Бог Смерти

________________________________________________________________________________

«Деку! Тащи свою задницу сюда!» — закричал Каччан, когда Изуку помчался вниз по лестнице школьного здания. Каччан и трое других учеников быстро сокращали расстояние между ними из-за вывихнутой лодыжки, которую они нанесли ему ранее в тот же день.

Уроки закончились несколько часов назад, но Изуку задержали, чтобы отбыть наказание за то, что он начал драку в холле. Он ничего не начинал. Каччан и несколько его друзей загнали его в угол во время обеда, потому что он, по-видимому, забавно посмотрел на одного из них во время математики. Он даже не взглянул в сторону мальчика, но им было все равно. Они просто хотели удобный предлог, чтобы избить его.

Так называемая драка привела к искривлению лодыжки Изуку и множеству новых синяков, прежде чем учитель пришел и разделил их. Несмотря на то, что единственными травмами, которые получили остальные, были окровавленные суставы, всю вину возложили на Изуку. Мальчиков отправили к медсестре за пакетами со льдом для рук, а Изуку отправили в офис, чтобы узнать его наказание. В тот же день после школы его задержали и отстранили от занятий на два дня.

Изуку должен был быть расстроен вопиющей дискриминацией, но отстранение означало, что он сможет проводить больше времени в патрулировании. С тех пор, как он встретил Голову-ластик три месяца назад, они встречались 2 или 3 раза в неделю по ночам. Сначала Изуку оставался в тени, наблюдая издалека, надеясь узнать что-нибудь от героя, но в последнее время Голова-ластик стал приглашать его присоединиться к его маршруту патрулирования.

Прежде чем он сможет встретиться с Головой-ластиком, Изуку придется уйти от банды Каччана. Должно быть, они услышали о его задержании и решили сделать ему сюрприз, чтобы продолжить свое прежнее веселье. Они ждали Изуку прямо за углом от камеры заключения. К счастью для него, они не были особенно тихими. После нескольких месяцев работы линчевателем он очень хорошо научился улавливать малейшие звуки, чтобы находить драки.

Проблема была в том, что единственный путь к лестнице был за углом. Надеясь застать их врасплох, Изуку прокрался в угол, прежде чем бежать мимо группы. Их потрясение дало ему столь необходимое преимущество, которое он только что потерял.

Тело Изуку сильно ударилось о землю, когда его сзади схватил высокий мальчик по имени Арима. Его руки горели там, где он пытался поймать свое падение, когда он изо всех сил пытался оттолкнуться от пола, но Арима был слишком большим, чтобы свалиться со спины.

— Ты думаешь, что ты такой умный, Деку, раз пытаешься так бежать. Что ж, здесь нет учителей, которые могли бы тебя спасти. У нас будет взрыв». Изуку мог слышать ухмылку Каччана в его голосе. Его последнюю фразу прервал взрыв, когда он схватил Изуку за левое запястье.

Изуку не мог сдержать крик боли, когда почувствовал, как его кожа пузырится, когда она горит. Запах горелой плоти заполнил коридор, заставив одного из мальчиков закашляться, прежде чем он повернулся и побежал в ванную. Арима, должно быть, выбрался из него, чтобы уйти от взрыва Каччана, потому что никто не удерживал его, когда Каччан использовал свою хватку, чтобы швырнуть Изуку на спину.

— Это покажет тебе твое место, Деку, — продолжил Каччан. Изуку смотрел, не в силах пошевелиться, как рука Каччана снова потянулась к нему. Его пальцы впились в мясо на плече Изуку, пока Каччан смотрел на него сверху вниз. — Ты не более чем камешек на моем пути.

Второй взрыв прогремел в пустых залах, за которым последовал еще один мучительный крик. Края зрения Изуку почернели, когда он изо всех сил пытался оставаться в сознании из-за боли. К тому времени, когда Изуку удалось подняться на ноги, Каччан и остальные уже давно ушли, оставив его спокойно совершать долгую и мучительную дорогу домой.

Когда издевательства только начали принимать физический характер, Изуку вложил часть своих скудных денег в аптечку. В него входил высококачественный крем от ожогов с обезболивающим эффектом. За эти годы он получил много сменных бутылок благодаря Каччану. В ту ночь Изуку пришлось использовать остатки последней бутылки на плече и запястье.

Прошло чуть больше четырех месяцев с тех пор, как мать Изуку оставила ему только записку. Почти половина оставленных ею денег пропала. Между заменой предметов первой помощи, приобретением снаряжения для его нового ночного хобби и запасами еды денег ему хватило не так долго, как он надеялся. Она сказала, что пришлет еще, но не когда. Изуку придется распределить то, что осталось, пока не прибудет больше, чтобы быть в безопасности.

Он знал, что ему, вероятно, следует просто закончить ночь, но он планировал патрулировать с Головой-ластиком. Потребовалось бы гораздо больше, чем несколько ожогов и вывихнутая лодыжка, чтобы удержать его от этого. Изуку потребовалось намного больше времени, чтобы подготовиться к отъезду той ночью, поэтому к тому времени, когда он добрался до их обычного места встречи, Голова-ластик уже ждала его.

«Эй, малыш, я уже начал задаваться вопросом, появишься ли ты сегодня вечером. Обычно ты приходишь сюда раньше меня, — Голова-ластик, похоже, имела привычку задавать вопросы в разговоре, не задавая их напрямую. Изуку никогда не казалось, что этот человек допрашивает его, но было ясно, что Голова-ластик надеялся, что он ответит.

«Извини, что задержался сегодня в школе. Мой график немного сбился, — застенчиво сказал он. Изуку опустил лицо, потирая затылок. Когда он был моложе, его мать всегда могла определить, что он лжет, по выражению его глаз. Он не то чтобы лгал, скорее, умалчивая о нескольких фактах, но Изуку не хотел рисковать тем, что Голова-ластик сможет рассказать, как его мать. Если герой узнает, что он ранен, он может заставить Изуку вернуться домой вместо того, чтобы идти в его патруль.

"Если ты так говоришь. Ну что, ты готов идти? — спросил Голова-ластик. Похоже, он не поверил рассказу Изуку, но всё равно продолжил. Изуку понравилось это в мужчине.

"Ага! Пойдем!" Изуку обрадовался. — Куда мы идем сегодня вечером?

«До меня доходили слухи, что отношения между несколькими местными бандами обостряются. Я подумал, что мы могли бы наблюдать за границей между ними на случай, если вспыхнут какие-то драки. Голова-ластик объяснил, когда они начали.

Изуку стал намного лучше в паркуре за несколько месяцев, но ему все еще было трудно угнаться за Головой-ластиком. Герой никогда не колебался, прежде чем прыгать с крыши на крышу, как бы высоко они ни находились. К тому времени, когда Голова-ластик остановился на крыше, примерно в миле от него, Изуку уже тяжело дышал от швов по бокам и пульсирующей лодыжки. Голова-ластик наблюдал с легкой ухмылкой на лице, как Изуку изо всех сил пытался отдышаться, положив руки на колени.

«Тебе нужно поработать над своим кардио, малыш».

"Привет! Я хочу, чтобы ты знал, что я бегаю каждый день. У тебя ноги слишком длинные, великан. Изуку фыркнул. Возможно, он убегал от хулиганов, но это считалось. Адреналин лишь помог ему быстрее поднять частоту сердечных сокращений.

Голова-ластик усмехнулся, расположившись в тени достаточно близко к краю, чтобы видеть дорогу внизу. Изуку последовал за ним, как только взял себя в руки и сел рядом с героем. Около часа прошло в комфортной тишине, прежде чем произошло что-то интересное.

Изуку уже начал засыпать, когда дневной стресс настиг его, когда Голова-ластик коснулась его руки. Когда он посмотрел вниз, Изуку заметил группу из шести молодых людей, стоящих лицом к лицу. Казалось, они пробыли там какое-то время, прежде чем Голова-ластик решил его разбудить.

— Давай, малыш, похоже, вот-вот начнется драка, — прошептал Голова-ластик, прыгая на ближайшую пожарную лестницу.

К тому времени, как Изуку спустился на землю, герой убил половину членов банды. Оставшиеся трое, казалось, отложили в сторону свое соперничество, чтобы сосредоточиться на большей угрозе, Голове-ластике. Изуку подкрался к одному из мужчин и попытался использовать прием, которому герой научил его ранее на этой неделе. Быстро развернувшись, чтобы набрать скорость, Изуку хлестнул мужчину ногой по боку, прямо там, где была его почка. Изуку не ожидал такой быстрой реакции.

Мужчина развернулся и бросился на Изуку. Он попытался увернуться от атаки мужчины, но член банды был слишком велик, и ему удалось схватить Изуку за запястье, то самое запястье, которое Каччан обжег ранее в тот день. С губ Изуку сорвался сдавленный крик, когда мужчина прижался к нему, чтобы не дать ему уйти.

________________________________________

Сердце Шуты остановилось, когда он услышал крик своего ребенка. Он видел, как Призрак принимал удары во время драки, как будто это было пустяком. Черт возьми, он однажды наблюдал, как ребенок падает с пожарной лестницы, даже не вздохнув от удивления. Что они сделали с ним, что причинили ему столько боли? Тот, кто заставил его ребенка так кричать, был мертв.

В слепой ярости Шота изогнулся, игнорируя двух мужчин, все еще сосредоточенных на нем, и бросился к Призраку. Мужчина, державший запястье ребенка, едва успел посмотреть в его сторону, как его повалили на землю. Пять ударов по лицу, возможно, были излишними, учитывая, что он потерял сознание после первого, но Шоте было все равно, он навредил своему ребенку.

Оставшиеся два члена банды повернулись к бегству, не желая столкнуться с яростью Шоты после того, как стали свидетелями того, что только что произошло. Обычно Шота преследовал бы их, но в данный момент он был просто счастлив, что ему не нужно было сражаться дольше, чем необходимо, у него был ребенок, которого нужно было проверить.

Призрак не сдвинулся с того места, где мужчина схватил его. Слезы текли по лицу парня, когда он прижимал левое запястье к груди. Шота не мог видеть никаких видимых повреждений благодаря огромной толстовке, которую всегда носил парень, но он мог видеть дрожь, пробегающую по его телу.

"Призрак!" — крикнул Шота, слезая с окровавленного головореза. "Что он делал?"

— Я-я в порядке, — пробормотал Призрак, пытаясь сдержать рыдания.

«Малыш, ты не в порядке. Дай мне взглянуть на твоё запястье, оно явно повреждено, — Шота протянул руку, ожидая, пока линчеватель отдаст его.

«Действительно, все в порядке. Он просто ухватился за ожог, который я получил ранее, — фыркнул Призрак, глядя вниз.

— ...Ты уже ранен? Почему ты ничего не сказал? Шота старался не злиться. Он не хотел, чтобы ребенок боялся сказать ему, что случилось. Он просто расстроился из-за того, что не заметил этого раньше. Шота заметил, что во время поездки он отдавал предпочтение своей лодыжке, но ничто не намекало на боль в его запястье. Бернсу было чертовски больно, он должен был заметить.

«Я... я хотел пойти с тобой сегодня вечером... я не хотел, чтобы ты отправлял меня домой...»

Как бы ни согревало его сердце известие о том, что Призрак хочет провести с ним время, Шота мог думать только о том, что ребенок не хочет идти домой. Ему было больно, и он не хотел идти домой. Разве он не чувствовал себя в достаточной безопасности, чтобы вернуться домой? Был ли там человек, который сжег его?

— Я не заставлю тебя вернуться домой, если ты не хочешь, но ты не должен драться с такими ранеными, — мягко сказал Шота. — Как ты вообще получил ожог? Если бы кто-то специально сжег его ребенка, на его руках был бы еще один окровавленный человек без сознания.

— О, я... эм... я сжег его, готовя ужин, — говорил Призрак, все еще глядя себе под ноги. Шоте потребовалось всего несколько разговоров с ребенком, чтобы понять, что это подсказка. Всякий раз, когда он лгал, Призрак не поддерживал зрительный контакт.

«Зачем ты готовил? Я знаю, что ты довольно взрослый для своего возраста, но десятилетним действительно не следует готовить самостоятельно, малыш, — Шота знал, что эта история была ложью, но надеялся, что, согласившись с ней, он сможет заставить ребенка больше доверять ему.В будущем.

"Десять!? Мне четырнадцать! Я готовлю себе много, не поранившись!» Голова Призрака взлетела вверх, когда он возмущенно ответил.

Четырнадцать? Шота подумал, что его догадка в десять была слишком щедрой. Парень мог бы легко сойти за это или моложе, но четырнадцати? Призрак выглядел так, словно сильный ветер мог унести его прочь. Какого черта. Родители его вообще кормили? Поэтому ему приходилось так часто готовить для себя? Шота отбросил свои мысли в сторону, он мог бы поболтать об этом с Хизаши позже. Сейчас ему нужно было взглянуть на этот ожог.

«В любом случае позвольте мне взглянуть на это. Мы не знаем, где был этот мудак, мы не хотим, чтобы он заразился», — пошутил Шота, пытаясь успокоить ребенка.

— ...Хорошо, — неохотно Призрак вложил свое запястье в протянутую руку Шоты. Шота застыл, когда опустил рукав детской толстовки. Его кровь похолодела, когда он понял, на что смотрит. Кожа Призрака была красной и покрыта волдырями идеальной формы отпечатка руки. Его запястье было таким маленьким, что отпечаток руки полностью обернулся вокруг него, образуя что-то вроде скрученного, испорченного браслета, который покрывал почти половину его предплечья. Кто-то схватил его ребенка и нанес ему ожоги второй степени, используя свою причуду.

Шоте пришлось заставить себя отвести взгляд. Его глаза горели, когда его причуда активировалась в гневе. Сегодня ночью кто-то должен был умереть.

«Л-ластик? В чем дело?" Звук испуганного голоса Призрака прогнал гнев Шуты, оставив ему только холодную и пустую дыру в груди.

— Малыш... от такой готовки ожогов не бывает, — медленно сказал Шота.

— Я-я... я не хочу об этом говорить, — прошептал Призрак. Слезы снова покатились по его лицу, но он не сделал, ни малейшего движения, чтобы отстраниться.

— Хорошо, позволь мне задать один вопрос, пожалуйста. Ты в безопасности дома? Шота больше не мог просто сидеть без дела. Он уже несколько месяцев подозревал, что что-то не так, и ничего не предпринимал, и теперь его ребенок расплачивался за это.

"Дома?" Призрак повторил как попугай, глядя вдаль. Прошло несколько секунд, прежде чем он снова повернулся к Шуте. «Никто меня не обижает дома».

Шота провел остаток ночи, сидя на крыше с Призраком. Парень почти не реагировал после ответа на его вопрос, но, похоже, он не хотел оставаться один. Когда они расстались, Шута обязательно дал Призраку номер своего мобильного телефона, попросив его позвонить, если ему когда-нибудь понадобится помощь.

К тому времени, как Шота вернулся домой, рассвет уже давно сошел на нет. Он даже не удосужился снять туфли, прежде чем уткнуться лицом в диван, ему все равно придется надеть их обратно, чтобы через несколько минут отправиться в UA.

«Шоу? Тяжелая ночь?" — спросил Хизаши, подходя и проводя пальцами по волосам Шоты, распутывая колтуны, накопившиеся за его патруль. Шота посмотрел на своего мужа, зная, что сегодня они оба идут на работу в гневе.

________________________________________

Миднайт и Эктоплазм переглянулись, когда в комнату вошли Голова-ластик и Настоящий Мик. Гнев практически исходил от пары. Мик даже не заметил других учителей, когда подошел к своему столу. Он просто бросил свою сумку, прежде чем повернуться, чтобы снова выйти из комнаты. Голова-ластик направился к кофеварке, которой практически владел, глядя на стену, ожидая, пока она закончит нагреваться.

— Вы с Миком поссорились или что? — спрашивает Влад Кинг, похоже, не замечая враждебных флюидов, которые сейчас испускает Голова-ластик.

Голова-ластик медленно повернулась и посмотрела на учителя. Не прерывая зрительного контакта, он налил чашку кофе и за считанные секунды выпил обжигающую жидкость. Наполнив чашку, он повернулся, чтобы уйти. Единственное, что услышали другие учителя, это бормотание Головы-ластика про себя о том, куда он собирается спрятать тело, когда он захлопнул за собой дверь.

~~~~~~~~~~

К обеду новость облетела весь персонал. Все избегали Головы-ластика, как чумы, не желая присоединяться к тому, от кого он уже планировал избавиться. У большинства были деньги на то, что это Настоящий Мик будь то из-за драки или какого-то другого запутанного слуха.

Когда Мик, наконец, вошел в учительскую после звонка, все взгляды обратились на Миднайт. Из всех учителей ее меньше всего убивали за то, что она задавала вопрос, на который они все хотели получить ответ. Когда он начал копаться в своей сумке, Миднайт решил заговорить.

— Хизаши... все в порядке? Ты и Шута кажутся сегодня немного напряженными. Напряженность была немного преуменьшением, но, учитывая реакцию Головы-ластика на вопрос Влада этим утром, лучше всего было проявить осторожность. Мик повернулся к Миднайту с двумя бэнто в руках.

«Кто-то поранил нашего ребенка», — ответил Мик с каменным лицом, прежде чем вылететь из комнаты, отражая выступление Головы-ластика тем утром. Несколько секунд прошли в полной тишине, прежде чем весь ад разразился, когда учителя коллективно начали выкрикивать вопросы. 

Помогите перевочику

Каспи кз +77775209640