Глава 11. Тень.
Чиркаю зажигалкой, и она, посылая меня куда подальше, бросается мелкими искрами, разжигая во мне дикое раздражение. Я стою возле окна с сигаретой в зубах и как дебил пытаюсь ее поджечь. И вот когда сотая попытка дает плоды в виде маленькое скромного огонька и я быстро стараюсь зажечь эту белую дрянь, но грёбаный ветер с окна тушит мою последнюю надежду на спокойный перекур.
- Да что б тебя!
Я кидаю зажигалку в окно и спускаюсь на кухню, одаряя Стефани самым холодным и раздраженным взглядом, а она отвечает каменной гримасой. Демонстративно иду на кухню и включаю камфорку, поджигаю сигарету и не спеша иду обратно наверх, слыша за спиной недовольный кашель.
Стерва.
Я подхожу к окну и медленно делаю тяжки, устремляя свой взгляд прямо на дом своего некогда друга. Что-то внутри начинает строить перемены, и мне становится не комфортно каждый раз, когда в голову приходят мысли о том, чтобы помочь семье Грин. Когда я рассказал Сарре о взломе ее дома, она сильно перепугалась, но под действием препаратов так и не могла мне ответить что именно могло пропасть. Ее серое мертвенное лицо искажалось гримасой боли и отчаяния, она трепала себя за волосы в наступающей панике и повторяла лишь одно:
Увези ее из города.
Насильственно или обманом - ей было не важно. Сарра Грин хотела чтобы ее дочь вернулась в беспокойный, но безопасный Лос-Анджелес. Захоронив все попытки вернуться к нормальной жизни, она желала лишь одного: чтобы Эмили держалась подальше от этого города.
Я замираю с сигаретой в руке, когда вижу машину Тома, подъезжающую к дому, и облокачиваюсь локтями о подоконник. Приглядываюсь сильнее, скользя взглядом за решетчатые ворота. Через пару мгновений, когда его машина останавливается в гараже, где мы проводили много времени в детстве, я замечаю знакомую женскую фигуру, и сигарета в моей руке ломается, под сильным давлением пальцев и уголек падает за окно. Напрягаясь всем телом, я сжимаю со всей силой оконную раму, с каждой секундой теряя рассудок от жгучей ненависти и злобы.
Еще вчера эта сучка краснела при виде меня и хотела того же что и я, а сегодня щеголяет в коротеньком платьице к дому Флиннов. Том грамотно взял ее в оборот, и как всегда поспешил в своих действиях. Большинство его девушек сразу понимали в нем подвох, когда уже на втором свидании он звал их знакомиться с семьей. Теперь Эмили, как и те девицы, заходит в его дом, окунаясь в мир лжи и лицемерия этой семьи.
В моем кармане вибрирует телефон и я открываю очередной сообщение от уже знакомого мне анонима с прикрепленной фотографией Эмили в этом же платье, за руку с Томом, она заходит в дом к Флиннам. Фотография сделана пару секунд назад и судя по ракурсу, снимали чуть дальше моего дома вдоль по улице.
За пару секунд я преодолеваю пулей лестницу и выбегаю из дома на проезжую часть и тут же замечаю уезжающий прочь гелендваген без номеров.
Кажется ты ее не достаточно удовлетворил вчера.
Моя рука со всей силы начинает сжимать телефон и я мигом возвращаюсь домой и бегу в гараж.
Ты явно не ожидал ее увидеть.
Я открываю ворота и запрыгиваю на свой мотоцикл и, чуть не сбивая открывающиеся ворота к чертовой матери, я выезжаю на дорогу и направляюсь в ту сторону, куда уехал внедорожник. Выжимаю из своего железного коня все соки, за пару минут объезжаю весь район, но не нахожу черную машину. В кармане куртки снова вибрирует телефон и я узнаю собственное окно и себя с сигаретой в руках. Мой злобный взгляд направлен в сторону дома Флиннов, как раз в тот момент, когда я увидел Эмили.
Я останавливаю байк и нажимаю вызов. Длинные гудки прерываются на короткие, что означает, что мой номер находится в черном списке телефона анонима.
А ты остряк.
Я сижу на мотоцикле и жду пока придет ответное сообщение. Но экран молчит и, кажется, человек по ту сторону экрана просто сидит и смеется надо мной.
Ты же понимаешь что с тобой будет, если я тебя найду?
В ответ - пустота.
Мне нужен человек, который пробьет его номер. Нахожу нужный контакт и жду пока длинные гудки прервутся на хриплый голос Алекса.
- Да, - немного отстраненно отвечает друг и я слышу в трубке женский смех.
- У тебя остался номер того айтишника, который с нами тусовался пару месяцев назад в баре?
Смех на том конце провода становится громче, и друг начинает что-то говорить невнятное и быстрое своей спутнице, а я стою как истукан посреди дороге возле мотоцикла и прикладываю в голове на что можно скинуть свой пар и выплюнуть всю злобу.
- Я тебе не телка, чтобы номера записывать, спроси у Стива, - бормочет он и скидывает трубку.
Ты подписал смертный приговор, Алекс.
Как только я начинаю искать контакт Стива, приходит новое сообщение.
Ты не правильно поставил вопрос, дружище. Готов ли ТЫ к этой встрече?
Я начинаю рыскать в закоулках памяти хоть какой-то проблеск света на то, кто это мог писать. Но у меня через чур много недругов в этом городе, чтобы сказать точно, кто это может быть. К тому же из всех них нет ни одного, кто бы мог хоть как то быть связан с Эмили.
Ты же хочешь избавиться от нее?
Вся эта ситуация начинает раздражать и я, собирая всю волю в кулак, заставляю себя сесть на байк и вернуться домой, где у порога меня уже ждал сухой взгляд Стефани и ее демонстративное полирование поверхности пушистым ершиком. Но когда она видит в каком состоянии я вернулся домой, то сразу убирает каменную гримасу с лица и уже открывает рот, чтобы что-то спросить, но я, не обращая внимания, иду наверх в свою комнату и битый час пытаюсь дозвониться Стиву, который, вероятней всего, дрочит на свою убитую старую колымагу.
В конце концов я теряю терпение и со всей силы отпинываю от себя неудобно, но так кстати, стоящие возле меня кресло, отчего оно с грохотом падает на пол. За окном в это время слышится звук шин и я уже в надежде увидеть гребаный черный внедорожник, встречаюсь с иномаркой Тома и мой взгляд сразу падает на пассажира на переднем сидении.
Эмили.
Ты же знаешь, что будет когда я доберусь до нее?
Виднеется на экране сообщение и я сжимаю кулаки со всей силы, чтобы не разгромить все вокруг.
Делай что хочешь, мне все равно.
Я отправляю сообщение и падаю на кровать, пережевывая внутри себя неприятное чувство тревоги за эту мелкую дрянь, которая уже и так принесла мне не мало хлопот.
Тогда я подожду когда уедет Томми.
К вискам подступает неприятная пульсация, но я остаюсь лежать на месте переводя дыхание от лютой злобы. Понемногу мне удается привести пульс в норму и я сажусь на кровать оглядывая весь хаос, который я учудил в порыве гнева и нетронутую, девственную боксерскую грушу, затаившуюся в углу, которую отец мне установил как раз для таких срывов.
Вибрация телефона снова посылает нервные толчки в мой мозг. Кто бы это ни был, я его уничтожу. Эта крыса еще будет плевать кровью передо мной.
Открываю сообщение и смотрю на фотографию, как всегда сделанную издалека и, срываясь с места, бегу обратно в гараж.