Супостат

Все пялились.

Определённо, не было ни одного человека, который бы не окинул меня любопытным взглядом. Чужое внимание вызывало у меня дикое желание нецензурно выражаться в адрес каждого, кто посмотрел на меня, сопровождая это взмахом среднего пальца. Хотя, несомненно, был тот, кто лидировал в моём списке предполагаемых жертв для агрессивно-насильственных пыток. Он его и завершал, будучи единственным существом, над которым я отчаянно хотела надругаться всевозможными способами.

Смазливый ушлёпок бегал по спортивному залу с мячом, разминаясь с другими игроками. Словно почувствовав моё появление, поднял голову, найдя меня взглядом. Натянув одну из своих мерзких ухмылочек, этот Сатана направился ко мне. На нём были надеты спортивные шорты и майка, которая, в отличие от привычных мне футболок, показывала больше, чем мне нужно было видеть. Елизар определённо отдавал своё предпочтение спорту. Отсутствие рукавов открывал вид на чёткий рельеф бицепса, который то и дело притягивал внимание. Как и всё остальное. Взгляд невольно задерживался на открытых участках кожи, начиная от предплечий и заканчивая ключицами, едва проглядывающимися из-под тёмной ткани.

- Мерзкий, - шептала про себя. – Просто мерзкий мудак.

- Ого, ты пришла меня поддержать, - оказавшись рядом, он поднял руку вверх, тихонько щипая меня за щеку. – Так приятно.

- И так неожиданно, - закатила глаза, мотнув головой. – А я всё ломала голову над тем, каким образом спустить в унитаз несколько драгоценных часов моей жизни, когда я не работаю и не учусь.

- Рад быть полезным, выскочка, - он подмигнул, частично улыбаясь. Ладонь с щеки он убрал, но опустил её ниже, обхватывая плечо. Не смотря на длинные рукава моей футболки, она почти не ощущалась под жаром его ладоней, просачивающемуся сквозь ткань. Мне не хотелось зацикливаться на этом прикосновении, но градус моей крови внезапно повысился, исходя из того места, где находилась его рука.

Чёрт его дери, с его демоническим воздействием.

Послышался свисток, вызвавший небольшую бурю оваций со стороны зрителей. Я не успела отвлечься, поскольку Елизар внезапно наклонился ко мне. Он был настолько близко, что я почти ощущала его губы у своих ушей.

- Пожелай мне удачи, - теплота его дыхания опаляла кожу, вызывая рой мурашек. – Ведьма.

- Надеюсь, ты позорно проиграешь, - выдавила из себя, чувствуя, как слова выходят с трудом из вмиг пересохшего горла.

Он ушёл, оставляя меня одну, бороться с реальностью его популярности. Меня удивляло, насколько такой социопастичный тип может быть так любим обществом. Елизар не был душой компании, всё прошедшее время, проведённое рядом с ним, дало мне это понять. Имея обширную популярность, он оставался вне компаний, предпочитая быть одному. Это удавалось редко, но я часто ловила его на том, что, находясь в даже небольшом кругу лиц, он не принимал участие ни в каких разговорах, зачастую сидя в своём смартфоне и, ни капли не стесняясь, показывал скуку и полное безразличие к всеобщим обсуждениям. Но бесило меня больше то, что никто и не думал испытывать неловкости, готовые целовать его сатанинскую задницу, терпя его невыносимый характер. Хотя, кто знает, возможно, он и остальными вертит так же, как и мной.

Народу в спортзале было много, и я ощутила взгляд почти каждого, в особенности того, с кем произошла моя недавняя стычка в коридоре.

Никита. Я не заметила, как он появился здесь, но он словно намеренно попал в моё поле зрения. Зелёные глаза были наполнены неведомыми мне эмоциями, а челюсть плотно сжата, выдавая его раздражительность. Видимо, он всё ещё не смог смириться с тем, что я смогла дать ему отпор и, нутром чувствовала, что в скором времени мне прилетит ответный удар. Однако мне не хотелось об этом задумываться.

Игра началась, а мне уже нетерпелось поскорее уйти, пропуская нежелательный момент моего выступления, ради которого я здесь нахожусь. Свёрнутый ватман находился в моём рюкзаке, но я не торопилась его вытаскивать, оттягивая неизбежное.

Мне захотелось громко фыркнуть, когда я увидела знакомое девичье лицо, прямо напротив, возблагодарив судьбу, что она сидит далеко через весь зал. У меня будет приличная фора для побега, если этой девице вздумается выдрать мне пару тройку клоков волос за излишнее внимание ко мне со стороны её кумира. Сам же виновник торжества умело петлял по баскетбольному полю, вырывая восторженные вопли у толпы каждый раз, когда ему в руки попадал мяч. Глядя на этого ехидного сучоныша, в который раз задалась вопросом о том, какую подоплёку скрывает эта его смазливая оболочка. Я не разделяла общего восхищения им, ведь для меня он был Мудаком с большой буквы М. Мудак с двойным дном, где таились черты, не характерные для образа этого самого мудака. Я до сих пор не могла понять некоторых его действий, в особенности безвозмездной покупки дорогого смартфона. Он даже восстановил мою симку. В голове не укладывалось, каким образом он мог сделать это, но она уже была вставлена в телефон, стоило мне его включить. И я, по-прежнему, не знала, как реагировать на эту сторону его характера.

Радостный рёв вывел меня из задумчивости. Глаза тут же нашли Елизара, который в это время посмотрел на меня. Секунда, две, три. Я не знаю, сколько длился этот зрительный контакт, пока его не прервали, возвращая к игре. Казалось, на мгновение, он будто вышел из собственной роли, прежде чем вновь стать обычным мудозвоном и, ехидно поднятой бровью, напомнить мне о том, что я должна сделать. Ублюдская усмешка стёрла таинственный образ из моей головы, возвращая меня на место.

После столкновения с одним из его дружков в коридоре, я, какое-то время, не могла успокоиться, находясь в состоянии небольшой экспрессии, когда выполняла его идиотское задание. И пусть буря во мне уже улеглась, сожаление нисколько не беспокоило меня, когда доставала плакат, разворачивая его и поднимая над головой.

Что ж, если этот засранец хотел моего публичного унижения, он его получит. Вот только ему не стоило забывать о своих же словах про добычу, загнанную в угол.

Мои губы помимо воли растягивались в довольной усмешке. Мой плакат притягивал внимание. Кто-то из игроков на поле останавливался, вчитываясь в надпись на бумаге, а некоторые спотыкались вовсе, глядя на меня и вверх. Коварство плескалось во мне, когда я видела, как возникают улыбки на незнакомых лицах. Кто-то смеялся в открытую, кто-то прятал усмешку, с опаской посматривая на того, кому предназначалось написанное:

«БЕКТЕМИРОВ ЕЛИЗАР, ВПЕРЁД!

БАСКЕТБОЛ - НЕ ХЛАМИДИИ,

С НИМ ТЫ СПРАВИШЬСЯ!»

Наверное, я немного зашла за черту, но кто сказал, что это было позволено только Бектемирову. Наслаждаясь перешёптыванием и ропотом насмешек, я взирала лишь на одного человека, чьи глаза темнели, превращаясь из обычного карего в мрачный сажевый цвет. Его лицо было так же нечитаемо для меня, но вот взгляд. Взляд его обещал многое.

Несколько долгих секунд он смотрел на меня и всё это время я не дышала, не в силах сдвинуться с места. Этот тип, поистине, умел влиять на моё восприятие, не говоря ни слова. Он умело передавал своё настроение с большого расстояния, не ведя бровью и заставляя меня волноваться. Пытаясь как-то отвлечься, я посмотрела в другую сторону, натыкаясь взглядом на того, кто имел совершенно другую, противоположную Бектемирову ауру. Я не знала, что он тоже будет здесь, но, странным образом, обрадовалась, увидев блондина среди толпы. Он тоже смотрел на меня, охватывая голубыми глазами. Привычная улыбка украшала его мальчишеское лицо и с каждой секундой она становилась всё шире, когда он смотрел поверх моей головы.

Кирилл подмигнул мне, усмехаясь. Он тоже был в составе игроков, находясь в команде с Елизаром, однако его, очевидно, не беспокоила реакция Бектемирова на усмешку, в то время как все остальные, те, кто его знал, пытались сдерживать свой смех. В отличие от команды соперников, которые толкали друг друга, кивая в мою сторону и откровенно веселясь. Они засмеялись слишком громко, но беспокоило меня не это.

Рядом стоял Елизар. По его выражению было не понятно, о чём он думает, но опасное предчувствие заставило меня взволнованно напрячься. Казалось, что никто не замечает угрожающей ауры, исходящей от него, но я чувствовала её, словно она могла меня коснуться сквозь большое расстояние. Опустила руки, пряча бумагу на коленях, но привлечённое внимание нельзя было отменить, как и то, что произошло в следующее мгновение.

Елизар оказался позади парня, хватая его за запястье и выворачивая его назад. Вторая его рука легла у основания шеи, с силой толкая парнишку вниз. Бедолага не успел опомниться, будучи склонённым под стальной хваткой Бектемирова. На лице его чётко проявлялись эмоции боли и ярости, когда Елизар завёл его руку выше. Губы его дёрнулись в холодной полуулыбке, когда он начал что-то говорить. Парень опешил, слегка труся и качая головой на его слова и что-то говоря ему в ответ.

С учащённо бьющимся сердцем, я наблюдала, как стычка начинала набирать обороты, привлекая к себе всё больше интереса со стороны как зрителей, так и игроков.

Дерьмо, дерьмо, дерьмо.

Ком напряжения встал в горле, когда я встретилась взглядом с Елизаром. Он что-то ещё говорил сопернику, но глаза были устремлены на меня. Он поглощал меня своим вниманием, вынуждая внутренне замереть и поражённо осознавать, что именно я виновата в этой ситуации. Моя выходка не осталась незамеченной и теперь кто-то, обратив на это внимание, пожинает плоды моего бунтарства. Что там, он наказывал меня, а не того парня.

Тревога росла во мне, когда смотрела, как сгущается народ в одной точке зала. Но это совершенно не волновало главного виновника шума, который не выдавал не единой эмоции, когда выворачивал руку бедняге. Что меня удивляло, так это то, что никто не ринулся оттаскивать Бектемирова от незадачливого шутника. Остальные ребята окружали парней, но разнимать их не спешили. Несколько мгновений и Елизар с той же лёгкостью, что и схватил, отпустил свою добычу, отстраняясь от несчастного и от толпы в целом. Он не обращал внимания на тех, кто окликал его, отходя от игроков. И даже свисток тренера и озвученное им его имя не заставило парня повернуть голову в его сторону. Всё его внимание было направлено на меня.

Ни разу не обернувшись, этот демон направлялся ко мне. Ко мне.

Инстинкт самосохранения обострился, трубя гонгом где-то на подкорке моего сознания. От накалившегося, между нами, напряжения, вскочила с места, инстинктивно делая шаг в сторону выхода, но брюнет оказался быстрее меня и проворнее. Успев лишь только пискнуть, я, стоявшая на дощатом деревяном полу, в следующую секунду теряю твёрдую основу под ногами, обретая невесомость. Воздух застревает в моих лёгких, когда мой живот встречает крепкую опору в виде каменного плеча Елизара, на которое он взваливает меня с такой лёгкостью, словно я не весила ничего.

До меня не сразу доходит реальность происходящего или, точнее сказать, его нереальность.

- Ты совсем умом тронулся? – грозно рычу. – Отпусти меня немедленно!

Сотни взглядов были устремлены на нас. И пусть, перед моим взором была лишь мужская спина, периферическим зрением я могла заметить повёрнутые в нашу сторону головы. Много голов. Которые мне хотелось снести вслед за самой главной. Видимо, эта сцена пришлась всем зрителям по вкусу, поскольку до моих ушей начали доноситься весёлые улюлюканья и едва слышные подбадривания. Всеобщее мнение, как таковое, меня мало интересовало, однако это не значило, что оно меня не трогало. Выделяться из толпы – это, чего я старалась избегать, но Елизар уверенно рушил мои планы, одной своей выходкой выставляя меня посмешищем перед целым университетом. И поэтому я ничуть не жалела сил, нанося хлёсткие удары по его спине.

- Я сейчас отгрызу твою проклятую высокомерную задницу.

Мы вышли за пределы зала и теперь мой голос звучал гораздо чётче. Однако, я не думаю, что и до этого Елизар плохо меня слышал. Садистский ушлёпок открыто игнорировал меня и мои нападки, лишь едва слышно усмехаясь над моими угрозами. Поняв, что никакие слова его не проймут, сжала челюсти, ожидая конечного итога пути, коим оказалась мужская раздевалка. Слегка отодвинувшись, не сразу поняла, куда он идёт, осознав это лишь когда за нами захлопнулась дверь. В нос тут же ударил дразнящий запах мужского пота вперемешку с разными ароматами дезодорантов и парфюмов. Я надеялась, что как только мы окажемся наедине, он сразу поставит меня на место, но Елизар не сделал этого, шагая дальше и проходя мимо шкафчиков. Догадка осенила меня, но было уже слишком поздно, прежде чем я смогла как-то среагировать.

- Сучий ты сын, отпусти меня немед... - я не успела закончить, резко сдёрнутая с его плеча. Воздух застыл в лёгких, а не высказанные слова застряли в гортани. Лишь сделав короткий вздох, замерла на выдохе, ощущая как поток ледяных капель грубым потоком обрываются на меня, вырывая крик из груди. Подобно тысячи иголкам, холодные капли впивались в тело, вызывая озноб и желание укрыться подальше. Крепкая сталь мужских объятий единственное, что удерживало меня на месте. Не смотря на мои яростные усилия вырваться, Елизар даже не шелохнулся, тесно прижимая меня к себе. Я кричала на него, матеря всевозможными словами, что были в моём арсенале, но эта сатанинская рожа и бровью не повела, держа лейку душа над моей головой. Было очевидным, что мои потуги забавляли его.

- Ты просто несносная паскуда, - шипела, вонзаясь ногтями ему в плечи и стараясь отстранить от себя. Безуспешно, конечно. Дрожь пробивала всё тело от холода, а зубы тихо клацали, стучась друг о друга. – Уб-блюдок.

Он был совершенно спокоен, не взирая на то, что ледяная вода попадала и на него. Его майка была практически мокрой. Продержав душевую лейку ещё несколько секунд, он, всё же, опустил её, повернув кран.

- Надеюсь, я остудил твой бунтарский пыл, выскочка, - одна из тёмных бровей слегка приподнялась, при этом лицо его было невозмутимо бесстрастное.

- Пошёл в жопу, - мне хотелось кричать, но сил хватило лишь на то, чтобы хрипло выдавить из себя это. – Гандон.

- Меня поражает, сколько нецензурной брани способен генерировать твой рот. Уверен, он делает это на автомате, даже не подключая мозг. Ведь как иначе объяснить то, что ты сначала говоришь, и только потом думаешь. Или ты не думаешь вовсе, Соня? – его голос был пропитан ехидным сарказмом.

- Я д-думаю о том, что мне насрать на твою тонкую душевную организацию, тупой ты мудозвон, - враждебно осклабилась. - Надень себе на уши презервативы, если твои перепонки опухают каждый раз, когда слышат плохое словечко.

- Ты слишком невыносима, - парень закатил глаза, вздыхая. – Такой чуши я ещё не слышал.

- Всё бывает в первые. Я тоже никогда не видела здоровых амбалов, которые бы пугались матерных слов. Это что, какой-то пунктик? Дефект слухового восприятия? Или просто дефект мозга?

- Скорее, побочный эффект слишком частого общения с тобой, - он улыбнулся усмехаясь.

- Я с радостью могу тебя от него избавить, - маленькая надежда вспыхнула во мне, но тут же угасла, когда он отрицательно качнул головой.

- Ты забавляешь меня не смотря на свой грязный рот, - глаза его тут же опустились на мои губы, которые мне тут же захотелось облизать или прикусить.

- Тогда, - коротко сглотнула. – Пошёл в жопу, сатанинский ты хрен.

Мне нравилась идея выводить его из себя любыми способами. Даже такими. И если этому типу неприятна нецензурная брань, я готова каждое утро делиться с ним словами из своего лексикона сапожника. Чёрт, ради этого даже стоит погуглить новые ругательства. Интересно, будет ли его так же коробить, если я начну зачитывать молитвы или строки из Библии, держа крест перед собой? Станет ли корчиться от боли если оболью его святой водой?

Наверное, я пересмотрела слишком много фильмов. Но мне следует это проверить.

- Думаю, у меня есть идея, что с этим делать.

Я не успела отреагировать, чтобы выбраться из его хватки, в то время как он резко повернул меня к себе спиной, захватывая мои кисти так, чтобы я не смогла вырваться. Он держал меня всего лишь одной рукой, но даже так мне было не под силу освободиться из его захвата. Твёрдая грудь тяжёлой ношей надавливала сверху, вынуждая меня поддаться вперёд, наклоняясь под прессом его тяжести.

Сердце пропустило удар, когда почувствовала его дыхание на своей шее сзади. Где-то сбоку снова включилась вода, но всё моё внимание скоординировалось на нашем положении. Слишком тесном и слишком... Откровенном. Дыхание участилось на такт, а нервы застыли в напряжении.

- Какого чёрта ты зад... - я не успела договорить, поскольку его рука опустилась на моё лицо, закрывая его нижнюю половину. Мои глаза широко распахнулись, когда сквозь полураскрытые губы просочился вкус солоновато-горькой жидкости, которой была измазана тыльная сторона его ладони.

Мыло.

Этот ублюдок намазал мне рот мылом. А после принялся с усердием его растирать по моим губам, которые тут же плотно сжала, чтобы мыльный раствор не попал в рот. Я была слишком шокирована, чтобы до конца осознать происходящее и обдумать дальнейшие действия. Дёргаясь и мотая головой, мычала, в надежде что этот недоумок уберёт свои лапы, но он и не думал этого делать. Нарочито медленно он растирал пальцами мои губы, в то время как с его собственных слетала усмешка.

- Этот грязный рот давно нужно было вымыть, - прошептал мне прямо в ухо, обжигая его.

Теперь я знала не только вкус поражения, но и его запах. Мыло отдавало ароматом грейпфрута и чем-то хвойным.

Отплевываясь, когда Бектемиров убрал руку, я посмотрела на него через плечо, стараясь через взгляд максимально передать всю свою ненависть к нему. Очки давно слетели с меня в моей проигрышной борьбе ему, но и без них я видела достаточно чётко, надеясь, что ему будет более заметно моё отвращение к нему. Но либо у меня это плохо выходило передавать свои эмоции, либо он был слишком толстокож. Хотя, здесь подходили оба варианта.

- Я тебя ненавижу, - озвучила я свои мысли.

- Я это как-нибудь переживу, - он начал смывать мыло, аккуратно набирая воду в ладонь и омывая моё лицо. – Вот только это, конечно, странно, ведь ты должна понимать, что всё могло бы быть гораздо хуже.

- Да, например, я могла бы быть тупой, и ты мог бы мне понравится, - съязвила, выплёвывая горькую пену. Меня передёрнуло от собственного образа, где я, подобно тем пустоголовым девицам, слоняюсь за этим бабником, в попытке получить хоть каплю его внимания.

- К сожалению, умной тебя тоже назвать сложно, - после короткой паузы со смешком проговорил мой мучитель, закрывая мой рот и тем самым лишая меня возможности ответить. – Хотя бы потому, что ты не знаешь, где нужно вовремя заткнуться.

Мне захотелось истерически рассмеяться от вида собственного положения и того, как он старательно и аккуратно смывал пену, будто боясь, что вода попадёт мне на одежду, которую и без того можно было выжимать. Но вместо этого сделала то, чего не ожидала сама от себя. Зубы впились в мягкую плоть прежде, чем я осмыслила своё действие. Я укусила его. Не сильно, но достаточно для того, чтобы он убрал свою конечность.

Елизар тут же выпрямился, утягивая меня за собой. От любых движений мокрая ткань мерзко прилипала к коже, холодя её. В то же время я ощущала покалывающий жар, исходящий от груди парня, к которой он прижимал меня. Это играло ярким диссонансом по моим ощущениям.

Одна его рука всё так же крепко удерживала меня, второй он коснулся моих волос у виска, собирая их и перекидывая за спину. Лёгкая прохлада, коснувшаяся моей шеи, тут же сменилась жаром его дыхания, проходящегося от её основания и до щеки.

- Ведьма, - вздрогнула, резко вдохнув, когда его губы прижались к моему уху, произнося слова на медленном выдохе. – Ты умеешь впечатлять. Мне нравится твоя бестолковая бунтарская непосредственность. Однако, - в эту короткую паузу я могла ощутить, как тысяча электрических импульсов возрождались во мне, проходясь по всем нервным окончаниям, начиная от ушной перепонки, через которую проникал его голос. – Пусть мне и по вкусу твоя дерзость, я не тот, кого стоит провоцировать или доводить.

Не дышала, распираемая неведомыми чувствами, что обосновывались от центра груди, идя к животу и ниже. Сердце барабанило так сильно, что я могла покляться, что парень его слышит.

- Не нужно заниматься выдумыванием каких-то ходов, здесь есть только одни правила. Мои, - воздух медленно сжался в моих лёгких, когда Елизар спустился ниже, от уха к шее. – А я игрок с привилегиями, - губы его были мягкими, но слегка шероховатыми из-за обветренной кожи. – Мотай на ус, моя маленькая выскочка.

Земля внезапно пошатнулась под моими ногами и тихий хрип сорвался из горла, в которое вцепился Елизар. Зубами. Напряжение, что томилось внутри меня, не передавало и толики того электрического накала, который тотчас же вспыхнул во мне, обжигая внутренности. Бектемиров не просто укусил меня. Он будто голодный хищник, припавший к шее жертвы, впивался в плоть, отнимая у меня способность к любой активности. Колени ослабленно подогнулись. Если бы не державшие меня стальные объятия, я бы упала на пол.

- Что... - осевший голос пробивался среди шума, звенящего в голове. – Что ты де... лаешь...

Моё тело пробрала волна новой дрожи, когда ощутила, как его язык медленно прошёлся по следу укуса, после чего Елизар вновь впился в мою шею. Он был похож на вампира, но не того, кто пил кровь, а того, кто её травил, наполняя ядом, отравляя тело и разум.

- Небольшое взыскание, - низкий тембр отозвался мурашками по спине. Я не заметила, как его рука оказалась под моей грудью, ощутив это лишь когда его пальцы сжались на ребрах, поглаживая их сквозь ткань футболки. Этот жест казался мне не менее откровенным, чем его укусы.

Святое. Дерьмо.

- Отпусти, - Бектемиров оторвался от меня, давая этим короткую передышку. Мне удалось урвать частицу собственного плывущего рассудка, и я отчаянно цеплялась за эти малые крохи.

Тщетно. Всё было тщетно. Не сдержала дрожь, когда его зубы снова вонзились в мою шею, но уже с другой стороны. Попытка дёрнуться лишь усилила захват.

Я могла списать всё на страх. Ведь страх способен лишать человека самообладания, делая его неспособным выражать реакцию ответными действиями. Я прекрасно знала, что это за парализующее чувство и именно поэтому не могла приписать его к своему нынешнему состоянию, не смотря на схожие симптомы. В отличие от сковывающего холода, моя кровь имела настолько повышенный градус, что я удивлялась тому, как влага на моей коже ещё не испарилась с шипением.

Звук открываемой двери ворвался в моё сознание, постепенно возвращая ясность мысли, что было подобно ушату ледяной воды.

- Отпусти, - дёрнулась, надеясь освободиться, но с тем же успехом я могла попробовать летать.

Захотелось взвыть, когда язык его вновь обжёг меня, скользя по месту укуса отнимая дыхание.

- Беги, выскочка, - шепнул он, резко разжимая руки.

Я запнулась, но не упала, бросившись вперёд. Мне хотелось поскорее убраться прочь отсюда. Подальше от этого парня. У самого входа я запнулась вновь, врезавшись в мужскую фигуру, возникшую передо мной и едва не расквасив собственный нос о поверхность твёрдого торса.

- Дерьмо, - выругалась, чьи-то руки услужливо поддержали меня, помогая выровняться. – Прос...

И тут же прикусила язык, встретившись с зелёными глазами, что колким взором охватывали мой внешний вид. Былая насмешка тут же исчезла с лица парня, стоило ему разглядеть меня, сощурившись.

- Какого чёрта ты тут делаешь?

В его голосе не было ни капли дружелюбия, вот только на данный момент мне было наплевать на то, как он ко мне относится.

- Пошёл ты.

Отодвинувшись от рыжего типа, проскользнула сбоку от него к выходу. Оказавшись вне раздевалки, не раздумывая бросилась обратно в спортзал. Никита что-то сказал мне в спину, но я уже не слышала его, стремглав несясь подальше от этого места. К моему огромному облегчению, моя сумка оставалась на месте, сиротливо ожидая меня на скамье. Стараясь не обращать внимания на многочисленные взгляды, схватила её, чуть ли не выбегая обратно.

- Эй, ты! – женский окрик за моей спиной не заставил меня замедлить шага. – Остановись! – тонкая ладошка легка на моё предплечье, вынуждая остановиться. – Ты глухая? Я сказала тебе остановиться.

Взгляд, которым я наградила брюнетку, заставил её опешить. Возможно, состояние моего внешнего вида тоже сыграл свою роль.

- А ты тупая? Нет, - процедила я. – Пошла ты.

Видимо, мой резкий выпад оказался для неё обстоятельством настолько неожиданным, что её рот так и остался приоткрытым, не издав и звука. Воспользовавшись заминкой, выдернула руку, оставляя эту помешанную сучку стоять на месте. Выходя из здания, я могла покляться, что она всё ещё смотрела мне вслед. Нутром я понимала, что это не предвещало ничего хорошего. Абсолютно. Но сейчас я была не в состоянии задумываться о враждебном настрое бывшей Елизара, ибо моё собственное душевное равновесие шаталось как чёртов маятник.

Всю дорогу до дома я не могла успокоиться, готовая взорваться в любой момент. Этот день был насыщен событиями, сбивающими меня с ног. И даже спустя время, после того как я оказалась в квартире, раздражающее ощущение тесных объятий не отпускало меня. И, чтобы хоть как-то избавиться от напряженного кома волнения, растущего в животе, уткнулась лицом в подушку, закричав что есть силы, радуясь тому, что теть Нины не было дома и никто не мог услышать мой отчаянный вопль.

Ну как, помогло?

Саркастическая усмешка раздалась в моей голове, но разозлило меня не ехидность вопроса, а то, что он был произнесён голосом ненавистного мне ублюдка. Даже в моих собственных мыслях он потешался надо мной.

- Ненавижу тебя, - громко завопила в подушку, прогоняя из головы образ темноглазого недоумка.

Вот только даже весь последующий остаток дня мне не удавалось сделать этого даже на короткое время. Ноздри всё ещё улавливали его запах, а кожу саднило в тех местах, где касался меня. Создавалось впечатление, что он всё ещё это делает, незримо осязая в воздухе.

- Отстань, - тихо взмолила, с силой вжимая голову в мягкую ткань и зарываясь глубже в неё.

В ответ на мою просьбу я, как наяву, услышала лишь тихий смех, наполненный хрипотцой.

***

Глядя на быстро удаляющуюся спину, Никита не понимал, зачем окликнул девушку. Это вышло рефлекторно и почти бессознательно. Её имя уже слетело с его губ, до того, как он осознал это. Глубокая морщина пролегла между нахмуренными бровями, когда он прошёл дальше в раздевалку, но тут же остановился на месте, глядя на Елизара, выходящего из душевого отсека.

Бектемиров словно не замечал его, идя к своему шкафчику, попутно вытирая лицо и плечи собственной майкой и Никита внезапно вспомнил то, что успел разглядеть, но не придать этому значения.

Та ненормальная девчонка была насквозь промокшей.

Почему-то, именно сейчас он это осознал, понимая, что единственной вещью, на которой заострилось его внимание, это отсутствие нелепых очков на лице, которое было слишком знакомым, чтобы не узнать кому оно принадлежало. Удивительно, насколько предмет, предназначенный для улучшения качества видимости, может скрывать то, что находится за ним, подавляя истинную глубину цвета глаз.

Они у неё были голубые. Он разглядел это ещё в самом начале, когда она ворвалась в туалет, прерывая их наказательные действия в отношении маленького крысёныша. Огромные оленьи глазища, которыми она на них таращилась, можно было рассмотреть с куда большего расстояния. Однако сейчас они не были прикрыты толстыми стёклами и голубой цвет казался гораздо насыщеннее, разбавленный яростным огнём, который так отчётливо полыхал в них.

- Всё в порядке?

Это был дежурный вопрос, не нёсший в себе должного интереса, на который Елизар лишь коротко кивнул, не поворачивая головы. Но Никите было достаточно и его профиля, чтобы видеть слабую улыбку, не сходившую с губ парня с того момента, как тот вышел с душевой.

- Это была Соня?

Лишь на короткую долю секунды, но Бектемиров замер, бросив недолгий взгляд на Ника. Её имя привлекло его внимание, но привычное равнодушие так и не сошло с его лица. Короткая заминка дала Никите разглядеть вещь, которую держал в руке его одногруппник.

Очки.

Образ промокшей девчонки снова возник перед его глазами, подмечая те детали, которые опустил при встрече. Гневный взгляд, слишком частое дыхание, красное, как маки на заре, лицо и шея. Покрасневшая, но с едва заметными проступающими пятнами.

- Ты... - он не закончил свой вопрос, всё ещё не зная, как его сформулировать. За спиной послышался гул толпы игроков, которые поочерёдно начали заходить в раздевалку, заполняя пространство шумом и плотным запахом.

- Ты с ней...? – Никита всё ещё не мог построить формулировку, но любопытство брало верх, озвучивая его слова.

Елизар, наконец, удостоил его взглядом. Чёрные глаза не выдавали никаких эмоций. Никита долгое время знал своего одногруппника, но до сих пор удивлялся тому, насколько замкнутым он оставался для всех. Он так и не смог научиться читать его эмоции.

- Не лезь.

Это было единственное, что сказал Елизар, отрезая любые попытки к дальнейшему диалогу. Остальные игроки весело переговаривались между собою, шутя и обсуждая прошедшую игру. Но никто из них и словом не обмолвился о стычке, возникшей между Бектемировым с соперником и тем, что произошло дальше. Никто не решался задавать вопросы, хотя большинство кидало на парня любопытные взгляды.

Пожав плечами, Никита направился к своему ящику, понимая, что возникший интерес крепко засел на подкорке.