FACADE[Ким Сону]

ᠻꪋ૮ꪋᦔꫀ•[13|20]

Ⲕⲣⲁⲕⲉⲏ.

Мой взгляд остановился на маленьких пакетиках с порошком, которые лежали на полке. Казалось, они буквально манили меня, шепча из глубин моего сознания: «Попробуй... это только начало». Эта мысль пробудила во мне странное, пугающее любопытство, будто подкрадываясь и захватывая моё внимание.

Я резко вдохнула, отдернув руку, которая невольно потянулась к пакетикам. Это не мой путь. Это не то, чем я хотела бы заполнять свою жизнь. Но сейчас всё казалось таким сложным, таким неопределённым... почти как будто этот опасный выбор — единственный выход из всех тревог, что накопились внутри.

— Карин? — тихий голос Сону прервал мои мысли. Он стоял в дверях ванной, глядя на меня с настороженностью.

— Я просто... — начала я, опуская взгляд. — Сону, почему ты это делаешь? Я же знаю, что ты не такой.

Сону вздохнул и отвёл взгляд, словно стесняясь своих собственных ответов.

— Иногда мне просто нужно... забыться, Карин. Ты не поймешь, — его голос был едва слышен, и я видела, что ему нелегко говорить об этом.

— Ты ведь знаешь, что это тебя разрушит. Ты не должен позволять этому стать частью твоей жизни, — я сделала шаг к нему, чувствуя, как сердце колотится в груди. — Ты... ты намного лучше этого, Сону.

Он молчал, а я почувствовала, как его стенки начинают рушиться, как если бы он на мгновение позволил мне заглянуть глубже, увидеть его боль и слабости.

Сону выругался на английском, тихо, но с явной досадой, словно не знал, как ответить на мои слова или просто устал от всего этого. Он провёл рукой по лицу, словно собираясь с мыслями, а затем повернулся ко мне.

— Пойдём спать, Карин, — сказал он наконец, и его голос был мягким, почти уставшим. — Давай просто забудем обо всём этом... хотя бы на сегодня, хорошо?

Я кивнула, чувствуя, как напряжение немного отпускает, и пошла за ним. Мы вернулись в его комнату, где я легла рядом, снова почувствовав его тепло рядом. На мгновение мне показалось, что это всё, что мне нужно — его близость и спокойствие.

Сону укрыл нас одеялом и потянул меня к себе, его рука мягко легла мне на плечо. В темноте комнаты мы молча смотрели в потолок, и я чувствовала, как его дыхание становится спокойным и ровным.

Сону, кажется, уснул, его дыхание стало глубоким и спокойным. Я лежала рядом, глядя в темноту и не в силах прогнать мысли, которые крутились у меня в голове.

Что бы было, если бы он не пришёл тогда, когда мне было так плохо? Если бы он не остановил меня, не отвлёк от всех этих мыслей и страхов? Я снова вспомнила эти пакетики, лежащие на полке, и мысль, которая мелькнула тогда, будто шёпот, зовущий попробовать "просто один раз".

Становилось страшно. Может, в момент слабости я бы действительно решилась? Я бы могла пойти по пути, который не вернуть обратно, потянулась бы за ложной свободой, обещанной в одноразовой дозе.

Я словно провалилась в странный сон: вокруг меня простирается поле, трава щекочет ноги, и откуда-то сверху доносится шёпот, превращающийся в настойчивый призыв: «Попробуй... Давай... Тебе понравится». Я встряхнула головой, пытаясь избавиться от этого наваждения, но, очнувшись, обнаружила, что по-прежнему стою в ванной. Передо мной — пакетики с порошком, манящие, словно запретный плод.

Моя рука невольно потянулась за одним из них, и, конечно, я не знала, как это правильно делать. Трясущимися пальцами рассыпала порошок на поверхность раковины, взяла лезвие, разглядывая его, как что-то незнакомое и пугающее. Чем оно отличается от карты? Казалось бы, всё просто...

В этот момент дверь резко открылась, и Сону шагнул в ванную. Его глаза расширились от ужаса, и он бросился ко мне, оттолкнув меня от раковины. Порошок ссыпался на пол, исчезая вместе со странным наваждением, которое держало меня.

— Ты что творишь?! — выдохнул он, не сводя с меня глаз.

Я смотрела на него, не в силах подобрать слова. Внутри было пусто и страшно, но в этот момент я поняла, что это не тот путь, которым я хотела бы идти.

— Тебя не устраивает, что я делаю то же самое, что и ты? — бросила я, глядя прямо ему в глаза.

Сону на мгновение замер, явно поражённый моими словами. Его взгляд был полон боли и разочарования, словно он вдруг увидел во мне отражение своей собственной слабости, от которой так отчаянно пытался убежать.

— Карин, это... другое, — его голос звучал глухо и устало, как будто он сам не верил в свои слова.

— Другое? — горько усмехнулась я. — Чем это отличается, Сону? Ты сам показываешь мне, что это нормально, что это часть твоей жизни. Почему для меня это должно быть по-другому?

Сону отвёл взгляд, и я заметила, как его плечи опустились, будто он сдался перед тяжестью своих собственных ошибок.

— Потому что я не хочу, чтобы ты разрушила себя так же, как разрушаю себя я, — прошептал он, с трудом выдавливая слова. — Я бы не смог смотреть на это.

Его признание сбило меня с толку. Я вдруг поняла, что ему не всё равно, что где-то в глубине души он пытался меня уберечь, даже если сам не справлялся.

Прошло около трёх дней после того случая, и я решила переехать к Ален. Мне было нужно место, где я могла бы побыть в тишине, чтобы собрать мысли и разобраться в том хаосе, что царил внутри. Сказать честно, вскоре после моего приезда я ей всё рассказала — о том, что видела в тот день, о том, что Сону хранил у себя это проклятое вещество и что чуть не произошло.

Ален слушала меня внимательно, не перебивая, лишь изредка кивая, словно понимая каждое моё слово. Её лицо отражало смесь сочувствия и беспокойства, и это было мне как раз то, что нужно. Я давно не чувствовала, что меня понимают.

— И что теперь? — спросила она тихо, когда я наконец замолчала.

— Я не знаю, — прошептала я, глядя в окно. — Мне больно и страшно. Я не могу выбросить из головы тот момент, когда он зашёл в ванну и увидел меня. И его взгляд... он был таким, будто я — его отражение.

Ален мягко положила руку мне на плечо.

— Ты не обязана это терпеть, Карин. Он сделал свой выбор, и, может, тебе тоже нужно подумать о том, что правильно для тебя.

Её слова эхом отозвались в моей голове, как долгожданное понимание того, что я, возможно, слишком долго позволяла чужим слабостям тянуть меня вниз.

— Ален, знаешь... ты единственная, кто меня поймёт, — тихо сказала я, чувствуя, как грудь сдавливает тепло и благодарность. — Я так рада, что ты у меня есть... Понятия не имею, что бы я делала без тебя.

Она улыбнулась, слегка сжав мою руку в своей.

— Я всегда рядом, Карин, — ответила Ален с такой искренностью, что мне стало легче. — Ты мне как сестра, и я никогда тебя не оставлю, что бы ни случилось.

С этими словами она обняла меня, и, наконец, я позволила себе расслабиться. Все тревоги, напряжение, страхи — всё как будто растворилось в её тепле.