Глава 26
«Некоторые войны начинаются с одного взгляда. Но самые важные — с молчаливого "я рядом".»
Утро начиналось с тишины.
Не с той уютной, ленивой тишины, когда ты можешь свернуться в одеяло и игнорировать всё вокруг, а с той, от которой по спине пробегает холодок. Затишье перед бурей. Тишина, в которой даже чай в чашке кажется подозрительно спокойным.
Вика сидела на подоконнике, босые ноги поджаты, руки сжимают тёплую кружку с облепиховым чаем, который она так и не начала пить. Сквозь приоткрытое окно тянуло прохладой, запах хвои вплетался в волосы, а в голове роились мысли — острые, как иголки.
Сцена со вчерашнего дня всплывала снова и снова, как заевшая запись. Анжела. Илья. Его руки на её плечах. Его голос, спокойный, но в нём слышалось: "я тебя не отдам". И самое страшное — она не знала, хочется ли ей убежать от этого... или шагнуть навстречу.
— Убью, — прошептала Вика в чашку. — Потом оживлю и убью снова. Желательно — чем-то тупым и тяжёлым.
— А может, сначала просто позавтракаем? — ленивый, до невозможности наглый голос раздался у неё за спиной.
Чашка чуть не вылетела из рук. Она резко обернулась:
— Илья?! Ты совсем с ума сошёл?!
Он стоял у самого окна, будто только что материализовался из утреннего тумана, в футболке и тёплой куртке, волосы растрёпаны, а во взгляде — беззастенчивая усмешка.
— У тебя окно открыто. Я вошёл, как джентльмен.
— Через третий этаж?! — взвизгнула она, и одновременно натянула одеяло повыше на плечи, осознав, что до сих пор в ночной майке.
— Ну, технически — через крышу соседнего корпуса. Дальше уже мелочи, — пожал он плечами. — А вот ты, вижу, не выспалась.
— А ты, вижу, с головой не дружишь, — буркнула она, садясь обратно. — Что ты тут забыл?
Он не спешил отвечать. Подошёл, аккуратно взял из её рук кружку, отпил — поморщился.
— Остыла. Как и ты, судя по тону.
— Отдай! — она попыталась выхватить кружку, но он держал её выше, играючи.
— Не раньше, чем ты пообещаешь, что сегодня не будешь устраивать баталии с самозванными королевами.
Вика фыркнула, но уселась на кровать, поджав под себя ноги.
— Не думала, что ты встанешь пораньше, чтобы читать мне морали.
— Я не читаю морали, — он стал серьёзен. — Я беспокоюсь. И, да, черт побери, волнуюсь за тебя. Ты не обязана держать оборону круглосуточно. Особенно перед теми, кто этого не заслуживает.
Она вздохнула. Медленно, глубоко. Вроде бы всё правильно он говорит. И всё равно — внутри протест.
— Ты не понимаешь... Я слишком долго всё делала сама. Слишком часто слышала: "Ты не справишься. Ты не такая. Лучше помолчи". И вот теперь — я умею справляться. Даже когда не хочу.
— Я понимаю, — тихо ответил он. — Но пойми и ты: быть сильной — не значит быть одинокой. Это не отменяет права на плечо рядом.
Он смотрел на неё честно. Без фраз для эффекта. Без намёков. Просто — по-настоящему.
— Ты снова будешь рядом, даже если я тебя выгоню? — устало спросила она.
Он усмехнулся.
— Если ты выгонишь — я уйду. Но встану за дверью. Подожду. Может, даже с кофе.
Она не выдержала — улыбнулась. Усталая, кривая, но настоящая улыбка.
— Ты, конечно, ненормальный. С ума сойти, какой ненормальный.
— Я думал, ты это ещё вчера поняла, когда я унёс тебя на плече.
— Хотела бы забыть.
— Не получится. Это уже легенда. Говорят, даже экскурсовод про нас теперь анекдоты рассказывает.
— Ужас, — простонала она, закрывая лицо ладонями.
— Хватит ныть, принцесса. У тебя важная миссия — сегодня мы идём к водопадам, и тебе предстоит впечатляться, фоткаться и делать вид, что ты счастлива рядом со мной.
Она снова посмотрела на него.
— А если не делать вид?
Он прищурился.
— Тогда я, может быть, позволю себе тебя поцеловать. Без "что ты делаешь, Илья?" и ударов по спине.
— Никаких обещаний, — хмыкнула она.
— А я люблю вызовы, — он подошёл ближе и тихо коснулся её лба губами. — Собирайся. Я в коридоре.
И ушёл. Спокойно. Как будто ничего не произошло.
А Вика осталась сидеть на краю кровати с глупой полуулыбкой, покрасневшими щеками и пульсом где-то в районе Марса.
С ума сойти.
Кажется, она совсем пропала.
И... ей это начинало нравиться.