Глава 13 - Лето
Уже две недели я не видел мою новоиспечённую девушку. Да, а я оказался не такой уж и идиот, и когда голос вернулся, предложил-таки Альке встречаться. Это была, наверное, одна из самых офигенных недель в моей жизни...
Всё закончилось, когда отец объявил, что дома затевается капитальный ремонт, и в связи с этим чувствительную к запаху краски маму и Анечку мой папаша отправляет в деревню к нашим бабушке с дедушкой. Ну, и меня заодно туда же.
Я, конечно, упёрся всеми конечностями, чтобы остаться в городе, но моего отца фиг переспоришь. Его может переубедить только мама, но она тоже захотела, чтобы «сынок свежим воздухом подышал, а то сколько можно в городе-то сидеть!» Тот аргумент, что у меня тут вообще-то кой-какие «дела» (не-не, не подумайте ничего нехорошего!), я решил не использовать. По-моему, даже если бы на Землю падал метеорит и только я мог бы её спасти, но для этого пришлось бы никуда не ехать, то папа всё равно отправил бы меня к дедушке с бабушкой, а сам пинком отправил бы космическое тело обратно в безвоздушное пространство.
Ну, такие у меня родители.Правда, когда я, смурной донельзя, на следующий день сказал рыженькой, что завтра я уезжаю, наверное, почти на всё лето, она вздохнула, поправила очки и сообщила:
— Да ничего, Глеб, я как раз хотела тебе сказать, что через две недели тоже уезжаю. Тоже к бабушке и тоже в деревню.
— Тоже? — я улыбнулся — у меня мелькнула интересная, хоть и идиотская мысль...
Которую я, впрочем, не стал озвучивать. Такого просто не бывает.
Так вот. Уже две недели я мыл посуду (по утрам), поливал огород, вечерами мы все вместе смотрели старенький чёрно-белый телевизор, который стоял в зале. Пока я с дедушкой решал кроссворды, бабушка со смехом учила Анечку вязать — сестрёнка всё время норовила навязать какой-то узел из ниток. Друзей в деревне у меня особо никогда не было, так что свободное время я проводил на улице, перестреливаясь с Аней из водяных пистолетов, или лазая по старому дедушкину гаражу (там было очень много всякой ерунды интересной). В общем, как мог, убивал время, а ночью долго ворочался в кровати и вспоминал всё время, проведённое с рыженькой.
— Гле-е-еб, ты слышал? — я вздрогнул от неожиданности и чуть не уронил гору чистых тарелок.
— Ба, ну зачем меня так пугать! Что слышал?
— А то, — бабушка отобрала у меня тарелки, скрылась на кухне, погремела там, и через несколько минут вернулась. — А то, что к нашим соседям, ну, к Надежде Ивановне и Самуилу Иннокентьевичу, гости приехали!
Я поднял бровь:
— И это должно меня удивить?
— А вдруг у них есть дети твоего возраста? Нашёл бы друга, не сидел бы целыми днями дома. Знаешь что, сходи-ка переоденься во что-нибудь приличное, а я пока гостинцев в пакет положу, сходишь к ним, поздороваешься, скажешь — «Елена Николаевна привет передаёт Надежде Ивановне и её мужу, и гостям, и приглашает к нам выпить чаю», — с этими словами бабушка, не слушая моего недовольного бухтения, снова ушла на кухню и чем-то там зашуршала.
Я со вздохом, полным негодования, потопал к себе и ради такого случая надел свою самую ценную рубашку — ту самую, красно-зелёную, клетчатую, которую Аля подарила мне на Новый год. Вспомнив о рыженькой, я улыбнулся, но из воспоминаний меня выдернула бабушка, появившаяся на пороге с довольно-таки внушительным непрозрачным пакетом.
— Ба, ты что, опустошила наш холодильник?
— Да что ты, это так, по мелочи, — искренне не слыша нотки сарказма в моём голосе, отмахнулась бабушка и всучила мне пакет, после чего проводила до самых ворот и крикнула напоследок, — И не забудь сказать «Здравствуйте!»
Я, конечно, помнил, где там живёт эта Надежда Ивановна, потому что они с бабушкой подруги, и мы всем семейством иногда приходили к ним пить чай. Или помочь с покраской забора. Вот.
Я обречённо вздохнул, взялся за кольцо на двери и осторожно постучал. Где-то там, во дворе, залаяла собака. Я снова постучал и отошёл от двери, ожидая ответа.Откуда-то со стороны огорода раздался глас:
— А-а-аленька-а-а, внучка, посмотри, кто там! — и тут же из двора другой, до боли мне знакомый голос ответил:
— Хорошо, дедушка! — несколько томительных секунд там что-то звенело, послышались шаги, кольцо (которое я додумался-таки отпустить) повернулось...
Первым, что бросилось мне в глаза, наверное, были не рыжие волосы, струящиеся по плечам, не круглые очки, и даже не кажущиеся более круглыми из-за очков голубые глаза. Первой мне в глаза бросилась именно та самая красно-зелёная рубашка с короткими рукавами, только на несколько размеров меньше, чем моя.
— Глеб?
— Аля? — воскликнули мы почти в унисон. Несколько секунд, а может, и минут, мы стояли молча, в шоке таращась друг на друга. Из огорода снова раздался голос ЕЁ дедушки:
— Аль, так кто там пришёл?
Этот крик вывел рыженькую из транса, она счастливо улыбнулась, схватила уже начавшего отходить от ступора меня за руку, втащила за собой внутрь и закрыла дверь.
— Это ко мне, дедушка! — крикнула Аля, окинула меня счастливым взглядом и кинулась обниматься.
— Р-р-разве так бывает? — пробормотал я, начиная понимать, что тут происходит, и на автомате приобнимая рыжую одной рукой — в другой всё ещё был пакет.
— А разве нет? — ответила вопросом на вопрос Алька, отлипая от меня и заглядывая мне в лицо, словно ещё не веря своим глазам. Я пожал плечами, и почувствовал, как по моему лицу расползается довольная улыбка.— Ладно, пошли, я тебя с родными познакомлю, — Аля потянула меня за руку в сторону дома.
«Бабушка, дедушка, знакомьтесь, это Глеб, мой... мой парень!»
А ведь впереди у нас всё лето...