25
– Не хочу об этом говорить, – мне неприятны воспоминания о вчерашней ночи.
Ощущение ужаса проникает в каждую клеточку моего тела, словно черные тени, плетущиеся в моем сознании. Я не хочу даже прикоснуться к мысли о том, что произошло, потому что стыд, ненависть и вина охватывает меня полностью.
Отвращение заставляет меня отталкивать все, что связано с прошлой ночью. Мой разум и сердце отвергают эти воспоминания, словно я пытаюсь смыть их под струей горячей воды. Они вызывают во мне тошноту и желание просто всё стереть из памяти.
Больше всего я хочу всё забыть. Мое сердце жаждет исцеления, чтобы я могла найти силы двигаться вперед, не обремененная той виной, который удерживает меня в плену.
Но это невозможно пока он рядом. Невозможно, зная, что это повторится.
– Всё было настолько ужасно? – Джуд настойчив.
Когда я закрываю глаза, передо мной встают голубой океан его глаз, полные разочарования и горечи. Мое сердце сжимается от осознания, что я стала причиной, которая стерла улыбку с его лица.
Я стараюсь посмотреть на это с другой перспективы. Что если я и вправду была влюблена в Стайлса? Чувствовала бы я себя иначе?
Не знаю.
Но у меня бы было время ему всё объяснить. Я бы не избегала встреч с ним, и он бы не думал, что Гарри насильно держит меня в своём доме. Не торопилась с переездом, и Роуз бы не показалось это странным. Всё было бы иначе. Я бы любила.
Смогла бы я влюбиться в Гарри?
Не после того как его люди избили Луи. Не после контракта, не выполнение условий которого предполагает смерть Луи. Не после вчерашней ночи. Не после пролитых слёз, потерянных друзей, отсутствия свободы и постоянного страха за свою жизнь.
А без этого, это уже не Гарри Стайлс.
– Всё было настолько ужасно, – для меня.
Когда я вышла из уборной, Луи не было. Я слышала, как Эрлинг говорил Гарри, что он ушёл как толко мы со Стайлсом зашли вместе в туалет. Ушел, разбив стакан и прихватив с собой Эмму.
Неважно с кем. Он не один. Это хорошо.
– Ни одного приятного момента? – парень останавливается у таблички с расписанием.
– Ну, ладно, – сдаюсь, – "Изумрудный остров" вызвал у меня довольно приятные ощущения, – напиток и правда вкусный.
– Во-о-от! – парень пытается пройти вперёд, нагло толкая людей в толпе, –Слишком сладкий для меня, но я могу понять почему тебе понравилось, – Джуд не обращает внимание на недовольные возгласы, и мне приходится извиняться за него, – И всё?
Среди толпы людей, как будто нарисованной оттенками серого и бежевого, мой взгляд внезапно зацепился за девушку с длинными рыжими волосами. Ее яркая прядь кудрей выделялась из серой массы, словно огонек во тьме. Она была непохожа на остальных, и это моментально захватило мое внимание. Ее локоны, богатые и блестящие, словно льются потоком огня. Я помню эти волосы, но я совсем забыла её имя.
– Ещё один всё-таки был, – пытаюсь дотянуться до плеча девушки, – Длинный косяк!
Мой возглас привлёк внимание всех вокруг. Но я никак не отреагировала, сделав вид, что это они неправильно расслышали.
– Потрясающая девушка, которую никто не заслуживает, – её губы расплываться в улыбке, как только она встречает меня глазами.
– Приве-е-е-ет! – протягивает девушка обнимая меня.
– Ты на каком факультете учишься? Не замечала тебя раньше, – бросает на меня заинтересованный взгляд.
– Экономическом, – улыбаюсь ей в ответ, – А ты, – вглядываюсь в расписание за её спиной, – Компьютерных наук, – почти в унисон произносим мы.
– А я очень хочу узнать причем здесь "длинный косяк", – парень привлекает наше внимание, – Я Джуд, кстати,– он протягивает руку.
– Мелани, – девушка называет своё имя, и я не могу понять как могла его забыть.
– Ему можно доверять? – подозрительно смотрит на меня, указывая большим пальцем на Джуда.
– Прости? – он крайне возмущен.
– Можно, – хихикаю в ответ на его выражения лица.
Из плохого вечера может выйти что-то хорошее.
***
Pov Harry
– Не знаю, что вчера произошло, но она мне ничего не рассказала. Ну, кроме того, что это было ужасно. Может ты просветишь меня?
– Если она тебе не рассказала, не значит ли это, что это не твоё дело? – не поднимаю взгляда на него и продолжаю изучать отчеты.
Я догадывался, что вчерашний вечер не был самым лучшим в её жизни, но не ужасный же. Почувствовал легкое разочарование, осознавая, что мои усилия держать себя в руках и не позволять ничего лишнего не были оценены. Она знала на что идёт, и должна была быть к этому готова.
– Знаешь, Гарри, мне кажется она тебя ненавидит,– смотрю на него испепеляющим взглядом.
– Если у тебя нет ничего нового для меня, можешь идти, – начинаю злиться.
С первого дня нашей встречи, её отношение ко мне не изменилось. Она ненавидит меня, и я это знаю. В её взгляде я вижу оттенок отвращения. Он меняется лишь тогда, когда она на меня не смотрит.
Даже тогда, на футбольном поле. Она смеялась со мной, разговаривала, слушала. Я смог разглядеть это чувство в её глазах, хотя она старалась его скрыть. Ей незачем это делать, ведь я это заслуживаю. У неё есть причины меня ненавидеть, и пока это не мешает мне достичь своей цели, пусть так и будет.
– Мы встретили девушку, с которой Бруна познакомилась вчера, в туалете клуба. Она курила там косяк,– бросаю листы на стол и начинаю внимательно его слушать. Он точно не про Эмму.
– Мелани Мёрфи, – парень продолжает увидев мой заинтересованный взгляд, – Мы всё проверили, она и правда учиться на факультете компьютерных наук, уже как четыре года. Ни с кем подозрительным замечена не была, в наших кругах её не знают, а у студентов пользуется популярностью. Она редактор студенческой газеты.
– Такая идеальная биография и факт курения косяка в туалете? – парень почесывает затылок.
– Слишком хороша для наркотиков? – устремляет свой нахмуренный взгляд на меня, – Таких не существует.
– Нет, это как раз нормально. Иначе как бы она успевала заниматься всей этой студенческой ерундой? – усмехаюсь, – Но она пряталась в туалете. Все знают, что в "Hell" не нужно прятаться для того, чтобы что-то употребить.
– Не хочет, что-бы кто-то её увидел. Ну, знаешь, блестящая репутация и всё такое, – Джуд пожимает плечами.
– В любом случае, будь с ней осторожен и не позволяй Бруне оставаться с ней наедине, – не верю в совпадения.
Парень кивает и направляется к выходу, но останавливается на пол пути.
– Ты ведь не рассказал причину по которой Томлинсон больше не работает с тобой?
– Нет.
– Она должна знать правду, – опускает взгляд поджав губы, – Может тогда Бруна изменит мнение о тебе, – Джуд закрывает за собой дверь, оставляя меня в окружении листов, которые мне уже неинтересны.
Да, она определенно заслуживает правды. Я не льстил ей, когда говорил, что она прекрасная девушка, которую я не заслуживаю. Под "никто либо другой", имел ввиду Томлинсона. Она слишком наивна, чтобы увидеть, что прячется за его смазливым личиком.
Достаточно ли я жесток, для того, чтобы озвучить её?
Достаточно ли я жесток, для того, чтобы не говорить ей правду?
Обычно, да. Но Бруна, она совсем другая. Эта девушка разочаровалась в людях когда-то. Не могу позволить себе быть причиной по которой она сделает это во второй раз.
Она сама в этом убедиться.
С самого начала я был антагонистом её сказки. Человек, который испортил её счастливую жизнь. Но мир полон плохих людей, и она это знает. Наткнуться на них не такая уж и проблема.
Но не учла одного. Они не водятся среди хороших людей. Ей бы пора об этом задуматься. Томлинсон здесь не случайно оказался.
Правда. Она словно нить, запутанная в мире иллюзий и обмана. Каждый из нас хватается за эту нить, надеясь найти опору и понять истину.
Правда – это не объективный факт, а вечно плывущая звезда, недостижимая и неуловимая. Как пытливые руки, мы тянемся к ней, но она всегда остается за пределами нашего восприятия.
Правда – это мозаика, сложенная из миллионов фрагментов, каждый из которых имеет свое место и значение. И каждый из нас несет свой кусочек этой мозаики, свою субъективность, свои искажения. Мы все взираем на нее через призму своих предубеждений, опыта и страхов.
***
– Миссис Андерсон, не стоит, – женщина собирала поднос, чтобы отнести ужин Бруне, – Она будет ужинать здесь.
– Разве? – удивлено поднимает брови, – Я к ней заходила и она попросила принести ужин наверх.
– Если я сказал, что она будет ужинать здесь, значит так и будет, – как можно мягче проговариваю я, от чего женщина меняется в лице.
Эта женщина давно работает у меня, но она никак не научиться не принимать всё близко к сердцу. Каждый раз, когда тон моего голоса меняется, будь это усталость, плохое настроение или что-либо ещё, она ведёт себя так, будто это из-за неё. Но это быстро проходит, поэтому не вызывает никаких проблем.
Не знаю как с таким сердцем её угораздило устроиться на работу ко мне, но я этому очень рад. Миссис Андерсон готовит потрясающе, в доме чистота, и она не лезет туда, куда не следует. Мне большего и не надо.
– Да, конечно, – пытается улыбнуться, – Извините.
Чтобы открыть дверь, ей требуется несколько минут. Как обычно. Сначала она выключает музыку, которую и так еле слышно. В её комнате часто играет эта песня, и я совру, если скажу, что никогда её не слышал. Возможно, это её любимая песня. Но она мне никогда этого не скажет. Да, и я никогда не спрошу.
Потом, она, вероятно, убирает всё по местам, чтобы я ничего не увидел. Не вторгся в её пространство. Не узнал лишнего.
Все мы любим иллюзии.
Затем слышу тихие, медленные шаги. Они отражают её нежелание открывать дверь.
– Привет, – тихий, робкий голос доносится до моих ушей. Она не в порядке.
– Привет, – мы не виделись сегодня, – Я хочу, чтобы ты поужинала со мной сегодня, – моя просьба удивляет её. Наверное потому что я обычно не прошу.
Стоит передо мной, разбитая, вся в осколках.
– Ты позволишь мне отказаться? – смотрит на меня уставшими глазами.
Не позволю.
Я уже давно бы ей нагрубил, выразил своё недовольство, лишь бы она сделала всё так, как я хочу.
Но не буду. Всё станет хуже. К ней нужен другой подход.
Когда я приблизился, она опустила глаза. Волосы, ранее яркие и густые, теперь казались плетеньем печали и горя.
– Назови причину отказа, и, я подумаю, – хочу, чтобы она отвлеклась от мыслей, которые пожирают её изнутри.
Pov Bruna
Не знаю в чем причина смены его отношения ко мне, но это пугает ещё больше. Опять от меня что-то требуется.
– Просто не хочу, – тебя видеть.
– Это не причина, – твердо произносит мой мучитель.
– Мы ведь здесь одни. Ты сам говорил, что нам не надо проводить время вместе в отсутствии третьих лиц. Следовательно, мне не нужны причины, чтобы отказать тебе в совместном ужине.
– Так и есть, – закрывает за собой дверь, давая понять, что он не собирается уходить, – Но нам нужно поговорить. Мы бы могли совместить эти два занятия, но настаивать не буду.
– О чем?
– Ты знакома с контрактом, и знала с самого начала, что от тебя требуется, – жестом указывает, чтобы я села на кресло, – Почему после вчерашней ночи ты так изменилась? – садиться на кровать, тянет кресло к себе и я оказываюсь между его ног.
– Я понимаю, что не нравлюсь тебе, и твои чувства абсолютно обоснованы, – Гарри прикусил верхнюю губу, слегка изогнувшись. Это придавало ему вид легкой жестокости, которая сочеталась с его уверенностью, – Возможно, это была прекрасная актерская игра, притворство или твоя невероятная способность видеть в людях положительное, но ты смогла, – он делал паузы перед каждым словом, словно взвешивая их и выбирая наиболее точные и аккуратные выражения.
– Мы хорошо общались, – хотя он оставался уверенным в себе, я всё же заметила небольшую мягкость в его глазах. Это всё игра. И я даже не претендую на победу, – Ну, насколько это возможно в данной ситуации, – уточняет он.
– Черт, ты даже смеялась над моими шутками, – он усмехнулся легонько покачивая головой, – А моё чувство юмора на любителя, честно говоря.
– Я пыталась быть вежливой, – пожимаю плечами. Не хочу признавать, что я и вправду находила забавными его шутки.
– Ауч, – прижал руку к сердцу, будто слова ранили его сердце, – Постараюсь это пережить.
– Вчера ты напомнил мне почему я здесь, – мои руки слегка дрожали. Пыталась скрыть это, непрерывно теребя пальцы, но это не осталось незамеченным, – Напомнил о том, почему я не могу с тобой нормально общаться и смеяться над твоими шутками. Даже из вежливости.
– Ты любишь его? – мое сердце замерло на мгновение.
Я опустила глаза вниз, словно ища ответ в своей душе.
Не знаю сколько я простояла с опущеными глазами, пытаясь найти ответ на вопрос, но он терпеливо ждал. Я осторожно открыла рот, чтобы ответить, но слова замерли на губах.
Нет.
Но он не должен это знать.
– Я не хочу обсуждать с тобой это.
– Бруна, я не прошу обсуждать это. Мне просто нужен ответ, – казалось, что его глаза легко читают каждую мою мысль, каждое движение моей души.
Эти зеленые глаза не нуждались в словах.
Читали мысли, словно книгу. Перед ним я чувствовала себя уязвимой.
– Всё понятно, – правый уголок его рта поднялся, формируя ухмылку на его лице, – Знаешь, я искренне рад этому,– отталкивает кресло от себя, освобождая себе место.
Он встал с кровати и медленно направился в мою сторону. Поставив обе руки по краям кресла, он опустился до уровня моей головы. И я снова приземлилась на изумрудный остров. Он никуда меня не отпускает.
– Что не разобью твоё сердце, – указательным пальцем проводит по моим волосам, заправляя их за ухо. От его действий сильнее вжимаюсь в спинку кресла.
Мы здесь одни, его ничего не остановит.
– Миссис Андерсон принесёт сюда ужин, – отходит от меня тяжело выдыхая.
– Почему тебе так важно, чтобы "мы хорошо общались"? – осмеливаюсь задать ему вопрос. Он же сюда для этого пришёл.
– Не важно, – пожимает плечами, – Просто, так тебе будет проще пережить это время. Представь, насколько легче будет, если ты не будешь видеть во мне врага, а, скажем так, приятеля, – скрещивает руки на груди.
–Проще для кого? – будто выплёвываю эти слова.
– Почему от этого проще должно быть мне? – он кажется озадаченным.
– Вероятно, роль садиста тебе не по душе, несмотря на твой сомнительный род занятий, – встаю и направляюсь к двери, – Если обычно ты мог отвлечься, забыть, не обращать внимание на последствия своих действий, то сейчас не получается. Я напоминание, которое маячит перед твоими глазами. Напуганная, грустная, разбитая, – открываю дверь.
– Напоминание живущее с тобой в одном доме. Слишком тяжелый груз для того, кто предпочитает всё забыть. Я считала тебя бездушным, но сейчас всё изменилось. Ты жесток, груб и безжалостен, но душа у тебя всё же есть. И она не в силах забыть то, что ты творишь с людьми, когда я здесь.
– У тебя получилось создать иллюзию того, что это не так. Не так уж всё плохо, если я смеюсь и разговариваю с тобой будто мы друзья. Ведь так?– у него получилось, – Ты подкупил меня, Гарри. У тебя вышло, – я сама позволила этому случиться, – Но ты напомнил мне, что это неправильно. Я больше не буду пытаться видеть в тебе хорошее.
– А теперь, пожалуйста, уходи, – облокачиваюсь на стену возле открытой двери. Мне нужна опора, – Позволь мне не видеть тебя, когда этого не предполагает контракт.
– Дорогая, – медленно идёт к двери и останавливается возле меня, – Даже сейчас ты увидела во мне хорошее, – он не смотрит на меня, а я на него, – У меня нет души, – усмехнулся, – Уже давно.
– Ты, безусловно, в это веришь. Но это не значит, что это так, – мои слова сопровождаются минутной тишиной.
– Пойдём, убедишься, – хватает меня за локоть, ведя впереди. Я наконец решаюсь взглянуть на его лицо.
Губы искривились в улыбку. Но это была пугающая, страшная улыбка. Его безумные глаза отзеркаливаили пустоту души, и я больше не узнаю человека, который стоит возле меня.
Мне страшно.
– Отпусти меня, – беспомощно хныкаю, – Я не хочу ни в чём убеждаться.
– Этого хочу я, – сильнее сжимает хватку.