Stop me, Legolas

И вот настал день, когда нам всем нужно сделать выбор. И он оказывается для нас всех очень трудным и, самое главное, важным, ведь от дальнейших действий Братства зависит судьба всего Средиземья. После завтрака Арагорн собрал нас всех вместе и огласил то, что было у всех на уме. 

Понимание того, что отряд сегодня может разделиться, несказанно печалит как меня, так и всех остальных. А Фродо выглядит осунувшимся и усталым. Груз ответственности словно придавил бедного хоббита к земле. Но Арагорн правильно сказал, что это его судьба, и только он властен над ней. 

Юный полурослик просит час на обдумывания и уходит от нас. Погруженная в свои мысли, наблюдаю за Боромиром. Мужчина с нескрываемым интересом всматривается в лес, куда ушел Фродо. Неторопливо поднимаюсь со своего места. За спиной спешно течет река, а спереди лишь лес, который хранитв себе столько тайн, сколько мне и не снилось. 

- Зря мы его оставили одного, - взволнованно говорит Сэм. Сложно не заметить, что он переживает за своего хозяина. – За этот час он успеет накрутить себя до такой степени, что решит уйти один, - полурослик знает Фродо куда лучше нашего. И доводы его разумны. 

- А под нашим давлением он может принять неверное решение, которое потом может навредить всем, - спокойно отзываюсь я, смотря на смущенного Сэма. Хоббит прекрасно понимает, что Фродо нужно побыть одному, но он боится, что с ним что-то случится. – Просто дадим ему время. Поверь, время – это лучшее, что мы можем дать человеку... или хоббиту, или даже эльфу и гному. 

- И что же это время дало тебе, драгоценная моя? – явно почувствовав, о чем я думаю, спрашивает Гимли. Гном выглядит бодрячком, словно мы не находимся в походе уже несколько месяцев, а просто вышли на прогулку сегодня утром. Правильно говорят, гномы чрезвычайно выносливы и сильны. Думаю, мне еще не раз придется удостовериться в этом. 

- О, нет, я сейчас говорю не о себе, Гимли, - на губах расцветает ностальгическая улыбка. – Лет сто назад я познакомилась с милой девушкой, живущей в Эсгароте. Она была покорна и своенравна одновременно. Будучи полуэльфом, Эрика все равно воспитывалась людьми, исполняла все, что требовали от нее мать и названный отец. Думаю, не стоит говорить, что девушка всячески скрывала свою принадлежность к эльфийскому народу. Ей запрещалось ходить с непокрытой головой и показывать свои уши, - замечаю удивленные взгляды друзей. 

- Как такое вообще возможно? – Леголас удивленно вскидывает руками. Но потом его взгляд становится задумчивым, будто он что-то вспомнил. 

- Впервые я увидела Эрику, когда ей исполнилось десять лет. По-эльфийски прекрасная девчушка бегала по улицам Эсгарота, так она и столкнулась со мной. Уже тогда она сильно отличалась от своих ровесников. Совершенно случайно у меня получилось узреть и ее заостренные ушки. После этого я часто возвращалась в Озерный город, тайком обучала юную эльфийку синдарину. Ведь родители пытались сделать все, дабы дочь чувствовала себя исключительно человеком и забыла про эльфийскую половину, которая досталась ей от родного отца. Все дошло до того, что по исполнению двадцати лет «отец» нашел ей мужа, - недовольно сжимаю руки в кулаки. Все это выказывает неуважительное отношению к эльфам. 

Все присутствующие выглядят сбитыми с толку. А вот Леголас с каждой минутой становится все более задумчивым. Складывается ощущение, что он каким-то образом знаком с девушкой, про которую я рассказываю. Зеленая змея под именем Ревность медленно начинает обвиваться вокруг моего сердца. Ведь Эсгарот находится не так уж и далеко от Лихолесья. 

- Время начало менять девушку, и к 2941 году Третьей эпохи она научилась говорить «нет» как своим родителям, так и мужу. Да, она продолжала жить подобно людям, не обращала внимание на то, как сильно отличается от жителей Эсгарота, не смела лишний раз злить надменного и своенравного мужа. В последний раз я видела ее во время Битвы Пяти воинств. После этого я не раз приезжала в Озерный город, но уже не встречала эту эльфийку среди толпы людей, - грустно поджимаю губы, осознавая, что, скорее всего, девушку постигла мучительная смерть в языках пламени Смауга. 

- Сейчас эту девушку зовут Тальйа, - тихо вклинивается в мой монолог Аранен. Он уверенно смотрит на меня своими пронзительными голубыми глазами. – В день, когда отец направлялся к Эребору через Дейл, она приняла его подданство. И я удивлен, что вы знакомы, учитывая насколько вы отличаетесь.

- Поверь, сейчас я удивлена не меньше твоего, - наклоняю голову набок, пытаясь переварить полученную информацию. – Я звала ее Тальей за ее стойкий характер, - пожимаю плечами, после чего бросаю быстрый взгляд на место, где еще совсем недавно сидел гондорец. – Куда делся Боромир? – вглядываюсь в лесную чащу, пытаясь увидеть хоть след от исчезнувшего мужчины. Меланхоличное настроение тут же сменяется тревожностью. 

Стоит мне только задать этот вопрос, как к нам выходит гондорский воин. Он выглядит мрачным, а взгляд подернут пеленой непонимания и тоски. Мужчина садится поодаль от нас, словно не хочет беспокоить. Совершенно не похоже на Боромира. 

- Где ты был? – сразу же спрашивает Арагорн. – Фродо не видел? – на несколько долгих секунд вокруг нас зависает гнетущая тишина. И я в очередной раз убеждаюсь в том, что случилось нечто ужасное и непоправимое. Все мои догадки лишь подтверждаются, когда я вижу отрешенный и потухший взгляд гондорца. Он словно пытается извиниться за что-то перед нами. 

- Да, я видел его. Там, на склоне, - гондорец неопределенно машет рукой. – Мы говорили. Я уговаривал его идти в Минас Тирит и, боюсь, не сдержал себя. Он ушел... просто исчез и все. Я думал, такое только в сказках бывает. Наверное, он Кольцо надел. Я искал его, но не нашел. Думал, он вернулся сюда, - несколько сбивчиво рассказывает Боромир, а мое настроение лишь ухудшается. 

О, нет, они не просто говорили по душам. Я давно заметила странное поведение гондорца, и вот сейчас все мое нутро кричит о беде. С напряжением слежу за поведением мужчины. Если он раньше мне казался более чем прямолинейным и неуступчивым, то сейчас был лишь жалкой тенью того уверенного и храброго мужчины, которого я видела на протяжении всего похода. 

- Это - все? – суровый голос Арагорна разрезает гнетущую тишину, воцарившуюся на поляне. Не я одна сомневаюсь в подлинности рассказа Боромира. Короткое и неуверенное «да» от гондорца только лишь усугубляет наше положение. Даже если мы и попытаемся выпытать из него хоть еще немного информации, он все равно продолжит молчать. 

- Это же плохо! – вскакивает со своего места Сэм. – Я не знаю, что у этого человека на уме было, но не стал бы Фродо просто так эту штуку надевать! Ему же нельзя! Теперь же только Небеса знают, что случиться может! – разговор затягивается, а местонахождение Фродо остается для нас загадкой. Время неуклонно проходит. Такое бесценное время...

Стоит только Арагорну сказать, что мы должны найти нашего Хранителя, как Мерри с Пиппином подскакивают со своих мест и, словно ошпаренные, залетают в лес. Они на бегу выкрикивают громогласное «Фродо! Фродо!». Следом за ними в лесу скрываются Леголас с Гимли. Какое-то безумие охватывает весь отряд. Голова начинает идти кругом из-за всей этой суматохи. 

Я же неукоснительно следую за Боромиром, дабы он не учудил еще чего-нибудь. Арагорн посылает нас следом за полуросликами, которые, скорее всего, уже далеко убежали. Как можно быстрее пытаемся добраться до неосторожных хоббитов. Да их крики разбудят даже мертвеца! 

И стоит нам только узреть наших друзей, которые почему-то резко смолкли, и мое сердце падает в пятки. Со страхом смотрю на отряд орков, которые шествуют по лесным тропам, а в кустах, притаившись, сидят полурослики. Они трясутся словно осиновый лист, при этом пытаются не издавать и звука. 

Их попытка уйти незаметными проваливается, когда переволнованный Пиппин наступает на сухую ветку. Хруст громогласно разносится вокруг. Орки замолкают на долю секунды, после чего поворачиваются в сторону раздавшегося звука. И вот тут их рычание и подвывание становится лишь громче. Они довольно начинают переговариваться на своем премерзком языке, который режет мне слух. 

Несколько урук-хаев стремительно приближается к остолбеневшим от страха полуросликам. Боромир куда быстрее меня справляется с эмоциями и выхватывает из-за пояса меч. Внимание орков в эту же секунду переключается на нас, и мне не остается чего-либо другого, как достать лук. Отправляю стрелу за стрелой в полет, безошибочно попадая в цель.

Стараюсь оттеснить орков от места, где находятся Мерри с Пиппином, дабы они смогли спастись от острых ятаганов уруков. Со всей силы ударяю плечом лука по морде близко подошедшего орка, после чего ловко выпускаю в него стрелу. На место одного орка появляется следующий. И они все наступают и наступают, словно появляются из ниоткуда. 

Не успеваю отбиваться от всех. И именно из-за этого не замечаю, как один из уруков подходит ко мне слишком близко и его мощное оружие разрезает воздух перед моим лицом. Лук раскалывается на две части. Тут же откидываю обломки в сторону и вытаскиваю меч из ножен. 

- Боромир! Сзади! – боковым зрением замечаю, что гондорца начинают окружать со всех сторон. Избавляюсь от нападающих несколькими легкими ударами клинка. Но передо мной вырастает куда более умелый и сильный противник. С усилием отражаю его выпад. Вибрация от столкновения мечей проходит по всей руке. 

- Ты будешь хорошим трофеем для нас, - мерзко рычит урук, нанося все новые и новые удары, от которых я стараюсь уклоняться. Отскакиваю в сторону и в эту же секунду достаю из-за голенища сапога небольшой нож, который метко кидаю в сторону своего противника. Острие попадает в просвет между стальными наплечниками и нагрудной пластиной. 

- Еще посмотрим, чья голова будет зиять на пике, - вытирая пот со лба тыльной стороной ладони, шиплю я. Немного разбежавшись, вскакиваю на плечи урука и взмахиваю мечом, готовая в эту же секунду обрушить его на голову противника. 

Но замечаю, как из-за деревьев выходит несколько орочьих лучников, которые уже наложили стрелы на тетиву своих луков. Отвлеченная приходом новых врагов, не успеваю среагировать на действия урук-хая, которого еще секунду назад могла обезглавить.

Огромной лапищей орк хватает мне за ногу, а в следующую секунду моя спина близко знакомится со стволом дерева. Болезненно морщусь и пытаюсь встать на ноги. Спина неприятно ноет, но это пустяки по сравнению с тем, что я выронила меч. Оказавшись абсолютно безоружной среди отряда орков, вспоминаю ту злосчастную первую встречу с этими выродками. Только вот сейчас я значительно умнее той наивной и беззаботной эльфийки, которой я была когда-то. 

- В этот раз я так просто не сдамся, - сама себе говорю я, поднимая с земли один из валяющихся кривых ятаганов. Он значительно тяжелее того оружия, которым я привыкла пользоваться, но сейчас и это сойдет. Перед глазами бегают черные точки, что несколько мне мешает сориентироваться. 

Собираю все свои сил в кулак и продолжаю этот неравный бой с уруком. Он довольно скалится, явно недооценивая мои собственные способности. Считает, что я уже проиграла. Но, нет, только не в этот раз. Не обращаю внимания на стрелы, которые то и дело пролетают мимо меня. Одна лихая стрела пролетает так близко от руки, что совсем немного задевает ее. Чувствую жгучую боль. «Черт, зацепило!» - мысленно шиплю я. 

Рука готова отвалиться от тяжести ятагана. Лоб покрывается мелкой испариной, а соперник явно не намерен отступать. Усталость и непривычность оружия дает о себе знать. Урук плашмя бьет по моему мечу, руку сводит судорогой, отчего ятаган падает на землю. 

В следующую секунду меня поднимают над землей за косу. Сердце начинает бешено биться в груди, когда смотрю в эти самодовольные глаза орка. По ним уже можно прочитать все, что он хочет со мной сделать. Понимаю, что смерть будет даром в случае, если окажусь в плену этих тварей. А в следующую секунду происходит одновременно несколько вещей, которые надолго останутся в моей памяти. 

Раздается оглушительный рев рога Боромира и в эту же секунду около десятка черных стрел находят свою жертву. Гондорца будто откидывает на несколько шагов, он оступается и падает. Соловей иногда поет, предвещая смерть. Сколько раз я говорила себе, что не буду петь? Сколько раз я убеждалась в том, что мое пение приносит несчастье? Но я не внимала этому голосу разума. 

Собрав все силы до капли, выкручиваюсь в руках орка и, оказавшись у него на плечах, до хруста выворачиваю голову право. Адреналин течет по венам подобно лаве и придает мне сил. Но вокруг ни души. Орки испаряются так же быстро, как и появились. Подбегаю к Боромиру, который болезненно морщиться и выдергивает очередную стрелу. 

- Не шевелись, - тихо говорю я, укладывая воина головой себе на колени. – Извини, но я могу лишь облегчить твою боль, - с этими словами прижимаю ладонь к груди мужчины. Слабый мерцающий свет прорывается наружу. Постепенно лицо Боромира расслабляется, а моя рука окрашивается в алый. 

Со стороны леса разносится топот, и вскоре на поляне оказывается Арагорн. Он замирает на краю поляны, как вкопанный. Но быстро приходит в себя, после чего опускается на землю подле нас с гондорцем. Продолжаю облегчать боль воина с помощью Света. Боромир тем временем устало взирает на Арагорна, а на его губах появляется болезненная и извиняющаяся улыбка. 

- Я хотел отнять Кольцо у Фродо. Я раскаиваюсь. Это – расплата, - мужчина задыхается, кровь маленькой струйкой стекает у него из уголка рта. – Полуросликов нет. Орки схватили их, связали, но не убили, - гондорец прикрывает глаза. И только сейчас я осознаю, что действительно в какой-то момент потеряла из вида хоббитов. От этого сердце больно сжимается. Как я могла так оплошать?! – Прощай, Арагорн. Иди в Минас Тирит, защищай мой народ. Я побежден. 

- Нет, - тут же горячо отзывается Дунадан, беря друга за руку. – Ты победил. Немногим выпадала на долю такая победа. Будь спокоен. Минас Тирит не покорится врагу, - уверенность в голосе сына Араторна заставляет Боромира улыбнуться. Но в следующую секунду лицо гондорца разглаживается и замирает. 

Под ладонью больше не чувствую биения сердца. Свет гаснет, а из груди вырывается тихое всхлипывание. Я должна была его спасти, обязана была. В этот момент на поляну наконец-то прибегают Леголас с Гимли. С тоской смотрю на них и перекладываю голову воина на землю. Все тело ноет, а душа разрывается на маленькие кусочки. 

Сегодня мы потеряли многих. Это непростительно для нас. Отворачиваюсь от бездыханного тела Боромира, пытаясь заглушить рвущееся наружу рыдание. На задний план уходит боль в спине, саднящее жжение в руке и головокружение. Весь мир меркнет, снова... 

- Мы гнали их по лесу и многих убили. Почему нас не было здесь?! – сокрушается Леголас, оказываясь возле Арагорна. – Рог позвал нас, но слишком поздно. Аилинон, Арагорн, вы ранены? – эльф озабоченно осматривает меня с ног до головы. Впрочем, кроме орочьей крови, думаю, сейчас он не сможет разглядеть хоть что-то. Отрицательно мотаю головой. 

- Где же хоббиты? – осматриваясь, спрашивает Гимли. Гном выглядит разгневанным, и складывается ощущение, что он с удовольсвием погонится сейчас за оставшимися орками, чтобы добить их. 

- Их забрали орки, - хрипло произношу я. – Их связали и унесли прочь. Мы не смогли их остановить, - смотрю на свои окровавленные руки. – Что нам теперь делать? – осматриваю оставшуюся часть отряда. 

- Сначала похоронить павшего, - отвечает Леголас, подходя ко мне. – Нельзя оставлять его рядом с гнусными орками. А потом ты, Аилинон, вернешься в Лотлориэн. Этот поход становится опасным, а ты совершенно не понимаешь, что могут с тобой сделать эти орки, - Аранен кладет мне на плечи свои руки. По взгляду понимаю, что он неуклончив в своем решении. Но и я не отступлюсь от своего решения. – Я не переживу, если с тобой хоть что-то случится. 

- Действительно, - саркастически усмехаюсь я. Истерика медленно накрывает меня с головой. – Ведь в первую мою встречу с ними мы дружно распили бочку вина, - с ожиданием смотрю в глаза Леголасу, после чего снимаю кафф с уха. От испуганного и шокированного взгляда принца хочется смеяться. – Ты думал, что это просто украшение? – истерический смех все-таки слетает с губ, и я делаю несколько шагов в сторону. 

- Леголас прав, тебе нужно вернуться в безопасное место. Я уже не знаю, чего ждать от этого пути, - поникшим голосом говорит мне Арагорн. Он считает себя виноватым. Но здесь виновата лишь я. Ведь именно я была здесь и никоим образом не смогла помочь Боромиру. 

- Орки чисто из-за доброты душевной подстригли меня, - словно не слушая слова друзей, продолжаю свой рассказ. – Волосы больше не лезли в глаза и открывали оркам вид на мои уши, - снова начинаю смеяться. Вижу до безумия перепуганные глаза Леголаса. Он и не представлял, что я могла пережить в тот давний день. Гимли, стоящий рядом с эльфом, лишь горестно вздыхает, а в его глазах плещется еще большая ненависть к оркам. Каждый из присутствующих понимает насколько сильно подобные действия оскорбительны для любого представителя эльфийского народа. 

- Аилинон, - осторожно начинает говорить Лесной принц, но я жестом затыкаю его. Впервые мне хочется все высказать ему. Гнев закипает внутри меня и растекается по венам с бешенной скоростью. 

- Конечно я не знаю, что хотели от меня орки, ведь они недостаточно красноречиво описывали все способы того, как используют мое тело для своего удовольствия, пока несли через Карадрас. Почему-то именно тогда горы были не против подобной переправы, - отшвыриваю кафф в сторону. – Орки шли к Тролльей пуще. И, оказавшись там, решили, что можно начинать свои планы насчет меня, - закусываю внутреннюю часть щеки до крови. Медный привкус тут же появляется во рту, но я не чувствую боли. Только не физической, сейчас кровоточит моя душа. – Но начали они с другого. Двое меня держали, а третий раскачивал перед моим лицом изогнутый кинжал, - погружаюсь в воспоминания с головой. 

Все картины прошлого болезненно мелькают перед глазами. И все это выглядит также ярко и живо, как и тогда, словно не прошло и нескольких тысячелетий. И это лишь усугубляет мою ярость на необдуманно брошенные слова Леголаса. 

– В следующий миг он начал обрезать мне ухо, приговаривая, что такую эльфийку больше не примут ни в одном лесу. Кажется, прошла целая вечность прежде, чем в пуще появился Гэндальф. Он спас меня тогда. И даже, не имея особых навыком в целительстве, остановил кровотечение в наполовину обрезанном ухе. Кое-как срастил важные сосуды. Но окончательно залечить меня смогли лишь в Ривенделле. Я провела там несколько десятилетий прежде, чем снова смогла выйти наружу. Но тогда была уже готова дать отпор любому, кто посягнет на мою жизнь. Поэтому не смей говорить, что я не знаю, что орки могут сделать со мной, - выразительно смотрю в глаза Леголаса. – Это ты не знаешь, что было со мной все эти годы, пока ты трудился на благо лихолесских эльфов. 

Резко отворачиваюсь от молчаливого эльфа и начинаю искать свой меч. Он оказывается лежащим под одним из трупов орков. Наспех вытираю лезвие от крови и убираю оружие в ножны. Лук уже безвозвратно сломан, поэтому возвращаюсь к по-прежнему молчаливым друзьям. 

- Нам нужно похоронить Боромира, - прочищая горло, повторяет слова эльфа Арагорн. Быстро придя к согласию, начинаем собирать мечи, разбитые шлемы и щиты убитых гондорцем орков. Все это сгружаем в одну из лодок. Но во время сбора всего этого добра мы приходим к выводу, что повстречали совершенно незнакомых нам ранее орков. 

Они пришли сюда под иным знаменем. Странный герб – белая рука на черном поле, а на шлемах – руническое «С» из белого металла. Предчувствие неладного закрадывается в сердце. 

- Белый цвет, - провожу пальцами по белой букве. – Не похоже на Саурона.

- Саурон не пользуется эльфийскими рунами, - осторожно произносит эльф. Он явно еще не может смириться с тем, что я рассказала ему. Не знает, что должен ответить. Хм, раньше у него не было проблем с нахождением правильных слов. Скептически осматриваю его с ног до головы.

- Как и своим именем, - добавляет Арагорн. – И он не терпит белого цвета, как и сказала Аилинон. А орки Барад Дура ходят под знаменем Багрового Ока. 

- Остается единственный вариант, - тяжело вздыхаю я. Закидываю шлем с руной на дно лодки. – Это Саруман Белый. А это очень плохие новости как для нас, так и для всего Запада. Этот колдун – серьезный противник. 

- Нам некогда разгадывать загадки, - прерывает нас Гимли. – Давайте отнесем Боромира, - и вот мы вновь приступаем к своему занятию. Немало всего пришлось сделать прежде, чем уложить Боромира в лодку. Ко всему прочему, заметили пропажу третьей лодки. Беда сегодня сопутствует нам. 

Отталкиваем лодку с павшим в бою воином от берега. Мужчина лежит такой спокойный и светлый, словно спит в окружении трофеев. А Андуин уносит его прочь. Но наш путь здесь не закончится. Лично нам еще далеко до покоя. 

- Теперь нам следует спасти своих друзей, догнать этих проклятых орков, - размахивая своей секирой, произносит Гимли. И каждый из нас с ним полностью согласен. Терять еще кого-то, даже не попытавшись их спасти, мы больше не намерены. 

- Фродо выбрал свой путь, и нам уже его не остановить, зато Мерри с Пиппином мы еще можем спасти, - уверенно подтверждаю я. – Если орки их просто связали, значит, хоббиты нужны им живыми. И, уж поверьте, несмотря на это, нам стоит поторопиться. 

Отряд быстро начинает собираться, беря с собой только все самое необходимое. В это время ко мне подходит все такой же мрачный и молчаливый Леголас. 

- Я не собираюсь больше спорить с тобой, - сухо говорю я, заталкивая в небольшой заплечный мешок оставшиеся эльфийские лепешки. – У меня совершенно нет на это ни желания, ни сил. 

- Я лишь хотел извиниться за свои слова, - Аранен осторожно отводит прядь светлых волос мне за ухо. Пальцами аккуратно прикасается к безобразному шраму. – Ты права, я не имею права что-либо говорить тебе, учитывая, сколько времени мы были порознь. Просто пойми, что я переживаю за тебя. 

- Как и я за вас всех, но, тем не менее, я не заставляю вас повернуть обратно, - усмехаюсь я. – Просто впредь постарайся сначала думать, а потом говорить. Иногда это полезно, - замечаю слабую улыбку на губах эльфа. Аранен оставляет невесомый поцелуй на моем лбу, после чего весь отряд заканчивает сборы. 

- Теперь неизвестно, когда мы сможем отдохнуть. Наберитесь терпения и будьте сильными, друзья мои. Мы обязаны догнать орков любой ценой.