Глава 17
- И всё равно, что ни говорите, странная, странная девочка... какая-то не от мира сего... а ведь всегда была такой милой, открытой...
- Да она и сейчас милая и открытая! Просто её заклевали, поставили в такие условия, что...
- Ах бросьте, Оксана Сергеевна, кто её заклевал? Вы её защищаете, потому что она ваша помощница.
- Да, потому и защищаю! А что мне, молчать? Я её с первого класса знаю. Ни разу она даже слова плохого ни про кого не сказала, а вы говорите...
- Вот-вот, а всё потому, что в классе нездоровая атмосфера.
Тут Татьяна Викторовна не выдержала:
- Знаете что, Надежда Владимировна? У меня нормальный класс! А все эти ваши тесты! Ещё не известно, насколько они верны! И вообще, как будто только у меня в классе есть аутсайдеры... я пыталась, хотела выправить ситуацию и... - Корочка вдруг уронила голову на стол и заплакала. Ей было очень обидно. Ведь она правда хотела, как лучше! Она заботилась о своём классе, об их успеваемости и чтобы они сыты были. Она классные часы проводит, она даже любит их, в чём же её вина?
- Никто и не винит вас. Что вы, Татьяна Викторовна? Просто так бывает, подберётся такой класс... сложный психологически.
- Да нормальный класс! - сказала вдруг Инна Юрьевна, первый учитель 8 «Б», - я же их учила.
- Ну что вы сравниваете! - возмутилось пол-учительской сразу. - В начальной школе они все хорошие... а вот поработали бы вы с подростками!
Инна Юрьевна покачала головой и углубилась в тетради, не желая продолжать дискуссию. Корочка вытерла слёзы платком, выпила принесённую Валентиной Сергеевной воду.
- Не знаю, что с ними в этом году случилось, - вздохнула, сдерживая всхлип, Корочка. - Как взбесились вдруг. Такие были... нормальные. Слушались.
- Выросли, - улыбнулась Зоя Дмитриевна. - Вот я вам скажу, как сегодня эта ваша Озарёнок держалась на Совете...
- Вызывающе?
- С достоинством. И я целиком и полностью на её стороне.
- То есть пусть каждый пожар в школе устраивает? - возмутилась Корочка.
- Пусть каждый может постоять за себя. Эти детки современные сейчас понятия не имеют о чести, например. О том, что читать чужие письма, а тем паче дневники - постыдное занятие, позорное, да-да! Когда-то за это на дуэль вызывали! И вообще, я довольна, что наконец-то произошло ЧП, которое даёт нам повод говорить с ними об этом! А то и в чужой портфель залезть могут и в телефон, даже в стол к учителю! Это нормально по-вашему?
Никто Зое Дмитриевне возразить не решился. А Оксана Сергеевна, уткнувшись в тетради, не смогла скрыть улыбки.
- Так чем Совет закончился?
- Да, господи боже, чем он мог закончиться? Пожурили, запись в дневнике Татьяна Викторовна сделает, оценку за поведение снизит, проведёт пару классных часов о пожарной безопасности...
Оксана Сергеевна не выдержала, засмеялась.
- Вот-вот, - вздохнула Корочка. - Она подожгла, а я теперь отдувайся...
- Зато будет, что в план работы классного руководителя записать.
На какое-то время в учительской стало тихо, потом Валентина Сергеевна, устремив мечтательный взгляд в окно, на заснеженную спортивную площадку, проговорила:
- Я думаю, что всё это из-за любви.
- Да бросьте! - тут же ринулась в бой Корочка. - Они у меня в этом плане ещё дикие. Только на взрослых мальчиков заглядываются, а так...
- Ага, Самойлова вчера под лестницей целовалась с кем-то, только я не разглядела с кем...
- Ну это ж Самойлова! Она такая оторва, как и мать её. Я же её родительницу тоже учила. Сколько она мне крови попортила. Как Самойлова вообще к нам в гимназию попала? Озарёнок - другое дело... она ещё совсем дитё. И выходки у неё все детские. Какая любовь? О чём вы?
Юлька с Артёмом шли по парку. Он держал её за руку. В его большой рукавице пальцам было тепло, даже жарко, и, может быть, от этого у Юльки горели щёки. Парк засыпало снегом, будто на дворе не ноябрь, а глубокая зима и скоро Новый год.
- Скоро Новый год, - сказал Артём. - Ты дома отмечаешь?
- Да, конечно, семейный праздник и всё такое... А ты?
- Тоже. Не отпускают никуда, говорят, что не дорос ещё.
Юлька удивилась, что он так легко об этом говорит. Ей было бы неловко сказать, что её считают маленькой. Хотя, что тут такого? И правда, ведь не большая. Она улыбнулась, похлопала по стволу своё любимое дерево.
- Юль, ты всегда по этому дереву стучишь, я заметил. А зачем?
- Ну просто, - Юлька покраснела. - Просто здороваюсь.
Она думала, Тёма начнёт удивляться или расспрашивать, но он промолчал, будто она ничего такого и не сказала.
Вечерело. В этом парке были особенные сумерки: будто в прозрачный стакан с очень чистой водой опустили кисть с ярко-синей краской. Она медленно, струями растворяется, смешивается, переплетается с водой, всё вокруг становится тихим, спокойным - синим-синим.
- Даже снег синий, да? - сказал Артём, будто мысли её прочитал.
- Да.
С центральной дорожки свернул и пошёл навстречу им невысокий человек, как чёрная клякса в синих сумерках. Они сближались, и было почему-то немножко страшно.
- Юлька... Привет, Артём. Юлька, можно мне с тобой поговорить? На пять минут.
Юлька вытащила руку из Тёминой рукавицы и подошла к Анюте. Все эти дни, после поджога, Анюта хотела поговорить с Юлькой. Но та будто забыла о её существовании. А Юлька только сейчас поняла, что и правда - забыла. Столько на неё свалилось! А ведь она - вот она! Анюта! Рыжая, непохожая на других, сумасшедшая... предательница!
- Юль, я хочу, чтобы между нами всё было ясно. Можешь не мириться со мной, мне всё равно. Ты тогда на дискотеке говорила про какой-то тест и что я предательница. Ты это про что вообще?
Юлька вспыхнула. Будто не было синего вечера, лёгких сумерек, тёплой рукавицы. Она ещё спрашивает?! И при Артёме! Хочет добить её?
- Про обычный тест. Психологический, - сказала Юлька ровно, чтобы не закричать. - У нас в начале года психологическая неделя была, скажешь, не помнишь?
- Ну помню... тесты проводили дурацкие, - Анюта и сейчас выглядела несколько ошарашенной. Она чувствовала, что у Юльки всё кипит внутри от обиды, что одно неверное слово - и всё, они так и не помирятся.
- Много тестов. Каждый день по уроку. И среди них был один. На выявление аутсайдеров и лидеров класса. «Кого бы ты пригласил на день рождения?» - так он, кажется, назывался.
- Ага...
Юлька заметила, что Анютино лицо как-то потемнело, будто она вспомнила что-то очень плохое. Юлька тут же поняла, что помнит, помнит предательница, всё она помнит!
- Не писала я угрюмо сказала Анюта и будто вся спряталась в свою куртку, большой шарф, ушла в раковину, не выцарапать.
- То есть? - опешила Юлька. - Не ври! Мы с тобой рядом сидели, всё ты писала!
- Не писала! - закричала Анюта. - Я... Я тогда узнала, что Игорь женится. Ну мой Игорь, Женькин друг... тот самый...
Юлька, конечно, сразу поняла, о ком речь: Игорь, друг Анютиного брата Женьки, с которым они ездили на Байкал и в которого Анюта два года была безнадёжно влюблена, вдруг женился, и Анюта рыдала в школьном туалете, а Юлька не знала, как её утешить. В тот самый день?
- Мне вечером накануне Жека позвонил. Вот, говорит, прости, дорогая сестра, не приеду к тебе на день рождения, лучший друг женится. Я и так ревела всю ночь, а тут в школу прихожу - этот тест дурацкий и опять про день рождения! Не стала я его писать. Нарисовала дракона во весь лист и сдала. Меня потом даже к психологу вызывали, мозги промывали, помнишь? Сказали, что это асоциально, что я срываю мониторинг и так далее... А что Варька Якупова с Тарасом на соревнованиях были - это им пофиг! Это не срыв мониторинга!
Анюта говорила хмуро, на Юльку не смотрела. Но Юлька всё поняла. Как плохо было Анюте в тот день, как тоскливо и больно и как не хотелось ничего писать. Какая же она, Юлька, дура! Ни Вари, с которой у неё всегда хорошие отношения были, ни Тараса, который тайно в неё влюблен (Юлька чувствовала), просто не было в тот день в школе, а Анюта не писала тест, потому что страдала по своему Игорю! Значит, всё это неправда! Все эти тесты! Она больше не аутсайдер!
Юлька даже задохнулась, так ей стало просторно и радостно!
- Веришь всяким тестам, как дура, - проворчала Анюта. - И всё равно я не понимаю: с чего ты взъелась-то на меня? И при чём здесь этот тест?
- Я потом расскажу, - улыбнулась Юлька.
Артём покачал головой, будто был старше их лет на десять. Потом он достал телефон и сказал:
- Позвоню Володьке, пусть приходит, вместе погуляем. Вы не против?
Ни Юлька, ни тем более Анюта не были против хорошего человека - Володьки Иванова.