Конклав

Макс… Программа мероприятия… В последнее время она не сидит сложа руки, совмещая учебу на последнем курсе с обязанностями мэра города. Вообще-то, это впечатляет. Идея выдвинуть ее на пост оказалась одним из моих лучших решений.
– О, уверяю вас, наши будущие выпускники в хороших руках, – говорит Настя. – Я приеду раньше. – Она смеется. На другом конце линии слышен мужской голос. – О да, вы меня знаете. Всегда сверхпунктуальна.
Я смотрю на Настю, которая держится столь изящно и учтиво. Настоящий игрок.
– Нет, Ярик в Лондоне. Но придержите его место. – Ее взгляд сосредотачивается на мне. – Меня все равно могут сопровождать.
Едва сдерживаю смех. Да ну?
Стерва, только что забрала моего короля. Она знает, как я этого хочу. Сопровождать ее на торжественные приемы в Питер. Появляться на респектабельных публичных мероприятиях в окружении жены, детей и сестер. Постепенно создавать свою семью и наш собственный мир, чтобы к тому моменту, когда мой сын… и мои будущие дети… начнут соображать, они даже не заподозрили, что когда-то было иначе.
Настя действительно доверяет мне. Боже, не знаю почему, но… она позволила мне уйти, хотя могла сдать полиции. А потом спасла, поделилась своей кровью со мной, боролась за меня…
– Я в курсе, как ты поступаешь с родителями, причинившими тебе боль, – Настя наконец-то возвращается к нашей дискуссии. – Неужели ты думаешь, что я подвергла бы ее такому риску, если бы не была уверена?
Уголки моих губ слегка приподнимаются в довольной улыбке.
– Ты боишься меня?
– Ох, очень. – Она наигранно кивает.
Засмеявшись, я немного расслабляюсь и иду к раковине, чтобы наполнить стакан водой, после чего осушаю его до дна, в то время как Настя что-то достает из холодильника. Собрав волосы в пучок, она берет кусок хлеба и накладывает сверху немного тунца. Из-за запаха еды живот сводит от голода, и я вспоминаю, что ничего не ел сегодня, кроме половины бутерброда, которую проглотил полчаса назад.
Я подхожу к барной стойке, останавливаюсь сбоку от Насти и тоже намазываю салат с тунцом на хлеб.
– Макс, – повторяю имя человека, с которым она сейчас разговаривала. – Владимир ?
Наш старый декан, до сих пор руководящий частной школой Питера и помогавший отцу Вики тем утром, когда меня арестовали?
Настя улыбается себе под нос. Опустив взгляд, замечаю, что она складывает один ломтик хлеба пополам, затем отрывает корочку. Я осекаюсь, посмотрев на свой сэндвич, сложенный точно так же. Хм, ну да.
– Завтра я выступаю с речью перед старшеклассниками в честь начала их последнего учебного года, – отвечает Настя, откусив кусочек.
– А Ярик и Еля в Лондоне, – добавляю я, – пытаются уговорить того архитектора
И я был с ними, пока Вика не решила проявить остроумие.
Значит, кроме меня, сопровождать ее некому.
Обойдя вокруг, она садится на табурет и облокачивается на стойку.
– Ну, тебе не обязательно идти со мной. Я вполне способна сама о себе позаботиться. Там будут Соколовы, не говоря уже о том, что Владимир до сих пор тебя ненавидит, поэтому…
Настя пытается пробудить во мне еще больший интерес?
– Твое появление может привлечь всеобщее внимание, – фальшиво вздохнув, изрекает она с обреченностью в голосе. – А я знаю, что ты предпочитаешь держаться в тени.
Хохотнув, я отрываю корочку от своего сэндвича. Она умеет манипулировать мной не хуже Вики, правда, я не могу сказать, что не получаю от этого удовольствия.
Однако… ей также нужна демонстрация моего доверия.
Я не хочу, чтобы Артем оставался с матерью Насти. Но не совсем уверен, что причина в моем недоверии к Алине.
Возможно, мне хочется наказать ее. Или я ревную, ведь он получит то, чего не было у меня.
Глядя на бутер, который в глотку уже не полезет, чувствую, как внутри все съеживается и желчь подступает к горлу.
Если я хочу, чтобы Настя присутствовала в моей жизни и жизни моих детей, то от Алины никуда недеться. У меня нет желания объяснять детям, почему они не могут с ней видеться или приходить сюда.
Ладно, мать вашу.
– Ему можно остаться на ночь, – говорю я. – А дальше посмотрим.
Настя молчит, но я краем глаза вижу, что она смотрит на меня.
– Любые другие визиты – только после согласования со мной. – Перевожу взгляд на нее. – Поняла?
Девушка кивает.
И если вдруг я разочаруюсь в Алине, она встретится со своим Создателем раньше, чем с моим вторым ребенком.
Бросив бутерброд на стойку, снова наливаю стакан воды. Нужно избавиться от этого привкуса во рту.
– Вика опять беременна, не так ли? – Настя откусывает очередной кусок.
– Откуда ты знаешь?
Она пожимает плечами.
– Ее в последнее время мучает постоянная усталость и тошнота.
Что ж, это объясняет, зачем Вика выключила камеры – не хотела, чтобы я увидел.
Опустив взгляд, Настя опирается на столешницу и начинает ковырять остатки своего сэндвича. Словно глубоко задумавшись о чем-то, она часто сглатывает и в конце концов стискивает челюсти.
Я делаю один глоток и выливаю остальное.
– Что с тобой?
Мельком подняв глаза, девушка отвечает:
– Ничего.
Звучит не слишком убедительно. У нее явно что-то на уме.
– Что? – цежу сквозь зубы.
Однако Настя выпаливает:
– Ничего.
Она вновь опускает взгляд на бутер, а я решаю не допытываться. Моя сестра умеет самостоятельно разбираться со своими проблемами.
Кстати, это напомнило мне…
– Раз уж мы затронули эту тему, я хочу, чтобы вы поженились, прежде чем ты родишь ему ребенка.
Настя смеется.
– Ты хочешь?
Я киваю.
– Еля  организовал свадьбу с Алекс за день. Почему ты так долго тянешь с этим?
Все было иначе, когда я считал ее просто девушкой своего друга. Теперь ситуация изменилась.
– Ты тоже до сих пор не женился на Вике.
– Мы с ней ждем возвращения Ростика домой, – подмечаю я.
– Да, и я жду, – быстро отвечает она, будто ухватившись за первый резонный довод, который я по глупости ей подсказал.
Только дело не в этом. Обручились они давно, а Ростик уехал около года назад. Сначала я думал, причина в графике Ярикаа, его обязательствах перед командой и т. д Сомневаюсь, что виноват он. Что с ней происходит?
Я наблюдаю за тем, как Настя играет с хлебом, вспомнив первый раз, когда мы оказались на кухне вдвоем. Мне, наверное, лет пятнадцать было. Она увидела меня, перестала дышать и быстро убежала.
Сейчас Настя редко делает что-либо без моего ведома или участия.
– Ты знаешь, что такое папский конклав?
– Эм, в общих чертах, полагаю, – слегка покачав головой, отвечает она.
Засунув руки в карманы, я прислоняюсь к холодильнику.
– Когда приходит время выбирать нового папу, всех кардиналов из Коллегии в возрасте до восьмидесяти лет запирают в одной комнате до тех пор, пока они не придут к соглашению, кто же станет новым понтификом. Такой метод стали использовать потому, что восемьсот лет назад потребовалось три года на избрание папы из-за политических распрей. Люди не решают проблемы, если не вынудить их столкнуться с этими проблемами лицом к лицу, знаешь ли. В наши дни кардиналов заводят в Сикстинскую капеллу, раздается возглас: «Extra omnes», что с латыни переводится как «все вон», после чего дверь запирается и блокируется цепью до конца выборов.
Может, мы принимаем не самые лучшие решения под давлением, но если об этом не говорить, ты вообще никакого решения не примешь.
Винтики начинают крутиться в голове Насти.
– Конклав, – бормочет она себе под нос.
– Неплохая идея на случай, когда тебе нужно уладить какие-нибудь вопросы.
Нам нужно организовать свадьбу. У нас есть проекты, которые нельзя откладывать, а ее жених постоянно в разъездах. Вика хочет учредить гуманитарную организацию, и я знаю, что у семьи Ели есть связи за границей, способные с этим помочь.
Не говоря уже о Алекс. Для воплощения в жизнь моих планов на ее счет все должно быть на мази. Уже давно пора начинать. Мне понадобится помощь, чтобы убедить ее. А заодно не дать Еле вмешаться.
И, разумеется, остается Ростя.
– «Пифом», – произносит Настя.
Встречаюсь с ней взглядом. Мои губы расползаются в улыбке. Яхта семьи Ярика. Неплохая локация. Двери запирать не придется, ведь в открытом океане никуда не сбежишь. Я киваю.
Кто-то входит в комнату. Подняв глаза, замечаю Мишу и Вику, держащую под руку другую девушку.
– Мне нужно поговорить с тобой, – говорит парень Насте.
– Точно, – отвечает она, соскользнув с табурета, словно я до этого прервал их разговор. – Извини.
Потянув Вику к себе за руку, на миг встречаюсь взглядом с девчонкой, которая ее привела.
– Кто она? – интересуюсь я.
Миша аккуратно берет незнакомку под локоть и прячет ее себе за спину, подальше от моего взгляда.
Прыснув со смеху, я говорю дразнящим тоном:
– Всего лишь хотел поздороваться. То есть мы все будем часто пересекаться. Почему бы ей не познакомиться со мной.
Если его отец встречается с матерью Насти, тем более если есть вероятность, что они поженятся, нам придется подружиться.
Прильнув ко мне, Вика уверяет новичков:
– Не волнуйтесь, он лает, но не кусает. Никого, кроме меня. – Затем она встает на цыпочки и целует меня в щеку. – Поладь с ними, пожалуйста.
Сопляк буравит меня своим высокомерным взглядом. Он понятия не имеет, что такое веселье, даже если оно будет происходить прямо перед его носом. А девушка милая.
В итоге он поворачивается к Насте.
– Когда ты в последний раз получала вести от Ростика?
Желудок сжимается при упоминании моего друга. Уилл в последнее время редко выходит на связь, но он твердо убежден, что ему это необходимо. Все-таки я тоже однажды бросил его. Если он смог дождаться меня, я смогу сделать то же самое для него.
– Он присылает эсэмэски, – отвечает Настя
– Ростик присылает тебе эсэмэски?
– Ну, его родители. Они сказали, что Ростя в отъезде. Занимается гуманитарной деятельностью где-то в Азии.
Парень качает головой.
– Они лгут.
– Откуда ты знаешь? – встреваю я.
– Я знаю их, – отрезает он. – Его мать часто кивает, когда говорит неправду.
Настя переводит взгляд на меня.
– Реабилитационный центр?
Возможно. Решили по-тихому вылечить его от алкогольной и наркотической зависимости.
Однако отвечает Миша:
– Они бы нам сказали. Понимают ведь, Ростик все равно сам бы рассказал после выписки из центра.
– Может, родители не хотят, чтобы мы его искали, – предполагает Настя.
– Что ж, я думаю, нам как раз стоит этим заняться.
Я прищуриваюсь, по рукам будто разливается раскаленная лава, потому что его слова вселяют в меня страх.
– Почему ты беспокоишься? – уточняю я.
– Потому что мой дед собирается переизбираться, а Ростик в полном раздрае.
Страх того, на что намекает парень, оседает серой тенью в душе. Мой отец бесчисленное количество раз угрожал мне этим, но я никогда не слышал, чтобы кого-то действительно туда отправили. Там Ростя окажется в большей опасности. Только… проблем создавать уже не станет. Его будет не видно и не слышно. Он перестанет быть обузой.
– С рождения Артема прошел целый год, – посмотрев на Настю сверху вниз, сжимаю ладонь Вики. Наконец-то на меня снисходит осознание. – Ростик бы не бросил меня так надолго. Не по собственной воле.
Она качает головой.
– Они бы не…
– Я очень на это надеюсь. Даже если мы найдем это место, попасть внутрь никак не сможем.
Миша подходит и становится плечом к плечу с Настей.
– Не волнуйся, – заявляет он. – Мы во всем разберемся.
Что? Мы разберемся…
Схватив Настю за руку, перетягиваю ее на свою сторону и сердито сверлю его взглядом.
– Вот именно. Мы разберемся.
Мелкий говнюк. Знаешь, кем вас делает вероятная свадьба ваших родителей? Абсолютно никем. Никто не смеет исключать меня.
– Это семейные дела, – настаивает Миша.
– И я в этой семье старший, – возражаю я, медленно двинувшись ему навстречу. – Занимай очередь.
Может, рано или поздно он станет ее сводным братом, но я ей родня по крови.
– Ребята… – Вскинув руки, Настя расталкивает нас.
– Ты уже достаточно ему навредил, – предупреждает парень, глядя мне прямо в глаза. – А мне давно не двенадцать лет.
– Да, я в курсе. – Улыбаясь, похлопываю его по щеке. Миша отшатывается назад. – Ты вырос прелестным юным созданием, не так ли, Принцесса? – Я щелкаю пальцем по пирсингу в его губе. – На тебе больше украшений, чем на девке. Давай проясним одну вещь. Эти жалкие татуировки предназначены лишь для того, чтобы скрыть твою нежную детскую кожу.
Он ухмыляется.
– Я тебя возбуждаю, да?
Девушка Миши прыскает от смеха у него за спиной, и я хмурюсь.
Проигнорировав протесты Насти, парень шагает вперед.
– Ты плохо влияешь на Ростика.
– Однако же он не умер от передозировки под моим присмотром, – рычу я, бросив факт смерти сестры ему в лицо.
Миша толкает меня в грудь, заставив отступить назад. Не успеваю я опомниться, как мы уже катаемся по полу, пытаясь оседлать один другого, и лупим друг друга по морде.
Ладно, я перегнул палку. Эмма была милой, и все такое. Честно. Но ему хватает наглости заявлять, будто он лучше позаботится об Ростике после происшествия с его младшей сестрой. Вот же засранец.
Даже от одного намека на какие-либо «семейные дела» с Настейй и Ростиком, не включающие меня, хочется размозжить ботинком его гребаное симпатичное личико. – Довольно! – кричит Настя.
Я чувствую суетящихся вокруг людей – наверное, девочки пытаются нас разнять. Только Миша давно напрашивался, черт побери. Слонялся по городу единоличным черным парадом, строя из себя страдальца. У него хороший папа, полно денег. Он вырос в безопасной домашней среде, но воротит нос от всего этого в своем хипповском поиске правды.
– Прекратите!
Кто-то тянет меня за плечи, когда я почти подминаю мелкого ублюдка под себя. Тогда бы у него появился повод написать поэму об этом. Внезапно нас окатывают ледяной водой. Поймав ртом воздух, я на мгновение останавливаюсь, и Насте хватает этой заминки, чтобы сбросить меня с кузена Ростика. Я падаю на бок. Мы оба тяжело дышим.
Черт. Волосы спадают на лицо. Вытираю воду с глаз.
– Миша, – цедит моя сестра сквозь зубы, пристально смотря на него. – Через месяц мы устраиваем конклав. Ты сейчас обеспечил себе приглашение.
Поставив стеклянный кувшин на островок, она уходит.
Парень садится и показывает мне средний палец.
– Мудак.
– Неженка, – отвечаю, поднимаясь на ноги.
Океан – отличное место, где можно прятать трупы. Надышись вдоволь, гаденыш.
-------------------------------------
Вот и закончилась эта "история" думаю потом написать или переписать что-то про Морти🫦