Глава 2
Рустам стоял на кухне, потягивая крепкий чёрный кофе, когда услышал шаркающие шаги.
Айлин вошла, вся мятая — волосы всклокочены, лицо бледное, под глазами синяки от бессонницы. Она шла, сгорбившись, будто её действительно избили.
— Ты жива? — он поднял бровь.
— Нет, — буркнула она, шаря по шкафчикам. — У тебя есть... ну... эээ...
Она замолчала, сжав зубы, и резко присела на стул, схватившись за живот.
Рустам пристально посмотрел на неё: сжатые губы, холодный пот на лбу, неестественная бледность.
— Тебе плохо? — голос стал резче.
— Да норм, — она попыталась ухмыльнуться, но вышло жалко. — Мне просто в магазин сходить надо.
— В магазин? — он нахмурился. — Я вчера закупился.
— Ну... мне кое-что другое нужно.
Она избегала его взгляда, но когда попыталась встать, её лицо исказилось от боли.
Рустам догадался.
— Месячные?
Айлин застыла, потом покраснела до корней волос.
— ЧТО?! Нет! Я просто...
— Айлин, — он перешёл на "ты"впервые за всё время. — Ты зелёная.
Она закрыла лицо руками.
— Ненавижу тебя.
Рустам уже копался в аптечке, когда она наконец сдалась.
— Ладно... да. Они.
— Спасибо, Кэп, — он бросил ей пачку обезболивающего. — Пей.
— Ты всегда такой няшка с девушками? — она проглотила таблетку, гримасничая.
— Только с теми, кто орет ночью в подушку.
Она хотела что-то колкое ответить, но снова скривилась от боли.
— Чёрт...
Рустам вздохнул, достал из морозилки лёд, завернул в полотенце и неловко протянул.
— Держи.
— Грелка была бы лучше, — она пробормотала, но всё равно прижала холод к животу.
— У меня нет грелки.
— Конечно нет, — она закатила глаза. — У тебя же нет матки.
Он фыркнул.
— Слава богу.
Через 20 минут Айлин уже сидела, закутавшись в его тёплый (откуда?!) халат, с чашкой шоколада (он нашел какао?!) в руках.
— Ты... зачем всё это? — она смотрела на него с подозрением.
— Чтобы ты не умерла у меня на кухне.
— Романтично.
— Я не романтик. Я реалист.
Она пригубила шоколад, и неожиданно её лицо расслабилось.
— ...Спасибо.
— Не за что, — он развалился напротив, доедая свой бутерброд.
Тишина. Но уже не такая неловкая.
— Ты знаешь, — она вдруг ухмыльнулась, — если кто-то узнает, что Рустам Великий носится с грелками и какао...
— Убью.
Она рассмеялась.
— Обещаю молчать.
— Иначе умрёшь.
— Драматично.
Он бросил в неё салфеткой.
Когда боль утихла, Айлин неожиданно спросила:
— Почему ты вообще встал сегодня так рано?
Рустам замешкался.
— ...Не выспался.
— Из-за меня?
— Нет! — он резко встал. — Просто... дела.
Она ухмыльнулась.
— Переживал.
— Заткнись.
Но она уже знала правду.
---
Второй день месячных — ад на земле.
Айлин шла по супермаркету, сжав зубы, стараясь не думать о ноющей боли внизу живота. Рустам шёл рядом, бросив в корзину шоколад, печенье, гречку (почему гречку?! Ненавижу) и ещё какую-то ерунду.
— Тебе ещё что-то нужно? — он спросил, не глядя.
— Прокладки, — пробормотала она, краснея.
Он кивнул, без лишних вопросов, и направился к нужному отделу.
Какой же он… неестественно спокойный для парня в 16.
Пока Рустам выбирал прокладки (и, к её удивлению, взял ночные — откуда он знает?!), Айлин случайно задержала взгляд на большом плюшевом Стиче.
Голубой, пузатый, с глупой улыбкой.
Она замечталась.
— Мечтаешь или зависла? — голос Рустама вернул её в реальность.
— Ничего, — она резко отвернулась.
Но он уже заметил.
На кассе Айлин даже не поняла, когда он положил Стича на ленту.
— ЧТО?! — она ахнула.
— Что "что"? — он равнодушно протянул карту кассиру.
— Ты… зачем?!
— Захотелось.
— Но это… — она запиналась, — ч тебе потом отдам!
— Не надо.
— Почему?!
Он взглянул на неё, пожал плечами.
— Просто не надо.
И всё.
Они шли домой, Айлин прижимала Стича к груди, пытаясь не улыбаться.
— Ты… эм…
— Что?
— Спасибо.
Он фыркнул.
— Не привыкай.
— Не собираюсь.
Но в душе она уже знала — этот Рустам совсем не тот, кем кажется.
---
Айлин так и не выпустила плюшевого Стича из рук — даже за столом. Она устроила его на соседнем стуле, будто он тоже собирался есть.
Рустам поднял бровь.
— Ты ему тоже бутерброд положишь?
— Может быть, — она ухмыльнулась, откусывая кусочек шоколадки.
Он фыркнул, но ничего не сказал.
После еды она вдруг посерьёзнела, посмотрела на него и тихо сказала:
— Спасибо. Правда.
Он лишь кивнул, но в уголке рта дрогнула улыбка.
Айлин ушла в свою комнату, крепко прижимая подарок.
Через полчаса Рустам услышал тихие всхлипывания.
— Опять?— вздохнул он, но всё же постучал.
Ответа не было.
— Айлин?
Только шмыганье носом.
Он открыл дверь без спроса.
Девушка сидела на кровати, в обнимку с Стичем, и рыдала в телефон.
— ЧТО СЛУЧИЛОСЬ?! — он резко вошёл.
— К-к-к-котятки… — она всхлипнула, показывая ему экран.
Там были фото брошенных кошек.
Рустам замер, потом рассмеялся.
— Ты ревешь из-за этого?!
— ТЫ БЕСЧУВСТВЕННЫЙ ЧУВОК! — она вскочила и начала лупить его кулаками по груди.
Он даже не защищался, просто стоял, пока её мини-ураган бушевал.
— ОНИ ТАКИЕ МАЛЕНЬКИЕ! И ИХ НИКТО НЕ ЛЮБИТ!
— Айлин, это просто фото…
— ЗАТКНИСЬ!
Она била его ещё несколько секунд, потом выдохлась, опустила руки и шмыгнула носом.
— …Извини.
— Месячные? — он ухмыльнулся.
— Заткнись.
Но злости в голосе уже не было.
После эмоционального всплеска Айлин вдруг почувствовала дикую усталость. Гормоны, обезболивающее, да и просто слишком много переживаний за день — всё это накрыло её волной сонливости.
Она бессознательно прижала Стича к животу (как живую грелку), съехала по спинке кровати и...
Её голова упала Рустаму на колени.
Рустам замер.
Что, блин, делать?!
— Айлин? — тихо позвал он.
Тишина.
Только ровное дыхание и лёгкий храп (который она бы яростно отрицала).
Он осторожно приподнял руку, чтобы убрать её голову, но...
Передумал.
Так он и сидел: не двигаясь, боясь разбудить её, но при этом не решаясь остаться в таком положении.
Мысли скакали:
«Если она проснётся — убьёт.»
«Почему она так... тихо спит?»
Айлин всхлипнула во сне и прижалась щекой к его бедру.
Рустам покраснел.
Прошло минут десять.
Он уже начал привыкать к этой абсурдной ситуации, как вдруг...
Айлин зашевелилась, протяжно зевнула и открыла глаза.
Их взгляды встретились.
Молниеносное осознание:
«Я сплю у него на коленях.»
«Она проснулась.»
Паника.
Она резко отпрянула, чуть не уронив Стича, и швырнула в него подушку.
— ТЫ ЧТО ТВОРИШЬ?!
— Я НИЧЕГО! — он отбился. — ТЫ САМА УПАЛА!
Айлин покраснела до корней волос, схватила игрушку и прижала к груди, как щит.
— Ты... ты мог бы уйти!
— Ага, и разбудить тебя? Чтобы ты опять в меня чем-то кинулась?
Она сжала зубы, но злость уже уходила.
— ...Ладно.
Тишина.
Потом неловко:
— Спасибо. Что не сбежал.
Он хмыкнул.
— Не за что, спящая красавица.
Она швырнула в него ещё одну подушку.
---
Утро третьего дня.
Айлин проснулась с одной мыслью — бассейн.
Она уже представляла, как освежится в прохладной воде, но… проклятая физиология.
— Рустам! — позвала она, выходя на кухню. — Можно я в бассейн?
Он, с чашкой кофе в руках, едва не поперхнулся.
— Ты серьёзно?
— Ну да! — она нахмурилась. — Ты что, думаешь, я сгорю?
— Нет, просто… — он замялся, отводя взгляд.
— Просто что?
— Ты же… в критические дни.
— И что?
Он вздохнул, поставил кружку и скрестил руки.
— Ты правда не знаешь, почему нельзя?
— Ну… вода же чистая!
— Айлин… — он провёл рукой по лицу. — Ты же понимаешь, что это не про воду?
— Ну надень тампон и всё! — бросил он, краснея.
— Я ими не пользуюсь! — фыркнула она. — Неудобно.
— Как это "неудобно"?
— Ну…она заерзала на стуле. — Я пробовала один раз. Не моё.
— А прокладки — твоё?
— Заткнись!
Он засмеялся, но быстро спохватился, увидев её смертельный взгляд.
— Ладно, ладно… — Рустам поднял руки в знак перемирия. — Давай лучше сходим на рынок.
— На рынок? — она скривилась.
— Да! Там арбузы, фрукты, всякая фигня… Мороженое, наконец.
— …Мороженое?
— Да.
— Шоколадное?
— Какое захочешь.
Айлин задумалась, потом вздохнула.
— Ладно… но ты мне потом объяснишь, почему нельзя в бассейн.
— Нет.
— Почему?
— Потому что мне стыдно.
Она засмеялась.
Рынок в посёлке оказался оживлённым и ароматным — свежие фрукты, специи, горячая выпечка.
Айлин, несмотря на своё состояние, оживилась:
— Смотри, тут хурма! — она потянулась к прилавку.
— Ты её вообще любишь?
— Нет, но она красивая!
Рустам покачал головой, но купил ей одну — просто так.
Потом был арбуз (который долго выбирали, стуча по нему, как профессионалы), горячие лепёшки с сыром и, конечно, мороженое.
— Ты знаешь… — Айлин облизнула шоколадную крошку с пальцев. — Это даже лучше бассейна.
— Ну конечно, — он ухмыльнулся. — Я же гений.
— Самовлюблённый идиот.
Но улыбка выдавала её.