Горят мосты [Сергей Горошко]

Сережа всегда боялся смотреть кому-то в глаза. Его смущал, напрягал, заставлял впасть в панику этот пронзительный и устремлённый взгляд. Парень всегда отводил свой при разговоре. Он просто не мог долго смотреть в глаза собеседнику. Но сейчас было что-то другое. Ярко-зеленые глаза Алисы притягивали, а не отталкивали. Сережа смотрел на лес, смотрел на луг. Не зря зелёный цвет является олицетворением спокойствия и гармонии. Только смотря в глаза светловолосой девушке, парень чувствовал успокоение и умиротворение. Если взгляд Алисы становился суровым, зелёный цвет менял свой оттенок, становился холодным, похожим на изумрудный. Лес превращался в изумрудный замок, умиротворение превращалось в благородность. Алиса менялась в такие моменты, ее энергия менялась. Сережа не знал, какая из Алис ему нравилась больше: та, которая тепло-зелёная, как лес, или та, которая изумрудная, как замок.

— Как тебе фильм? — решил отвлечься парень.

— Если Олег снимает что-то, значит это что-то будет гениальным, — с улыбкой ответила блондинка.

Она обожала Олега, обожала его творчество, обожала его дружбу. Для Алисы честь сниматься в фильме этого режиссера, в фильме одного из лучших своих друзей. Их знакомство произошло весьма комично, в торговом центре пару лет назад. Девушка тогда ещё работала в дорогом ресторане, где дресс-кодом был брючный костюм чёрного цвета. По пути домой блондинка забежала в торговый центр, зашла в магазин одежды и, стоя рядом со стеллажом, услышала знакомый голос позади. Какого было ее удивление, когда сам Олег Трофим стоял с красным платьем в руках, с вопросом обращаясь к Алисе.

— Извините, у вас нет размера побольше? — с улыбкой спросил он. — Выбираем жене платье, она принципиально хочет это, поэтому я искренне надеюсь, что размер все же имеется, — засмеявшись, Олег ещё раз глянул на вещь в своих руках, — иначе дома меня ждёт тирада о том, что я не свозил ее в магазин вовремя.

— Я не консультант, — только лишь смогла сказать Алиса, хлопая глаза.

— Ой, — мужчина вновь засмеялся, а девушка вспомнила все те добрые слова, которыми описывали этого солнечного человека. — Прощу прощения, просто в этой одежде вы выглядите, как сотрудник. Надеюсь, это звучало не грубо?

— Нет, совсем не грубо, — блондинка махнула рукой. — Я лишь хочу сказать, что всей душой обожаю ваши фильмы.

В тот день девушка даже успела познакомиться с Викторией, женой Олега, с которой до сих поддерживает хорошие дружеские отношения, как и с самим мужчиной. Порой Алиса вспоминает слова напутствия, которые режиссёр сказал ей в тот день, слова о том, что в мире киноиндустрии определено не хватает таких актрис, как она, и что он будет с нетерпением ждать совместного проекта. Кто бы мог подумать, что после трёх лет дружбы, после огромного количества проведённых вместе вечеров в баре, после сотни шуточных видео и сотни поздравлений они наконец встретятся на съёмочной площадке: талантливый режиссёр и не менее талантливая актриса. Для Алисы Олег стал именно тем человеком, который даёт только дельные советы, всегда помогает в сложных ситуациях, открывает глаза на правду и снимает розовые очки.

— Не хочется, чтобы съёмки заканчивались, — сказал Серёжа, добавляя в чай пару кусочков сахара.

Алиса сморщилась, смотря на это действие, ведь считала, что чай с сахаром — настоящее извращение, хуже которого ничего нет.

— Да, я действительно с душой отношусь к фильму, — протянула девушка с улыбкой.

— А что думаешь насчёт той сцены?

— Она помогла мне осознать свою тупость, — еле слышно произнесла девушка и усмехнулась. — Спасибо, Олежек.

— О чем это ты? — Сережа нахмурился, сделал большой глоток его любимого чая с мелиссой и продолжил наслаждаться зелёным лесом в глазах собеседницы.

— Я была не права в тот день, — девушка вздохнула и подняла взгляд на парня. Она не чувствовала тревоги, как ожидала, она чувствовала только безмятежность, ведь эти светлые глаза напротив напоминали небо после дождя, такое спокойное, заставляющее задуматься о том, что же будет дальше. — Хочу извиниться перед тобой.

— Не нужно, Алис...

— Нужно! — воскликнула блондинка. — Я поступила глупо, Сереж. Нет, не глупо, это слишком мягко, — девушка пыталась подобрать нужное слово, оно крутилось у неё на языке, но почему-то все попытки были тщетны. — Идиотская причина для расставания была. Не знаю, что на меня нашло в тот день. Я сделала больно не только себе, но и тебе. В первую очередь, конечно, именно тебе, Сереж. И вряд ли я вообще имею хоть какое-то право на твоё прощение, потому что у тебя, скорее всего, сейчас новая жизнь, а я вот так вот поступаю...

— Алис, — ласково протянул парень и взял лежащую на столе руку девушки в свою, — ты самая чудесная и светлая девушка из всех, кого я знаю. Ты не должна просить прощения, потому что я сам виноват в этой ситуации.

— Ты не виноват.

— Я виноват, — четко сказал он. — Виноват в том, что не сказал тебе все сразу. Молчать было неправильно с моей стороны. Ты имела право знать о том, что я женат. Был женат, — сжав холодную ладонь Алисы, Серёжа выдохнул, ведь вся та тревога, которая столько лет находилась в душе парня, наконец стала исчезать.

— Договор, — вспомнила девушка, — порванный который, что с ним?

— Смешная ситуация, — легко засмеялся Серёжа. В душе у Алисы что-то сломалось от этой улыбки, сломалось вновь, как тогда, в первый раз. — Это был оригинал, и когда ты кинула мне в лицо бумажки, я готов был тебя съесть от злости, — теперь девушка тоже засмеялась, и рыжий юноша наконец смог увидеть блеск в глазах собеседницы. — Света аж со смеху падала от истории с документом, сказала, что нам не судьба развестись и вообще мы должны все начать с начала, но я в очередной раз потащил ее в ЗАГС, рассказал все как есть сидящим там бабкам, которые тоже угорали с тебя и из принципа отказывались делать нам вторую копию договора. В конечном итоге, после часа упрашиваний, моих, в частности, нам отдали документ и послали к чертям собачьим всех нас троих.

— Теперь ты свободен, как птица? — наивно спросила блондинка.

— Как птица.

— А та девушка, которая встречала тебя? Аня?

— Аня мой новый агент.

— А старая где?

— Беременная ходит.

Алиса засмеялась. Она часто чувствует себя глупо, но сегодня был отдельный случай. Глупо скрывать, что в тот момент, когда Аня была замечена рядом с Серёжей, девушка ничего не почувствовала и не ощутила. Ревность. Это была ревность и зависть, а ещё малая доля грусти и осознания своей неправоты и своей тупости. Блондинка долгое время винила себя за это. Да что там говорить, она до сих пор продолжала это делать. Как можно быть настолько глупой? Как можно, не зная ни черта о происходящем, делать поспешные выводы? Нужно всегда оценивать ситуацию трезво и как взрослый человек, а не маленький наивный ребёнок, думающий, что ему все сойдёт с рук. Да ничего подобного! Если для окружающих ты ничего не сделал, то вот для своего ментального здоровья сделал как раз-таки очень многое.

— И что нам теперь делать? — поинтересовался Серёжа.

— Можно я обниму тебя? — тихо спросила Алиса и подняла опустошённый взгляд на парня.

Он кивнул, отпустил ладонь подруги и встал со стула, выпрямляясь. Девушка, недолго думая, поравнялась с собеседником и подняла голову наверх, ведь разница в их росте была значительная. Сделав робкий шаг вперёд, Алиса прижалась к груди парня, обвивая руками широкую спину. Все движения были настолько медленными, настолько трепетными, настолько наивными... Скованность никуда не ушла, даже после того, как девушка, наконец, вдохнула такой родной запах, который не могла услышать уже давно. Алиса почувствовала, как руки Серёжи обнимают ее за шею, скользят по спине и талии, прижимают ближе, хотя, казалось бы, куда ещё ближе? Они оба чувствовали, в каком бешеном ритме стучат их сердца. Забавно, что этот стук был похож на тот, что отбивал парень у двери и на столе ранее. Можно ли считать это их звуком? Звуком Серёжи и Алисы.

Парень провёл ладонью по руке блондинки вниз, прикасаясь к красному браслету. К такому яркому красному браслету. Страсть. Красный — это олицетворение страсти и любви. Серёжа был уверен, что именно поэтому Алиса выбрала именно эти браслеты. Идентичные, с металлическим серебряным шариком по середине. Парень всегда чувствовал исходящую от этого шарика теплоту. Алиса тоже чувствовала тепло, но потом что-то переменилось — тёплый металлический шарик превратился в холодный и отталкивающий. Сейчас же, именно в этот момент, девушка почувствовала, как красная грубая веревка резко стала мягкой, такой нежной и приятной к коже, а серебряная бусина горячей и обжигающей. Блондинка взяла руку парня в свою, переплетая пальцы, как они частенько делали раньше. Бусины на браслетах прикоснулись друг другу, и оба партнёра почувствовали странную дрожь, прошедшую по телу.

— Чувствуешь? — спросил Серёжа.

— Чувствую, — смотря на переплетённые пальцы, сказала Алиса.

Она подняла взгляд на рыжего парня, удивляясь тому, что даже после расставания он продолжал красить волосы в цвет тепла. Неужели девушка вновь будет чувствовать это? Блондинка коснулась рукой скулы Серёжи, проводя большим пальцем по родинке. Одна, две, три... На теле их ещё больше, Алиса хорошо это помнила. Помнила, где находится каждое темное пятнышко: на коленке, на лопатке, даже на лодыжке. Серёжа был усыпан ими. Девушка частенько рисовала рисунки, соединяя родинки линиями. Иногда невидимыми, а иногда проводила ручкой. Серёжа тогда не смывал чернила с кожи, ходил и красовался своими созвездиями на теле. У Алисы родинок тоже был много, просто были они маленькими и едва заметными, но от глаз рыжего парня ничто не могло скрыться. Он любил целовать каждое темное пятнышко на белоснежном теле девушки. Самое любимое у него было то, что находилось под грудью, возле сердца. Ещё парень любил родимое пятно на бедре Алисы. Пятно было едва заметное, цвета кофе с молоком, в форме небольшого объемного облака. Серёжу оно всегда забавляло.

— У тебя губы цвета спелой вишни, — сказала блондинка и провела пальцем по нижней. — Сухие, как всегда. Почему ты не пользуешься бальзамами или гигиеническими помадами?

— Потому что мне нравятся только те, что у тебя всегда в сумочке есть, — усмехнулся парень, проводя кончиком языка по подушечке пальца Алисы.

— Хочешь я куплю тебе помаду?

— Нет, я буду только твоей пользоваться.

Блондинка встала на носочки и прикоснулась влажными губами к сухим губам Серёжи. Легко, коротко, почувствовав только прилив тепла и оранжевой энергии. Парень провёл языком по своим губам, будто стараясь на вкус почувствовать этот короткий поцелуй. Даже не поцелуй, просто прикосновение на долю секунды. Сейчас не было никакой страсти, не было красного. Сейчас был приглушённый фиолетовый, который не холодный, но и не тёплый. Он вот-вот должен стать фиолетово-красным и начать зажигать огонёк. Начать зажигать огонёк в Серёже и Алисе. Их собственный огонёк. Яркий, тёплый и опасный.

— Разрешишь поцеловать тебя? — спросил Серёжа.

— Странно, раньше ты не спрашивал разрешение, — удивилась девушка.

— А нужно было?

— Хватит болтать уже, — не выдержала Алиса и, обвив руками шею парня, прикоснулась своими губами к его ярким губам цвета спелой вишни.

Блондинка никогда не знала, почему возникла эта ассоциация. Вишню Алиса не любила, а вот губы парня очень. Потому что только при поцелуе с Сережей девушку уносило куда-то далеко-далеко. Воображение рисовало сказочные цветные картинки, тело становилось таким мягким и как будто совсем неподатливым. Казалось, что в этот момент Алиса упадёт, но руки парня все равно удержат ее. Поэтому падать было не страшно, ведь всегда есть подстраховка. Тяжело осознавать, что ещё полчаса назад этой подстраховки не было. Девушка была совсем одна. Одна в большом городе. Одна без поддержки, одна без опоры. Да, то небольшое количество друзей, знакомых... Они помогали, и блондинка была как никогда благодарна им. Но это все равно было не то. Не то, что было с Серёжей. Весь мир не крутился вокруг этого тёплого парня, просто по каким-то причинам все само сводилось именно к нему. Хотелось избавиться от этих причин, но они не собирались покидать Алису. Везде были эти причины.

Губы парня были тёплыми, дыхание было тёплое, все в нем было тёплое, как и он сам. Серёжа умел разжечь огонёк внутри них. Тот огонёк, о котором еще недавно Алиса и подумать не могла. Она каждый день смотрела на зажженные свечи, на зажженные спички, на изображение огня на компьютере. Она чувствовала запах этого оранжевого, яркого и опасного огонька. Но он все равно был не тот. И девушка не думала, что когда-нибудь вновь сможет почувствовать именно правильный запах огонька. Тот. Но Алиса смогла. Прикасаясь губами к губам Серёжи, обнимая парня за шею, рисуя в голове яркие картинки, девушка почувствовала его. Почувствовала Серёжу. Серёжа был ее огоньком.

Никто из них обоих не помнил, как они оказались в спальне. Да и не нужно было это помнить, наверное. Серёжа наслаждался тихим смехом Алисы, когда девушка, краснея, снимала с себя халат. Она кинула его на гладильную доску, оставаясь в одном нижнем белье, и села на пол. Парень усмехнулся и протянул руку блондинке, но девушка лишь отрицательно покачала головой и похлопала ладошкой по деревянной поверхности рядом, приглашая Серёжу присоединиться. И он сделал это. Поджав ноги к груди, рыжий юноша наклонил голову вбок, не переставая наслаждаться красотой девушки напротив. Она просто была красива. Красива внутри, красива снаружи. Красива, когда смеялась, когда плакала, когда злилась. Красива в разных носках, красива в дорогом вечернем платье на премьере фильма. Красива во время готовки, во время экскурсий на корабле по ночному Санкт-Петербургу. И эта красота была бесконечной.

— Я сейчас вернусь, — тихо сказала Алиса и встала.

Она вышла из комнаты, а вернулась уже с ручкой в руках. Девушка присела совсем близко к Серёже, а потом, кинув на парня вопросительный взгляд, пересела на его колени. Снова это любимое занятие Алисы. Проводя чернилами по коже юноши, блондинка как будто успокаивалась. Ей нравилось оставлять созвездия на теле Серёжи, они были своеобразной пометкой. И парень был не против, он даже получал от этого некое удовольствие. Потому что Серёжа понимал, что с этими небольшими рисунками Алиса оставляет частичку своей души. Она делится ей, а это не малого стоит.

— Как назовёшь? — спросил юноша.

— «Лагуна», — моментально ответила девушка и перевела взгляд с рисунка на Сережу.

— Почему?

— Да тут ручка слегка размазалась, — Алиса провела пальцем по созвездию, и ее лицо исказилось в гримасе недовольства.

— Поэтому «Лагуна»?

— Ну знаешь, синева, все дела... — легко засмеялась блондинка, подмигивая парню. — Дай-ка свою ладонь.

Идея пришла моментально. Сидя за партой в школе на скучных уроках, Алиса частенько вырисовывала незамысловатые бесформенные рисунки, больше похожие на кляксы. На листах тетрадей они были самых разных цветов: и мрачные чёрные, и яркие красные, и летние зеленые. Но на руках самой девушки рисунки всегда были примитивно-синие. Иногда слегка бледные, а иногда темные, но, в любом случае, все равно смешные. Эти кляксы, почему-то, олицетворяли задорную девушку, ее весёлый и непредсказуемый характер. И Алиса всегда хотела поделиться своим весельем в душе с Сережей. Она делала это через объятия, через поцелуи, через прикосновения и через рисунки. Последнее, по ее мнению, было самым важным. Поэтому, блондинка вновь начала выводить незамысловатые кляксы на кисти парня. Маленькие, средние, большие. Одна, вторая, третья...

— А как эту малышку звать будут? — поинтересовался Сережа, пальцем указывая на маленький рисунок.

— Это мальчик.

— Почему мальчик?

— Его зовут Мулька, — с серьёзностью в голосе сказала Алиса.

— Но Мулька — она, разве нет?

— Отстань, Сереж, — заключила девушка и продолжила своё занятие.

— Тогда, может, поцелуешь меня? — Серёжа не отрывал пристального взгляда от слегка смутившейся Алисы, стараясь заглянуть в эту глубину зелёных глаз.

— А ты хочешь? — с легкой игривостью поинтересовалась блондинка.

— Да твою мать, — не выдержал парень и приблизился к губам девушки.

Сережа взял письменную принадлежность из руки Алисы и кинул ее в сторону шкафа напротив. Блондинка нахмурилась, будто мимикой спрашивая о причине столь агрессивного броска. Но парень лишь усмехнулся. Его руки плавно скользили по напряжённой спине, по талии, по ногам. Серёже всегда казалось, что он никогда не сможет сполна насладиться Алисой. Но он так хотел этого. Хотел обнять ее и никогда не отпускать. Поэтому сейчас парень старался как можно ближе прижать к себе девушку. С каждой секундой он растворялся в ней, с каждой секундой она растворялась в нем. Они чувствовали, что становятся одним целым. Тем звуком или тем оттенком. В каждом движении, жесте, в каждой эмоции было что-то особенное. Энергия Сережи совмещалась с энергией Алисы, превращаясь в ярко-оранжевую с оттенком зеленого и бордового.

Страсть. Красный. Любовь. Чувства. Огонь. Они. Девушка не хотела, чтобы эта ночь заканчивалась. Она хотела целовать каждую родинку на теле Сережи, хотела зарываться руками в рыжие волосы парня, хотела чувствовать сухость его губ на своей шее, груди, бедре. Горячее дыхание обжигало. Алиса тяжело выдохнула, когда холодные пальцы плавно поползли вниз. Она и не думала, что будет оставлять еле заметные царапины на спине парня. Царапины страсти. Красные царапины. Алиса не хотела, чтобы Сереже было больно. Сережа не хотел, чтобы Алисе было больно. Они обменивались жгучим дыханием, улыбками блаженства, взглядами возбуждённости. Ночь действительно была интересной.

— Ты так и не ответила, что мы будем делать дальше, — укрывая одеялом блондинку, спросил парень и лёг рядом.

— Я вот думаю, — протянула Алиса, — мне ответить тебе сарказмом или дать адекватный и конструктивный ответ?

— Последнее, — усмехнулся Серёжа, глядя в окно. — Луна сегодня красивая, да?

— Ты мне в любви решил признаться?

— Ты о чем?

— Японцы на красоту Луны ссылаются, когда хотят в сильной любви признаться.

— Чтобы сказать, что я тебя люблю, мне не нужно ссылаться на красоту Луны, — парень повернулся боком к девушке, проводя рукой по светлым волосам.

Луна в эту ночь была действительно красивая. Ее яркий свет падал на лежащую на кровати пару, будто помогая двигаться в нужном направлении, помогая принять нужно решение. Алиса долго молчала, разглядывала освещённое белым светом лицо парня, гладила его по щеке. Серёжа же продолжал наслаждаться лесом в глазах девушки, ее тёплыми прикосновениями.

— Я снова влюбился в тебя, — прошептал парень. — Что мне делать?

— Принять это.

— Принять это? А как же ты?

— Завтра я полюблю тебя снова, — тепло улыбнулась Алиса.

— А сегодня?

— Сегодня я опять хочу почувствовать влюблённость. Хочу почувствовать то, что чувствовала, когда ты первый раз сказал мне слова любви.

— И как? Получается?

— Уже получилось, — девушка потянулась к губам парня, мягко целуя его. Целуя так, как целовала тогда.

Мосты сгорели. Они сожгли свое прошлое, сожгли эти пару месяцев, в течение которых были чужими друг другу. Они находятся в точке невозврата. Назад дороги нет, есть только вперёд. И если судьба распорядилась их жизнями таким образом, значит придётся следовать ее желаниям. Значит был предначертан этот день встречи. Значит мосты действительно нужно было сжечь, ведь и Алиса, и Серёжа, они оба понимали, что не могут друг без друга. Не могут без тепла, которое снова можно было получить, лишь сжигая прошлое. Теперь все пришло в норму. Восстановлен баланс тепла. Огонёк нашёл свой огонёк.