Совсем не тихий омут

- Ах ты ж! - воскликнула Ирина, когда в неё прилетел небольшой снежок, и сама в ответ бросила подобный пушистый комок в Антона.

Снег в Воронеже за пару ночей образовал небольшие сугробы. И сама погода в городе, наконец-то, была похожа на зиму. Из-за наличия снега на улице стало не так холодно, как было.

По пути в школу Антон и Ирина вели себя как малые дети. Валяться в сугробах, делать «снежных ангелов» и кидать снежки в друг друга точно не являлось чем-то нормальным для людей, которые через полгода закончат школу. Мимо проходящие люди косо смотрели на валяющихся подростков, которые заливаются своим же смехом; а дети, которых вели в садики и школы те самые взрослые, смотрели с некой завистью.

Такое невинное ребячество сделало субботу чуть лучше, чем она была на самом деле. Два ненужных урока в расписании никак не радовали учащихся в одиннадцатом классе. Физкультура и английский язык никак не вызывал чего-то другого, кроме ненависти к субботе.

***

Урок физкультуры для Антона являлся чем-то схожим на ад. Имея совершенно неспортивное телосложение и в принципе не имея достойных навыков в спорте, Антону приходилось сложно. По плану на уроке ученики должны были сдать подтягивания, прыжок в длину и что-то ещё, что Шастун не особо пытался запомнить.

Из того маленького списка Антон смог на оценку «отлично» сдать лишь прыжки в длину, и то только в силу своего роста. Остальное спокойно устроило его гранью «удовлетворительно», и на то он был рад. Физическая неподготовленность никак не волновала самого парня. В драках его рост всегда давал некое преимущество, потому что сложно было повалить высокого человека. Да и дрался зачастую только с Макаровым, к слову, с которым взаимоотношения стали в разы лучше, что немного пугало Антона.

По субботам на уроке английского языка всегда две группы совмещали в одну, и урок проводили в любом свободном кабинете. И в этот раз английский язык проходил в кабинете математики. Учитель, не заморачиваясь, выдала распечатанные задания и сама занялась своими делами. Видимо, не только одиннадцатому классу не нравилась суббота.

- И-ир, - протянул Антон. Дождавшись, когда девушка обратит на него внимание, протянул ей листочек, где было разлиновано поле для игры в «Крестики-нолики».

Спустя какое-то неизвестное количество времени, двое одноклассников уже исписали всю страницу, а счёт, написанный сверху листа, показывал в пользу девушки, отчего Антон, втянувшись в игру, вытащил кончик языка и продумывал дальнейшие шаги.

Звонок с урока прозвенел неожиданно, от чего Шастун вздрогнул. Быстро скинув свои вещи в рюкзак, он вылетел из кабинета, но его быстрые сборы стали бессмысленны, потому что Кузнецова собиралась на порядок дольше, к тому же ещё беседовала с учителем по поводу подготовки к экзамену. Когда по расписанию прозвенел звонок на урок, девушка вышла из класса. Она, выругавшись на бо́льшую часть бессмысленного материала для изучения, взяла Антона под руку, и они оба двинулись к лестнице.

- Чёрт, - Антон остановился между первым и вторым этажом, - я кофту забыл, - юноша устало задрал голову к верху и тяжело вздохнул. - Не жди меня, я всё равно домой сегодня.

Обнявшись с девушкой, Шастун побежал на четвёртый этаж, перепрыгивая через одну ступеньку. За пару шагов до нужного кабинета, дверь неожиданно открылась и на пороге появился Попов с чёрной кофтой парня в руках. Сам Арсений тоже не ожидал увидеть своего ученика. Сделав пару шагов назад, учитель пригласил Антона в класс, но дальше порога он не прошёл.

- Доброе утро, - первым поздоровался математик. Услышав от Шастуна неуверенное «угу», Арсений внимательно изучал подростка, пока тот с интересом разглядывал свои потрёпанные кроссовки. - Антон, что у тебя происходит?

Попов обратил внимание на синяк, который почти прошёл, под глазом. Математик, сам того не понимая, потянулся рукой к лицу Шастуна и осторожно провёл по щеке большим пальцем. Антон вздрогнул, но с места не сдвинулся. Ладонь учителя была тёплой, согревала лицо, и юноша впервые почувствовал что-то приятно-горячее внутри груди, где-то чуть ниже сердца, а в горле встал комок. И в голове щелкнуло, что Антон хочет всё рассказать Арсению. Но...

- Ничего не происходит, Арсений Сергеевич, - юноша прошептал это слишком близко к учителю, потому что непроизвольно сократил и так небольшое расстояние между ними. - Правда, всё хорошо. Извините, что вчера заставил вас нервничать. Постараюсь больше так не делать.

Арсений расплылся в улыбке, всё ещё не убрав руку от чужого лица.

- Твоя? - Попов обратил внимание на кофту, перекинутую через правую руку.

- Да, спасибо, - Антон осторожно вытянул свой предмет гардероба и отошёл в сторону двери, хватаясь за ручку. - До свидания, Арсений Сергеевич, - парень коротко улыбнулся, исчезая за дверным проёмом.

Сердце Шастуна бешено билось, но на душе стало легко; в груди было жарко, и щеки предательски горели. Оба поняли, что конфликт точно был исчерпан.

***

Решив сократить путь до дома, Антону пришлось проложить свой путь через соседнюю школу. Ученики из одиннадцатого класса того учебного заведения давние враги класса Антона. Вечная конкуренция двух параллелей началась ещё с пятого класса, когда начали проводить всероссийские олимпиады среди школ. А с переходом в старшее звено ненависть к своим врагам переросла в драки.

- Ого, кого я вижу, - Данила, который сидел за школой на трубах со своей компанией, передавая сигарету по кругу. Антон не горел желанием сейчас драться, поэтому, проигнорировав восклицание ровесника, решил пройти мимо. - Стоять, Шастун, - Поперечный вскочил с трубы, перегородив дорогу.

- Я просто иду домой, отвали, - Антон хотел обойти парня, но его отдёрнули обратно.

Данила уставился на своего ровесника с какой-то неописуемой злостью. Разве конкурсы для соперничества не должны были закончиться ещё пару недель назад? Или он просто любит драться?

Неожиданно Антона окружило ещё двое парней, не давая возможности просто уйти. Выбора не оставалось, только лишь начинать драку первым, чтобы скорее это закончить. Драться в одиночку против компании - страшно и непривычно. Сделав пару быстрых шагов вперёд, вызывая удивление у всех, Антон с размаху ударил Поперечному по лицу, попадая куда-то между носом и скулой. Кулак больно свело, но отступать было уже некуда. Антон отвлёкся на посторонний шум сбоку, и по брови проехался чужой кулак, оставляя после себя очень неприятные болевые ощущения.

Данила же, от нахлынувшего азарта, начал бить наотмашь, сильно и резко, не боясь всерьёз причинить кому-то вред. Потеряв равновесие, Антон упал на землю, тяжело дышал и хрипел, держался за ребра, куда прилетел далеко не детский удар. Сплюнув слюну вперемешку с кровью, Данил позволил Шастуну встать на ноги. Ему нравилось издеваться над ним - не спешил добивать.

Компания Данилы стояла в стороне, оставив этих двоих один на один. У Антона была разбита губа и бровь, но он всё равно держался уверенно, сдерживая каждый удар Поперечного.

Шастун поднял решительный взгляд на Даню, тяжело сглотнул ком в горле, стараясь увернутся от очередного летящего в него кулака, но тот всё равно угодил ему под дых. Юноша сдавленно простонал и скривился, дыхание перехватило, и ноги подкосились. Поперечный за секунду оказался вплотную к юноше, схватив того за воротник кофты, которая виднелась из-под куртки. Он потянул его на себя и резко толкнул. Антон поскользнулся на утоптанном снеге и в тысячный раз поклялся себе, что не будет больше носить кроссовки зимой. Он упал, ощутимо сильно ударившись затылком. Голова закружилась, а во рту появился привкус металла.

В живот тут же прилетает очередной пинок. Антон до скрипа сжал челюсть и зажмурил глаза. Пинок по ребрам выбил вкрик. Парень, свернувшись клубком, старался закрыть себя руками. Его тошнит, а от запаха крови уже кружилась голова. Уже трое парней окружили лежащего на земле Антона, по очереди испинывая разные части тела.

- Слышьте, вы, ущербные! - знакомый голос вызвал непривычно радостные эмоции. Ещё никогда Антон не ждал так сильно Макарова. - Разбежались все к чертям собачьим! - Илья с размаху влетает своим кулаком в скулу главаря той компании.

Данилу оттаскивают за плечи. До Антона долетели фразы об охраннике, который бежал к этой потасовке, распугав школьников.

- Антох, - шепчет Илья, осторожно присев рядом, когда все разбежались, - ты как?

- Нормально, - также шепчет тот, приподнимаясь на локтях.

Тело жалобно ныло, просило о помощи. Голова раскалывалась. Встав с помощью Макарова на ноги, Антон оглядел место побоища. Вокруг были капли, переходящие в лужицы крови. Приятного мало.

Они шли молча в сторону своей школы. Макаров поддерживал Шастуна, пока тот практически всем весом облокотился на одноклассника. Говорить было нечего. Илья помог Антону. Даже спустя столько лет вражды не дал в обиду каким-то левым одиннадцатиклассникам из другой школы.

- Покурим? - Шастун протянул пачку сигарет Макару, когда они остановились недалеко от ворот школы. Одноклассник не отказался. Всё также молча, вытащил одну сигарету из коробка и поджёг своей зажигалкой.

- Вот мудаки, да? - спросил Илья, смотря на небо, которое затянуло серыми тучами. Антон ухмыльнулся, уже опираясь на рядом стоящее дерево, затягиваясь, и тоже смотрел на небо.

- Парни? - знакомая машина резко остановилась возле того дерева, а в салоне сидел Попов. Он перевёл взгляд с Макарова на Шастуна, - Боже... - Арсений вышел из автомобиля. Антон удивленно наблюдал, как учитель стремительно направился к ним, уже по пути разглядывая видные побои своего ученика. - Придурки! - прошипел математик. Он был зол, сердит и взволнован. - В машину, живо! - Арсений подхватил под руку своего подопечного с одной стороны и Илья с другой. Усадив юношу на заднее сиденье, Попов с силой захлопнул дверь и зло посмотрел на второго своего ученика.

- Это не я, - Илья всплеснул руками вверх. - Это парни со школы через дорогу.

Конечно, Макаров не знал, и даже не догадывался о какой-либо связи между его одноклассником и классным руководителем, поэтому такая реакция на избитого Шастуна являлась для него чем-то необычным.

- В понедельник поговорим, - кинул учитель через плечо, обходя машину.

Арсений надеялся, что всё будет хорошо.

- Антон, - сказал он, подняв глаза на зеркало заднего вида. Юноша сидел с закрытыми глазами, поджав под себя ноги, кусал губы. Услышав своё имя, он открыл глаза, Арсений даже через отражение видел невыплаканные слезы в глазах и запекшуюся кровь по всему лицу. - Как ты? - он сначала думал, что будет ругаться на парня за очередную драку, но нахлынувшая жалость была сильнее.

- Терпимо, - но Антон протяжно простонал, обхватывая двумя руками живот, когда машина подпрыгнула на ямке.

- О боже...

Арсений волновался за этого парня, поэтому каждый раз бросал взгляд на зеркало заднего вида.

***

Антон проснулся к десяти вечера. На кровати своего учителя. Поднявшись на локтях, он оглядел комнату. Всё также выглядит дорого, как и другие комнаты, в которых ему удалось побывать. Поднявшись с кровати с характерным кряхтением и тупой болью по всему телу, Антон посмотрел на себя в зеркало. Он стоял не в своей одежде. Чёрная футболка сползала с правого плеча, оголяя его. Приподняв до груди черную ткань, на глаза сразу бросились фиолетово-синие гематомы. Шаркающими шагами юноша вышел из комнаты. Из коридора был виден свет только на кухне, поэтому туда он и направился, опираясь руками на стены.

- Ты зачем встал? - Арсений вскочил из-за стола, чтобы подхватить подростка. - Голодный? - не дождавшись ответа, учитель щёлкнул по выключателю чайника и начал накладывать в тарелку пюре.

Антон упрямости ради не отвечал на поставленные вопросы, но то и дело бросал короткие взгляды на математика. У него, помимо широких подкаченных плеч, из-под футболки по шее были рассыпаны родинки. Шастуну хотелось тихонько подкрасться, стянуть с преподавателя эту ткань и убедиться, что на спине родимых пятен в разы больше. Провести по ним кончиками длинных пальцев, будто высчитывая каждое пятнышко. Касаться нежно. Осторожно. Едва ощутимо, чтобы Арсений не подумал ничего такого. Антона пленили только его родинки. Только они.

- Антон? - Попов уже три раза позвал ученика, который никак не отвечал. Повернувшись к юноше, они столкнулись взглядами. Зелёные, цвета леса, глаза всё ещё выглядели болезненно. Пластырь на брови немного отклеился с одной стороны. Его любезно приклеил учитель, пока парень отсыпался.

- Ты представляешь, - Антон сам не заметил, как перешёл с Арсением на «ты», - я просто шёл домой, - его голос был хриплым, а в глазах непроизвольно встали слёзы - а Илья помог, - юноша поднялся со стула, немного пошатываясь и хватаясь за столешницу.

Арсений, не задумываясь, осторожно взял чужую руку в свою и потянул на себя, захватывая в тёплые объятия. Антон устроился головой на плече мужчины, щекоча своим дыханием шею, тихонько сопел.

Антон понял, что это самые тёплые объятия в его жизни.

Арсений понял, что это самый тёплый человек в его жизни, со сложной историей.

Арсений пообещал себе, что сделает всё, чтобы Антон стал счастливее.