Глава 9.
Утро началось, как и все великие трагедии — с будильника. Противного, мерзкого, дребезжащего звука, который будто бы вырывался из преисподней, чтобы напомнить мне, что счастье — иллюзия, а вставать в школу — неизбежность.
— Блять... — простонала я, резко натянув одеяло на голову, как будто оно могло защитить меня от зла этого мира, в частности — от понедельника.
Будильник не унимался. Он надрывался, звенел, давил на нервы. Я судорожно потянулась рукой, вслепую тыкая по экрану, пока не настал момент победы — кнопка "отключить" сработала.
— Пусть всё сгорит, я не создана для этой жизни... — выдохнула я, уже зная, что придется вставать, потому что опоздание — это отдельная катастрофа.
Села на кровати, с прилипшими к щеке складками от подушки, с размазанными мыслями и такой лютой неприязнью к реальности, что даже воздух казался виноватым.
Сползла с кровати как раненый воин, поплелась в ванную. В душе теплая вода хотя бы чуть-чуть вернула мне сознание, но не настроение.
— Ну что, Ник, делаем из тебя человека, или опять тебя спутают с утренним зомби в столовой? — сказала себе в зеркало, глядя на свое помятое отражение.
Пока собиралась, обдумывала, что надеть: выбрала одно из новых худи, села, передумала. Потом выбрала базовую чёрную футболку, джинсы — универсальный образ "я не хочу учиться, я хочу спать", но при этом, чтобы было хоть немного стиля. Волосы собрала в небрежный пучок, на губы — лёгкий тинт. Макияж минимальный, но чтобы не выглядеть как призрак.
Когда вышла на кухню, там уже сидели Оксана и Боря. Оксана в уютном свитшоте, с кружкой кофе, выглядела слишком бодрой для утра. Боря, наоборот, полуспящий, ел хлеб с маслом и зевал каждые две минуты.
— Доброе утро, солнечные мои. В этом доме кто-то включил бодрость, я прошу найти и уничтожить.
Оксана фыркнула:
— Доброе тебе, бурчащее чудовище. Садись, кофе тебя уже ждёт.
Я взяла кружку, села за стол, отхлебнула — да, чёрный, крепкий, горький — как моя душа этим утром.
— Вот за это можно и жить, — пробурчала я, потянувшись.
Боря открыл один глаз:
— Я не понимаю, почему вообще школа начинается так рано. Почему не в час дня? Кто придумал этот ужас?
— Мужчина, о таких вопросах надо писать петиции, а не ныть под нос, — ответила я, сделав ещё глоток.
Собравшись, мы вышли из дома. На улице было серо, прохладно, но воздух бодрил. Дорога до школы пролетала как обычно — шаги в такт музыке из наушников, редкие фразы, ехидные комментарии на прохожих, и ощущение, что вот оно — начало нового дня, хотя бы с привычными лицами рядом.
Оксана шла, что-то писала в телефоне, Боря обгонял нас на два шага, изредка оборачиваясь с вопросом:
— Вы там не потерялись, принцессы?
— Иди, иди, герой школы. Мы догоним, как только утро перестанет быть таким... утренним.
И вот уже за поворотом показалось здание школы. Мрачноватое, как и все школы, но почему-то всё равно немного родное.
Начинался новый день — с запахом кофе, невыносимым ранним пробуждением и ощущением, что что-то интересное точно ещё произойдёт.
Оксана, облокотившись на шкафчик и глядя на меня с прищуром, хмыкнула:
— А чего это ты решила не в платье пойти? У тебя же там, вроде, был целый план, не? — в её голосе слышалась явная насмешка, но с оттенком заботы.
Я дернула плечами, поправляя рюкзак:
— Да чёт... настроение не игривое. Всё пошло к чертям. — замолчала на пару секунд, а потом с новой интонацией:
— Ты лучше покажи мне, где тут кабинет директора, а то надо уже официально стать частью этой школы.
Оксана кивнула и мы двинулись по длинному коридору, в котором пахло свежей краской и школьной пылью. По пути мимо нас пролетали ребята, кто-то махал Оксане, кто-то просто кидал короткое «привет». Я молчала, впитывая атмосферу — она была совсем не как в Москве. Чуть проще, чуть живее.
— Вот, — остановилась она у двери с табличкой Завуч / Директор Надежда Павловна. — Удачи, боец. И не скули.
Я закатила глаза, но всё равно чуть усмехнулась. Постучала в дверь, строго, как учат родители, и, услышав «входите», вошла.
В кабинете было уютно: деревянные шкафы с папками, аккуратно уложенные книги, и сама Надежда Павловна — женщина лет пятидесяти, с короткой стрижкой, стильной брошей на жакете и глазами, в которых не проскочит ни одна уловка ученика.
— Эх... драсьте. — выдохнула я, не совсем уверенно. — Я это... Ковалева Вероника.
Директор подняла на меня взгляд, чуть улыбнулась:
— Доброе утро, Вероника. Про тебя уже знают, проходи. На столе лежат книги, и рядом с ними — твое расписание. Ознакомься, пожалуйста.
Я двинулась к её столу, и в этот момент мой телефон резко завибрировал в кармане. Взгляд скользнул на экран — Андрей (Москва).
— Сука... чё ж ты звонишь-то именно сейчас, — прошептала я себе под нос, стараясь не спалиться, и тут же скинула вызов.
На секунду в кабинете повисла тишина.
Надежда Павловна подняла брови:
— Что-то срочное?
— Нет, всё в порядке, просто... старый знакомый. Не вовремя, — я попыталась выдать максимально невинное лицо, как будто совсем не хотела грохнуть телефон об стену.
Она посмотрела на меня внимательно, но потом только кивнула:
— Хорошо. Забирай материалы и можешь идти. Надеюсь, ты быстро вольёшься в коллектив.
Я кивнула, взяла книги, прижав их к груди, и почти выскользнула из кабинета. За дверью уже ждала Оксана с хитрым выражением:
— И чего там? Всё норм?
— Норм, если не считать, что Андрей чуть не спалил меня в самый неподходящий момент.
— Тот самый Андрей из Москвы? — она вскинула бровь.
— Ага. Удачно вспомнил, что я существую. Прям вовремя, как всегда. — я закатила глаза, и мы зашагали по коридору, пока звонок не пронзил школу, как выстрел.
Когда Оксана свернула в свой кабинет, я осталась одна, с картой школы в голове и лёгким ощущением, будто в животе завелись бабочки. Новый класс. Новый день. Новая я.
Отыскав нужную аудиторию, я остановилась в дверях, скользнув взглядом по рядам. Класс встретил меня лёгким гулом голосов и парой заинтересованных взглядов. Я прошла между партами, на мгновение остановившись, выбрала себе уютное местечко на последней парте у окна. Устроилась, достала учебник, тетрадь и, не отрываясь от своего мира, начала слушать шумок класса, пока не вошла она.
Молодая, стильная, с гладко собранными волосами и мягкой улыбкой — учительница вошла уверенно, со словами:
— Доброе утро, класс. У нас новенькая сегодня. Вероника, представься, пожалуйста.
Я встала, но не стала выходить вперёд, просто выпрямилась у своей парты:
— Приветствую всех. Я Вероника Ковалёва. Приехала из Москвы. На этом всё.
Села обратно, чуть скосив глаза, чтобы посмотреть на реакцию класса — кто-то хихикнул, кто-то просто повернулся ко мне. Я же спокойно открыла тетрадь и сделала вид, что углубилась в учебник.
Но одного в классе явно не хватало. Точнее, троих. Боря, Мел... и, конечно же, Киса. Мы же вместе шли, где они вообще?
В этот момент дверь распахнулась. Конечно. Эффектно и как по сценарию. Вошли они, как трио из клипа: Боря — спокойный, Мел —летающий в своих мыслях , а Киса — с этой своей наглой походкой.
Боря с Мелом без слов плюхнулись на свободные места передо мной, а вот Кису, как будто магнитом, понесло именно ко мне.
Я мигом поставила рюкзак на стул — знаем мы таких.
Он даже не сбавил шаг:
— Малыш, это вообще-то моя парта. — он просто взял и скинул рюкзак в сторону, устраиваясь рядом.
Я приподняла бровь:
— Не, ну наглость, конечно. Я в шоке.
— Вот именно, что ты наглая. — усмехнулся он, откинувшись назад.
Урок продолжался, но мой фокус явно был не на теме. Я украдкой достала телефон и быстро написала Андрею:
"Привет. Чё звонил?"
Ответ пришёл почти сразу:
"Хотел узнать как ты. Мы ж недавно болтали, ты чего, забыла за нас там?"
Я усмехнулась и быстро набрала:
"Да нет конечно, вы же мои друзья. Просто немного занятая."
И тут — раз, и телефон исчез из рук.
Я резко обернулась — конечно же, Киса.
— Ты что, охренел?! — это вырвалось слишком громко, и сразу же...
— Ковалёва! Кислов! Что у вас там?! — резко отозвалась учительница.
Я, не моргнув, постучала кулаком по парте, как будто что-то объясняла:
— Кислов просто глупый как... — тук-тук-тук, — вот я ему пытаюсь объяснить тему.
Киса фыркнул:
— Слышь ты, ты сама сказала, что не понимаешь, а я тебе тут разжёвываю.
— Хватит! — отрезала учительница. — Если кто-то что-то не понимает — спрашивайте у меня.
Неловкая тишина. Я склонилась к Кисе и прошептала:
— Отдай телефон.
Он улыбнулся, но продолжал что-то нажимать, листать, выискивать. Через пару секунд вернул мне мобильный. Я чуть прищурилась:
— Что ты сделал?
— Видео с вечеринки удалил.
Я замерла. Вот же... сука. Я даже забыла, что оно у меня было!
— Получается, проиграла, малышка. — довольно хмыкнул он.
Я резко повернулась к нему, огонь в глазах:
— Не дождёшься.
Он посмотрел на меня с лёгкой насмешкой, но в глазах читалась заинтересованность. А я отвернулась, сжав телефон в руке, мысленно ругаясь и на него, и на себя — за то, что поддалась хоть на миг этим его глазам.
Как только прозвенел звонок, я быстро смахнула в рюкзак тетрадь, учебник, телефон — всё одним движением, как будто хотела оставить не только вещи, но и атмосферу класса, особенно ту часть, которая сидела рядом и слишком самодовольно улыбалась. Захлопнула молнию и выскочила из аудитории, будто спасаясь от духоты и... Кисы.
Коридор встретил меня шумом, смехом и хлопками дверей. Я прошла чуть вперёд и остановилась у окна, облокотившись на холодный подоконник, ожидая Оксану. Через минуту она уже шагала ко мне, заметив меня издалека.
— Ну как первый урок? — спросила с ухмылкой, не скрывая ожидания сплетен.
Я тяжело выдохнула и перекатила глаза:
— Киса со мной сидел, как ты думаешь, как мне урок? Да никак вообще. — протянула я с театральным раздражением. — Он телефон выхватил, прикинь? Чуть не заорал на весь класс.
Оксана засмеялась, спрятав улыбку в ладонь:
— Ну ты ж знала, на что идёшь, когда с ним связалась.
— Я с ним не связывалась, он сам как пиявка. Подсел, нагло так, даже рюкзак скинул. — я качнула головой, вспоминая, как он скинул мою вещь с наглой ухмылкой.
Пауза.
— Слушай, а где Рита? Я её не видела. Она что, прогуливает?
Оксана пожала плечами и махнула рукой:
— Аа, она писала мне утром, сказала, что чувствует себя не очень. Осталась дома.
— Мда... — кивнула я. — День только начался, а уже столько "веселья", что хоть обратно в Москву возвращайся.
Мы переглянулись и обе невольно хмыкнули, уже в предвкушении следующего урока.
Я лениво взглянула в расписание, едва приоткрыв его в телефоне, и нахмурилась:
— Следующая физика, — сообщила я, будто выдала приговор.
Оксана тут же вскинула брови, сделала страдальческое лицо:
— Ооо, не завидую. Там училка просто ад на каблуках. Никакой юмор, всё по формуле и строго по часам.
Я усмехнулась, откидывая волосы:
— Значит, я ей не завидую. У меня вообще как традиция — ставить на место нудных офигевших училок. Чисто хобби такое.
Прозвенел звонок. Мы переглянулись, и Оксана закатила глаза:
— Удачи, тигрица. — и направилась в сторону своего класса.
А я неспешно двинулась к кабинету физики, лениво волоча рюкзак за плечом, будто не на урок, а на сеанс экзорцизма. У двери остановилась, глубоко вдохнула и, словно по канонам правильной ученицы, вежливо постучала. Открыла и, прищурившись, заглянула внутрь:
— Я войду? — с притворной вежливостью.
Из-за стола поднялась женщина с прической «не тронь — обрушится» и взглядом, в котором уже плескалась неприязнь к жизни:
— Ты кто такая?
Я без паузы шагнула в класс, с хитрой полуулыбкой:
— Главный страх этой школы.
Она округлила глаза, как будто я ей на ногу наступила:
— Что, прости?
— Прощаю. — я кивнула. — Я новенькая, Вероника. — и уверенно направилась к парте, где уже развалился Киса, глядя на меня с каким-то лениво-ехидным интересом.
— Я разрешала садиться?! — прозвучало позади, как удар хлыста.
Я обернулась, сцепив руки на груди:
— В смысле? Тут что, разрешения надо? О, великая... как вас там?.. Наталья? Маргарита? — я сделала театральную паузу, будто вспоминала. — Могу ли я умастырить свою прекрасную пятую точку на это не столь прекрасное место возле вот этого тупицы? — и показала на Кису.
Он мгновенно подался вперёд:
— За словами следи, дура.
Я хмыкнула, даже не посмотрев на него, и села.
Учительница, которая уже вся покраснела от гнева, будто чайник на последнем кипении, процедила:
— Во-первых, я Наталья Степановна. Во-вторых, твое хамство на первый раз прощаю. Во-третьих, уселась, рот закрыла и вникай в материал. И начнём уже урок.
Я уселась, с видом отличницы, сложив ручки перед собой, и прошептала, почти не открывая губ:
— Так точно, Наталья... Степановна.
Киса усмехнулся себе под нос, а я подперла подбородок рукой и посмотрела в доску, думая: ну что, физика, готовься... Я пришла.
Киса чуть повернулся ко мне, лукаво улыбаясь, и наклонился ближе:
— Ты, конечно, хороша... Я аж завёлся, — прошептал он так, будто это был не урок, а сцена из фильма с рейтингом 18+.
Я, не моргнув, медленно наклонилась к нему, сокращая расстояние почти до опасной близости. Словно хищница перед прыжком, глядя прямо в глаза, едва заметно приподняла бровь:
— Ты даже не представляешь, Киса... — прошептала я с тёплым дыханием у его уха, — ты скоро будешь без ума от меня, котёнок.
Уголки его губ дрогнули, будто он хотел что-то сказать, но застрял между "ну ты даёшь" и "господи, спаси". Он чуть хмыкнул, отвёл взгляд, будто старался не дать эмоциям вырваться наружу.
Я вернулась к тетради, как ни в чём не бывало, мельком бросив взгляд в его сторону:
— Пей водичку, Кис... пригодится. — добавила я тихо, но с таким послевкусием, что он, кажется, на секунду забыл, как зовут училку.
Урок ещё только начинался, а температура уже поднималась — явно не от физики.