Пролог.
Я впервые рядом с известной певицей Билли Айлиш. Впервые. Рядом. Билли. Айлиш.
Упустим момент, что сейчас она на сцене, а я где-то в грёбанной заднице мира, на самых последних и дешёвых местах. Но я здесь!
Я протираю свои глаза в надежде, что когда я снова их открою, я не буду в своём нищенском доме в центре Парижа. И к моему счастью, я оказываюсь на месте и смотрю на полный зал, освещённый голубым светом. Я выдыхаю с облегчением, и мне всё равно, что всего через несколько часов я снова буду дома и ещё больше экономить на еде. А возможно, я буду питаться хлебом и солью. Кто знает.
Ну, может, я хочу пожить настоящим моментом, хоть немного.
Не успеваю я снова начать глубоко копать в себе, как зал заливается криками и всякими фразами по типу: «Я люблю тебя, Билли». Я стремительно поднимаю свой взгляд на сцену после такого шума. Свет начинает мигать, но голубизна всё ещё остаётся и действует как утешительный эффект. Не зря же говорили, что голубой - это спокойный цвет.
Сквозь мерцающие лампочки я пытаюсь разглядеть певицу на сцене. И в тот момент, когда мои глаза уже сужены, как в школе при попытке списать со своего учебника, который находится на третьей парте, на сцене появляется Билли Айлиш со своим фирменным прыжком. Весь зал заполняется новой волной криков и всё теми же словами, о которых я упоминала ранее. Я тоже, скорее всего, выкрикнула бы что-то такое, но моя гордость ещё держится, хоть я и не надеюсь на её остаток под конец концерта.
Рене кричит мне под ухо, которое скоро точно оглохнет от такого. И пока подруга делает меня частично глухой, я встаю со своего места и упираюсь вспотевшими ладонями об перила. Холодный металл немного остужает жар, но не разум.
Я замечаю, что Билли одета в свободную тёмно-бордовую футболку с чёрными штанами, на которых изображён какой-то рисунок, но издалека я не могу разглядеть его. Вдобавок ко всему этому, я начинаю видеть всё более мыльно и не так отчётливо. Лёгкая тревога и предвкушение берут надо мной контроль.
Но всё равно видно те глаза цвета океана, в которых мог бы утонуть каждый их пленник.
— Beauté...*
Моё вдохновение снова возвращается, и это видно по тому, как я начинаю использовать французские слова. Но сейчас не до этого.
Билли Айлиш проходит по сцене, как у себя дома. Она рассматривает весь зал со своей голливудской улыбкой на лице перед тем, как начать петь первую песню из нового альбома «Hit me hard and soft». Именно этот альбом дал мне надежду на вдохновение.
— Ребят, вы готовы к первой песне на сегодняшнем концерте?
От слов брюнетки зал в третий раз заливается криками, и особенно визгами моей подруги, на которую уже косо смотрят. Мне кажется, что мы должны поменяться местами, ведь фанатка здесь явно не она...
Айлиш слегка ухмыляется и кивает в ответ на визги фанатов. Свет приглушается и практически тухнет, но зажигаются множество слабых ламп, которые направлены прямиком на певицу. В зале люди сидят с включёнными фонариками на телефоне, а на большом экране показывают Билли.
И вот тот самый момент.
В зале включается мелодия песни, и я сразу же её узнаю. Моя любимая.
L'AMOUR DE MA VIE.
Песня, которая помогла мне в тяжёлый период жизни и проложила дорожку к творчеству Билли Айлиш.
Песня, которая подарила мне вдохновение за которое я цеплялась очень давно.
Песня, которая дала понять, что я не загнана в ловушку своих чувств...
Неосознанно по моим щекам покатились слёзы, которые не тревожили меня уже с 14-ти лет, не считая панические атаки. Я пытаюсь разглядеть певицу на сцене, но уже не могу остановится рыдать. В моих глазах туман, а губы дрожат. И в этот самый момент звучит первая строчка песни.
— I wish you the best for the rest of your life...
Слёзы обжигали лицо, а металлические перила уже не спасали от жара. Слова песни вьедались в разум, который, возможно, уже было не вернуть.
Назад выхода нет. Я обязана с ней познакомиться, чтобы моё вдохновение жило.
Всё же, я не надеялась на свой здравый разум на последних минутах концерта, но точно не потеря его к началу первой песни.
------------
*Beauté (фран.) — красота.