Начало старого
Темнота беспорядочно пробиралась в комнату, захватывая её всю. Ничто не освещало это маленькое помещение, что называлось квартирой. Конечно, в этом царствии тьмы можно было, с трудом, но разглядеть человека. Юноша, под 25 лет, со светло-русыми волосами и еле-видными веснушками на лице сидел на своей кровати, застрявший в своих глубоких раздумьях. По его виду, можно было сказать, что он не спал уже несколько дней. Замученные зелёные глаза отчаянно избегали дневного света, что можно понять по бесконечной темноте в его обители. Растрёпанные волосы уже давно не знали расчёски. Особый бардак наводили его вьющиеся локоны, со стороны, выглядящие, как клочки шерсти животных. Комнату разглядывать приходится с затруднениями, но кровать, на которой он располагается явно не в лучшем виде, как и он сам. Вероятно, у него не осталось абсолютно никаких сил, чтобы убрать хотя бы свою постель, поэтому она всегда выглядит помятой, а подушка с одеялом чуть ли не спадают с матраса. Вся комната была, вероятно, в темных тонах, что только сгущает мрак и тоску вокруг.
На столе слабым светом горит лампа. На самой же деревянной плоскости не имеется, на удивление, ничего. Если уж на кровати полный беспредел, то на столе пустошь. Белокурый парень Антон держал в своих руках таблетки и стакан воды, что остаются без внимания уже достаточно долгое время. Из этого, явно непростого для Антона решения, его вытягивает звонок, раздавшийся во всех стенах тотчас. Он был громкий, по сравнению с тишиной, но таким тихим, когда кто-то говорил. Даже не шелохнувшись, он глядит в яркий экран мобильного устройства. Отложив всё, что держал до этого, юноша принимает вызов, на проводе оказывается его некогда, самый важный человек, так просто не уйти.
–Антон, привет! Я недавно приехал к нам в посёлок. Выйдешь гулять? — живой голос друга рассеял гнетущую атмосферу, что так не хотела отпускать Антона. Ему редко приходилось слышать и видеть Михаила. Радость переходила все границы возможного и медленно отражалась на лице.
–Конечно выйду. Жди меня у нашего «обычного» места встречи. — монотонность речи, ощущалась очень тяготимой, но какая-то радость в ней прочитывалась.
–У тебя опять не ладится с семьёй? Голос такой поникший. Я возьму с собой кое-что для тебя, так что не вешай нос и жди меня. До встречи!
Не успев что-либо ответить, в ухо уже доносился не приветливый голос друга, а опять же, заносчивая тишина. Звонок Михаила значительно приободрил Антона. Он, на удивление себе, вскочил с кровати и помчался наводить человеческий вид, чтобы на улицу не было стыдно выйти. Под «преображением» стоит принимать умывание, наконец расчёсывание своих непослушных волос и смена одежды на более благоприятную. В гардеробе юноши как раз имелись футболки и джинсы про запас. С этим он не медлил и покончив со всем, покинул квартиру, оказавшись в холодном и сыром подъезде. Он был такой же тусклый и неинтересный, как и вся жизнь Антона до звонка друга. Было вовсе не жаль покидать свою нору. Наоборот, он был беспредельно рад наконец покинуть то, где не ощущалось воздуха. Быстро справившись с замком, он преодолел лестничный пролёт в один этаж и оказался на улице. Было лето. Тёплое, с несильным ветром и колышущейся от него свежей листвой. Нежный воздух сам заполнял лёгкие, как будто после долгой задержки воздуха, Антон принимал его весь в себя. Дневной свет даже не слепил его. Он вышел из подъезда уже не тем, каким был в квартире, ему, как будто снова 15 лет. Силы, которых не наблюдалось уже долгое время вернулись с новым приливом детских шалостей. Он не ощущал потребности во сне, не хотел снимать улыбку с лица, а в голове всё никак не уходила мысль о том, что он идёт к Мише. Наконец-то! Неужели этот момент настал?