21.
Обратная дорога в автобусе прошла в немом напряжении. Как и раньше, мы с Юмиокой сели рядом, просто чтобы не вызывать переполох. Холод между нами был практически осязаем, но не заметен на фоне всеобщего ликования. И не удивительно- Инаризаки прошли в 1/8 финала. Ещё 3 матча и будут национальные.
По такому поводу дома мы с братьями устроили пиршество. Хоть оно и было тише, чем обычно, чтобы не мешать маме работать в своей комнате, но оставалось таким же крышесносным, как и остальные. До следующего матча оставалось несколько дней, а впереди были выходные.
-Что будем делать завтра?- уже под ночь, когда мы выдохлись из сил и завалились кто-куда, спросила я. -До понедельника куча времени.
-Мы же хотели к папе съездить,- напомнил Осаму, и я подскочила на месте от его ответа. -Всё-таки был день рождения, надо повидаться с ним.
-Мы едем в Сендай?!- от ответа старшенького подскочила не только я, но и Тсуму, до этого растёкшийся по ковру. Мы воскликнули хором, и Саму пришлось цыкнуть, чтобы заткнуть нас.
-Да, так что надо выспаться. Лучше ехать с утра, так что подъём в 6.
Наше хорошее настроение омрачилось. Вставать в такую рань в выходной- настоящая пытка. Но мы согласились со старшеньким. Всё-таки до Сендая ехать на поезде, по меньшей мере, несколько часов. Насколько я помню около 4.
-Тогда я пойд- начала я, но меня прервала вошедшая в гостиную мама.
-Вы ещё не спите? Отлично.
-Что-то случилось?- спросил Атсуму, поднимаясь с пола.
-Меня,- мама замялась и отвела глаза,- в-общем, меня выдернули обратно. Всё-таки я приехала к вам посреди командировки.
-Ты уезжаешь?- переспросила я, тоже поднимаясь на ноги. -Когда?
-Завтра,- глубоко вздохнув, ответила мама и виновато опустила голову.
Повисла тишина. Внутри меня забушевали чувства обиженного ребёнка, но я не хотела ссориться. Мы же всё прояснили с мамой, и это её работа. Я ведь на самом деле уже привыкла так жить.
-Когда планируешь приехать ещё раз?- совершенно спокойно, даже с улыбкой, поинтересовалась я.
Увидев, как я отнеслась к такой новости, мама заметно расслабилась и тоже улыбнулась.
-Скорее всего, ближе к ноябрю, но может быть ещё раньше.
-Ты рано уезжаешь?- раздался позади меня голос Осаму, который тоже поднялся на ноги и подошёл к нам.
-Часов в 6.
-У нас подъём в 6, так что мы тебя проводим,- Саму крепко обнял маму и улыбнулся ей очень нежно. В такие моменты я замечаю, что у меня достаточно красивые братья. Даже мысли в голову лезут, как однажды кто-то из них найдёт девушку. Интересно, а как мне на такое реагировать?
Атсуму прослезился и присоединился к обнимашкам. Моё сердце тоже не выдержало. Там и постояли какое-то время вчетвером посреди гостиной, после чего разошлись по комнатам.
-Спасибо, что понимаешь меня,- шепнула мне мама после пожелания спокойной ночи.- Ты даже как будто повзрослела.
-Да что ты, -я шутливо отмахнулась, -всегда пожалуйста.
Мама не сбежала ранним утром, а предупредила нас. Наверное, можно считать, что как будто бы повзрослела не только я?
Ранним утром, проводив маму и кое-как собравшись сквозь постоянные зевки и желание упасть и не вставать, мы вышли из дома. Осаму закрыл дом, и мы втроём отправились на вокзал с рюкзаками и диким желанием уснуть на всю оставшуюся жизнь.
-Вы точно всё взяли?- в сотый раз спросил старшенький, каким-то чудом являясь единственным из нас, кто не выглядел как пережёванное зомби.
-Да сто процентов,- промямлила я и зевнула. Мы с Тсуму шли в обнимку, спасая друг друга от поцелуя с асфальтом.
-Давайте, энергичнее, отоспитесь в поезде, если мы на него успеем.
Легко сказать "отоспитесь в поезде". В сидячем кресле, в качающемся вагоне, с чьим-то громким ребёнком и слепящем в глаза солнцем. Я, конечно вздремнула, но очень поверхностно и тревожно, просыпаясь от каждого движения братьев по бокам от меня. К концу поездки у меня всё затекло настолько, что вылезать на платформу показалось пыткой.
-Я не то что выспалась, я ещё больше устала,- стоя на платформе, пожаловалась я.
-Не знаю, на что ты жалуешься,- бодро фыркнул Атсуму, разминая руки. -Я вот отлично выспался.
Мне стало лень отвечать. Да и мой ответ спровоцировал бы ещё большее возражение. Поджав губы, я проигнорировала блондинистого и обвила руку Осаму, чтобы опереться.
-Сил нет, веди меня,- кратко пояснила я.- Надеюсь, нас подвезут на машине. Я помню, сколько тут своим ходом до дома добираться.
-Папа вроде починил свою машину ещё в прошлом месяце, -Атсуму подхватил с платформы мой рюкзак и забросил себе на свободное плечо. А ведь братья это очень удобно.- Слушайте, а может он приехал за нами? Какова вероятность?
Саму пожал плечами и направился к выходу на улицу. Я пошла за ним, практически щекой упираясь в его тёплую кофту. Атсуму с двумя рюкзаками поплёлся за нами.
Папа встретил нас на выходе из вокзала. Мы налетели на него гурьбой, закричав от радости. Наши надежды подтвердились, и после приветствий мы сели в папину машину. Я чувствовала приятный прилив ностальгии. В этой машине я проездила всё своё детство, когда ещё считала нашу семью полноценной и нормальной.
Столько историй сразу вспомнилось. Как во время семейной поездки мы с Тсуму несколько часов устанавливали между нами границу и делили место, как опять же блондинистого стошнило под одно из этих сидений, как опять же Атсуму пытался в машине спрятать беспризорного котёнка, которого приютил втайне от родителей. Бедняга от страха разорвал когтями полсалона, устроив неприятный сюрприз для папы с утра. Забавно, что любая курьёзная ситуация всегда связана с Атсуму....
В машине я уснула, так и не оторвавшись от мягкой кофты Осаму. Помнится, когда-то он возмущался, что мы постоянно таскаем его одежду, хотя он покупает нам такую же. Да, у меня есть такая кофта, но, чёрт возьми, его кофта оставалась всё равно лучшим вариантом. Нет разницы, что за одежда, если человек умеет её носить и быть в ней особенным. Надень Саму мусорный пакет, мне бы всё равно было завидно. Хотя, может тут ещё играет тот факт, что он старше. Врождённая зависть к более старшему? Примерно с такими мыслями я задремала.
Мой родной дом. Дом, где начинаются мои самые ранние воспоминания, встретил нас невероятно аппетитным ароматом выпечки.
-Что это, пап?- пройдя на кухню, удивлённо спросила я. На столе стоял протвень, накрытый полотенцем. Именно от него шёл такой сладкий запах. Я приподняла нагретое полотенце кончиками пальцев, но в тот же миг рука отца накрыла мою и остановила.
-Небольшой сюрприз,- мягко улыбнулся папа. -Сначала пускай подостынет.
-Ты что, научился готовить?- на кухню прошёл Тсуму, который относил свой и мой рюкзаки на второй этаж в комнаты, где мы будем ночевать.
-Я и раньше умел.
-Как же,- за блондинистым подошёл и Осаму, так же относивший вещи наверх.- Если бы умел, Осай не пришлось бы столько готовить ежедневно.
-Ну, до мастерства Сай мне, конечно, далеко,- папа нежно погладил засмущавшуюся меня по голове. -Но мне пришлось научиться, когда она уехала в Токио. Не питаться же лапшой из круглосуточного.
Почему-то в этот момент я вспомнила Суну. Он питается непонятно чем, потому что живёт один и не умеет готовить. Может, стоит его научить? Было бы здорово, если бы он начал сам о себе нормально заботиться.
-Так как, вы голодны или позже?- перевёл тему папа, и никто из них, к счастью, не заметил моих порозовевших щёк от мыслей о Рине.
-Я бы не отказался сейчас,- Тсуму тоже поглядывал на накрытое полотенце. Старшенький молча кивнул.
-Да, я тоже,- в свою очередь ответила я.
Под полотенцем оказался румяный пирог с яблоком и корицей, настолько искусный, что я усомнилась в своих кулинарных способностях. Как папе вообще удалось за несколько месяцев научиться такому? После обеда мы разбрелись по дому. Я обошла его сверху до низу, вспоминая детство. Уехала отсюда меньше полугода назад, но возникло ощущение, что прошло лет 10. Всё казалось таким старым и давним, даже то, чем я ежедневно пользовалась в этом же году. Видимо, в столице у меня была настолько бурная жизнь, что родной Сендай я почти забыла.
Закончив осмотр дома, я решительно собрала необходимые вещи и пошла гулять. Вспомнить дом мало, надо вспомнить город. Может, тогда и город вспомнит меня?
Улицы были те же, парк недалеко от дома, горная тропинка к конце одного из ответвлений улицы. Даже воздух был свежим, наполненным жизнью. Я даже не подозревала, насколько соскучилась по такому посреди технологичного развитого Токио. Любимый магазин несколько кварталов дальше от дома по-прежнему работал. И продавщица та же, которая много лет назад с радостью делилась конфетами. Было приятно, когда эта милая пожилая женщина узнала меня и потискала за щёчки.
Настроение было таким приподнятым, когда внезапно я оказалась напротив своей старой школы- Аобаджосай. Школа, где я провела год без братьев. Такие себе воспоминания, на самом деле. Возникло желание поскорее уйти отсюда и снова забыть тот год, но внезапно за спиной раздался знакомый голос:
-Глазам не верю...
Улыбка сползла с лица, очень медленно и нехотя. Я обернулась, напрягаясь всем телом. Мои худшие ожидания подтвердились. Сердце гулко заныло в груди.
-Осай Мия, реально ты?
Он просиял, широко улыбнулся. А я всё больше погружалась во мрак своих воспоминаний. Меньше всего я хотела здесь сталкиваться с ним. Я даже не знала почему. Скорее, мне просто было стыдно, что я сбежала. Скрылась, оборвала связь, даже не предупредив.
-Привет,- неуверенно произнесла я, уняв дрожь в голосе. Кончики пальцев онемели, я цепко сцепила их за спиной и гордо подняла голову. Не хочу, чтобы он ещё и стыд мой видел. Человек, из-за которого я уехала, из-за которого так не люблю тот год, из-за которого жизнь в Аобаджосай была невыносима. -Ойкава Тоору.
-Сколько лет, сколько зим,- парень тепло улыбнулся, мотнув головой. Его каштановые волосы встрепенулись и блеснули на солнце. Он сделал несколько шагов вперёд, дружески раскинув руки.- Привет.
Я выдавила кривую улыбку, хотя внутри кошки заскребли. Зачем и как я вообще пришла сюда. Хочу, чтобы это закончилось. Да, я снова хочу сбежать, поджав хвост. Но страх сильнее, чем гордость. Становилось только больнее, когда Тоору так приветливо улыбался. Он до сих пор....
-Это ведь ты менеджер волейбольного клуба?- одна из них больно схватила меня за волосы, запрокинув голову.- Бессовестная. У тебя совсем нет гордости? Так липнуть к семпаю. Не надоело ещё, собака?
Полтора года назад, как только поступила в Аобаджосай, я подала заявку в волейбольный клуб. Братьев рядом не было, но любовь к волейболу осталась. Так я чувствовала связь между нами. Я просто была менеджером и иногда тренировалась играть, чтобы не растерять навыки. Я сторонилась его как могла, потому что все девочки школы были от него без ума, но...
-Тебя проводить? -он широко улыбнулся, догнав меня на улице. -Мы так задержались с тренировкой, что уже совсем темно. Небезопасно идти одной.
-Не надо, пожалуйста,- я закрылась капюшоном и пошла быстрее.- Я живу недалеко, в этом нет нужды.
Он подходил сам. Каждый раз. Как бы я не сторонилась.
-Пожалуйста, Ойкава-семпай, вернитесь в зал на тренировку,- повторила я ещё раз, нервно оглядываясь по сторонам. Если бы нас кто-то засёк, это стало бы катастрофой.
-Как я могу позволить девушке одной таскать такую тяжесть? -каштановолосый настойчиво предлагал помочь набрать воду в бутылки и отнести к ребятам. А я, к своему ужасу, заметила неподалёку злые глаза.
-Пожалуйста, вернитесь в зал!- крикнула я, выхватив у него бутылку. -Я менеджер, а не вы. И мне не нужна помощь!
Но было поздно. В тот день меня снова зажали в угол. И так было всегда. Я игнорировала, обходила стороной, просила убраться от меня подальше, но Ойкава сокращал дистанцию и переступал черту каждый раз.
-Почему ты всегда уходишь так быстро?- он догнал меня на пути к выходу и схватил за руку, заставив остановиться. -Поговори с нами подольше хоть раз.
-Мне правда надо домой,- свободной рукой я натянула капюшон ниже и залепетала неуверенные отговорки. Не помогло. Тоору дёрнул меня за руку ближе и обхватил мне лицо, скинув капюшон. Его глаза наполнились злостью.
-Кто?!- зло процедил он и провёл большими пальцами мне по щекам, на одной из которых красовался фингал. -Кто это сделал?! За что?!
Мои губы, одна из которых была разбита, мелко задрожали. Слёзы подступали к глазам. Виновник издевательств надо мной спрашивал про самого себя.
Только недавно я подумала, что, возможно, нравилась ему. Столько попыток сблизиться, волнений за меня. Как-то узнал мой номер и ежедневно писал "доброе утро" с каким-нибудь тупым смайликом. Столько раз пытался выяснить, откуда у меня новые ссадины. А вечером эти ссадины оставляли мне его фанатки, о которых он, скорее всего, даже не знал.
-Звонил Саму, -на одном из молчаливых ужинов начал папа,- сказал, что у них всё хорошо и что они оба очень скучают. И по тебе с твоей готовкой тем более.
Мои губы, снова разбитые, задрожали крупной дрожью. Я смотрела в тарелку и отчаянно сдерживала слёзы. Скучают они, как же. Бросили меня здесь совсем одну, а сами в столицу умотали. Всегда были вместе, давали обещание, что никогда не разлучимся. А сами уехали.
Может, я была бы не против принять симпатию Ойкавы, если бы кто-то защитил меня от его фан-клуба. Всегда спасали от любых невзгод братья, а перед настоящим кошмаром уехали. Я была одна против ненормальных девиц, многие из которых были старше меня. Они никогда не верили, что это Тоору со мной разговаривает, что это он подходит ко мне, что это он касается меня. Всегда была виновата я, просто потому что великий и неповторимый Ойкава Тоору не мог обращать внимание на такую забитую одинокую девчонку. Но он обращал..... и много обращал...
-Победу в этом матче я дарю тебе, Осай Мия,- прошептал мне на ухо Ойкава перед важным этапом отборочных. Он стоял очень близко и делал вид, что дружески обнимает, говоря при этом такие слова.- Пусть она вдохновит тебя хоть иногда улыбаться.
Он заботливо потрепал мои волосы и побежал на площадку со спокойным выражением лица. Сердце приятно оттаяло, но в тот же миг его перекрыла волна холодного ужаса. Я бросила взгляд на трибуны и встретилась глазами со многими злыми гримасами. Мои плечи задрожали под их взглядами. Нас разделяло только ограждение трибун и высота, на которую они возвышались над площадкой. На глазах выступили слёзы.
Что ты наделал, Ойкава Тоору... Теперь я обречена.....
Последняя капля- вот как я называю поздний вечер того дня. Долгая истерика дома и мольбы перевестись, переехать к братьям. Разлука с ними и школьная жизнь были невыносимы. Я была на грани.
В конце-концов я действительно переехала, но только спустя какое-то время. К концу учебного года. Я никому ничего не сказала. Сбежала, поменяла номер, забыла этот ужас. Наш последний разговор с Ойкавой Тоору был о какой-то несусветной ерунде, но отчего-то я его запомнила дословно.
-О чём ты мечтаешь?- к концу тренировки спросил Тоору, когда я подавала ему мячи для подачи. Прикусила язык и промолчала, даже не смотря на него. Мои мысли были заняты завтрашним побегом: вещи были уже собраны, братья уже ждали, билет был куплен. "Я мечтаю поскорее отсюда уехать"- так бы я ответила, если бы осмелилась открыть рот. -Опять молчишь. Когда-нибудь ты всё-таки поговоришь со мной.
Я неопределённо пожала плечами, подавая очередной мяч, как вдруг его ладони накрыли мои и заставили замереть на месте. Я бросила кроткий взгляд, едва повернув голову. Парень смотрел искренне и с добротой.
-Я вот мечтаю о том, чтобы наконец нормально с тобой поговорить,- сказал он, взял мяч и коротко рассмеялся.- Глупая мечта, правда? Но на то она и мечта...
Он замолчал, и это было последнее, что я когда-либо от него слышала.
И вот, спустя полгода, он стоит напротив и так же ярко улыбается. Впервые после моего трусливого побега. Впервые серьёзно напомнив мне, что я пережила из-за того, что была симпатична ему. Он просто хотел со мной сблизиться, чтобы я улыбалась ему в ответ, чтобы отвечала честно и без страха. Но именно этим он и сломал мне жизнь.
Забавно, что основной моей мыслью сейчас было, что Суна Ринтаро прожил в похожем одиночном аду несколько лет, а я продержалась лишь год, и то неполный.
24.05.23. 2486 слов.
В понедельник был последний звонок. Так странно было видеть на себе ленту выпускника... Надо бы поскорее принять тот факт, что я закончила школу, а то не смогу нормально настроиться на экзамены. А вы ловите проду и извиняйте за очередное стекло, люблю)