_Властный голос_
Первая глава
Утро ворвалось в кабинет, как всегда, без стука - резкое, яркое, отражающееся от стекла соседнего небоскреба и заставляющее Нефертарию чуть прищуриться, не отрываясь от монитора. Она привыкла. Привыкла к гулу Милана внизу, к потоку деловой информации, к постоянной готовности мгновенно реагировать. Её стол был эпицентром спокойствия, островком порядка в ежедневном водовороте крупной компании.
Нефертария управляла этим хаосом с холодной элегантностью. Каждый документ, каждый звонок, каждая встреча проходили через нее, словно через идеально настроенный фильтр. Три года работы личной секретаршей Леви научили ее читать не только его расписание, но и его настроение, его невысказанные команды. Она была его тенью, его продолжением в административных делах, и она гордилась своей безупречностью.
Дверь кабинета Леви открылась. Как всегда, без малейшего скрипа, бесшумно, почти мистически. И как всегда, когда он появлялся на пороге, мир вокруг Нефертарии сужался до его фигуры. Он не просто занимал пространство - он владел им. Высокий, безукоризненно одетый, он являл собой образец сдержанной силы. Его взгляд, темно-карий и пронзительный, скользил по офису, фиксируя каждую деталь, но не задерживаясь ни на чем дольше необходимого. В его облике не было показной роскоши, только абсолютная уверенность и нерушимость человека, который знает себе цену и цену всему, что его окружает.
Он подошел к ее столу. Медленно, намеренно. Это движение само по себе говорило больше, чем любые слова о важности предстоящего разговора.
«Нефертария», - его голос был негромким, но в нем звучала та непоколебимая, природная власть, которая никогда не требовала повышения тона. Он был спокоен, как всегда, но в этой спокойствии чувствовалась сталь.
«Сеньор Леви», - ответила она, не отвлекаясь от последнего абзаца письма, которое заканчивала. В ее голосе не было ни подобострастия, ни фамильярности. Только профессиональное уважение и готовность.
Он остановился напротив нее. Его взгляд остановился на мгновение на ее лице, прежде чем переместиться на монитор, затем обратно. Это был не взгляд оценки или любования, а скорее сканирование - проверка готовности, собранности. У него были свои принципы, и один из них гласил: абсолютная компетентность и преданность в работе. Он требовал этого от себя и от тех, кто работал на него.
«Мне нужно, чтобы ты сегодня вечером кое-что сделала. Лично», - произнес он. Голос оставался ровным, но в нем появилась новая нотка - предельной серьезности, почти безжалостности. Это был тон человека, который привык получать желаемое, не терпя возражений, и который считает своими не только активы компании, но и полную вовлеченность своих подчиненных, особенно своей секретарьши, в его дела. Собственник.
Нефертария отложила руки от клавиатуры и, наконец, посмотрела на него. Его лицо было невозмутимо, но глаза... В их глубине что-то таилось, что-то холодное и расчетливое, что редко прорывалось через маску абсолютного спокойствия.
«Слушаю, сеньор», - повторила она, чувствуя, как привычная деловая собраность смешивается с чем-то новым - предчувствием.
«Сегодня вечером. Семь часов. Кафе 'La Dolce Vita' на Виа Монтенаполеоне. Столик у окна. Придет человек. Опишу его позже. Ты передашь ему этот конверт».
Он достал из внутреннего кармана пиджака конверт. Он не выглядел как обычный деловой документ. Плотная бумага, отсутствие адреса или логотипа. Передавая его, Леви коснулся кончиков ее пальцев. Нефертария едва заметила это касание, но в нем чувствовалось нечто неосязаемое - предупреждение или метка.
«Ты должна быть одна. Никаких телефонов, никаких сообщений. Просто пьешь кофе. Слов минимум. Скажешь только: 'Он ждет'. Ни больше ни меньше». Он формулировал инструкции с предельной четкостью, каждую фразу взвешивая, словно шахматный гроссмейстер планирующий ходы. Он был осторожен в каждом своем действии, в каждом слове.
«Поняла», - кивнула Нефертария, беря конверт. Холодный, чужой в её руках.
«Это исключительно важно, Нефертария», - его голос стал еще тише, и в нем проскользнуло что-то, что можно было бы принять за скрытое напряжение, если бы не абсолютная невозмутимость на его лице. Он задержал на ней взгляд - долгий, изучающий, проникающий. В этом взгляде читалось не только требование выполнения, но и невысказанное предупреждение об ответственности. Это его поручение, и оно станет ее обязанностью, которую она должна выполнить безупречно, потому что она - его секретарь.
Затем он развернулся и так же бесшумно, как появился, исчез в своем кабинете, оставив после себя лишь легкий шлейф дорогого парфюма и ощущение сгущающейся тайны.
Нефертария осталась наедине с гулом офиса, закатным светом и холодным конвертом. Рутина сегодняшнего дня закончилась, уступая место чему-то неизвестному. И впервые за долгое время она почувствовала, что играет роль не просто в бизнесе, а в игре, правила которой ей совершенно неизвестны, и которая, возможно, гораздо опаснее, чем казалось из-за её идеально организованного стола.