Двенадцатый игрок

Я падаю лицом в подушку и не замечаю, как пролетает время.

К обеду я так и не смогла заставить себя подняться с кровати, поэтому сейчас самое время занять себя чем-нибудь отличным от протирания матраса. Я неохотно сажусь и тянусь к прикроватной тумбе. Едва не снося стакан с водой, по привычке оставленный на ночь, добираюсь до книги и начинаю сеанс погружения в вымышленный мир. Там, к слову, жизнь бьет ключом. Главная героиня влюбляется в брата своего умершего друга. Ладно, про «жизнь» я погорячилась.

Внезапный стук в дверь меня немного пугает, но, решив, что с большой вероятностью пришла ДиМари, я пробираюсь через заваленный подушками пол и открываю дверь. Сказать, что я была удивлена визиту правоохранительных органов – ничего не сказать. Я была в ужасе! Дядька в костюме и с «письмом счастья» в руках. Иронично, но совсем не смешно.

Вот я и вернулась к тому, с чего начала. В руках повестка в суд, в голове бардак, больше напоминающий развалины прежней цивилизации, который быстро сдает пост тупой обезьянке с тарелками. Я несколько минут трачу, чтобы прийти в себя, затем иду в душ, но возвращаюсь все с той же пустотой внутри. Что я сделала не так? Почему меня вызывают в суд. А главное – кто?

Перечитав полученную бумагу еще несколько раз, нахожу на ней номер телефона приставов и решаю начать разборки сразу, а не ждать чуда в суде. Набираю номер, слушаю неприятные гудки, и слышу спокойный, но стальной женский голос.

- Судебный пристав Алферьева, слушаю Вас.

- Здравствуйте, меня зовут Алиса Силтанен. Около часа назад мне вручили повестку в суд, однако я не понимаю, в связи с чем. Не могли бы Вы мне помочь разобраться с этим?

- Какой номер дела указан на повестке?

- Двадцать четыре, дробь, ноль – один – ноль – восемь.

- Минуту. – На другом конце провода повисает тишина. И она чертовски сильно давит! Хотя в моем сердце и остается надежда на ошибку суда, но мозг уже понимает, что проблем не избежать. Наконец, девушка отвечает. – Алиса Дмитриевна, верно?

- Да.

- Вам выдвинуты обвинения по статье двести тринадцать гражданского кодекса Российской Федерации о нарушении прав собственности. Вы вправе изучить и скопировать материалы дела, но только в здании суда при предъявлении документа, удостоверяющего личность.

- Я поняла, спасибо.

Кладу трубку и обреченно вздыхаю. Значит, не ошибка. Разобраться во всем я смогу лишь после ознакомления с материалами по иску, поэтому я решаю не терять времени и ехать в суд. Для начала было бы неплохо понять, кто и за что предъявляет мне такие обвинения, а потом уже выстраивать план своей защиты.

Внутри меня все так ярко горит, что на улице я оказываюсь уже через двадцать минут. А еще через сорок я оказываюсь на пороге невзрачного серого здания. Внутри меня встречает не самый приветливый офисный планктон и десяток полицейских, дающих понять уровень охраны. Меня осматривают и, наконец, пропускают внутрь суда. Я быстро нахожу способного мне помочь человека, и он ведет меня в какой-то кабинет.

Проходя по коридору, я невольно заглядываю в открытые двери. Никогда бы не подумала, что в судах бывает так живо. Дойдя почти до конца коридора, мы заворачиваем и проходим мимо еще одного небольшого кабинета, в котором я замечаю знакомую мне фигуру. Уставшее безэмоциональное лицо парня поднимается на меня ровно в тот момент, когда я разглядываю его. Его темные янтарные глаза становятся черными в тусклом свете лампы, а застиранная, возможно, даже домашняя, одежда намекает на срочность дел, приведших его сюда. «Троицкий...», едким внутренним голосом проносится в моих мыслях. Неожиданно, но все встает на свои места. Похоже, у этого парня совсем нет чувства юмора, раз он нашел способ подать на меня иск за безобидную попытку познакомиться. Почему я уверена, что я именно из-за него здесь? Что ж. Сомневаюсь, что такие известные люди, как он, частенько совершают круизы по судам родного села. К тому же, так вовремя. Невероятное совпадение, согласитесь.

Тем не менее, при виде меня, парень меняет выражение своего лица. Конечно, мне могло показаться, но... Он удивился? Хотя нет. Думаю, это было презрение. Из-за спешки я совсем не успела накраситься, а после вчерашнего дня волосы выглядят так, будто их год не мыли. Короче, выгляжу я сегодня на все сто!

Мой сопровождающий доходит со мной до следующей двери, открывает ее и приглашает меня пройти. На стол он выкладывает совсем тонкую папку и оглашает:

- Здесь материалы по поданному в суд исковому заявлению. Вы можете ознакомиться с ними здесь или запросить копию. В любом случае, Вам будет необходимо оставить отметку в журнале регистрации о том, что Вы были здесь и изучали дело. Это чистая формальность.

- Да, конечно.

- Тогда, Вы пока можете ознакомиться со всем, а я принесу журнал.

Я понимающе киваю и открываю папку. К моему удивлению иск составлен очень грамотно. Я бы даже сказала, ювелирно. Все мои действия описаны здесь так, что любой бы завел на меня дело. Итак, первый пункт – преследование. Уже интересно. К делу прикреплены фото с камер видеонаблюдения арены, на которых видно, что в альма-матер Авбора я была не один раз. Посещала матчи, экскурсии, а также открытые тренировки. «Класс, теперь каждый фанат футбола – преследователь», делаю заметку в своих мыслях. Следующий пункт – вторжение в частную жизнь. Наверное, этот пункт самый не подкрепленный фактами и глупый. Даже обсуждать его не хочу. И финал – нарушение прав собственности. Использование личного шкафчика футболиста для хранения личных вещей без согласования с владельцем. «Разве шкафчик не принадлежит клубу? Ну, или хотя бы Аврора Арене? Не я ведь одна открывала эти шкафы».

- Бред! – Срываюсь на стену, за которой сидит Троицкий.

В голове сейчас лишь возмущение. Сфабриковать дело, выдвинуть обвинения ради обвинений. Каким же мелочным нужно быть, чтобы такое сделать? В конце концов, есть много других способов передать человеку сообщение, что он сделал что-то не так. Не обязательно ведь идти в суд. Я не сдерживаюсь и кричу на стену.

В этот момент в кабинет возвращается парень с журналом. Он смотрит на меня, затем на стену и кладет раскрытый журнал передо мной, не задавая лишних вопросов. Думаю, он и страннее людей видел.

- Вам нужно поставить подпись здесь, а здесь – ее расшифровку. – Парень быстро тыкает в соседние клетки журнала и ждет моих действий. Я ставлю закорючку, подписываю ее и поднимаю взгляд на парня.

- Что-то еще?

- Да, по пути сюда я столкнулся с адвокатом Вашего истца. Он просил о встрече с Вами. Вы можете согласиться или отказаться, это Ваше право.

- Я встречусь, - бездумно бросаю я. Волосы и так уже дыбом стоят от возмущения, что может быть хуже? Я ведь ничего не потеряю от разговора с адвокатом, правда?

Парень провожает меня до соседней двери и уходит по своим делам. Поддержка на тысячу из ста! Я делаю глубокий вдох, нервно поправляю непослушную прядь светлых волос и захожу в кабинет. К моему удивлению, Троицкий все еще находится внутри. Он поднимает на меня взгляд и встречается с моим.

- Проходите, Алиса Дмитриевна, - просит меня присесть адвокат футболиста. – Я представляю интересы Александра Андреевича. Вы должны быть знакомы.

- Не знакомы. Но в представлении не нуждаемся. – От напряжения теряю контроль над голосом, поэтому он становится холодным и немного грубым. Я мысленно начинаю себя проклинать, но, к счастью, моя грубость остается незамеченной. Либо эти двое просто решили никак на это не реагировать.

- Мой клиент изменил свое решение после некоторых согласований. Он предлагает отозвать свой иск, заключив мирное соглашение, при некоторых условиях.

- Слушаю.

Словосочетание «мирное соглашение» звучит намного приятнее, чем «судебный процесс», поэтому я без раздумий соглашаюсь. Хотя для меня остается загадкой момент с отзывом иска. Разве необходимо соглашение при таком стечении обстоятельств? Но долго думать об этом нет ни желания, ни сил. Поэтому я просто слушаю адвоката.

Первую встречу с моим кумиром из мира российского футбола я представляла совершенно иначе, однако жизнь жестока. Я сижу перед парнем, которого любила всем сердцем, и не чувствую ничего. Хотя нет, вру. Он меня раздражает. Ведет себя, как ребенок. Передумал? А, может, это адекватный адвокат объяснил парню, что его способ взаимодействия с фанатом немного неправильный? Хоть у кого-то голова на плечах есть.

- Мой клиент... - Начинает мужчина в деловом костюме, но оказывается перебит футболистом.

- Сергей, я сам. Можешь оставить нас не надолго?

- Но документы...

- Я позову, когда мы все обсудим.

Мужчина неохотно выходит из кабинета и закрывает за собой дверь. Я чувствую, как гордость и злость комом подкатывают к горлу и понимаю, что сдержаться не смогу. Кажется, будто у парня комплекс Бога. Клянусь, его лицо выглядит таким надменным! Взгляд холодный, пронизывающий, губы слегка сжаты, а уголки рта приподняты в едва заметной усмешке. Даже подбородок задрал, будто демонстрируя всем свою уверенность и превосходство. Я не сдерживаюсь и выплевываю скопившийся внутри яд:

- А нам есть, что обсуждать? Если хочешь меня засудить – пожалуйста! У меня нет денег на адвоката, поэтому ты сможешь насладиться приготовленным шоу с первых рядов. А если ты, все-таки, решил выразить свое показное великодушие и заключить мирный, то зови своего Сергея сюда и давай подписывать документы. У меня нет времени на...

- Никакого показного великодушия. Мне просто не нужны проблемы с законом сейчас, скоро игра в Испании, мне нужна виза.

Сначала я впадаю в ступор, а потом пытаюсь доказать своему мозгу, что мне это не послышалось. Спокойный голос парня внезапно смог перебить мою пылкую речь. В шоке ли я? Пф. Конечно! С момента выхода адвоката из кабинета я и не взглянула на парня. Сейчас я вижу его уставшие, прикрытые глаза, расслабленные плечи и длинные пальцы рук, нервно постукивающие по столу. Кажется, будто изменение положения минутной стрелки на часах изменило и парня передо мной. Внезапно где-то в середине моей грудной клетки разливается неприятное вязкое чувство угнетения совести. Конечно, я не чувствую себя не правой, но... что-то здесь не так. Может, он специально показывает себя плохим?

- Что ты сказал? – Стараюсь говорить мягче и тише, следуя примеру Алекса, в надежде на то, что он выйдет из своей скорлупы и докажет мне, что мое первое хорошее впечатление о нем – единственно правильное.

- Я не терплю неуважения в свою сторону. Я не просто кукла, бегающая по зеленой поляне, я – профессиональный спортсмен. Я – человек. Не нужно недооценивать мои права и лезть туда, где я работаю. Фанаты и так крутятся вокруг моего второго дома – тренировочной базы, приходят посмотреть на нас на официальных матчах. Думаю, этого достаточно. Конечно, я, наверное, погорячился, подав иск. Я думал, что приеду сюда и все исправлю без вмешательства посторонних, но сказали, что так нельзя. К счастью, ты тоже оказалась здесь, и я сразу решил оформить все документы, чтобы эта ситуация оставила нас обоих в покое как можно скорее.

- Эта ситуация не образовалась бы без тебя, - тыкаю пальцем в парня, но быстро убираю его, вспоминая слова мамы из детства о том, что так делать нехорошо. – Возможно я поступила неправильно, но я просто хотела привлечь внимание того, кем восхищалась лишь издалека. Наивно решила, что смогу получить шанс и пообщаться с этим парнем. Наверное, хорошо, что общение не задалось.

- Этого общения не должно было быть даже в теории, - продолжает гнуть свою грубую позицию Алекс, и я начинаю верить тому, что парень – бездушный эгоист.

Хотя Александр и выглядит довольно спокойным и, может, даже немного виноватым, я стараюсь не вестись на внешность. Не наступать на те же грабли вновь. Но мне становится жалко парня, вопреки тому, что жертва несправедливости – я. Не понимая, куда деть свои руки, я убираю их под стол. Мне слишком сильно хочется покинуть это унылое место, поэтому я надеюсь на мирный исход нашего с Алексом диалога.

- Ладно. Какие условия для заключения мирного соглашения хотел озвучить твой адвокат?

- Никакие. Мирное соглашение составим на основании взаимных уступков. Никто никому ничего не должен, иск аннулирован. Я не знаю тебя, а ты не переходишь рамки и наблюдаешь, как и другие зрители, со стороны.

- Хорошо.

Уголки губ парня впервые за весь разговор слегка приподнимаются, и Алекс зовет адвоката. Затем что-то недолго говорит ему практически шепотом, не давая мне возможности что-либо услышать, немного спорит с ним, и в итоге, настояв на своем, отпускает мужчину готовить документы. Он возвращается за стол и вновь обращается ко мне:

- В течение двадцати минут Сергей подготовит соглашение в трех экземплярах.

- Трех?

- Нам два и один суду для отзыва искового заявления.

- Хорошо. – Я совсем не чувствую себя виноватой. Теперь. Проблема оказалась в высокомерном футболисте, любящем лишь себя и свою карьеру. Не удивительно, что у него никого нет. Ни одна девушка не выдержала бы такого эгоиста рядом с собой. Тем не менее, когда он не открывает рот, он выглядит довольно безобидным и даже милым.

Время проносится быстро. Я и не замечаю, как проникаюсь к непривычно молчаливому футболисту. На поле он часто что-то кричит своим товарищам, на видео с тренировок и поездок он всегда выглядит душой компании. Но сейчас от того позитивного парня только внешняя оболочка. Становится жалко его. В мою голову закрадываются мысли о его физическом состоянии. Вдруг он заболел или получил травму? В его профессии – это губительные вещи. И моральное состояние может оказаться не лучше. Сначала вспылил и подал необоснованный иск, а теперь вынужден извиняться за свой импульсивный поступок? Выглядит так, будто у него не все хорошо. «Стоп. Он ведь не извинился! Мудак», вспоминаю и будто прихожу в себя после отравления галлюциногенным веществом. С возвращением в кабинет адвоката и представителя суда Троицкий будто оживает. Взгляд вновь наполняется жизнью и становится надменным. Нам дают прочитать документы и просят подписать после ознакомления.

Я пробегаюсь глазами по основным пунктам, стараясь отвлечься от такого непостоянства парня, и, не увидев ничего негативного в мою сторону, подписываю все три экземпляра. Алекс дочитывает последний пункт и, хитро улыбнувшись, ставит свою подпись. Он благодарит представителя суда и Сергея и наблюдает за тем, как они выходят из кабинета. Он встает за ними, но перед самой дверью тормозит и оборачивается ко мне.

- Скажи спасибо, что я не оформил судебный запрет на приближение. Сможешь продолжить ходить на матчи!

Парень нахально улыбается и выходит из помещения. Внутри меня вспыхивает вулкан, глаза загораются, а муки совести испаряются, словно пепел разносится по ветру. Так и хочется закричать ему вслед что-то вроде «раздутое эго – не повод для гордости», но понимание того, что я в здании суда, в котором только что получила так называемое освобождение от проблем, останавливает меня. Да и чему удивляться? Вот оно – истинное лицо Александра Андреевича Троицкого.

Благодаря за помощь представителя суда в коридоре, я оставляю здание суда где-то за спиной и решаю немного пройтись, чтобы успокоиться и прийти в себя. По дороге к метро я захожу в кофейню, покупаю айс-латте с карамелью и ванилью и добавляю туда сахара. Он плохо растворяется в холодном напитке, но легко обманывает мозг. Сахар всегда был мне другом в стрессовых ситуациях. Иногда он был даже полезней Дианы, успокаивая меня так быстро, что некоторые не успевали заметить, что я вообще была зла или расстроена. Но Диане о превосходстве над ней сахара мы, конечно же, говорить не будем.

Оказавшись дома, я первым делом завариваю сладкий чай и достаю небольшой кусочек торта из холодильника. Если бы я заранее знала, что мой поступок, совершенный на гребне эмоциональной волны, заставит меня разочароваться в любимом игроке любимой команды, я бы ни за что не пошла бы в ту раздевалку во второй раз. Иногда жить и слепо верить в образ, выстроенный медийной личностью, полезней для ментального здоровья. Этот урок я запомню надолго. Но совсем не факт, что не захочу его повторить...

На следующее утро я выхожу в соседний парк, на окраине которого располагается тренировочная база Авбора и в надежде на скорое окончание тренировки парней прогуливаюсь вдоль ничего не скрывающего забора футбольного клуба.

- Я доберусь до правды. Узнаю, какой ты на самом деле, Александр Троицкий.

Вижу белую макушку среди футболистов на поле и азартно смеюсь. В голове план, а в сердце огонек, готовый воплотить его в жизнь. Точно. Сначала узнаю реальную Трою, а потом решу, хочу ли быть его фанатом. Так и сделаю (ничему меня жизнь не учит).