Глава 16
Дженни
Я медленно иду через лобби резиденций Кимов, сердце бешено стучит. Я чувствовала такое же волнение, когда входила сюда в прошлый раз, но тогда причины были совсем иными. Тревога сжимает мой желудок, когда я иду к лифту, на котором мы с Тэхеном поднимались в пентхаус, но меня останавливает работник в униформе.
— К сожалению, мы не можем пустить никого дальше, — говорит тот же охранник, что и в прошлый раз, его тон строгий.
Я останавливаюсь как вкопанная, не зная, что делать. Прежде чем я успеваю объяснить, что пришла по приглашению, знакомый голос звучит сзади.
— Все в порядке. Она моя будущая жена.
Мои глаза расширяются, и я оборачиваюсь, чтобы увидеть Тэхена, стоящего всего в нескольких шагах, его выражение лица непроницаемо. Серый костюм-тройка на нем, делает его неприступным, недостижимым, и вот он стоит тут, называя меня своей.
Тэхен изучает меня несколько секунд, его взгляд скользит по моему лицу, множество невысказанных слов висит в воздухе между нами. Он опускает взгляд и подходит ко мне, его рука ложится на мою нижнюю часть спины. Охранник вежливо кивает и отступает, чтобы нажать кнопку вызова лифта для нас, а я без слов позволяю Тэхену вести меня вперед.
Его рука остается на месте, пока лифт поднимается, тепло проникает в мою кожу, даже сквозь ткань моего черного платья. С того момента, как я узнала, я представляла себе бесчисленные варианты того, как будет проходить этот разговор, который мы точно должны были провести, но теперь, когда момент настал, я не могу подобрать слов.
Тэхен делает глубокий вдох, когда двери лифта открываются, и я следую за ним в пентхаус, в который я не думала, что когда-либо снова войду, рассматривая его теперь совершенно другими глазами.
— Ты знал? — спрашиваю я, осматривая фотографии в коридоре. Он говорил, что скоро познакомит меня с девочками, и я думала, что он просто флиртует.
— Когда ты спросил меня, будет ли моя мама учить тебя рецепту бирьяни, и когда ты сказал, что поблагодаришь моего отца за то, что он научил меня танцевать фокстрот. Когда ты поцеловал меня, Тэхен, а потом сказал, что подождешь столько, сколько мне будет нужно. Ты знал тогда?
Он смотрит на меня с явным чувством вины в глазах.
— Да.
Я усмехаюсь горько, сердце сжимается, ощущая предательство.
— Так каждый раз, когда я просила тебя сказать мне правду, ты говорил чистейшую ложь. — Я провожу рукой по волосам, глаза слезятся. — Знаешь, я думала, что это просто безумное совпадение, когда я встретила тебя так. Потом ты стал моим профессором, и я подумала, что, может быть, это судьба. — Я безумно смеюсь, чувствуя себя полной дурой. — Чего ты вообще надеялся добиться, Ким?
Он подходит ко мне, сожаление на его лице.
— Дженни, — говорит он, его руки обвивают мои плечи. — Пожалуйста, позволь мне объясниться.
Горечь заставляет меня отступить, вырваться из его объятий. Вместо этого я неохотно киваю.
— Дай мне всю правду в этот раз.
— Вся правда, — повторяет он, опуская взгляд на свои ноги. — Я беспокоился, что никогда по-настоящему не узнаю тебя, если мы встретимся впервые уже после помолвки. Ты бы надела маску, вела себя так, как, по твоему мнению, от тебя ожидают, и мне пришлось бы пытаться понять, что реально, а что нет. — Он проводит рукой по волосам и вздыхает. — Мне нужно было знать, какой ты человек, без давления ожиданий наших семей и нависшего над нами слияния. Я бы никогда не пустил кого попало в свой дом и к своей семье. Моя бабушка, может, и проверила тебя, но мне нужно было убедиться самому.
Я смотрю на него, не веря своим ушам, сердце разрывается.
— Иронично, как ты пошел на все, чтобы узнать, кто я на самом деле, но при этом ты сделал ровно то, о чем переживал — ты создал фасад, вел себя так, как требовала ситуация, и водил меня за нос. — Он отводит взгляд, его выражение противоречиво. — Было ли что-нибудь из этого настоящим? — спрашиваю я, голос дрожит.
— Конечно, — говорит он, его голос мягкий. — Я был искренен, когда говорил, что мне действительно было здорово с тобой. Я не ожидал, что ты мне так понравишься, Дженни.
Я отступаю назад, вырываясь из его досягаемости, холод пробегает по коже.
— Ты надеешься, что это заставит меня почувствовать себя лучше, Тэхен? — спрашиваю я, изумленно. Мои челюсти сжимаются, боль превращается в ярость.
Я обнимаю себя руками, мой живот скручивается. Я никогда не чувствовала себя такой обманутой, и каждое воспоминание, которое мы создали, мгновенно становится запятнанным, когда я начинаю анализировать все, что он мне когда-либо говорил, каждое взаимодействие. Когда он сказал мне, что не заинтересован в том, чтобы влюбиться, он предупреждал меня, говорил мне не ожидать от него определенных вещей во время нашего брака. Именно поэтому я ушла, только чтобы узнать, что уйти никогда не было вариантом.
— Дженни, — говорит он, его тон умоляющий. — Пожалуйста, знай, что у меня не было плохих намерений. Это был шанс понять, как ты будешь ко мне относиться, если мы встретимся случайно, и я просто не мог упустить его. Я знал, что не буду иметь выбора, когда дело дойдет до женщины, на которой я женюсь, но по крайней мере я хотел встретиться с тобой на своих условиях. Так много из того, что мы будем делать в следующие пару лет, будет продиктовано нашими семьями, и не раз нам придется играть роль, вести себя определенным образом для прессы или нашего окружения. Наши обязательства изменят все.
Он выглядит измученным, отчаявшимся, и я чувствую, как начинаю сомневаться.
— Не то чтобы я не понимаю, почему ты так поступил, Тэхен. Я понимаю, но это не делает это правильным. Ты обманул меня. Ты подошел ко мне, зная, что наши жизни будут неотъемлемо переплетены с этого момента, и вместо того, чтобы сказать мне правду, ты играл с моими чувствами. — Я провожу рукой по волосам, чувствуя раздражение. — А теперь мне предлагают выйти за тебя замуж? Я не могу тебе доверять.
— Прости меня, Дженни, — говорит он, но это не звучит искренне. Это не настоящее извинение.
— Твоя извинения ничего не меняют, — отвечаю я, мой голос ломается. — Ты можешь лгать мне каждый день в течение всего нашего брака, и я не смогу ничего с этим сделать. Я могу просто взять и уйти, и мы оба это знаем.
Что-то ломается в его выражении, и он берет меня за руку.
— Я не сделаю этого, — говорит он, прижимая мою ладонь к своей груди, а затем накрывает ее своей рукой. — Я больше не буду вводить тебя в заблуждение, и хотя ты, возможно, не поверишь мне сейчас, у меня есть все намерения быть хорошим мужем. Мы не женимся по желанию, но я сделаю все, что в моих силах, чтобы ты не пожалела, что стала моей женой. Только потому что это не то, что мы оба хотим, не значит, что я не сделаю все правильно.
— Как я могу не пожалеть о нашем браке, если единственное, чего я всегда хотела от этого брака, — это то, что ты мне никогда не дашь?
Его лицо помрачнело, и он вздохнул, сильнее сжимая мою руку.
— Пожалуйста, не проси меня давать тебе ложные обещания.
Я вырываю свою руку из его хватки и внимательно изучаю его, не зная, что о нем думать. Я видела так много его сторон, но все равно не имею полного представления.
— Слушай, я пришла сюда не для того, чтобы спорить с тобой, — говорю я, опуская плечи. В конце концов, это деловая сделка, и я не могу забывать об этом. — Я пришла сюда, чтобы сказать тебе, что у меня есть свои условия.
Он приподнимает бровь и кивает, давая понять, что готов выслушать.
— Я не хочу, чтобы кто-либо знал о нашем браке, особенно пока ты мой профессор. Мне пришлось невероятно много работать, чтобы попасть в колледж Мин, и я не хочу, чтобы меня засыпали слухами, которые могут повлиять на мое образование или карьеру.
Его лицо становится каменным, он убирает мои волосы с лица холодным жестом.
— Я соглашусь на это, но при одном условии: ты моя так же, как и я твой, и я не делюсь. Ты можешь скрывать наш брак сколько угодно, но это не сделает его менее реальным.
Собственничество в его взгляде заставляет мой живот сжаться, и мое сердце начинает биться немного быстрее. С того момента, как я узнала, за кого выйду замуж, я задавалась вопросом, было ли что-то из того, что мы пережили, настоящим, действительно ли он хочет меня, или это все было игрой, ролью, которую он играл. Я сомневаюсь, что он это подделывает. Он может быть не в восторге от того, как нас к этому принуждают, но он хочет меня — и, кажется, он не особо этому рад.
Я провожу рукой по волосам и киваю.
— Без лжи, — добавляю я. — Говори мне всегда полную правду и доверься мне, что я с этим справлюсь. Не приукрашивай для меня вещи и не относись ко мне иначе, как к равной.
Тэхен кивает.
— Сделано.
— Никаких фаворитизмов или кумовства. Я не хочу чувствовать, что не заслужила чего-то, что у меня есть, или что я лишила кого-то более достойного возможности, — говорю я, глядя ему в глаза.
— Конечно, — отвечает он, подходя ко мне и нежно касаясь моего лица, его палец скользит по краю моего рта. — Я видел твой проект дронов, Дженни. Тебе не нужна моя благосклонность.
Мое сердце сжимается, и я едва сдерживаюсь, чтобы не ответить, что мне как раз нужно его одобрение, иначе мы бы не были женаты.
— Еще одно, Тэхен, — говорю я, делая глубокий вдох и выпрямляя спину.
Он поднимает бровь и кивает, ожидая, что я скажу.
— Через три года я хочу развод.
Его глаза вспыхивают гневом, и он делает шаг ко мне, его рубашка касается моего платья, челюсти сжаты.
— Я полностью уважаю твои решения и твои границы, Тэхен. Ты ясно дал понять, что не заинтересован в любви или отношениях, но однажды, я точно этого захочу. Я понимаю, что это не будет с тобой, и я не буду настаивать на том, чего ты не можешь дать. Все, что я прошу — это отпустить меня когда-нибудь, чтобы я смогла найти кого-то, кто будет любить меня так, как ты не сможешь.
Его выражение становится каменным, и его рука хватает мои волосы, сжимая их сильнее.
— Посмотрим, что мы сделаем с этим, — рычит он.
Я улыбаясь, но без всякой радости, смотрю на него.
— Это не предложение. Это требование.