Новая жизнь Антона: Моя маленькая гордость.

До ванной они шли без происшествий, ну, как без происшествий, Олег поглядывал по сторонам, в надежде улизнуть, но с другой стороны чётко понимал, что этим только усугубит свою ситуацию, злить отца не хотелось, хоть он и не был сторонником физических наказаний, но его металлический голос тоже способен напугать до чертиков.

–Давай, я помогу тебе.

Когда они дошли до ванной комнаты, Антон запер дверь и подойдя к сыну, он начал аккуратно снимать с него одежду, снимать его толстовку с принтом медведя, снимать его бесножную маечку, а после, когда мальчик уже был без одежды, то отец подхватил ребёнка на руки, начиная опускать в тёплую воду, наполненную пузырями, были его любимые уточки, которыми он любил играть во время купания.

Ирина с Антоном по очереди его купали, он ещё слишком мал, чтобы купаться самому, много всего может произойти, подскользнуться может, порезаться чем-то может, например лезвием, поэтому родители брали всё в свои руки и бережно помогали своему чаду принимать успокаивающую ванну, чтобы он оставался чистеньким и хорошо высыпался, перед новым днем, который много всего подготовил для ребёнка, много разных приключений.

–Неееет!

Но как только Антон хотел было его опустить в тёплую водичку, Олег начал сопротивляться, хвататься за папу, обнимать его за шею, хватаясь за него и руками и ногами, словно какая-то коала, лишь бы не коснуться до воды, в голове начинали появляться фрагменты из того дня, как у него соскользнула нога, как он тонул, как захлёбывался в воде, как долго пытался звать на помочь, но так лишь больше наглотался воды, как тяжело ему было дышать, ему показалось, словно вся жизнь пронеслась перед глазами, давно он не был напуган, как тогда, в тот самый день.

–Хей, малыш, что такое?

Антон взял стул, который был неподалёку и сев на него, посадил напуганного ребёнка к себе на колени, еле как отцепив его от себя,, так Олег вцепился в него мёртвой хваткой, словно его суперклеем приклеили к нему.

–Я не хочу купаться, я опять начну задыхаться, мне будет плохо, потом будет темно, потом, потом...

Лепечет мальчик дрожащим голосом, наручивая себя всё больше и больше, расшатывая свою нервную систему до предела, глаза бегали по всему помещению, тело мальчика дрожало как осиновый лист, то ли от холода, то ли от страха, но больше от страха, это точно.

–Ах, вот в чем дело...

Антона наконец-то осенило, он понял причину странного поведения своего сына, он просто боится повторения того происшествия в пруду, это стало травмой для шестилетнего ребёнка, теперь скверное поведение сына было сразу оправдано, ведь всему виной страх.

–Я не хочу больше... Я... Я...

Олег учащённо начал дышать, истерика поглощала его, медленно, но поглощала, руки мальчика начали дрожать, на глазах начали накапливать слёзы, сердце начало оглушительно биться, голос начал дрожать...

–Малыш, послушай меня.

Антон взял мальчика за лицо и направил его на себя, заставив его направить свои зелёные глаза на отца, сфокусироваться на нём, слушать только его голос, отвлечься от угнетающих мыслей о том, что может с ним случиться.

–А?

Мальчик посмотрел на своего любимого отца, по щекам потекли первые слезинки, оставляя за собой солёный след, на мгновенье отвлекаясь от паники, которая сковала всё его юное тело, все его движения, а в груди появилось давящее ощущение.

–Чшш, не нужно плакать, мой маленький...

Антон притянул мальчишку к себе и обнял его, бережно поглаживая по спине, проводя рукой по выпирающим лопаткам, Олег вроде хорошо питался, в еде себе не отказывал, но всё равно был тощим как Кощей бессмертный, что иногда пугало самого Антона, не говоря уже о Ирине, но он отпускал ситуацию, откидывая всё на то, что со временем он наберёт, он ведь сейчас совсем уж ребёнок, его тело еще формируется.

–Папа рядом, я никогда не позволю, чтобы с тобой что-нибудь случилось, слышишь? Я буду рядышком, ты не утонешь, я буду наблюдать, помогать тебе, того, что было – больше никогда не повторится.

Нежным голосом успокаивает его Антон, нашёптывая приятные, греющие фразочки, слушая детские всхлипы под ухом, чувствуя, как сердце разрывается на атомы от его слёз, от дрожи в его теле, Шастун старший бы всё на свете отдал, чтобы предотвратить ту ситуацию, чтобы Олег сейчас не был так травмирован морально.

***

–Всё? Легче?

Спросил Антон, отстраняясь, когда ребёнок наплакался и уже только шмыгал своим носом, обнимая своего папу, иногда ежась от холода, так как одежды на нем ещё не было, но как говорили нынче родители:
«Да что я там не видел?», хочется конечно озвучить свою претензию, но что есть, то есть, ведь наши родители были теми, – кто нас воспитал, от них нечего скрывать.

–Мгм...

Мальчик аккуратно кивнул головой, посмотрев в зелёные глаза своего отца, Антон расплылся в мягкой улыбке, когда он это услышал, конечно, липкий страх внутри Олега ещё присутствовал, но не выражался так яростно, как это было в начале.

–Пошли тогда купаться? Или хочешь, можем завтра? Раз тебе так страшно.

Предложил отец, с ожиданием посмотрев на своего любимого сына, пока ничего не предпринимая, давая ему возможность решить самому, но в этот раз ребёнок сам проявил инициативу и отрицательно мотнув своей маленькой головкой, Олег уверенно направился к ванне, решив довериться своему отцу, ведь и в тот раз Антон был тем, кто сломя голову бежал к нему и вытащил его из воды, наплевав на свою собственную безопасность, поставив на кон свою собственную жизнь, которая увы, – но даётся только одна.

–Давай помогу залезть, кот.

Антон выдохнул и слегка улыбнувшись, он встал со стула и подойдя к своему любимому сыну, подхватил его за подмышки и подняв, аккуратно опустил его в воду, мальчик вздрогнул, зажмурился, но никакого сопротивления с его стороны в этот раз не было.

–Папа, мыло!

Еще одна ненависть Олега, – это мыло, именно мытьё головы было самой сложной частью в его купании, так как мальчик до ужаса боялся, что мыло попадёт в глаза и начнёт щипать, родители без устали талдычили ему, что мыло в глазки не попадёт, если он сам не будет показывать сопротивление и даст им спокойно его искупать, но мальчик словно пропускал всё мимо ушей и продолжал истерить, без слёз конечно же не обходилось.

–Я помню, котёнок, просто запрокинь голову чуть-чуть назад и закрой свои глазки до того, как я скажу, что можно их открывать.

Просит отец, мальчик вздыхает, но послушно выполняет отцовский завет, опрокидывает голову и жмурился, прислушиваясь к своим ощущениям, готовясь действовать, если вдруг он почувствовал угрозу для своих глаз.

–Вот так, молодец.

Хвалит его Антон, а после берёт детский шампунь и немного наливает себе на руку, начиная намыливать голову равномерными, круговыми движениями, наблюдая за сыном, который сжимает кулачки, пытаясь не мешать отцу, хоть ему и было очень боязно, что мыло попадёт в его глаза.

–Уже всё?

Спрашивает мальчик, ему не терпелось открыть глаза, темнота внушала страх, будоражила его сердце, хотелось открыть свои глаза, но он чётко помнил слова папы, что своевольничать нельзя, нужно дождаться, пока отец даст согласие на то, чтобы малыш открыл свои прекрасные глазки.

–Ужё почти всё, но пока глаза не открывай, сынок.

Антон взял душ и направил на волосы ребёнка, смывая шампунь, продолжая аккуратными движениями манипулировать с его волосами, но в этот раз вымывая тот самый шампунь вместе с грязью.

–Папааа..

Протянул мальчик, услышав звуки напора воды, мальчик вытащил свои руки и хотел ими закрыться, но Антон вовремя словил его руки, которые были в пузырьках от мыла и шампуня, который впитался в воду.

–Котёнок, успокойся, я почти закончил, ручками не размахивай.

Антон направил душ на его руки и обмыл их, освобождая от мыла и шампуня, мужчина закончил мыть голову своего сына и отложив душевую лейку, он произнёс:

–Открывай свои глаза, котёнок.