Глава 5.
...Влюблена?
К тому времени, когда компания Даши дошла до корпуса, рыжеволосая заметно устала. Ей приходилось придерживать Машу, чтобы она в безудержном приступе гнева не снесла весь лагерь, ибо вид у нее был такой, что она вот-вот что-нибудь разрушит. Даже Машины очки не выдержали столь бесчувственного в ее отношении поведения Азалии и Арсении и треснули у самого основания линз.
За дорогой ребята молчали. Ни у кого не было сил о чем либо разговаривать. Даже Азалия с Арсением шли молча, не обсуждая свой танец. Невозможно теперь было отрицать, что как минимум Азалия была влюблена в Арсения, это уж точно. Но что делать дальше? Ничего не было понятно, и понятнее не стало.
Как только ребята дошли до корпуса, а после и до комнаты, все чувствовали себя максимально скверно. Мало того, что настроение было паршивое, так ещё и дождь пошел, пока добирались до корпуса с другими второотрядцами. В итоге пришли в комнату мокрые, уставшие и промерзлые насквозь. Машины очки запотели, линзы были мокрыми, но их хозяйка, казалось, этого не видела. Азалия вообще не могла понять, что с ней. Всю дорогу до корпуса, как было сказано ранее, Машу вела Даша, а Азалия шла сзади. Теперь же было видно, что глаза у Маши сильно покраснели.
И тут до Азалии дошло. Она плакала.
Конечно, можно было уже давно догадаться. Маша не вытирала очки, потому что было незачем это делать! Она поплачет - очки станут мокрыми и покроются каплями воды снова.
Осознав это, ощутив всей душой какую-то неуемную вину, пусть даже её и не было, стало как-то тяжело на сердце. Азалия с порога рухнула в кровать, не удосужившись даже переодеться. Видимо, она забыла, что им ещё предстоит поговорить о Машиной реакции на танец - Даша же обещала.
Сама рыжеволосая сидела на кровати, свесив голову вниз. Было непонятно, чего она хочет - в самом деле, вытерпеть этот нудный разговор или все же поддержать подругу? Будь она Кристиной, выбрала бы первое. Но увы и ах, судьба распорядилась иначе.
— Ну что ж... — Даше было сложно начинать разговор на такую тему, да и в принципе о чем-либо говорить. Никто особо не возражал против молчания, но Даша была не готова к такому повороту событий. Она перевела дух, набралась смелости и произнесла:
— Маша, расскажи хоть, почему у тебя такая реакция..
Не успела Даша и договорить, как Маша резко вскочила со своей кровати. Она подняла голову на Азалию и Арсения, при этом ее взгляд как-то странно остановился на последнем. Маша была как грозовая туча, из которой непрестанно хлещут молнии и льет дождь.
— Вы оба просто...максимальные эгоисты! Как вы могли... Это так тупо с вашей стороны! — девочка перехватила дыхание, ей было сложно говорить. Голос постоянно обрывался, нормально общаться было невозможно. — А ты, Арсений, просто слепой! Неужели ты не видел, что я хотела потанцевать с тобой?
Как ни странно, Арсений и бровью не повел.
— Ладно ты, кроме телефона и этой Азалии больше ничего не замечаешь. — Азалия передернулась, претензия в собственный же адрес была ей не по вкусу. — Но ты, Азалия?! Ты ведь должна была тоже заметить это!.. Как так можно, ну! Два имбецила - это сила, без мозгов и не красиво. А главное, пришла в нашу компанию вся такая бедная-несчастная, видите ли, родители строгие! И теперь поддерживает Вику, потому что она тоже как бы подвергается гнету родителей. Как знала! Но Вика не так проста, как вы все думаете. Она - предатель среди нас! Как можно не понимать, что это она сдала нас вместе с пакетом?!
Тут вмешалась Полина. Она не могла и дальше это терпеть.
— Попридержи язык. Вику наказали. Если бы она и в самом деле сдала Егору пакет и рассказала, что он наш, ее бы не наказали. Элементарно, Ватсон!
Мягко говоря, никто не ожидал такого от Полины. Все привыкли, что она сидит в сторонке и молча наблюдает. Но, видимо, поведение Маши шокировало даже ее.
Даша едва заметно подтолкнула Вику локтем, мол, может ты тоже что-нибудь скажешь в свою защиту, а не будешь сидеть и смотреть, как пучеглазая тыква?
— Маша, тихо, — Даша резко обернулась к упомянутой, не дождавшись ответа от Вики. — ты в данной ситуации не права. Причем здесь Вика? Тем более, Полина все верно сказала - если бы это и правда была Вика, ее бы не наказали. Подумай о том, что ты говоришь.
Маша заметно стушевалась от нехватки аргументов против правды. Крыть было нечем. По счастью, Маше было куда бежать. Она схватила свой чемодан, наспех закинула в него одежду, и, не дав ребятам ничего объяснить или вставить хоть слово, понеслась по коридору. Отчаяние и гнев кипели в ней, словно буря. Злость на друзей пересилила мораль, и Маша побежала к вожатой Кристине - попросить разрешения переехать в 13-тую комнату.
— Что это было? — спросила Азалия.
— Ну как бы вам сказать... — Даша замялась, было понятно, что тема очень сложная. — Не хочу вас обвинять, но в этой ситуации нам с вами придётся думать как Маша. А это не всегда даже ей удается.
Рыжеволосая грустно посмотрела на друзей.
— Короче говоря, вы с Арсением... сильно её задели. Она ведь была влюблена в тебя, брат. Ты ещё не заметил?
Даша говорила спокойно, без обвинений, но Арсений все равно почувствовал себя виноватым. Так грубо отшить Машу..
Даша положила свою руку на плечо брата, как бы говоря: «Ты не виноват. Это все Маша». Арсению стало хоть немного легче. Он понимал - Маша ещё долго будет злиться. И в самом деле, как можно быть таким слепым?
Он душка, хоть и молчаливый.
— Вы как хотите, а я спать. — раздраженным тоном сказала Азалия и накрыла голову подушкой, чтобы ничего не слышать. Она больше не могла выносить эту бесконечную ссору, которой, казалось, не будет конца. Несмотря на ворох мыслей, вскоре она заснула, падая в бездну тревожных сновидений..
***
Образы быстро сменяли друг друга, словно налетевшие яростные осы.
— И сегодня мы все собрались здесь, чтобы опозорить самого худшего дизайнера в мировой истории по имени Азалия Брусникина! Прошу на сцену. — промолвил ведущий.
Актовый зал в лагере был заполнен с избытком, даже яблоку было негде упасть. Ведущий в лице Даши явно выдавливал из себя улыбку, но при этом глаза его оставались хмурыми.
В первом ряду, как по заказу, сидела Кристина с мамой Азалии. Они о чем-то перешептывались. Азалия не могла услышать, о чем, но догадывалась, что наверняка обсуждают ее.
Как только Азалия шагнула на сцену, в ее адрес полетели такие оскорбления, которые она ни разу не слышала в хотя бы чужой адрес. Ни один благородный автор не включит их в свое произведение.
На пол капнула красная жидкость. Томатный сок. Ну конечно, что ещё ожидать от разгневанных людей.
Серую футболку зрители с размытыми лицами мигом сделали разноцветной, начиная шкурками от бананов и заканчивая красками. Азалия не могла понять, почему они так поступают с ней и что вообще здесь происходит.
Я не справилась. Я не оправдала чужих ожиданий. Я разрушила компанию Даши. Я никогда не добьюсь карьеры дизайнера мирового уровня...
Мысли о вине разрушали Азалию изнутри, она внутренне ощущала, что недостаточно хороша для этого мира. Она и так сделала слишком много плохого - разругалась с матерью накануне отъезда, поневоле разбила Машины мечты. А все из-за того, что она влилась в компанию, сама того не осознавая. Какую же большую ошибку она допустила...
***
Азалия проснулась от восклицаний вожатой Кристины.
— Встаем, детишки! Быстро! Сегодня репетиция родительского дня!
Азалия уставилась на вожатую Кристину полусонными глазами. Немного поморгав и сладко зевнув, она спросила:
— Какой ещё родительский день? И как он связан с сегодняшним днём?
— Азалия, вот ты в особенности вставай! Моя мама училась с твоей мамой, так что знаешь, на твоем месте я бы уже собиралась. — подсекла ту вожатая Кристина и отвернулась к остальным.
— Ребята, не спите, ну! Нам уже надо репетировать предстоящий концерт через неделю на родительском дне. А это только одна из четырех недель! — подбадривала остальных вожатая Кристина.
Но никто из ребят и ухом не повел. Более того, они просто взяли подушки и закрыли ими уши. И понятно, после вчерашней дискотеки все знатно устали.
— Ладно, я не виновата, если потом придет Егор. — сказала вожатая Кристина и уже собралась уходить, как вся комната вскочила и хором отрапортовала:
— Мы готовы!
Вожатая Кристина на это только посмеялась, сказала им через полчаса быть уже собранными и ушла.
— У меня все четко. Ещё десять минут - и встаю. — сказала Вика и отвернулась к стенке.
— Ребята, лучше вставайте. На родительском дне вас моя мама живо приструнит. — без единой нотки шутки в голосе сказала Азалия. Все посмеялись, кроме Даши и Вики.
— Да что с вами говорить. — вздохнула Азалия и стала собираться. Футболка, кеды, зеленые джинсы с карманами по всей длине. И все.
Одеваясь, она мимолетом взглянула в окно. Погода выдалась серенькая, как жиденькая овсянка. По лагерю летал пух от одуванчиков, прилипая к окнам и наполняя дни аллергиков бесконечным чиханием. Легкий ветерок охлаждал воздух, и выглядело это ещё холоднее. Брр, ну нет. Уж лучше надеть сверху ещё и свитер.
— Нет, ну вы конечно как хотите, а я пошла. — помахала рукой напоследок Азалия и уплыла из комнаты.
Какое-то время на месте сбора доносилась музыка, довольно популярная сейчас. Наверняка Кристина решила будить всех более эффективным способом.
Вскоре и остальные второотрядцы начали подтягиваться на ранний завтрак в столовой. В окна старались не смотреть - хмурая погода навевала довольно грустную атмосферу.
***
Ковыряя ложкой уже успевшую остыть жидкую и липкую овсянку, Азалия невольно вспоминала вчерашнюю дискотеку. Как же, однако, было странно, что Арсений пригласил на танец именно её. Не свою сестру (что тоже выглядело бы странно, если честно), не Машу и уж тем более не Полину. Про Вику можно даже не заикаться. Возможно, Азалия ему...даже нравилась?
Нет, нет, нет, нет. Надо отогнать эти мысли подальше, а в идеале лучше вообще благополучно про них забыть.
К счастью, трепещущие и нервные воспоминания Азалии прервал звонкий голос Даши.
— Буэ, — поежилась та, — Ненавижу овсянку. Она такая липкая, словно клей ешь.
— И не говори, — согласился Арсений, перевернув ложку с овсянкой. Как ни странно, овсянка осталась на ложке и даже не отлипла от неё.
Азалия улыбнулась. По виду Арсения не скажешь, что он в кого-то влюблен. Сидит себе да играет в Block Blast под столом.
Вот только Маша...
Мысли о ней не отпускали Азалию ещё со вчерашней ночи. И понятно, такого от нее никто не ожидал. А тут она ещё и переселилась к стервозной Кристине и ее приспешницам. Конечно, даже вожатая Кристина удивилась, узнав, что Маша хочет уйти из комнаты Даши и ее друзей. Не то чтобы это так уж очевидно...
На лице Маши с самого утра сияла ухмылка. Она изредка поглядывала на компанию рыжеволосой и зло улыбалась, как хищник, который нашел добычу и готовиться ее поймать.
Ещё с самого начала было понятно, что Маша из разряда людей «Угадай что выкину?». Очевидно, что она что-то задумала и может воплотить это в жизнь, причем чем скорее, тем больше вероятность, что это что-то нехорошее.
Но кроме Машиной истерики, были и другие поводы для переживаний. Далеко идти не пришлось - Даша сегодня была чересчур радостной и веселой. Бедняжка, она так старалась навести дружелюбную и комфортную атмосферу, что Азалию подмывало заплакать.
— Даша...
Не успела Азалия и договорить, как рыжеволосая пустилась в плач. Слезы лились нескончаемым потоком из ее глаз, казалось, им никогда не будет конца.
— Я не знаю... — начала Даша и не договорила. Собственные слова утонули в ее рыданиях. — Маша...она никогда не была такой... Раньше...она была...дружелюбной...
Ребята ни слова не поняли, но все равно сделали вид, что слушают и понимают. Рыжеволосая так часто заикалась, что ее речь сделалась до невозможного неразборчивой.
«Надоели. — подумала Азалия. — Маша, Маша, и ещё раз Маша. Будто бы нам больше нечего обсуждать».
В этом плане Азалия сильно противоречила себе, но ничего не могла с собой поделать. Она взяла тарелку, полную овсянки - она так и не съела ни одной ложки, - и отнесла ее к окну приема посуды, широкими шагами удаляясь вниз. Как ни странно, никто не стал ее догонять.
— А она...куда? — Даша встревожилась, она теряла одну подругу за другой.
— Ей нужно побыть одной. — ответила Вика. Она как никто другой понимала Азалию - сама часто хотела оставаться одной, когда дома. С родителями тоже не задалось... Но Вика вовремя выдула эти мысли из головы. Нужно позаботиться о Даше. Она смилостивилась и приняла Вику в компанию. Теперь настал черед Вики принять несколько темную сторону рыжеволосой. — Так о чем ты говорила, Даша?
Весь оставшийся завтрак ребятам пришлось выслушивать Дашу. Не сказать, что им было скучно...просто они ничего не понимали. Как было сказано ранее, Даша уже заикалась от собственных слез и речь была непонятной. Ясно было одно - Даша не могла выдуть мысли о Маше из головы также легко, как это сделала сама Маша - вот так легко позабыла о своей компании, наверняка готовит месть и сидит с Кристиной. Довольно необычная картина - Маша и Кристина, из двух разных миров... Но они сошлись воедино, как бы странно это не было. Впрочем, Маша всегда убегала к Кристине в последние несколько дней. Ничего удивительного...
Когда Даша закончила свою сбивчивую речь, ребята почти бегом сбежали вниз. Кроме них, за завтраком засиделись ещё два стола - и больше никого. Так что нужно поспешить.
— Со всеми этими Машами и Дашами мы так нормально и не поели, — вздохнула Полина, бегущая последней.
— Это лучше, чем есть липкую остывшую овсянку, которая явно не отвечает стандартам качества. — пробурчал Арсений, и Полина не могла с ним не согласиться.
— Я пронесу апельсин в капюшоне, — нашлась Вика, мелким кивком указав на свою толстовку. — Надеюсь, вожатые не заметят.
Точно! С этой неразберихой с дискотекой и Машей они совсем позабыли про Егора, который странным образом не особо высовывался и вел себя как обычный вожатый.
И снова пришлось отложить это на второй план - вожатые уже ждали ребят внизу, ибо репетиция родительского дня не за горами.
— О, объявились. Идите в актовый зал скорее, только вас ждут. — произнесла вожатая Кристина в адрес компании Даши и отвернулась. Она выглядела очень изможденной и усталой, под глазами у нее были черные круги. Ребята с трудом преодолели искушение и зашли в актовый зал, который выглядел очень промозглым в свете холодных ламп.
По приходу в актовый зал нельзя было не заметить, что стулья в углу стояли вкривь и вкось. Если так и на родительском дне будет, то по милости матери Азалии от репутации лагеря ничего не останется.
— Репетируем танец! Бодрячком, бодрячком! — крикнула младшая вожатая Аня и построила людей в пять колонн.
— Сегодня просто репетируем, а когда закрепим основные движения, опробуем на сцене. — кивнула вожатая Кристина, не дав ребятам даже и минуты насладиться атмосферой актового зала. Почти все в нём было голубое. Кулисы - голубые, стулья - голубые, и, надо признать, цвет подобран неплохо. С белым полом и черными колонками на сцене это идеально сочеталось. Вот только золотые кисточки, висящие под потолком и выглядящие как конусы, покрытые шерстью и окрашенные золотой краской, вообще не подходили под цветовую гамму. И зачем их только сюда повесили?..
— Ой, нет, — Азалия отрицательно замотала головой, и буквально вросла в землю, поняв, что придется танцевать. — Я не танцую.
— Это не по желанию. Вставай вот сюда, — вялым тоном сказал Егор. Он даже не стал ругаться, что Азалия бунтует. Ну, раз уж Егор такой добрый...
— Пни меня, если все будет прям очень плохо. — обратилась к Вике Азалия и приготовилась к танцевальной репетиции. Хуже уже не будет, решила она.