Глава 2.
Винсенте
16 лет
｡･:*:･ﾟ’☆
Я прижимаю к себе брата, создавая вокруг нас невидимую оболочку защиты. Мне не нравится мысль о том, что он может пострадать.
Если я рядом – тем более.
Мои сёстры на втором этаже, поэтому для них не грозит опасность.
Пока что.
–Прекрати, отец. Он не знал, что так получится. – говорю я, защищая Рикардо. Он младше меня всего на год, но мы никогда не упоминали то, что он младше. Это не чувствуется.
–Не мои проблемы. – ворчит ублюдок, который по совместительству является нашим отцом. Я держусь, чтобы не закатить глаза.
–Тогда в чём твоя проблема? Тебе нужно просто наказать его. На самом деле, без разницы, кого именно. Для этого есть я. Накажи меня. – я ступаю по тонкому льду, разговаривая с ним так, но что я могу ещё сделать, чтобы защитить его?
–Не надо. – шепчет мне Рикардо. Я легонько толкаю его в бок, заставляя заткнуться. Неужели за столько лет он ещё не понял, чем заканчивается каждое наказание?
–Я могу сделать это удовольствием для себя и наказать вас обоих, если ты так просишься. – ухмыляется отец.
Дерьмо.
Прекрасно. Выхода нет.
–Как насчёт сделки? – пробую я ещё раз.
–С тобой? – насмехается он в ответ. – Очень смешно.
–Я сделаю всё, что ты захочешь, а ты больше не тронешь их. – настойчиво говорю я.
–Не интересует. – отмахивается отец, махнув рукой.
Через секунду он уже стоит перед нами.
–Идите в подвал. – его глаза сужаются на нас. – Немедленно.
Мы с Рикардо можем только подчиниться. Чем больше сопротивления, тем хуже наказание.
Мы с братом останавливаемся у входа. Я замираю, увидев перед собой человека. Он же это не серьёзно, да?
–Я хочу, чтобы вы провели над ним очень хорошую работу. Без пистолета. Он не должен умереть. – голос отца сзади будто приглушён.
–Кто он? – спрашиваю я.
–Тебе должно быть всё равно. Делай свою работу.
Я сжимаю кулаки и киваю своему брату. Мы подходим к жертве.
Раньше я убивал, но только пистолетом. Пытки не были основной моей работой. Я никогда не присутствовал на них и понятия не имею, как нужно проводить их, чтобы не убить человека.
Не говоря уже о моём брате. Рикардо редко убивал. Но он, вероятно, справился бы лучше с этой работой благодаря своим навыкам владения ножом, если бы не был так взволнован.
–Это Виллиам. – шепчет он, почти дрожа всем телом. Я хмурюсь на него. Такого человека я не знаю. – Мой друг на гонках.
Значит, отец всё спланировал.
–Мы сделаем это, если хотим жить. Представь на его месте другого человека. – решительно уверяю я его. Рикардо может только рассеянно кивнуть.
Дверь с грохотом закрывается, оставляя нас троих в одной комнате. Я наклоняю голову, изучая парня перед нами.
Ему лет 30, во рту у него кляп, руки связаны за спиной, как и ноги.
Ну, и что нам нужно делать? Я знаю, что отец, скорее всего, наблюдает за нами через камеры, поэтому медленно направляюсь к столу, на котором лежат инструменты и беру степлер в руки, раздумывая над тем, как его использовать. Рикардо подходит ко мне и берёт ножницы. Мы переглядываемся, и он уверенно кивает.
Я снимаю кляп, а жертва только улыбается мне. Что с ним?
–Из-за чего ты здесь? – спрашиваю я.
–Предал Каронну. – не перестаёт улыбаться. У него какие-то психические заболевания? Потому что как, блядь, вы объясните то, что он лыбится, зная свою предстоящую судьбу?
–Каким образом? – в разговор включается Рикардо.
–Я шпион. Никогда не работал на вас. – он пожимает плечами.
–Тогда позволь мне поздравить тебя. – мои губы медленно изгибаются в ленивой улыбке. – Твоя смерть не будет лёгкой. Я собираюсь сделать из тебя мифическое существо. Твои ноги окажутся на месте твоей головы, а язык я приклею к твоей заднице в качестве хвоста.
Рикардо сжимает губы, а этот Виллиам только усмехается.
В следующую секунду степлер пронзает его глаз, приклеивая веки ко лбу. Теперь моя очередь улыбаться.
Я говорил, что никогда не был на пытках. Но это не значит, что я не могу их провести.
И это не значит, что я боюсь крови.
Мой брат аккуратно срезает кожу на руках жертвы, заставляя его орать, как бешеного.
Ну, это мне надо.
Я беру кусок плоти в руки и откладываю в сторону. Она мне пригодится.
–Открой свой рот, смельчак. – приказываю я, заменяя степлер в руках любимым ножом Рикардо. Один взмах - и его язык у меня руках. Кровь заливает его ротовую полость, пока он захлёбывается.
А теперь самое интересное.
Я беру его же плоть, которую отрезал Рикардо, и прикладываю к его рту, закрепляя степлером.
Отлично, теперь он даже кричать не сможет.
Глаза парня закатываются, вероятно, от агонии.
Мой брат вырезал всю его кожу. И вау, как же интересна человеческая анатомия. Парень весь в крови, и даже через это я могу видеть его вены, наполовину разорванные.
Болгарка? Серьёзно, отец? Я смотрю в камеру на потолке и качаю головой. В инструментах присутствуют и это. Я удивлён. Но она мне нужна.
Ноги парня оказываются на полу после того, как я их отрезаю с помощью такой прекрасной вещи, как болгарка. Ну, кости у него, конечно, очень хрупкие.
Рикардо помогает мне зашить их у него на голове, и это был последний штрих. Мы отходим, восхищаясь собственной работой. Парень, конечно, потерял сознание от боли, но я не дал ему умереть.
Полюбуйся, отец.
Ноги на голове, рот закрыт кожей из руки, нос отрублен, а язык пришит к заднице. Ну, разве не это то, что ожидал увидеть отец?
Я выхожу из комнаты, и мой брат следует за мной. По дороге назад я сталкиваюсь с отцом. Он смотрит на меня...с гордостью?
Не ожидал.
Я игнорирую его, обходя стороной и направляюсь в свою комнату. Я принимаю душ, смывая с себя противную жидкость. Я весь в крови.
Он добился своего. Отец сегодня сделал из меня монстра.
После длительного душа я сажусь на свою кровать и замечаю Рикардо, сидящего в углу комнаты. Его глаза смотрят в никуда.
–Это из-за меня. – шепчет он, не глядя на меня. – Если бы не я, тебя бы не заставили.
Фактически он прав, но этот день рано или поздно должен был прийти, так что я не злюсь на него. Будто бы смог, если бы даже захотел. Так что отец использовал это только как повод, чтобы научить нас красиво убивать.
–Не неси бред, Рикардо. Иди умойся и ложись спать. Ты устал. Всё могло быть и хуже. – уверяю я его, немного резко, чем хотел бы. Брат качает головой.
–Прости за то, что стал причиной этому.
И уходит в душ.
Мне хочется закрыться и кричать, но кто я такой, чтобы делать это? Я должен привыкнуть к такой жизни. Главное уберечь сестёр и маму. Остальное меня не интересует.
Я пытался спасти от этого мира и Рикардо, но он, кажется, давно смирился. Поэтому мы стали работать в команде.
Я выхожу из комнаты и иду к сёстрам. Стучусь, получаю разрешение и вхожу.
Сильвия на три года младше меня. Она сидит на кровати, оперевшись на руки и с благоговением наблюдает за нашим младшим братом.
Лоренцо всего 9. Несмотря на это, он, кажется, остался в пятилетнем возрасте, потому что я не знаю, как ещё объяснить его одержимость игрушечными машинами. Благо, отца здесь нет. Он бы давно переломал всех их, а потом и побил бы его.
Анна выходит из-за штор и бросается мне в объятия, и как раз в этот момент Сильвия замечает меня. Она мягко улыбается и встаёт.
В отличие от Анны, которая является самым оживлённым ребёнком в доме, Сильвия всегда грациозна и величественна. Её движения всегда продуманы наперёд, поэтому единственным человеком, который получает меньше всех наказания, является как раз-таки она.
Не то, чтобы отец бил Анну. Моих сестёр он наказывает не таким образом. Ввиду того, что нам очень часто нужно быть на светских мероприятиях, отец старается не наносить телесных повреждений им. Он предпочитает морить их голодом или заставлять смотреть, как мы с братьями мучаемся.
А иногда эта участь достаётся и нашей маме. Она больна, потому что я никогда не видел, чтобы она готовила нам еду или вообще выходила из комнаты в человеческом обличии. Её кожа всегда бледна, движения скованны, а глаза будто мертвы.
Такой её сделал отец.
По ночам я слышу, как он насилует её. Это хуже, чем получать наказание. Мы с мамой никогда не были близки, но она и никогда не желала нам вреда. В детстве, когда я был маленьким, она читала мне сказки на ночь и гладила, и целовала, чтобы я спал спокойно. А потом что-то случилось, и после этого она всё реже и реже начала выходить из своей комнаты.
–Ты выглядишь усталым. Всё в порядке? – из моих мыслей меня выводит голос Сильвии. Конечно, она заметила. Она всегда замечает.
–Конечно. – я улыбаюсь, являясь лучшим актёром на свете. Мои кости болят от напряжения, и я действительно чувствую себя дерьмово. Но им необязательно это знать.
–Как скажешь. - моя сестра не выглядит так, будто поверила мне, судя по её прищуренному взгляду, но я благодарен ей за то, что она не задаёт лишних вопросов.
–Посмотришь на моё новое платье, Винсенте? – радостно хлопает в ладоши Анна, и я не могу не улыбнуться. Она всегда была лучиком света, несмотря ни на что.
–У принцессы появилось новое платье? – я целую её в щёку.
–Да, сейчас надену!
Сильвия качает головой, но я замечаю слабую улыбку на её лице.
Если бы мы знали, что эта ночь будет последней счастливой, мы бы не стали видеться в ту ночь.