Глава 16 - Линия разлома
В Нью-Йорке снова шел дождь - тонкие, неуверенные капли, словно сам город не знал, плачет он или просто вздыхает. Сквозь запотевшие окна галереи улица казалась нереальной - размытая акварель. Где-то в глубине здания вода капала из старой трубы, повторяя гулкий ритм сердца, которое никак не могло решить, разбиться ему или продолжать биться.
После той ночи. Словно волшебный узел, связывавший их вместе, начал незаметно ослабевать.
Эмили стала приходить раньше и уходить позже. Себастьян, хотя и оставался рядом, стал почти призраком - сухие инструкции, редкая переписка, формальные обсуждения новых работ. Их галерея, которая когда-то была местом вдохновения, теперь казалась ледяной шахматной доской, где каждый шаг требовал осторожности.
Она избегала его взгляда. Он избегал ее прикосновений. Все перекосилось: слова казались слишком резкими, жесты - слишком размеренными.
Вечером, когда галерея опустела, Эмили задержалась на том месте, где раньше находилась ее любимая картина.
- Почему? - тихо прошептала она. - Почему миллиметр может стать непреодолимой пропастью?
- Потому что иногда страх сильнее любви, - раздалось у нее за спиной.
Она обернулась. В тени стоял Себастьян. Его плащ был мокрым от дождя, а глаза - усталыми. Но в них было что-то еще - то, чего она давно не видела: боль, неуверенность... желание все исправить.
- Ты избегаешь меня, - сказала она.
- А ты избегаешь правды, - жестко ответил он. - Я не знаю, чего ты хочешь, Эмили. Чтобы я был другим? Тихим, идеальным? Чтобы у меня не было прошлого?
- Я хочу, чтобы ты был настоящим. А не этот мужчина, который отстраняется каждый раз, когда я приближаюсь. Я... боюсь снова потерять.
На секунду - длинную, как вечность, - между ними повисло напряжение. Себастьян сделал шаг, но затем отступил. Он опустил взгляд.
- Я не знаю, как быть близким, не разрушив все. Слишком многое во мне сломано.
- Но я не прошу тебя быть целым. Я прошу тебя быть - со мной.
Он не ответил. Просто смотрел - долго, как будто видел ее такой впервые. Уязвимую, сильную, настоящую.
А потом... просто вышел под дождь. Без зонтика. Без прощания.
Эмили осталась одна. Только тишина галереи и ее дыхание, неровное и тяжелое. Она поняла, что что-то сломалось. И уже не было уверенности, что это можно починить.
Между ними прошла линия разлома - тонкая, почти незаметная. Но с каждым днем она становилась все глубже.