15.
Я думал что все будет хорошо, но все пошло по жопе. Мы почти сорвали сделку, но отец Раена все пронюхал.
— Ацуши, план проволился, отец все понял и уничтожил все, что мы так долго делали.
— Всмысле? Раен, ты хочешь сказать, что я не смогу вернуться? — я не верил своим ушам.
— Да, отец при мне все сжёг. Да и бесполезно это все, нам лучше просто слушаться и выполнять все, что они требуют. — я чуть не упал, слава господи Раен подоспел.
— Как так? Я уже приготовился к нашей победе, но как? Как он это узнал? Мы ведь всю информацию хранили под замком.
— Не знаю, но факт остаётся фактом. — он тяжело вздохнул. — Я уже приготовил нашу свадьбу с моим парнем, но из-за отца сорвалось, и теперь я даже увидеть его не могу. Но иногда папа приносит мне записки и фотографии моей омеги, я очень ему благодарен.
— Знаешь, это очень похоже на тюрьму.
— Ты прав, мы в тюрьме, под названием игра взрослых. Но я им просто так не дам нами играть, мы все ровно её сорвем и будем свободны!
— Мне бы твой позитив. — сказал я, подходя к колыбельной и беря дочку на руки.
— А мне бы твоё недовольство.
Я смерил его недовольным взглядом и он ушёл. Дочь смотрела на меня, кстати, имя я ей дал: Минако. Мне очень нравится, и ей тоже, вон как улыбается, когда я только произнесу.
Мы с Минакой пошли во двор, я рассказывал ей всякие сказки, рассказы, она меня слушала и смеялась. Рядом с ней, я совсем забывал о том, что нахожусь в тюрьме.
— Ацуши! Наконец-то я тебя нашёл! — рядом со мной сел Миллер.
— Что-то случилось?
— Нет, я просто хотел с тобой и Минакой поболтать. Ты де не против? — я отрицательно покачай головой. — Вот и хорошо, можно мне взять её на руки?
Я аккуратно передал в руки омеге свою доченьку, она его не боялась, поэтому плакать не начала. Миллер прям светится от счастья, Минако умела дарить людям хорошие эмоции, но у Миллера всегда было хорошее настроение. Понятно в кого пошёл Раен, такой де весёлый и позитивный, повезло омеге, которая с ним встречается.
— Ацуши, сегодня твои родители приедут, они ещё не знают о вашей затеии, так что сыграй сегодня очень право подобно.
Ну вот, этого мне ещё не хватало, но раз Миллер просит, я буду это делать.
Ближе к вечеру приехали они, мы сели за большой стол, я сел с Раеном, а родители с Миллером и Эдисом. Мне приходилось смотреть на мужа влюбленными глазами, ласково отвечать и иногда целовать в щеку. Верили только мои, они были радостные, а меня внутри переворачивало от их улыбок, думал что прямо сейчас встану и разорву их на части. Никто ведь и не знает, что я умею и где я работал, помимо школы, у меня даже пистолет есть, так что скоро я реально их застрелю! Вот так бесят! Они мне жизнь портят! Все же было хорошо, пока они не пришли.
Иногда мы с сестрой переписываемся, она мне рассказала что почти всегда видит Рюноскэ, он очень подавленный. У меня аж сердце замирает, мне больно осознавать, что он страдает из-за меня, он мне верен, а я нет. Больше всего я боюсь встретится с ним, боюсь что он больше не примет меня и будет ненавидеть. Хотя, наверное он и сейчас меня ненавидит.