Кровавые

После разговора с Аланом Глория всю ночь не могла уснуть. Он больше не вернулся в спальню, а решил лечь на диване, напрочь отказываясь отвечать на вопросы девушки. Без него в комнате стало как-то холодно и неуютно. Она долго ворочалась в кровати, пытаясь найти удобную позу, но все ее попытки оказались тщетны.

В пол седьмого утра она бросила эту затею, потому что поняла, что удобно ей было с Аланом. Беспокойные мысли навязчиво крутились в ее голове. Глория с большим трудом боролась с желанием наплевать на все и пойти в гостиную, где лежал Алан. Но он четко дал понять, что сейчас хочет побыть одному. И девушка уважала его желание.

Однако в семь утра ей надоело без дела валяться в постели, тем более что сна не было ни в одном глазу. Найдя на полу свою одежду, она поспешно натянула ее.

Пока все спят, Глории захотелось осмотреть комнату детальнее. Ночью она не заметила большой белоснежный книжный шкаф в другом конце спальни. Она не устояла перед соблазном и подошла к книжным полкам.

На них она нашла и свои любимые романы, и книги, ранее не известные ей. Девушку очень удивило то, что Алан Грей читал такие книги как «Джен Эйр», «Гордость и Предубеждение» и другие. Глории казалось, что Алан не был заинтересован в книгах про любовь. Да и в книгах в общем.
На полках девушка нашла как и классические произведения, так и современные. И буквально всех жанров.

Она долго рассматривала корешки книг, пока не переключилась на фотографии. На письменном столе стояло два снимка. Первая явно была старой, но не смотря на это, словно до сих пор была источником энергии.

На фотографии была изображена молодая девушка, лет тридцати или тридцати пяти. Она очень сильно кого-то напоминала, но Глория никак не могла вспомнить кого. Женщина с струящимися, золотистыми волосами смотрела прямо в объектив. Ее большие глаза, цвета топаза, были печальными и уставшими. Но она была невероятно красивой. Мягкие черты лица, искренняя улыбка, изящная фигура, которую идеально подчеркнуло легкое небесно-голубое платье.
Она была такой лёгкой, воздушной, но в ее проницательном взгляде читалась... Грусть?

На втором фото была изображена уже семья, состоявшая из трёх человек. Та же самая девушка, с мальчиком лет пяти на руках. Несмотря на свой маленький возраст, взгляд у ребёнка был очень осознанным. Вместе с женщиной с мальчиком рядом стоял высокий мужчина в темном костюме. Выглядел он довольно солидно, но очень сурово. От него прямо таки веяло холодом, однако все равно он лучезарно улыбался, глядя на тех двоих.

Глория вздрогнула, когда дверь в комнату резко захлопнулась. На пороге стоял Алан, одетый в серый спортивный костюм и чёрное худи. Увидев его злой взгляд, она быстро положила фотографии обратно и повернулась к нему.

Глаза Алана потемнели, стали словно черные. За все время их знакомства, Глория только раз видела его таким разъяренным тогда все закончилось плохо. Все его тело напряглось. Парень не сводил с нее окаменевшего взгляда. После резко сорвался с места и подошел к ней. Настолько быстро, что казалось, парень подлетел к ней.

Одним движением он опрокинул фотографии на пол вжал Глорию в стену, сжимая одной рукой ее горло. Алан тяжело смотрел и глубоко дышал. Его холодная рука все сильнее и сильнее впивалась в кожу Глории.

— Больше никогда не смей смотреть на эти фотографии!— кричал ей в лицо Алан.

Глория не на шутку испугалась. Казалось, он ее сейчас либо ударит, либо убьет. От нехватки воздуха и страха ее щеки слегка покраснели. Она широко распахнула напуганные глаза, лихорадочно стараясь подобрать слова.

— Прости,— то ли прошептала, то ли прохрипела Глория.

После этих слов взгляд Алана резко переменился. Его словно передернулся. Он тут же ослабил хватку и по другому посмотрел на девушку. Как-то виновато. Он все равно тяжело дышал, но злость медленно угасала в его глазах.

Теперь он с нежностью поглаживал кожу Глории, которая покраснела от сильного сжатия. Он аккуратно прикоснулся к растрепанным волосам девушки, проводя по ним рукой.

После он убрал руку и резко притянул Глорию к себе, заключая ее в теплые объятия. Алан слегка опустил веки и вдохнул запах ее волос. Одна его рука легла на ее талию, другая между лопаток. От такой резкой смены настроения Глория потеряла дар речи. Девушка совершенно не знала как реагировать на такое поведение.

Но она понимала, что он не с проста такой вспыльчивый. Вместо слов упреков, она сильнее прижалась к нему, крепко обнимая. Сердце Глории бешено колотилось, а Алан постепенно успокаивался.

— Я не хотел тебя напугать,— прошептал ей на ухо Алан. — Не бойся меня.

— Все в порядке,— прошептала в ответ Глория.

— Просто не вторгайся в мою жизнь как бестия. Поверь, это для твоего же блага, куколка. Тебе не нужны эти проблемы.

— Алан, доверься мне. Я хочу помочь тебе. Я вижу, как ты мучаешься. Если ты просто расскажешь мне, то тебе станет легче.

— Ты дорога мне. Я не хочу впутывать тебя в свои проблемы. Пожалуйста,— сказал парень.

«Ты дорога мне». Глория буквально не верила своим ушам. Казалось, что это сон и она вот-вот проснется от него. Но все было реально. Алан не был ее сном. Он стоял перед ней. Живой, настоящий, уязвимый.
В тот момент она поняла значение фразы «бабочки в животе».

— Я приготовлю завтрак,— сказал Алан и опустил руки. Перед выходом он снова бросил взгляд на девушку. И все стало на свои места.

Та женщина с фотографии была его матерью. Одинаковые взгляды.

Руками пригладив волосы, Глория вышла из комнаты, предварительно застелив постель. Она зашла на кухню и увидела, как Алан уже вовсю суетился над плитой. На раскалённой сковороде жарилась яичница с зеленым горохом, укропом и несколькими дольками болгарского перца.

— Совсем забыла, как там Дженифер?— спросила Глория.

— Я заходил, она пока ещё спит,— не оборачиваясь, сказал Алан.

Девушка подошла к двери спальни для гостей и одним глазком посмотрела, как ее младшая спит, свернувшись калачиком. Она всегда очень крепко спала. Даже если рядом взорвалась бы атомная бомба, она продолжила бы мирно спать. У Глории же сон был более чутким.

Кухню заполнил аромат яичницы. Алан положил тарелку и вилку прямо перед Глорией. Она наклонилась над тарелкой и вдохнула аппетитный запах завтрака. Взяв вилку в руки, девушка с энтузиазмом начала уплетать завтрак за обе щеки, так как она не ела со вчерашнего дня.

Алан же не садился за стол. Он облокотился о столешницу и скрестил руки на груди. На лице парня проскользнула едва заметная улыбка. Он увлеченно смотрел за тем, как Глория уничтожала яичницу.

— А ты есть не будешь?— спросила девушка.

— Нет. Нравится? — поинтересовался он.

— Это божественно,— ответила Глория без намека на иронию. Яичница действительно была очень вкусной.
Алан коротко рассмеялся, скорее даже умилился.

— Может ты хотя бы попробуешь? Ты же ничего не ел.

Парень на мгновение о чем-то задумался, а после подошёл к Глории и сказал:

— Да, я попробую.

И он по-хозяйски накрыл губы Глории своими. Все случилось так быстро, что девушка даже немного опешила. Но через секунду она вовсю наслаждалась моментом. Алан слегка покусывал губы девушки, словно дразня ее.

— Действительно завтрак удался,— согласился он.

— Глория?

— Дженифер?

Сестра вышла из комнаты и застала момент поцелуя Глории и Алана. Она недоумевающе переводила взгляд с девушки на парня. Вся ее одежда смялась, макияж размазался и волосы растрепались. От яркого солнца, которое било в окно, ей приходилось щуриться.

— Где я, черт тебя побери? — выругавшись, спросила Дженифер.

—Я покурю,— сказал Алан и поспешно ретировался, оставляя сестер Уайт наедине.

Дженифер раздраженно плюхнулась на стул перед девушкой. Выглядела она крайне недовольно. Сначала они сидели в гробовой тишине, которую после нарушила Глория.

— Не хочешь объясниться? — задала вопрос она.

— Нет,—отрезала младшая сестра.

— Придется.— Глория чувствовала, что постепенно начинает закипать.— Какого... Почему ты обманываешь родителей и без их разрешения приезжаешь в другой город и ходишь по сомнительным вечеринкам?

— Не строй из себя маму! Ты сама сколько раз возвращалась домой под градусом?— повышая голос, спросила Дженифер.

— То был алкоголь, а не наркотики!

— Травка это не наркотик!

— Неужели нельзя отдохнуть без всей этой дряни?!

— Да откуда ты знаешь, что такое настоящий отдых?! Мне надоело, что мама и папа гордятся только тобой! Надоело, что ты у нас золотая доченька, а я отбитая тусовщица! — жаловалась Дженифер.

— Не неси чушь! Ты знаешь, что они гордятся тобой.

— Это не так.

— Тогда дай им повод гордится тобой, сделай что стоящее, —сказала Глория.

— Я хочу жить как человек, а не быть серой мышью вроде тебя!

Слова сестры больно хлестнули по сердцу. Глория опешила от такой грубости и разочарования. Их отношения с Дженифер всегда были весьма доверительными и теплыми. Она даже не подозревала, что девушка считает ее серой мышью.

— Что ж, тогда в следующий раз, когда попадешь в беду, не звони мне и не проси тебя забрать!

— Теперь я жалею, что вообще вспомнила о тебе,— сказала Дженифер.

На глаза Глории навернулись слезы. Из-за пелены перед глазами все казалось каким-то размытым. Она встала и подошла к окну, втягивая воздух, чтобы не заплакать. Если бы эти же слова ей сказала Велари или кто-то посторонний, Глория бы совершенно не обратила внимания и пропустила бы мимо ушей. Но когда их говорит родной тебе человек, за которого ты готова отдать свою жизнь, становится действительно больно.

Она слышала как за спиной Дженифер надела свои туфли и открыла входную дверь.

— Как ты доберешься обратно?— спросила Глория.

— Не твое дело! — огрызнулась Джен.

Одинокая предательская слеза скатилась по щеке девушки. Входная дверь захлопнулась, и в комнате повисла звенящая тишина, которая давила со всех сторон.

Она устремила свой взор на город, который свысока был как на ладони. Флостаун — город, который никогда не спит. Сотни машин, точно пчёлы разъезжали по дорогам.

— Она просто неблагодарная мразь. Не стоит из-за этого расстраиваться,— подал голос Алан.

— Ты все слышал? — удивленно спросила Глория, обернувшись к нему.

— Вы громко разговаривали.

Глория помедлила и устали плюхнулась на диван, закрывая лицо ладонями. Щеки горели от нахлынувших эмоций, а в горле встал ком. Голос дрожал, и девушка судорожно пыталась успокоиться.
На плечо легла холодная рука Алана.

— Я отвезу тебя в общежитие.