_Лицо под шлемом_
Третья глава
Воздух пах бензином, резиной и возбуждением. Звук моторов заглушал все, кроме криков толпы. Закрытая трасса, не отмеченная ни на одной карте, спрятанная где-то на окраинах Милана среди старых промышленных зданий, ожила под покровом ночи. Это был мой мир. Настоящий. Мир, где неважно, кто ты днем, сколько у тебя денег или какая у тебя должность. Важна только скорость, мастерство и стальные нервы. Здесь я была не Нефертарией, безупречной секретарьшей. Здесь я была Нефиной.
Я стояла рядом со своим байком, ощущая его мощь под пальцами. Черный, изящный, зверь, который слушался только меня. На мне – полный гоночный костюм из прочной кожи, перчатки, плотно обтягивающие руки. Последний штрих – шлем. Я надела его, и мир сузился до узкого обзора визора, отсекая все лишнее, оставляя только трассу впереди и рев толпы вокруг.
«Нефина! Нефина! Нефина!»
Имя прокатывалось по трибунам, эхом отражаясь от бетонных стен. Шесть лет без единого поражения. Шесть лет доказательств, что девушка на треке может быть быстрее, чем большинство парней. Моя репутация опережала меня. Все знали мое гоночное прозвище, знали мой байк, но никто – абсолютно никто – не знал, кто я на самом деле. Это было моим маленьким секретом, моей второй жизнью, такой далекой от идеально чистого офиса Леви.
Адреналин уже начал понемногу поступать в кровь, вызывая привычное легкое покалывание под кожей. Мой взгляд был прикован к стартовой линии. Рядом со мной стояли судьи, готовясь дать сигнал. Толпа скандировала, пытаясь угадать, кто сегодня выйдет против меня. Слухи ходили разные. Говорили, приехал кто-то новый. Кто-то очень быстрый.
И тут он появился. Из темноты выехал черный мотоцикл, такой же хищный и мощный, как мой, а может, и больше. Наездник был полностью в черном – костюм, перчатки, и шлем… абсолютно черный, без единой царапины или отличительного знака. Он подъехал и остановился на второй стартовой позиции, прямо напротив меня.
Толпа взорвалась. Вопли восторга, удивления, предвкушения. Я прищурилась, пытаясь рассмотреть его сквозь визор. Он не двигался, сидел на байке как влитой, излучая абсолютную уверенность. От него исходила аура силы и… знакомой невозмутимости? Я отбросила эту мысль. Сколько людей могут быть невозмутимыми? Это просто нервы перед гонкой.
Судья поднял флаг. Мотор под мной отозвался утробным рычанием. Мой соперник сделал то же самое. Этот звук… мощный, низкий. Где-то я уже слышала такое рычание.
Флаг резко опустился.
Рев моторов слился в единый оглушительный удар. Мы сорвались с места одновременно, две черные тени, устремившиеся вперед. Скорость мгновенно прижала меня к сиденью. Мир за пределами трассы смазался в цветные полосы. Осталась только дорога, мой байк и силуэт черного соперника впереди.
Он был быстр. Не просто быстр – он был чертовски быстр. Мы шли ноздря в ноздрю на первом повороте, колесо к колесу. Я почувствовала, как он пытается подрезать меня, закрыть траекторию. Резкий, агрессивный стиль. Моя детская упрямость тут же вышла на первый план. Ни за что не уступлю! Я нырнула внутрь поворота, заставляя байк почти лечь, и вышла вперед на долю секунды.
Мы мчались по прямой. Спидометр зашкаливал. Я чувствовала, как воздух сопротивляется движению, как байк вибрирует от напряжения. Черный мотоцикл не отставал ни на шаг, его двигатель пел свою злую песню прямо у меня за спиной. Он пытался обойти меня то справа, то слева, используя каждое свободное пространство.
Несмотря на бешеную скорость и борьбу, я чувствовала абсолютное спокойствие. Это то самое спокойствие, которое наступает в критические моменты. Мозг работает кристально ясно, каждое движение выверено, каждая реакция мгновенна. Я видела трассу, видела его маневры, просчитывала свои. Это была шахматная партия на скорости двести километров в час.
Последний поворот. Он был вплотную. Я знала, что он попытается обогнать меня на финишной прямой. Он начал набирать скорость, его переднее колесо сравнялось с моим задним. Но я тоже не сдавалась. Я выжала максимум из своего байка, склонилась еще ниже, чувствуя, как мышцы горят от напряжения. Метры до финиша…
Я пересекла черту первой. На долю секунды.
Рев толпы оглушил. Я сбросила скорость, проехала круг почета, чувствуя абсолютное опустошение и эйфорию одновременно. Победа! Шесть лет, ни одного проигрыша. И этот соперник был действительно силен. Очень силен.
Я подъехала к месту финиша. Черный мотоциклист остановился рядом. Толпа скандировала мое имя – Нефина – и требовала снять шлемы. Все хотели увидеть лицо того, кто наконец-то дал мне бой, и, конечно, мое лицо под шлемом Нефины.
Первым снял шлем он. Медленно, будто нехотя.
И мир вокруг меня остановился.
Под черным визором оказалось лицо, которое я видела каждый день. Лицо, которое я знала лучше, чем свое собственное, если говорить о рабочих буднях. Резкие черты, темные, проницательные глаза… Леви. Мой босс.
Я застыла на месте, не в силах пошевелиться. Мозг отказывался верить. Леви? Здесь? На гонках? На мотоцикле? Этого просто не могло быть. Но это был он. Абсолютно невозмутимый, несмотря на проигрыш, хоть в его глазах и читалось удивление.
Толпа взревела снова, но уже по-другому. Я услышала их крики. Они скандировали имя соперника. Не "Леви". "Леф"! Так вот в чем дело. Леф. Сокращение от Леви, очевидно.
И тут я поняла. Этот человек в черном, Леф, был непобедим восемь лет. Восемь лет! Он был легендой этих гонок. А я только что его победила. Его, Леви, человека, который днем управляет многомиллионной компанией с той же стальной хваткой, с какой, видимо, управлял мотоциклом на трассе.
Я сидела на байке, сжав руль так сильно, что заболели пальцы. Мой шлем все еще был на мне, скрывая мое лицо, мой шок, мое… странное, сложное чувство от этого открытия. Леви, Леф, мой босс, мой соперник. Он не знал, что его секретарша, Нефертария, только что обогнала его на финише. И, сидя там, под крики толпы, глядя на его лицо, я поняла, что эта ночь перевернула все с ног на голову.