Оживи меня

Переезд. Снова.

За последние пять лет Ария сменила более трёх городов: Нью Йорк, Лос-Анджелес и Бостон. А до этих пяти, она уже и не вспомнить точное количество городов и штатов которые пришлось менять. Зато стран, было всего две. США и Великобритания. И в последнюю они снова возвращаются, после долгих лет пребывания в США. Не сказать что Ария была счастлива этой новости, но ведь и её мнения отец никогда не спрашивал, а она и не стала как-либо возражать — боялась.

Великобритания осталась в памяти как что-то прекрасное и драгоценное. Тогда, ещё была жива мама. Тогда всё было таким беззаботным и счастливым. Тогда отец ещё не был злым и пугающим. Тогда Ария была маленьким ребенком у которого была полноценная счастливая семья и жизнь казалась невероятной. Сейчас всего этого нет. Сейчас жизнь уже не казалась такой счастливой и драгоценной. Сейчас жизнь казалась мрачной и безвыходной. Сейчас не было никого рядом. Всё изменилось, после смерти матери.

Это случилось когда Арии было пять. Всю свою жизнь её мама — Оливия, болела бронхиальной астмой, и эта болезнь так же передалась её маленькой Арии. Сколько Ария себя помнит, всегда болела, всегда держала возле себя ингалятор и всегда ходила в больницу проверится, всегда повторяла за мамой которая делала всё тоже самое. Не смотря на болезнь и некий дискомфорт что она вызывала, семья оставалась счастливой.

До одного зимнего дня, когда папа уехал в командировку, а Ария оставалась с мамой дома.

Канун Рождества. На улице красиво украшенные дома, гирлянды, дома дух волшебства и запах маминой выпечки. Это было самое драгоценное время для Арии. Она любила просыпаться от маминых поцелуев в щеку или лобик. Мама всегда так делала, знала что Ария проснется, у неё чуткий сон и стоит почувствовать прикосновение тут же приходит в себя, а в перемешку с маминым ванильным запахом это было такое удовольствие! Конечно она скучала за папой, но вот так проводить время с мамой, перед Рождеством было просто невероятно! Каждое утро подобно сказке и Ария по сегодняшний день, всегда-всегда будет помнить то, с каким трепетом радовалась маминой улыбки, её выпечке, её невинным шуткам и мягким объятиям.

Так было каждое утро, пока однажды Ария не проснулась, только не от маминого мягкого прикосновения, не от маминого запаха, она проснулась самостоятельно, от плохого предчувствия. Ей приснился кошмар и она тихо плакала, почему-то переживая. А потом услышала странные звуки исходящие из маминой комнаты, наверное её разбудили именно звуки, а не кошмар. Была глубокая ночь. Ария чувствовала — дети всегда чувствуют всё на каком-то особом уровне, как и родители. Она тут же побежала к маме, залезла к ней на кровать, видя что та пыталась сделать глоток воздуха, но не получалось, посмотрела на дочку как-то отчаянно и бессильно, что-то пытаясь сказать, потянувшись к той рукой. Ария тут же побежала взяв ингалятор и возвращаясь к маме, помогая, но мама больше не пыталась сделать глоток...было слишком поздно. Девочка плача нажимала на ингалятор, прислоняла его к губам матери, пыталась спасти изо всех сил, но она не двигалась. Ария обняла маму, слезно прося чтобы она не бросала, не уходила, она ведь прибежала, она ведь была так близко, она была совсем рядышком...

Так мамочка, почему же?

...но мама не отвечала. Ария молила, встряхивала, кричала, так громко, так сильно, что разбудила всех соседей, но даже тогда она не отпускала маму. Даже тогда молила, просила, чтобы не уходила, чтобы осталась рядышком ещё немного, чтобы обняла так же мягко как и обычно. Она просидела вот так возле мамы долго-долго, чувствуя как её теплое тело, становилось холодным.

А дальше... всё как в тумане. Ария ненавидела себя за ту ночь, ненавидела так сильно что эта ненависть поселилась глубоко в её сердце, к самой себе. Если бы она только проснулась на пару секунд раньше, если бы только бежала быстрее, если бы только схватила тот чертовый ингалятор быстрее... возможно, мама была бы жива.

Не одна Ария считала себя виноватой, отец винил её гораздо сильнее. Кричал: «почему ты не помогла маме?», «почему ничего не сделала?», «почему ты не сделала если могла оказаться на том же месте?». Эти слова остались глубоко в её сердце.

Отец никогда особо не хотел детей, этого хотела мама, но когда народилась Ария он всё же был мягким по отношению к ней, пока не потерял любовь всей своей жизни. Стоило утратить ту, за которую он держался, как стал озлобленным и жестоким.

Он потерял любовь всей своей жизни, а Ария потеряла маму, она потеряла всё, и саму себя.

Людям нужен человек на которого можно было бы скинуть вину, тот кто бы потащил всю тяжесть и боль за то, что было утеряно. Именно таким человеком Ария и стала.

Виноватой.

Стоило только вернуться в Англию, как все воспоминания нахлынули.

Лондон встретил пасмурной и дождливой погодой. И это лишь сильнее наполняло сердце болью. Напоминало о шрамах которые не зажили.

Климат между Бостоном (последний город в котором жила Ария) и Лондоном — сильно отличался. И если в Бостоне они жили возле моря и здоровье Арии более менее приходило в норму, то в Лондоне такого счастья она не испытает. Её здоровье последнее что волнует отца, и не ей как либо возражать или упрекать его, не дай бог ещё получит за это.

Девушка сидела на полу маленькой комнатушки. Вся их квартира расположенная на третьем этаже в малоэтажной застройке эдвардианского стиля, была очень маленькой и компактной. Обычно в таких домах живёт всего одна семья, особенно в Британии, но из-за плохого финансового положения, отец не мог позволить себе целый дом. К счастью, давно знакомая отца, миссис Грэйс, дала им с Арией обжиться на третьем этаже. Второй этаж как Ария успела заметить, миссис Грэйс тоже сдаёт какой-то семье.

Все дома в Лондоне очень схожи между собой и редко чем отличаются: узкие, сплюснутые по-бокам другими домами. И их не был каким-то особенным, был таким же, внутри тоже. Две спальни, мало чем отличающиеся друг от друга, везде одинаковые кровати, стол, стул и шкаф; санузел вместе с ванной, настолько маленького пространства, что буквально развернутся трудно, и кухня вместе с гостиной, которой практически что и нету, лишь большой синий бархатный диван создаёт видимость её существования.

Ария чувствовала себя плохо, поэтому она сидела на полу, на мягком коврике что остался от прошлых хозяев, стараясь равномерно дышать, сжимая руки, чтобы унять дрожь. Когда они переезжают так всегда. Астма сильно влияет на организм при смене климата, поэтому каждый переезд для девушки как очередное испытание. Выживет или нет?

Внезапный скрип дверей, заставил Арию вздрогнуть, сильнее впиться ногтями в ладонь. Девушка развернулась к двери, в проеме которой стоял отец — большой, злой, кажется всё ещё трезвый, с темными синяками под глазами. Отец всегда был очень массивным с острыми чертами, но с годами они стали ещё острее, может быть из-за потери веса, или из-за чего-то другого. Черные волосы и темные глаза, почти черные. Эта темнота пугает, до жути, до дрожи. Арии даже дышать стало труднее от того, каким злым взглядом он смотрел.

— Ты ещё не разобрала вещи? — раздался грубый голос, — Чего-то ждешь? Может быть начнешь этим заниматься завтра, когда в школу пойдешь? — говорил отец не давая и слова вставить, а Ария и не могла, пыталась собраться, чтобы голос предательски не вздрогнул, — Чтобы потом, черт возьми, оправдывать свои низкие оценки?

Арии стоило больших усилий не усмехнуться, чтобы окончательно не выводить его из себя. Несмотря на страх, который девушка испытывает в присутствие отца, его придирки из года в год становились смешными. И его ненависть в такие моменты становилась настолько очевидной, что сердце Арии сжималось от чувства вины.

Как он смеет говорить об оценках, когда она из года в год занимала первые места, получала самые высокие оценки на экзаменах, брала участия в олимпиадах и других не менее важных конкурсах. Всегда и везде получала первые места, и досталось ей такое счастья не из-за везения или одаренности. Нет. Ария упорно занималась, каждый день, по шесть, а то и больше часов в день, не вылезала из библиотек, из школы, училась до ночи, не досыпала, всё-всё делала ради того, чтобы получать первые места. Ни разу за последние годы она не подводила его.

Ария чувствовала как ногти начинают вдавливаться в ладонь с такой силой, что те прорезали кожу до крови.

— Мне стало немного не хорошо, я сейчас же закончу со всем, — тихо ответила девушка.

— С кухней и гостиницей тоже, — равнодушно кинул мужчина.

Ария подняла на него взгляд полный недоумения. Как ей всё успеть за сегодня? Только одна её комната займет много времени.

— Имеешь что-то против? Думаешь это я должен делать? — раздражено искривился он.

— Нет, — быстро ответила девушка, зная что малейшее замедленнее плохо повлияет на ситуацию. Отец был как бомба замедленного действия — ты никогда не узнаешь сколько осталось до взрыва. Когда он трезв, ситуация ещё не настолько плоха, но стоит капли алкоголю проникнуть в его организм и всё. Бах. Взрыв обеспечен. Ария это выучила наизусть, — Я всё сделаю, — уверенно сказала девушка.

— Конечно сделаешь, ни гроша не вкладываешься, только одни растраты на тебя, ещё и дохлая вечно, должна же быть от тебя хоть какая-то польза, — с отвращением говорил мужчина, пока Ария сжалась, как будто бы стала в два раза меньше, — Чтобы всё сделала до завтра, и в магазин чтобы сходила, деньги оставлю на кухонном столе, и знай, если...

— Я положу чек на стол вместе с сдачей, ничего на себя не потрачу, — произнесла Ария как будто бы тараторила текст который выучила наизусть и проговаривает в слух, чтобы не дай бог, в его знание усомнились. Она помнит всё, каждую мелочь, каждую деталь, ей не нужно напоминать.

— Ну хоть что-то правильное вылезло из твоего рта, — напоследок кинул отец, громко захлопывая за собой дверь.

Ария ещё некоторое время сидела всё в том же положение, всё так же сжимая руки, тихо и осторожно дыша, слыша звуки шагов в маленьком коридоре. Вот отец одевает легкую куртку, вот он уже надевает свои кожаные долголетние ботинки, замер... кажется забыл о чём-то. Достал что-то из куртки, шаги направились к кухне и для этого не потребовалось много времени, ведь домик был маленьким сам по себе, от коридора до кухни буквально три шага. Кажется оставил деньги на столе, как и говорил, а затем пошел обратно, схватил ключи и громко запер двери.

Только после всего этого, Ария расслабилась, ногти перестали до крови врезаться в ладошку, она наконец-то смогла спокойно выдохнуть, унимая дрожь в руках. Самочувствие и до этого было паршивым, а после разговора с отцом стало только хуже.

Ария не слабая, вовсе нет, она очень сильная. Всю среднюю школу ей не давали покоя те кто завидовал её хорошим оценкам и вниманию со стороны учителей. Она отстаивала себя и не давала в обиду, никогда, никто не поднял на неё руки, не считая отца. С ним, она не могла вести себя так как с другими, его она боялась по-настоящему. Бывают дни когда Ария говорит ему всё в лицо, не боится что ударит, не боится что сделает хуже. Она не боится, но она так устала от всего это в последнее время, особенно когда самочувствие плохое, а легкие сдавливает, она боится за свою жизнь, боится что умрет, вот так, в этом гребаном дерьме. Ария не хочет так, только не так. Она пообещала маме что будет счастливой, и она намеревается это исполнит, ради неё и ради себя.

Всегда в книгах, или полюбившихся подростковых романах, когда главная героиня переезжает, она становиться другим человеком, берет себя в руки и меняет свою жизнь. Ария никогда не считала себя главной героиней, но она искренне хотела бы быть настолько же смелой, как описывают таких героинь.

Пока что Ария не тянет даже на второстепенного героя, нет, даже на фоновый план. Из раза в раз, переезжая, меняя окружение, школу — жизнь лучше не становилась.

И сейчас Ария не надеялась что что-то измениться.

Спустя некоторое время, Ария нашла в себе силы встать и начала раскладывать вещи, к счастью её личных вещей было не так много, большую часть её чемодана занимали книги, блокноты с записями и учебники — это малая часть, большую половину ей пришлось выбросить в Бостоне, денег на перевозку тяжелого груза не было, а даже если и было, отец ни за что бы и никогда не потратил на неё эти деньги.

Время летело с бешеной скоростью, не успела она закончить со своей комнатой и половиной кухни, как на улице начало темнеть. Может быть, если бы тело не ощущало такую слабость она бы закончила гораздо быстрее, но организм не может так быстро оправиться после перелета. К тому же... Ария не помнит когда последний раз проверяла состояние своей астмы.

Не закончив со всем, она взяла деньги со стола, накинула на себя черную кожаную курточку, черную сумочку через плечо, одела черные сапоги и вышла из дома. Ближайший магазин был в 15 минутах от дома, она заметила это пока они ехали к новому месту жительства.

На улице было холодно и сыро, и это не лучшая погода для её состояния. Холод один из триггеров астмы, и наверное поэтому, Ария снова ощутила дрожь. Она ненавидит ощущать себя настолько слабой, потому что не может дать отпор, плохо контролирует ситуацию и не может нормально устоять на ногах, особенно когда состояние приближается до приступа, к счастью сейчас она чувствовала себя не настолько плохо.

Состояние оставалось практически стабильным, всё-то время что она была на улице, всё-то время что она была в магазине, ей попалась очень милая девушка у кассы, которая объяснила какие лучше продукты взять, и это единственное что пока что скрашивало этот серый и трудный день. Отец конечно же денег много не оставил и ей пришлось покупать самые дешевые продукты, лишь бы купить всё и ещё оставить сдачу. К счастью с этой задачей она справилась.

Стоило выйти Арии на улицу, как она поражено смотрела на уже наступившую темноту и туман, что покрывал город. Было уже поздно, и от резко ударившегося холода в щеки, Ария прислонила руку к грудной клетки, пытаясь себя немного отвлечь от того, что легкие болезненно сдавливало.

Ария слишком много возложила на себя сегодня, не пособственной воли, но организму нужен был отдых хотя бы на пару часов, но она и этого ему не дала, поэтому сейчас тот отыгрывается на ней. Напоминал о всё том же вопросе: выживешь или нет?

Девушка медленно шла, в силу своего состояния, держа в одной руке пакет с продуктами. До дома всего ничего, всего каких-то 15 минут, совсем немного... Как вдруг... с неба начал накрапывать дождь.

— Черт возьми, — тяжело вздохнула Ария не веря, — День не может стать ещё хуже...

И лучше чтобы слов этих она не произносила, ведь буквально через пять минут начался ливень, такой сильный что улица вдруг опустошилась, как будто бы только одна Ария не знала о том что будет ливень, а все остальные, знали, подготовились черт возьми! И проблема была даже не в ливне, хотя в нём тоже, но и в том что дождь, это резко наступившая сырость и холод, девушка пыталась бежать, но от этого легкие накрывало новой болью, ноги подкашивались, становилось больно дышать, больно бежать. На улице уже стояла ночь, в глазах размывало, не только от ливня, но и от боли.

Ещё немного, ещё совсем немного, немного...

Ещё...

Слишком больно. Невыносимо. Ария слишком хорошо знала это чувство, то, когда ты пытаешься сделать глоток воздуха, но легкие отказываются, ты как будто резко разучился дышать, словно никогда этого и не умел, и всё что было до, было какой-то иллюзией. Ты чувствуешь как к горлу подходит комок, голова начинает кружится и ты в шаге от того чтобы провалиться в омут невыносимой боли.

Ария чувствовала что ещё секунда и она просто свалиться здесь и сейчас, нужно было отдохнуть, достать ингалятор, прямо сейчас. Девушка резко завернула в переулок, попытавшись добежать хотя бы до какого-то укрытия от дождя, но сил не было. Ария остановилась почувствовав головокружение и тут же свалилась на колени, отпустила пакет, крепко хватаясь руками за свою розовую кофту под курткой, пытаясь отдышаться, схватить губами воздух, но не получалось. Слишком больно, легкие словно резало.

Это был чертов приступ.

Дрожащими руками Ария схватилась за черную сумку, стараясь открыть её так, чтобы содержимое не повыпадало, получалось плохо, она искала ингалятор на ощупь, ведь сфокусировать свой взгляд становилось сложнее.

Ария пыталась сосредоточиться на чем-то, считала про себя, пыталась выиграть себе немного времени, чтобы спасти, потому что никто не поможет, никто. Она даже не слышала был ли кто-то рядом из-за шума дождя, но кажется в переулке было пусто, может быть на другой стороне улицы люди и бежали пытаясь укрыться от дождя, но кто в такой ситуации обратит на неё внимание?

Схватив ингалятор, она почувствовала некое облегчение, ещё секунда и воздух поступит в легкие, ещё черт возьми секунда, но как на зло руки дрожали настолько что из рук вывалилась последняя надежда.

— Нет, нет, нет, — умоляющее хрипела Ария, пытаясь нащупать игналятор.

Где же... где же он...

Неужели всё закончиться именно так?

Вот так глупо?

Ни одного шанса на спасение? На счастливую жизнь?

Неужели... ни одного?

От боли, от нехватки воздуха в легких к глазам поступали слезы. Дрожащие руки пытались найти, ухватиться, бродили по мокрому асфальту в надежде, до последнего...

— По...жа... — молила Ария.

Пожалуйста, пожалуйста...

Как вдруг, она почувствовала прикосновение, к плечу, теплое, приглушенно она начинала слышать, что человек рядом обращается к ней, кажется спрашивал что-то, но она не не могла сосредоточится на голосе, было слишком больно. Кажется тот понял по дрожащим рукам, что Ария что-то пыталась найти и тут же, к её губам направили ингалятор преждевременно сняв с него колпачок.

Девушка подняла свои дрожащие руки, прикасаясь к рукам в два раза больше её собственных, нажимая указательным пальцем на ингалятор, делая глубокий вдох, чувствуя как воздух наконец-то поступил в легкие.

Она живая.

— Черт возьми, да как же ты? — наконец-то она услышала голос, мужской, слегка грубый, — Всё в порядке?

Ария подняла взгляд, видя перед собой парня, в капюшоне, из-за чего она не могла разглядеть его лица, лишь черные мокрые пряди что виднелись из под большого капюшона и губы, краешка которых сами по себе приподняты немного к верху, сейчас те были приоткрыты, кажется он волновался, но она точно сказать этого не могла, так как не видела лица полностью.

Он встряхивал её за плечо свободной рукой, не сильно, благодаря чему Ария могла сосредоточиться на этом прикосновения и медленно прийти в себя.

— Спасибо, — первое, что сказала девушка, сжимая руку незнакомца в своих, которую тот не убирал, такая теплая, длинная и большая... если бы не эти руки она бы могла прямо сейчас и здесь распрощаться со своей жизнью. Вот так нелепо, глупо, бессмысленно, не успев толком ничего в этой жизни. Господи, если бы не он вся её жизнь бы оборвалась.

Тот с облегчением выдохнул, опуская голову ещё ниже, словно был рад услышать её голос и то, что она действительно в порядке, живая. И то как она сжимала руки... так отчаянно.

— Я в порядке, — хрипло добавила девушка, отвечая на его поставленный вопрос, — Спасибо... боже мой, спасибо тебе, — искренне говорила Ария.

-— Ты же сможешь дойти домой?

Ария прикрыла глаза, сосредотачиваясь на теплой руке в своих, считая при себя, успокаиваясь, кивая на его вопрос, и стоило ей это сделать как её руки отпустили. Тепло исходящее от них исчезло. Ария почувствовала что дождь ещё накрапывал, было всё ещё сыро и мокро, холодно. Девушка раскрыла веки, устремляя свой взгляд вперед, замечая... незнакомого парня рядом больше не было. Оглянувшись по сторонам, она его тоже не увидела. Ушел.

Она устремила свой взгляд на пол, сощуривая глаза, жалея что даже не увидела того кто это был. Он спас ей жизнь и просто ушёл. Если бы этот незнакомый парень не подошел...она бы ушла так же как и мама.

Ей было так же больно?

Сердце сжалось. Ария вытерла мокрое лицо от дождя и слез. Она не будет плакать, не собирается. Во что бы-то не стало, она будет держаться за эту жизнь. Она проживёт её достойно, так, как обещала маме и самой себе.

Встав на ватных ногах и не забыв пакет, Ария наконец-то отправилась домой.

Она во что бы-то не стало будет продолжать жить.