Искалеченные

Линдси

Я почти допечатала статью, когда услышала стук в дверь. Мэл в это время должна быть в позе половины Луны на йоге, поэтому я подумала, что пришли очередные рекламщики, впаривающие ненужный хлам или какие-нибудь вербовщики, вроде свидетелей Иеговы.

— Я верю в Санта Клауса, и у меня уже есть мультисуперпароварка последней модели, — сказала я, открывая дверь.

— Привет, — послышался знакомый голос, и я увидела, что мой коврик с надписью "Добро пожаловать" занимают мужские чёрные ботинки сорок четвёртого размера. Подняв глаза, я раскрыла рот от удивления, так и не выдавив ни слова. Передо мною стоял Рэймонд.

— И часто ты открываешь дверь, не спрашивая "Кто там"? — парень бесцеремонно перешагнул порог, задержавшись глазами на моём растрепанном пучке на макушке и пижаме с Микки Маусом. — А если бы вместо меня стоял маньяк? Или грабитель?

— Сомневаюсь, что грабители и маньяки ищут жертв среди жителей Гарденкрест Апартментс, — ко мне, наконец, вернулся дар речи. Но я не собиралась радостно петь песни, как диснеевская Русалочка. — Ты за курткой?

— У меня несколько поводов, — темноволосый застыл в коридоре, явно ожидая, что я его приглашу дальше порога. Он поднял нос кверху, как собака-ищейка, и изогнул тёмную бровь. — Чем пахнет?

— Черт, черт, черт, — я выбежала на кухню, обогнав Рэймонда, и убавила температуру у духовки. Меня окатило клубом горячего пара, когда я открыла дверцу. Отскочив назад, я врезалась в парня, оказавшегося за моей спиной. — О, нет, кексы сгорели!

— Сама не обожгись, — предупредил Стэлфорд. Я повернулась к парню лицом, заметив, как он приподнял вверх уголок рта, рассматривая мою пижаму. — А ты, стало быть, фанатка Диснея?

— Ты имеешь что-то против Микки Мауса? — я гордо запрокинула голову вверх и также гордо сделала шаг к духовке. С помощью плотной прихватки я вытащила огненный противень, поставив его на светлую столешницу, и взглянула кексы. Если срезать подгоревшие верхушки, ещё можно спасти блюдо.

— Меня попросил Грант проведать тебя, — я услышала позади голос Рэймонда. — И Марк передал тебе пригласительные на его концерт. Точнее твой подруге.

— Курт Кобейн подкатывает к Мэл? — я обернулась на парня.

Брюнет уже по-хозяйски уселся за кухонный стол и покосился на наполненный бокал, стоявший рядом с ноутбуком.

— Это яблочный сок, просто мне нравится пить из бокалов для вина, — я заметила, как его брови с подозрением изогнулись. — Можешь попробовать, если не веришь.

На мой ответ Рэймонд закатил глаза и уставился на расставленные в ряд пустые бутылки, стоящие вдоль кухонного фартука из белого кирпича. Парень перевёл взгляд на меня, сменив равнодушие на недовольство.

— Почему ты сегодня пропустила занятие у Гранта? — спросил он суровым тоном.

— Я весь день печатала и не заметила, как пролетело время, сэр, — я сделала ударение на последнем слове. Своими вопросами Рэй напоминал следователя, поэтому я соскочила на другую тему. — Будешь кексы?

— Решила угостить ими меня, потому что жалко выкидывать? — Рэймонд подцепил виноградинку из горсти фруктов, лежавших в тарелке на столе. Я вспомнила, как парень набросился на куриный сандвич в закусочной, решив, что кексами он не наестся.

— На обед я приготовила фетучини с ветчиной в сливочном соусе, — Стэлфорд с недоверием на меня взглянул. — Попробуешь?

— Рискну, — он снисходительно согласился, видимо, решив, что кулинар из меня никудышный.

Из черного ящика я вытащила тарелку, и наполнив её пастой, поставила перед носом Рэя вместе с приборами.

— А сама чего не ешь? — парень поднял на меня тёмные глаза.

— Ставлю на тебе опыт, — я усмехнулась и развернулась к гарнитуру, выкидывая по очереди пустые бутылки в мусорное ведро. Это нужно было сделать давно. Ещё два дня назад, когда я переступила порог своей квартиры, утопая носом в косухе Стэлфорда.

Мне не хотелось стать самым отвратным трупом в Бостонском морге, поэтому я первым делом решила избавиться от выпивки и травки. Самокрутки с марихуаной были безжалостно смыты в унитаз, а вино текло ручьём в раковину. Я не тронула только Ле Бабийер. На него у меня был отдельный план.

Когда бутылки со звоном оказались в мусорке, я села напротив Рэймонда. Парень стянул с себя толстовку, оставшись в белой свободной футболке. Его тарелка уже была пуста. На моей же красовались два кекса со срезанными верхушками.

— Очень вкусная паста, — тёмные глаза опустились на выпечку, — теперь я готов их попробовать.

— Чем вы сегодня занимались у мистера Гранта? — спросила я, когда брюнет откусил постриженный мною кекс.

— Рисовали праздник, — он с недоумением смотрел, как я наливала нам яблочный сок в бокалы из-под вина. Рэй недовольно помотал головой, и вырвав из моих пальцев бутылку, начал сам заполнять посуду карамельной жидкостью.

— Праздник? — переспросила я, сделав глоток сока. — Доктор Зло окончательно сошёл с ума.

— Грант просил нарисовать то, что ассоциируется со словами. А после собрания устроил мне допрос с пристрастием. Он считает, если я закрою гештальт, все мои проблемы решатся.

Я смотрела на Рэймонда и не верила, что он находился на моей кухне. Мы спокойно обсуждали, как прошёл день за ужином. Это также нереально, как ждать снега в самом разгаре лета. Но это не было галлюцинацией - парень действительно сидел напротив меня. Я отчетливо видела, как Рэй поднёс бокал к губам, как дернулся его кадык во время глотка, как руки, забитые чёрными надписями и узорами сжимали тонкое стекло. При комнатном освещении и в домашней обстановке он был ещё красивее. Почему я раньше не замечала этого?

Ответ пришёл сам по себе, плавая на поверхности. Моя трагедия мешала понять, что с момента нашего знакомства незримая рука Рэя не давала мне упасть. Я упрямо скидывала её, думая, что смогу пройти свой путь самостоятельно. Где бы оборвалась моя тропа, не будь Рэймонда рядом?

Я так и не притронулась к еде. Брюнет смотрел на меня темными глазами, и можно было без алкоголя почувствовать, как голова заполнилась дурманом, а к щекам на гоночных болидах подъехал жар.

— Мне нужно в уборную, — опустив взгляд, я встала из-за стола, направляясь в ванную. Ледяная вода и несколько глубоких вдохов должны привести меня в равновесие.

Кожу обожгло, когда сильные пальцы перехватили запястье в том месте, где пульс ускорился до предела. Я замерла, чувствуя, как чёрные узоры с рук Рэя врезаются в меня, надписи проникают внутрь и перекрывают воздух. Я не смогла найти в себе смелости взглянуть в его лицо.

— Лин, — медленно произнёс моё имя Рэймонд, и только сейчас я решилась поднять на него глаза. — Спасибо за ужин. И за компанию.

Я ответила лишь банальной улыбкой, и освободив руку, пулей пролетела по коридору, закрыв за собой дверь в ванную.

— Да что с тобой? — прошептала я отражению в зеркале, хлопая себя по щекам прохладными влажными ладонями. Сделав серию глубоких вдохов-выдохов, я прошлась зубной нитью и причесалась. Осмотрела запястье, на котором должен был остаться ожог от прикосновения Рэя, но увидела только бледную кожу с тонкими венами. Напоследок глубоко вздохнув, я вышла из ванной. Брюнет стоял в коридоре, рассматривая висящие на стене в фотографии.

— Это твоя семья? — парень перевёл на меня тёмные глаза.

Я встала рядом с ним, изучая старое фото, хотя и так знала, что на нем запечатлены мои родители. Их брак не был крепким и долгим. Отец ушел из семьи, когда мне исполнилось три года. Сколько себя помню, мать ни разу не сказала хорошего слова о папе. Она вкалывала на двух работах, чтобы прокормить нас, а отец в это время делал вид, что мы не были частью его жизни. Он появился только за год до своей смерти, как будто чувствовал, что скоро мы больше не встретимся.

— Это родители, — ответила я, чувствуя на себе пронизывающий взгляд. — Мама живёт в Детройде, а папы не стало два года назад.

— Соболезную, — глаза Рэймонда стали ещё темнее. — Прости, что спросил.

— На самом деле мне не так больно, как должно быть, — я не поверила, что смогла это произнести вслух. Подняв взгляд на Рэя, я тихо говорила то, о чём всё время молчала. — Я не помню отца толком. Рак желудка уничтожил Кайла так быстро, что мы виделись только в последний год его жизни. Папа бросил меня и маму и ни разу не пришёл ни на один праздник. Когда мне исполнилось двадцать, отец впервые явился на день рождение. Он сообщил, что ему недолго осталось. Мы так и не нашли общий язык. Кайл считал, что я все делаю неправильно: выбрала не тот колледж, ни того парня. Ему не нравилось, когда я постригла длинные волосы. А когда его не стало, я не смогла выдавить из себя слезу. На похоронах отца плакали все, даже моя мать, но только не я, — мои глаза блуждали по лицу парня, продолжавшем на меня внимательно смотреть. — Ты считаешь меня жестокой?

— Это твоё право, — голос Рэймонда стал ещё ниже. Он наклонил голову, и я почувствовала рядом с ухом его дыхание. — Ты не должна лицемерить, поддаваясь негласному кодексу плакать над гробом. Зачем делать насильно то, чего не хочешь? Чтобы показать сожаление и боль от утраты для родни? Шли каждого из них к черту с их псевдосочувствием. Они прольют слезу, запьют её кагором и завтра всё забудут. А ты вынуждена все оставшиеся дни жить с новостью, что твой отец пришёл лишь перед смертью.

Прижми или оттолкни, — в голове крутилась единственная мысль, когда Рэй стоял опасно близко. Наверное, я сошла с ума, думая больше о его губах, чем о словах. Я рискнула снова взглянуть в его лицо.

— Скажи, — он взял меня за руку, и я ощутила тепло в его широкой ладони. — Из-за отца ты начала употреблять наркотики?

От досады я горько вздохнула. Хотелось, чтобы Рэй рукой, сжимавшей мои пальцы, привлёк меня к себе и прижал к губам. Хотелось острее слушать его запах, к которому я успела привыкнуть. Хотелось минимум разговоров и максимум действий. На что я могла расчитывать в такой момент?

— Нет, — я отвела глаза в сторону, — Кайл здесь ни при чем.

— Ты когда-нибудь расскажешь? — казалось, между нами исчез воздух. От дыхания парня я плавилась на атомы, а тело парализовало от одной мысли, что могли сделать со мной эти изрисованные руки.

— Когда-нибудь, — прошептала я, потому что голос пропал. Рэймонд выпрямился в полный рост, отчего стал вновь выше на голову. Кожа, горевшая от его дыхания, болезненно ныла, требуя продолжения, но Стэлфорд не умел читать мои мысли. Тем лучше.

— Собирайся, — изрёк брюнет, кидая взгляд на мою пижаму. — Я тебе испортил настроение своими вопросами. Мне нужно загладить свою вину. С меня мороженое и пара бородатых анекдотов.

Какое к черту мороженое? — кричала каждая клетка тела в протест. Но парень не виноват, что мою больную голову посещают подобные мысли, когда он находится рядом.

— Лин, — Рэй растянул моё имя и подтолкнул меня в сторону гостиной, словно тряпичную куклу, — иди переодевайся. Я люблю Микки Мауса, но на улице прохладно.

Я закрылась в спальне, и рухнув на кровать, зарылась лицом в подушку. Надо ставить блоки на свои помешательства.

— Ты не забрала пальто, — послышалось из гостиной. — Можем съездить за ним сейчас.

Я совсем забыла про свою кашемировую потерю. Из шкафа я выудила серую толстовку и джинсы. Переодевшись, я накинула куртку, расправив капюшон. Осторожно сняв с плечиков косуху Рэя, я вдохнула смесь имбиря и лимона и вышла из спальни.