Глава - 18
– Надеюсь, так и будет, – прошептала я в ответ.
– Я знаю, что будет именно так, – с такой же грустью шепнула Лиза.
И тут же её губы впились в мои, а мои руки взлетели к её волосам. Целуя Лизу куда более страстно, чем я обычно позволяла себе на публике, я выплеснула все свои чувства и все опасения. Лиза была моей, а я принадлежала ей. И ничто не изменит такого положения вещей, если мы сами этого не допустим. Да, нам предстоит краткая разлука, во время которой Лиза достигнет таких высот, которые немыслимы для большинства людей. И мы оба должны хранить верность друг другу, а потом мы снова будем вместе, еще счастливее, чем прежде.
Но это будет потом. Ладно, я все равно одолею барьер, внезапно вставший передо мной.
С тех самых пор, как мы впервые пришли в школу, нам твердили, что время – постоянная величина. Оно никогда не меняется. Это одна из тех вещей в нашей жизни, о которых можно говорить с уверенностью, вроде смерти и налогов. В минуте всегда будет шестьдесят секунд. В сутках всегда будет двадцать четыре часа. Время непоколебимо. Оно движется одним и тем же размеренным шагом в каждое мгновение нашего существования.
Вот только это самая грандиозная из всех тех глупостей, которым учат в школе.
На самом деле время весьма неустойчиво, оно постоянно колеблется. Можно в одно мгновение ока потерять несколько часов, а то и дней. А в другой раз приходится с огромным трудом переживать какую-нибудь минуту. Время накатывает и уходит так же неутомимо, как морской прилив, и с такой же силой. Мгновения, которые хотелось бы задержать навсегда, пролетают слишком быстро. Моменты, которые хотелось бы поскорее миновать, останавливают время, и оно ползет, как неторопливая улитка.
Да, все обстоит именно так. Время моей жизни вдруг помчалось стремительным галопом, а я ничего не могла с этим поделать.
Вроде бы только вчера Лиза неохотно согласилась отправиться в турне по стране, но вдруг оказалось, что гастроли начинаются совсем скоро. Было утро понедельника. А утром в субботу она уже должна была уехать. Последние недели пролетели с такой скоростью, что я и оглянуться не успела, но при этом точно знала: вселенная вот-вот замедлит свое вращение и следующие шесть месяцев будут тянуться бесконечно. Я знала, что буду ощущать каждое мгновение нашей разлуки, но должна буду это пережить. Мне не хотелось страдать от чувства вины, думая, что еще один человек пожертвовал всем ради меня. Я больше никогда и ни с кем не поступлю так, чего бы мне это ни стоило.
Услышав стук в дверь квартиры, я вынырнула из потока тяжелых мыслей и натянула на лицо улыбку. Лизе сейчас тоже было нелегко, она не меньше моего боялась предстоящей разлуки, и я не хотела делать все еще труднее своим несчастным видом. Все последние недели я старательно изображала радостное волнение. По правде сказать, я действительно волновалась за Лизу, бесконечно гордилась ей и радовалась за неё, но просто не хотела, чтобы она уезжала. Если бы как-то можно было устроить гастроли прямо у меня под боком, моя вымученная улыбка стала бы весьма естественной.
Проходя мимо складного карточного столика, шаткой конструкции, которую мы с сестрой называли не иначе как обеденным столом, я улыбнулась, глянув на подарок, стоявший на нем. Открыв входную дверь, я увидела Лизу, прислонившююся к косяку. Она криво улыбнулась мне. Я прикусила губу, увидев её лицо, и отступила назад, чтобы она могла войти.
– С добрым утром, – пробормотала она, перешагивая через порог.
Прижавшись губами к моей шее, она развернула меня, чтобы поцеловать в губы. Я тихонько хихикнула, закрывая за ней дверь: сестра еще спала.
– И тебе доброго утра.
Вздыхая, Лиза обхватила меня за талию:
– Мне будет не хватать наших утренних поездок в твой колледж. – Она опять вздохнула, глубоко и тяжко, и добавила, качая головой: – Ты, пожалуй, уже и диплом получишь к тому времени, когда я вернусь.
Улыбаясь, хотя на сердце у меня было тяжело, я вскинула голову и погладила Лизу по щеке:
– Ну, думаю, к выпускному ты все-таки вернешься и увидишь, как я вышагиваю по проходу между рядами.
Осторожно улыбаясь, Лиза крепче сжала меня:
– Да, я бы с радостью посмотрела, как ты будешь идти по проходу среди гостей.
Мое сердце забилось немножко быстрее, когда я вдруг подумала, какой проход она имеет в виду. Я открыла рот, не зная, что сказать, но Лиза глянула через мое плечо и увидела ярко-красный подарочный пакет. Она с искренним любопытством посмотрела на меня:
– А это что такое?
– Это тебе. Вроде как подарок на дорожку.
Лиза, нахмурившись, повернулась ко мне:
– Эй! Я же знаю, что денег у тебя негусто. Ты не должна мне ничего дарить.
Прижавшись к её спине, я подтолкнула её вперед:
– Все в порядке. Это недорого, к тому же это подарок для нас обоих.
Медленно подходя к столу, Лиза обернулась и хитро ухмыльнулась через плечо:
– Может, это наручники? Знаешь, такие, обтянутые пушистым мехом? Было бы здорово…
Я хлопнула её между лопатками и подтолкнула вперед, чтобы она не увидела, как мои щеки заливает краска.
– Нет!
Лиза хихикала, открывая пакет, но я едва её слышала: мои мысли уже были заняты картиной того, как я приковываю обнаженную Лизу к своей кровати. Это, пожалуй, было единственным способом удержать её рядом. Закатив глаза, я испустила протяжный вздох. Само собой, Лиза имела опыт обращения с такими наручниками.
Она же, все еще посмеиваясь, вытаскивала из пакета тонкую упаковочную бумагу. Наконец добравшись до самого подарка, она тут же растерянно оглянулась на меня:
– Что это такое?
Теперь уже я рассмеялась и подошла к ней:
– Ну, я знаю, что ты всегда немного отстаешь от жизни, но вообще это называется сотовым телефоном. Он работает так же, как обычный, только с ним можно ходить куда угодно. Прижавшись к уху Лизы, я добавила: – Ты даже на улице можешь им пользоваться.
Одарив меня холодным взглядом, Лиза покачала головой: –Зачем? С улыбкой я достала такой же телефон из кармана своего жакета, висевшего на ближайшем стуле.
– Затем, чтобы мы могли поговорить, когда ты уедешь. Чтобы ты всегда могла услышать меня, а я могла услышать тебя. – Я дернула плечом, чувствуя, как сжимается мое горло. – Чтобы мы как будто оставались рядом, даже если на самом деле окажемся очень далеко друг от друга.
Лиза несколько раз тяжело сглотнула, ища мой взгляд, как будто и её горло свело судорогой. Наконец она кивнула и поцеловала меня:
– Мне эта штука нравится, спасибо.
Я закрыла глаза. Мы несколько раз поцеловались, и я наслаждалась каждым мгновением, когда ощущала, как кожа Лизы прижимается к моей коже. Наконец она отодвинулась, дыша немного тяжелее обычного, со слегка затуманенным взглядом, устремленным на мои губы. Я поняла, что, если мы не поедем в колледж прямо сейчас, Лиза схватит меня и потащит в спальню. Но хотя я и понимала, что колледж чрезвычайно важен и что я должна в этом году сосредоточиться на занятиях, мне очень захотелось, чтобы Лиза поступила именно так…
Её глаза вспыхнули, проясняясь, и она улыбнулась так, что у меня перехватило дыхание:
– А сексом по этому телефону можно заниматься?
Я моргнула и почувствовала, что отчаянно краснею. Ничего не ответив, я схватила жакет. Когда Лиза, хихикнув, опустила телефон в карман кожаной куртки, послышался звук открывающейся двери. Лиза обернулась на звук, готовая поздороваться с Таней, но в коридоре появился другой человек. И он не был одет.
Почесывая свое мужское достоинство, Гриффин зевнул и лениво направился к нам:
– О черт, куда это вы собрались в такую рань?
Я отвернулась, не желая смотреть на голого мужчину. Лиза фыркнула и покачала головой:
– Вообще-то, уже половина одиннадцатого, Гриффин.
Гриффин хмыкнул в ответ, но я не стала оборачиваться.
– Да знаю я, приятель, вот и говорю – чертовская рань!
Лиза посмотрела на меня и пожала плечами. Для Гриффина любое время до одиннадцати утра равнялось рассвету. Мне хотелось как-то ответить на знак Лизы, но я услышала, что Гриффин подходит ближе, и застыла. Мне хотелось во все горло закричать, чтобы он надел на себя хоть что-нибудь.
А Гриффин, еще раз громко зевнув, сказал:
– Эй, Мэтт хотел, чтобы я тебе передал: если ты пропустишь еще одну репетицию, он выгонит тебя из группы.
– В самом деле? – с любопытством произнесла Лиза и, негромко засмеявшись, покачала головой. – Ты ему передай, что я приду. Наверное, у меня в последнее время мысли не тем заняты.
При этих словах Лиза взглянула на меня. Я видела, как рука Гриффина протянулась, чтобы хлопнуть Лизу по плечу, но продолжала отворачиваться от этого нудиста.
– Тогда постарайся вытащить голову из штанов и возвращайся к делу. Ты, вообще-то, нам нужна.
– Да я никуда и не делась. Приду, – вздохнув, возразила Лиза.
– Уж приходи.
Судя по звукам, Гриффин собирался уходить, и я видела, как Лиза покачивает головой и кривит губы:
– Грифф, ты не мог бы не болтаться голым по квартире моей девушки? Если не возражаешь, я предпочитаю, чтобы она видела только мое хозяйство.
Я вытаращила глаза и невольно оглянулась на Гриффина, а тот, ухмыльнувшись, заявил:
– Ну, если ей хочется поглядеть на причиндалы другого мужика, это уж ваше с ней личное дело. – Он встряхнул белокурой головой. – А Халку нужно подышать.
Лиза прикусила губы, сдерживая смех. Мне это не удалось, и я быстро прижала ладонь ко рту. Гриффин окинул нас ленивым взглядом и вернулся в комнату Тани. Как только дверь за ним закрылась, Лиза захохотала. Я присоединилась к ней и смеялась до слез, которые, к счастью, слегка размыли картину татуированного хозяйства Гриффина.
Кое-как я умудрилась произнести:
– Халк? Он что, зеленеет, когда готов к делу?
Лиза согнулась пополам от смеха:
– О боже, надеюсь, что нет! Слушай, давай удирать отсюда, пока мы этого не узнали.
Прихватив мою сумку с книгами, мы поспешно сбежали, чтобы не слышать, как Гриффин начинает будить Таню. В коридоре мы постепенно успокоились. Когда я уже могла говорить не хихикая, я улыбнулась Лизе:
– Спасибо, что попыталась поставить его на место. Я вовсе не буду скучать по Гриффину во всем его великолепии.
Обняв меня за плечи, Лиза покачала головой и произнесла, все еще посмеиваясь над своим товарищем:
– Хотелось бы мне сказать то же самое, но этот зеленый мутант едет со мной.