Кровавые

Глория сидела перед зеркалом, готовясь к очередной смене в баре. Она торопливо заплела волосы в небрежную косу, просто чтобы они не мешали во время работы. После вчерашних походов по магазинам девушка буквально не чувствовала ног и после этого проспала не менее десяти часов.

Кейт находилась в общей комнате с другими студентами, где они по вечерам частенько перекидывались в настольные игры и разговаривали обо всем на свете. Начиная с обсуждения политических конфликтов до новых сериалов.

Когда Глория уже собиралась выходить, в дверь кто-то постучался. Девушка бросила короткое «Войдите!» и развернулась, чтобы посмотреть кто пришел. Она была немного удивлена, увидев стоящего на пороге Брента. А парень явно был раздосадован тем, что не застал свою возлюбленную.

— Брент? Ты пришел к Кейт? — сходу поинтересовалась Глория.

Хоть девушка не считала его плохим человеком, ее сильно напрягало то, что она была вынуждена врать подруге. В какой-то степени, Брент даже нравился Глории, но так больше продолжаться не могло.

Девушка дала ему много времени, чтобы открыться ее подруге, но тот продолжал водить ее за нос. Когда ты скрываешь факт вранья, невольно становишься его соучастником.

— Да, мы собирались прогуляться,— коротко ответил он, собираясь уходить.

— Постой,— остановила его Глория.— Брент, не слишком ли ты тянешь время? Почему ты еще не признался?

Парень замер, в ожидании того, что скажет ему девушка. Она скрестила руки на груди, показывая своим видом, что не отпустит его, не получив ответ на свой вопрос. Глории долгое время приходилось врать той, которая всегда поддерживала ее в трудную минуту и не давала унывать.

— Дай мне еще немного времени,— молил он.— Я все ей расскажу, когда буду готов.

— За столько лет ты еще не созрел для правды?— возмутилась она.— Брент, мне было бы все равно, если бы меня это не касалось. Но поставь себя на мое место! Мне приходится придумывать для тебя несуразные оправдания, чтобы Кейт не надумала лишнего. Почему ты так уверен, что она отвернётся от тебя?

— В том то и дело. Я ни в чем не уверен,— ответил Брент.— Но и рисковать нашими отношениями я тоже не хочу.

— Кейт не из тех, кто так просто оставляет людей. Она будет больше благодарна тебе, если узнает все от тебя,— призывала парня к честности Глория.

Парень раздраженно пнул ногой рядом стоящий стул, отчего тот с грохотом отлетел в сторону. Девушка испуганно вздрогнула, не ожидая ничего подобного. Брент яростно затряс ее за плечи. Брови девушки изогнулись.

— У нас с Кейт все хорошо, а своей правдой ты все испортишь!— процедил он.

Глория гневно оттолкнула парня, сверкнув глазами. Напряжение в комнате нарастало с каждым словом. Ее плечи и грудь гневно поднимались о опускались от тяжелого дыхания. Взгляд стал более жёстким и уверенным, словно внутренний стержень не позволял отступить.

— Ты сейчас расскажешь ей то, что состоишь в «Кровавых» или это сделаю я!— на повышенных тонах заговорила Глория.

Внезапно за их спинами раздался скрип двери. Парень и девушка синхронно устремили взгляд в ту сторону. Глорию в тот же миг словно обдали кипятком, воздуха резко стало не хватать. Глаза ее забегали из стороны в сторону, а дыхание перехватило.

Неизвестно сколько времени за дверью стояла Кейт. Вид у девушки был потерянный, словно она не понимала кто стоит перед ней и где она находится. Словно та никак не могла понять спит она или все происходит наяву. Соседка недоумевающе переводила взгляд с Глории на Брента и обратно.
Кейт молчала, не издавая не звука.

Глория осторожно подошла к ней и прикоснулась к плечу, словно пытаясь вывести ту из «транса». Возможно, это была некая попытка расположить ее к себе. Но Кейт гневно перехватила отбросила руку девушки.

— Что ты только что сказала?! — холодным голосом воскликнула подруга. Голос дрожал. Мысленно она надеялась, что попросту ослышалась.

Глория стыдливо опустила глаза в пол, обнимая себя одной рукой за предплечье. Она была точно как маленький ребёнок, которого отчитывали за проступок. Вечно позитивная Кейт абсолютно поменялась в лице, становясь похожей на разъярённую фурию. Обида душила Глорию и она даже не слышала обвинения, летящие в нее Брента.

Крики подруги стали размытым фоном. Девушка толкала его прямо в грудь, крича неразборчивые упреки. Всю свою обиду она выплескивала на Брента, не давая ему сказать ни слова. Он всячески пытался достучаться до нее и все объяснить, но поток слез и острых фраз не прекращался. Парень пытался даже обнять ее и успокоить, отчего Кейт еще больше впадала в ярость. Она со злостью вытолкала его в коридор, захлопывая в дверь.

Повисла гнетущая тишина, которая давила со всех сторон на Глорию. Казалось, еще чуть-чуть и она сломается под тяжестью молчания. Девушка осторожно приблизилась к подруге, из-за всех сил стараясь сдержать непрошеные слёзы. От надвигающейся истерики ее губы дрожали, а белоснежная кожа покрылась румянцем.

— Прости меня, умоляю,— тихо сказала Глория, опустив голову.— Я хотела... Хотела все рассказать, но до последнего надеялась, что он сам...

— Замолчи! — резко оборвала ее Кейт.— Видеть тебя не могу! Как ты могла смотреть мне в глаза и врать столько времени?! Ты ведь давно все знала! За что ты так со мной? А знаешь, не отвечай. Не хочу снова услышать ложь.

— Кейт, пожалуйста, поверь мне. Я просила его не один раз, чтоб он признался бы.

— Лучше бы ты не приезжала вовсе во Флостаун,— закончила разговор она.

Девушка выбежала, пряча глаза и оставляя Глорию наедине со своими мыслями. Она была больше не в силах сдерживать все то, что накопилось за эти месяцы пребывания вдали от дома. От дома, где все всегда было хорошо. Где все любили друг друга, не давая в обиду.

Глория подошла к своему книжному шкафу и стала доставать книги одну за другой, после чего они в миг летели в стену. Она выплескивала на них всю свою боль, будто они были виноваты в ее бедах. Она сбрасывала их с полок с таким остервенением, словно это могло изменить ситуацию. Когда в шкафу не осталось ни одной уцелевшей книги, девушка вытащила свой чемодан из-под кровати.

Открыв его, она лихорадочно стала закидывать туда вещи, не обращая внимания на порядок, на то, насколько аккуратно была сложена ее одежда. Это казалось чем-то неважным в тот момент. Единственное что она хотела сделать, это оказаться вместе с мамой на кухне, или посидеть с папой в гараже. Что угодно, только бы убежать оттуда.

Вызывая такси, она попутно искала ближайший поезд до родного города. К ее счастью, нашелся билет и уже через час она могла оказаться вдали от всего происходящего. Пейзажи за окном были все теми же, однако Глории все теперь казалось иным. Угрюмым, печальным, лишённым радости.

                                 *     *     *
Мама в растерянности не понимала, почему она открыла дверь и ей в объятия кинулась заплаканная дочь. Она осторожно гладила ее по спине и волосам, стараясь остановить всхлипы. Проведя Глорию в дом, Реджина принялась обхаживать ее, не задавая никаких вопросов.
Когда девушка более менее успокоилась, она села на тумбочку у входа.

— Мам, я сделала большую глупость,— тоненьким голоском, точно потерянный котенок призналась Глория.

— Птенчик мой, не переживай. Идем, ты мне все расскажешь,— обнимая ее за голову сказала мама.

Она неторопливо завела ее на кухню и усадила на стул. Не смотря на слабые протесты, женщина принялась заваривать чай, который она сама пила во время переживаний. В горячий напиток она добавила немного имбиря, гвоздики и молока. Запах пряностей приятно щекотал нос.

Какое-то время Глория молчала, ища в себе силы и думая, как начать разговор. Реджина же ее не торопила, терпеливо ожидая, что скажет дочка. И слова полились из ее уст, точно монолог. Она не останавливаясь рассказала обо всем. Об Алане, о Бренте, о Кейт. О всех, кто принял участие в ее уже взрослой жизни.

Выслушав исповедь дочери, Реджина тихо вздохнула, глядя в окно и помешивая ложечкой еще теплый чай. Теперь пришла очередь Глории ждать. Правда, она не знала чего именно: гнева, осуждения, неодобрения?

Вместо этого мать ласково накрыла ее ладонь своей и слегка сжала, заставляя ту заглянуть ей в глаза.
В них читалась тревога и грусть, а также очень сильная материнская любовь.

— Послушай меня. Очень внимательно,— сказала Реджина.— Я ведь тоже была молодой. И я, как и ты, прошла через все эти трудности. В моей жизни было все: потери любимых людей, предательства, боль. У нас с твоим папой тоже было не все гладко. Мы расставались, сходились с другими и снова возвращались друг к другу. Мы не рассказываем об этом нашим детям, пока они малы. Но в какой-то момент наши птенчики становятся взрослыми и сталкиваются со взрослыми проблемами. И это нормально.
Ты ошиблась. Так же, как и ошибаются сотни молодых людей. Даже с возрастом ты не перестанешь ошибаться. Из ошибок и состоит наша жизнь. Не кори себя за то, что оступилась. Всегда помни, что у тебя есть родные люди, которые готовы отдать жизнь за тебя. Что бы ты не сделала, как бы не поступила, ты всегда будешь моей дочерью, которую я буду любить.

От теплых слов поддержки на глаза вновь наворачивались слёзы, но уже не от боли, а от осознания того, что все проблемы кажутся незначительными помехами. Когда знаешь, что тебя не оставят один на один с болью, кажется что ты можешь перевернуть весь мир.

— Но я причинила боль Кейт,— сказала Глория.

— Сейчас она на эмоциях. Представь каково ей было узнать такую правду и при таких обстоятельствах. Выжди немного и поговори с ней. Думаю, она поймет тебя,— ободряюще сказала Реджина.

Раздался звук открывающейся двери, звон ключей и приглушённый смех. Стало понятно, что вернулись Дженифер и Кевин. Они ввалились на кухню с огромными бумажными пакетами, наполненными продуктами. Отец и сестра явно не ожидали увидеть Глорию, поэтому они тут же удивленно притихли. Глядя на заплаканные и красные глаза дочери папа тут же положил покупки на стол и сел рядом. Словно чувствуя ее состояние, он безмолвно поцеловал ее в макушку.

— Глория, как я счастлив тебя видеть,— сказал он.— Только вчера с твоей мамой говорили, как соскучились по тебе.

— Что ж, теперь я здесь,— с грустной улыбкой ответила девушка, краем глаза уловил обеспокоенное выражение лица Дженифер.

— Мойте руки, сейчас будем ужинать,— скомандовала мама и принялась вновь возиться на кухне, точно пчёлка.

                                  *     *     *
Вечером, когда домочадцы уже готовились ко сну, Глория вышла из ванны и пошла по коридору, пока не остановилась у комнаты Дженифер. Она легко прислонилась к двери, закусывая потрескавшуюся губу. Сжав пальцы в слабый кулак, она коротко постучалась.

Где-то тридцать секунд из комнаты не доносилось ни звука, но потом послышались шаги и дверь резко распахнулась. Только сейчас Глория обратила внимание на новый цвет волос Дженифер. У корней они были небесно-голубыми, а к концам становились иссиня чёрными. Сестра стояла в домашних шортах и старой футболке, которую она могла носить месяцами.

— Ты не занята?— поинтересовалась Глория.

— На самом деле я собиралась сделать маску для лица,— ответила Дженифер.

Горько улыбнувшись, Глория развернулась чтобы уйти, однако она почувствовала теплое прикосновение на запястье. Одновременно ликуя и удивляясь, она остановилась. Взгляд сестры изменился с их последней встречи. Теперь все было так же как раньше.

— Может сделаем вместе?— предложила Дженифер, кивая головой в сторону не заправленной кровати.

Глория охотно кивнула и искренняя улыбка озарила ее лицо. Сестры сели друг напротив друга. Старшая смотрела как младшая открывает прикроватную тумбочку и достаёт оттуда несколько тканевых корейских масок. Она была ярой поклонницей ухаживающей и декоративной косметики, поэтому в ее принадлежностях можно было найти что угодно.

Дженифер тут же выбрала для себя смешную маску с изображением панды, которая забавно подчеркивала ее щечки. Глория же долго не могла определиться, пока сестра не предложила ей маску с алоэ. Девушки аккуратно положили влажные и холодные ткани себе на лицо.

Поначалу они говорили о пользе и эффекте таких процедур, не затрагивая серьезные темы. Словно ничего не произошло, они болтали как в былые времена.

— Мама нам все рассказала. Мне очень жаль,— внезапно сказала Дженифер.

— Прости, что я тогда была груба с тобой. Я просто очень испугалась за тебя, Джен,— заправляя ей прядь за ухо, сказала девушка.

— Это я должна извиняться, повела себя как избалованная и капризная истеричка. Я такая дура,— ругала саму себя она.

— Наверное, мы обе дуры,— горько ответила Глория.

Убрав волосы назад, Дженифер опустилась и положила голову на ноги сестры. Та в свою очередь легонько поглаживала ее по голове. Они снова были теми дружными сестрами, которые всегда прикрывали друг друга перед родителями, до утра смотрели сериалы и могли доверить друг другу любой секрет.

— Глория, ты любишь того парня? Алана?— спросила Дженифер, чем ввела в замешательство сестру.

Это был тот вопрос, который Глория боялась задать самой себе уже столько времени. Наверное потому, что боялась дать на него ответ. Разум ее настойчиво кричал: «Нет!». Всем своим нутром она старалась убедить себя, что это все от резкой смены обстановки, стресса и кучи других факторов. Девушка искала любой аргумент, чтобы опровергнуть эти назойливые мысли.

Но она ничего не могла поделать с голосом сердца. Как бы она не пыталась его заглушить, каждый раз при виде Алана все внутри трепетало. Иногда от злости, иногда от волнения. Сколько бы они не отталкивались, не пытались бы переключиться на другое, их тянуло друг к другу.

— Видимо, да.