_неприятный инцидент_
Одиннадцатая глава
Утро пришло неожиданно нежным, разорвав пелену глубокого сна мягким светом парижского рассвета, проникающего сквозь высокие окна люкса. Пробуждаясь, я осознала непривычную тяжесть на своей талии и легкое тепло чужого дыхания на макушке. Первым взглядом, ещё затуманенным сном, я заметила, что мы лежим, обнявшись. Его рука была осторожно, но крепко обвита вокруг меня, прижимая к его груди, а моя голова покоилась на его плече. Тепло его тела, мерное биение сердца, доносящееся сквозь ткань рубашки, создавали ощущение безопасности, столь желанное, сколь и пугающее.
Мой вид, конечно, едва ли был самой лучшей версией меня по утрам — взъерошенные волосы, слегка помятое лицо, глаза, еще не до конца избавившиеся от сна. Но Леви… он выглядел по-настоящему прекрасно. Утреннее светило будто окутывало его черты мягким сиянием, смягчая резкие линии скул, подчеркивая изгиб губ, которые обычно были сжаты в деловой сосредоточенности. В этот момент он был не дьяволом, каким я его знала в мире бизнеса, а ангелом, погружённым в безмятежный сон. Казалось, все проблемы и тяготы исчезли, уступив место абсолютному покою, в который он погружался так глубоко, словно не собирался просыпаться никогда. Его брови были расслаблены, уголки глаз без привычной хитринки, и даже морщинка между ними, которая всегда появлялась во время глубоких размышлений, разгладилась. Он дышал ровно и глубоко, и я могла ощущать, как поднимается и опускается его грудь. «Он красивый», — тихо, почти неслышно, произнесла я вслух, мысленно порицая себя за эту слабость.
В тот же момент Леви резко открыл глаза. Они были темно-серыми, но сейчас в них ещё теплились остатки сна, делая взгляд мягче. Со слабой, но очень отчетливой ухмылкой, он произнес голосом сонным и хриплым, который казался намного интимнее обычного: «Благодарю». Увидев, как я с легким смущением, граничащим с паникой, отвернулась, пытаясь высвободиться из его объятий, он добавил с насмешливой улыбкой: «И доброе утро». Я тихо винила себя за то, что так долго смотрела на него, так ещё и сказала это вслух. Мои щёки вспыхнули, и я почувствовала себя пойманной на месте преступления.
Он первым делом встал, его движения были грациозны и расслаблены. Не обращая внимания на моё смущение, он направился в душ. Через двадцать минут вышел, одетый лишь в белоснежный халат, распахнутый на груди, обнажая крепкую мускулатуру. Он выглядел так, словно был один в этом огромном номере, совершенно не стесняясь моего присутствия. Но я была рядом — его секретарша, тот человек, который, казалось, уже привык к его неожиданным и вызывающим поступкам. Я тут же отвернулась, спокойно, но с оттенком паники, произнесла: «Ну что ж, я пойду», — и, поспешно схватив свои вещи, закрыла за собой дверь ванной. Про себя шептала: «Боже, что же происходит с ним? Что это за игра?».
Раздевшись, я вошла в душевую. Включила горячий душ, и вода, смешиваясь с паром, мгновенно окутала мое хрупкое белоснежное тело, нежно скользя по коже. Я закрыла глаза, пытаясь успокоить бешеное сердцебиение. «Как же душ освежает», — пробормотала, чувствуя, как напряжение медленно уходит, уступая место расслаблению и приливу бодрости. Но покой был недолгим. Закончив водные процедуры и протянув руку за халатом, я вдруг обнаружила, что забыла его в спальне. Смущенно выдохнула: «Ох, как же я облажалась… я будто сама себе рою яму». Глубоко вдохнув, я собралась с духом. Это было унизительно, но что оставалось делать?
«Извините, босс», — позвала я, мой голос был тихим и неуверенным. Через секунду его голос тут же откликнулся — невозмутимый, но с лёгкой хрипотцой, будто он всё ещё не до конца проснулся: «Да, я слышу». Я коротко откашлялась, пытаясь придать себе больше уверенности, и продолжила: «Кхм… Подайте, пожалуйста, мой халат». Минуту спустя за дверью послышались шаги. Они были размеренными, спокойными, словно он никуда не спешил. Он постучал дважды, и его низкий голос произнёс: «Я принёс». Услышав это, я ответила: «Ох, спасибо, оставьте у двери, пожалуйста». Но ответа не последовало. И тогда я заметила — дверь была не заперта. Более того, она была слегка приоткрыта. Неужели я забыла её закрыть?
В следующее мгновение он вошёл внутрь. Я стояла перед ним, обёрнутая лишь одним полотенцем, которое едва прикрывало самые необходимые места. Мокрые волосы водопадом спадали на плечи, с них стекали капли воды на грудь. Я чувствовала себя ничтожной, загнанной в угол крысой, которая смотрит испуганными и нервными глазами на хищника. На босса, который очень уж внимательно окидывал меня взглядом сверху вниз, будто оценивая каждый сантиметр. В его глазах не было похоти, лишь глубокая, почти клиническая заинтересованность, которая заставляла меня чувствовать себя ещё более уязвимой. Прошла долгая, тягучая тишина, казавшаяся вечностью. И наконец он, владевший собой с властной невозмутимостью, произнес: «Возьми». Впервые перейдя на «ты», он протянул мне халат. Его рука была сильной и уверенной, а прикосновение к халату, который я взяла, было мимолётным, но от него по телу пробежали мурашки.
Он вышел, оставив меня в состоянии полного смятения. «Спасибо…» — прошептала я в пустоту, но слова застряли в горле. Что только что произошло? Он постучался, но всё равно вошёл? Получается, я сама не закрыла дверь? О боже… Чёрт, — мысленно ругала себя, осознавая, что в этот момент была абсолютно беспомощна. Эти мысли будто ударили током: ведь он мог взять меня прямо сейчас, прямо здесь. Вся моя рациональность кричала, что это было бы против его репутации, но его действия уже давно вышли за рамки рациональности. Но вскоре эти обжигающие мысли остались позади, когда я надела халат и вышла из ванной.
Когда я вышла из номера, его уже не было — он спустился вниз. Сегодня, ровно в 9 утра, он никогда не пропускал завтрак, и всегда появлялся в ресторане минута в минуту. Я одела лёгкое белое платье, которое казалось слишком открытым после всего произошедшего, и направилась в ресторан, где мы ужинали прошлым вечером.
Он сидел в углу, за тем же столиком, что и вчера. Одетый также в белоснежную рубашку и светлые брюки — словно мы были парой, хотя это и выглядело слишком очевидно. Со стороны можно было сказать, что мы как будто созданы друг для друга. Он невозмутимо попивал кофе, его взгляд был слегка уставшим, но внимательным. Когда я вошла и искала взглядом его, он уже наблюдал за мной. Подойдя, я села напротив, заказала французский круассан и свой утренний кофе.
Пять минут спустя заказ принесли. Всё это время он лишь молча смотрел на меня, внимательно наблюдая за моей реакцией на атмосферу ресторана, на то, как я держу приборы, как делаю глотки кофе. Его взгляд был пронзительным, словно он пытался прочитать каждую мысль на моем лице. Не выдержав его молчаливого, но такого пронзительного взгляда, я произнесла, сама удивляясь своей смелости: "Спасибо, вы очень непредсказуемы и одновременно удивительный босс". При этих словах его обычно невозмутимое лицо чуть дрогнуло, и он удивленно посмотрел на меня, его глаза расширились. "И чем же я так удивил тебя?" – задал он вопрос, его голос был низким, но в нём проскользнула едва уловимая нотка любопытства. Немного откашлявшись, я ответила, пытаясь скрыть легкое смущение, которое снова опалило щёки: "Вы впервые за пять лет моей работы секретаршей, сделали мне комплимент".
Леви лишь промолчал, его взгляд остался на мне, но в нём читалось что-то новое, ранее невиданное – то ли легкое замешательство, то ли глубокое размышление. Затем он позвал официанта и попросил счёт. И снова, как и было обещано, он за всё оплатил. Его жесткость и щедрость, профессионализм и личная заинтересованность – всё это смешивалось в нём в какой-то удивительный, непонятный коктейль. "Через час у меня деловая встреча с французским архитектором, подготовь всё, а также костюм", – сказал он, и его голос мгновенно вернулся к формальному, рабочему тону, будто и не было никаких комплиментов и двусмысленных взглядов. "Хорошо", – произнесла я, вставая из-за стола, а мои удивленные глаза провожали его силуэт, пока он не исчез из виду.