эпилог
Софа. 7 января 2019.
Я рада, что этот год закончился и уже во всю идёт новый. Он будет другим, абсолютно другим, не бывает одинаковых годов, даже если каждый день как предыдущий. Всё разное, очень, всегда.
Но паника меня никогда не покидает.
Я держу стакан в руках плотно, накрыв ладонью его верх, и оглядываю присутствующих и само помещение.
Дом большой, двухуровневый (я бы даже сказала очень большой), освещён синим неоновым светом. На втором уровне комнаты, и там мало кто тусуется, в основном все столпились у алкоголя на первом этаже.
Малолетки.
Хотя, почему я так говорю, если сама не уступаю никому возрастом?
Наверное, как говорит обо мне обычно Лиза, потому что слишком многое уже повидала в жизни, что ментально всех старше.
Я закончу девять классов школы в четырнадцать. В тринадцать развелись мои родители и я чуть не умерла от передоза. В тринадцать у меня умер друг детства, прыгнув под поезд. И много чего ещё случилось, не хочу вспоминать...
Когда моя лучшая подруга начинает говорить о том, что мне не интересно, я затыкаю её поцелуем (и она сразу понимает, что к чему).
Это моя жизнь. И меня, вроде, всё в ней устраивает.
Этот год был очень насыщенным на не очень хорошие события. Следующий должен быть лучше.
Ко мне, мирно стоящей у панорамного окна, подходит Лиза. У неё снова новый цвет волос - серый с синими прядями - и короткая стрижка по глаза.
Она протягивает мне упаковку с воздушным зефиром, я нагребаю себе в ладонь сколько умещается и она возмущается, почему ж я всю пачку тогда не забрала.
Любя.
Лизе в этом году досталось тоже. Родной отец её брата оказался террористом и убийцей, из-за вечно плохой погоды она постоянно болела, даже летом и не один раз, лежала в больнице с внутренним кровотечением около двух недель, а в школе уже хотели её даже выгнать за прогулы и неаттестации.
Но что её сломает? Мне кажется, ничего. Только если немного, но она быстро встанет на свой путь и продолжит его, как ни в чём не бывало.
Лиза обходит меня и со спины кладёт голову мне на плечо, тоже осматривая всех, кто находится в доме, так как с нашего места видно большую часть присутствующих.
На мне туфли с каблуками, поэтому я выше и Лизе удобно так стоять, упираясь подбородком мне в ключичную впадину.
- Как думаешь, когда все будут уже в щи, от дома Игоря что нибудь вообще останется? - спрашивает Лиза, проскальзывая руками по моей открытой из-за короткого топа талии.
- Он просто всех повыгоняет, мне кажется. Ну, тех кто сильно буянить будет.
Я провожу ногтями по Лизиной руке и чувствую, как у неё забегали мурашки.
- Блять, не делай так!
Расцепляю её руки и поворачиваюсь лицом.
Лиза понимает, почему я так сделала, и не придаёт этому значения, ну или это хотя бы не очень заметно.
Мы заметили это вместе.
Тим прошёл по второму уровню, медленно, откуда-то от дальней комнаты, которую с нашего места не видно, к лестнице на первый этаж. Остановился у спуска поздороваться с Костей - парнем из параллельного класса. Потом начал спускаться вниз, также медленно, как и до этого.
Я не хочу его видеть, слышать, думать о нём. Он проходит мимо, кивком головы здоровается с Лизой и идёт дальше, не оборачиваясь.
Я не хотела его здесь видеть. Игорь, организатор сия веселья, писал мне ещё три дня назад, спрашивая, не буду ли я против, если он позовёт Тима.
Я сказала, что не против.
И лучше бы сама не ходила.
Мне тяжело видеть его почти каждый день. В школе, в электричке, в которой он теперь ездит с восьмиклассниками, больше не учащимися во вторую смену, на улице, когда выхожу в магазин, он стоит курит за углом дома или идёт с тренировки.
Тяжело. И мне, наверное, всё таки жаль, что так получилось.
- Вы хоть поговорили после этого или просто заигнорили друг друга? - выдаёт Лиза, когда Тим теряется из вида.
- Поговорили... - коротко отвечаю, не желая делиться подробностями того дня....
Больница.
Истерика после.
Его мама.
Сам виноват.
- Брат твой прекрасный где? - резко спрашиваю, улыбнувшись.
Лиза осматривает помещение, задержав взгляд на втором уровне, прикрывает рот рукой и шёпотом говорит, чтобы я аккуратно посмотрела.
Я поворачиваюсь голову как бы в сторону окна, но глаза направляются на второй уровень.
И замечаю, как Лукьян аккуратно берёт Криса за руку, и они, оглянувшись, проходят в самый конец, видимо, в ванную комнату.
Я знаю, что у них всё зашло немного дальше, чем просто дружба.
Лу чувствует себя с ним так хорошо, это видно. Он стал чаще улыбаться, реже прогуливать уроки, и, вроде, даже курить меньше стал.
Но в школе их взаимодействия не заходят дальше обычного общения, по ясным причинам, и я их понимаю - тяжело в нашей стране любить кого-то, особенно если это человек твоего пола.
Они, вроде, пока держатся.
- Как думаешь, зачем они туда пошли? - спрашивает меня Лиза.
- Ну, кто знает, кто знает. - я подхватываю её за запястье и тащу в противоположную сторону. - По крайней мере, это дело не наше.
- Да интересно же! - усмехается Лиза, без сопротивления следуя за мной.
- Ты это своё интересно можешь потом дома послушать. Пойдём, надеюсь Игорь позаботился о том, чтобы тут были чипсы.
Новый год.
Вроде, новая жизнь.
Не будем мешать никому в попытках построить эту самую "новую жизнь".
Софа. Конец.
* * *
Крис. Лукьян. 7 января 2019.
Синий неоновый свет везде, от него уже начинает даже тошнить.
Лу тянет Криса в самый дальний угол второго этажа, быстро, пока их не засёк никто настолько вместе (ведь даже такой обычный жест, как сцепленные руки, у многих вызывает не лучшую реакцию).
Теперь им по шестнадцать... Такие взрослые, но всё ещё дети, у которых всё вокруг них только начинает строиться.
Крис открывает последнюю дверь слева по коридору и они оказываются в ванной комнате, где нет этого надоевшего синего света.
- Аж глаза болят, кто вообще сказал, что это прикольно!? - возмущается Крис, прислоняясь к стене и потирая глаза, пока Лу включает горячую воду в раковине и греет под ней пальцы - снова замёрзли.
- Вообще синий свет обычно в туалетах делают, чтобы наркоманы не могли вену найти...
- Ты думаешь, я не знаю?
На последние сказанные в ванной слова он молчит, нечего сказать.
Ему тоже не нравится.
Решает немного перевести тему, выключив воду и просто уперевшись ладонями в холодный бортик раковины.
- Самое лучшее во всём этом говне - это томатные чипсы, они охуенные, но их было очень мало.
- Ты так есть любишь, а вес тебя вообще не любит.
- Не говори так, мне неприятно.
- Ну... - Крис отходит от стены и приближается. Лу замечает его взгляд в зеркале, лишь секунду, дальше глаза опускаются на скользящие по талии руки Криса, которые вмиг сцепляются у низа живота.
И внутри что-то предательски начинает скручиваться от этого всего.
Лу кладёт свои всё ещё мокрые от воды пальцы на руки Криса - снова холодные, сколько не грей, - и чуть впивается ногтями, не желая причинить боль, и Крис сжимает его тело ещё сильнее, и трётся щекой о костлявое плечо, нежно, со всей лаской, что у него есть.
- Почему? - спрашивает он.
- Просто неприятно такое слышать ещё и от тебя. Я... Не люблю своё тело...
Крис запускает руки под серую ткань чужой кофты и проводит пальцами по впалому животу Лукьяна.
- А я люблю твоё тело... Потому что оно твоё, и другого такого ни у кого нет.
Лу отцепляет его от себя, чтобы повернуться лицом и обвить руками шею, покрытую веснушками.
И посмотреть в глаза, в зелени которых так любит тонуть каждый раз, когда выдаётся такая возможность.
Он вслух не скажет, насколько сильно привязался, насколько сильно любит. Он сам никогда не переступает границ, держится на "расстоянии", которое сам себе выдумал, потому что всё ещё боится чего-то. Не переступает, и ненавидит себя за это, потому что Крис всегда разрешает делать с собой всё, что тому захочется, будь то целовать, обнимать, трогать, гладить. Но он не может, и даже просто податься вперёд, чтобы прижаться к его телу своим, это испытание, втыкающее в него тысячу и одну иголку.
Они только вдвоём, в закрытой ванной комнате, где не слышно ничего и никого. Но ему всё равно страшно.
Крис без слов накрывает его нервную улыбку своими губами. Единожды, чтобы не пугать резкостью. Отстранившись сам улыбается и убирает с лица Лу выпавшие из под резинки волосы, заправляя их ему за уши и смотря на него с такой любовью.
- Всего тебя люблю, мелкий. - Крис улыбается.
- Ты старше меня на день, блин!
Крис усмехается - любит, когда тот бесится, потому что его нервы это "маленькое" чудо, которое ещё и выше него, пусть и всего сантиметров на десять, испытывает часто, хоть и не всегда делает это осознанно.
Всё в нём любит, правда, не только тело.
Всё.
Лу кусает его за подбородок и смеётся.
И всё хорошо.
Всё правда хорошо...
И это конец.
Конец начала.