Память боли
Александра
Проснувшись, я с удовольствием вспомнила, что сегодня суббота — день, когда можно спать хоть до обеда. Но не сегодня. Сегодня я бы вообще предпочла, чтобы этого дня не было.
Собравшись, я быстренько сходила в душ, переоделась, взяла ключи и выскочила из подъезда, направляясь к метро.
***
Выйдя из метро, я вижу напротив себя самый дорогой ЖК. Этот жилой комплекс, будто весь из золота, был настолько роскошным, что там, наверное, даже собачьи будки с климат-контролем и тренажёрным залом. Да что уж там — может, и вертолётную площадку к каждому пентхаусу прикрутили.
Но мне надо было спешить до остановки, где меня ждал мой автобус. Через полчаса я уже стояла возле обычного жилого комплекса. В сравнении с тем золотым монстром этот казался простой кирпичной коробкой. Пройдя внутрь, я поднялась на нужный этаж и постучала в знакомую дверь.
Открыла её тётя Оля, женщина лет сорока с самой натянутой улыбкой на свете.
— Привет, Саша, — сказала она.
— Здравствуйте, тётя Оля, — ответила я, заходя в квартиру. Мама я её никогда не назову.
Внутри на меня тут же набросились Лёва и Рома, семилетние двойняшки, мои сводные младшие братья.
— Саша, ты пришла! — радостно воскликнули они хором.
— Привет, ребята, — улыбнулась я.
Лёва и Рома — мои братья, которых я воспитывала с двенадцати лет. Хотелось бы ещё увидеть одного старшего братца.
— Александра, привет, — пробасил Евгений, муж Оли, появившись в коридоре.
— Привет, — бросила я сухо.
На кухне меня ждала моя любимая бабушка Галина. Её улыбка моментально сняла напряжение.
— Галина, здравствуйте! — я обняла бабушку так, будто не видела её годами.
— Мандаринка моя, привет! — ласково ответила она.
Это прозвище закрепилось за мной с тех пор, как я впервые пришла в эту семью. Оно хоть и нелепое, но тёплое, родное.
— Ну как ты, Сашенька? Не голодаешь там? А деньги есть? — начала Галина свой традиционный допрос.
— У меня всё прекрасно, не голодаю, на всё хватает, — соврала я с самой искренней улыбкой. — А у вас как здоровье? Как себя чувствуете?
— Старость ощущаю, Сашенька, — с улыбкой вздохнула она.
— Да что вы! Завтра побежим марафон, — подмигнула я. Это наша постоянная шутка.
Галина засмеялась.
— А потом ещё и танцевать пойдём! — поддержала она.
В этот момент на кухню ворвалась Оля.
— Саша, иди присмотри за мальчишками, пока я готовлю, — скомандовала она.
Ну конечно, готовка... На деле она закажет еду и будет смотреть сериалы. Раньше это меня злило, но теперь — нет. Мне даже приятно было повозиться с мальчишками, чего я и не медля сделала.
Через два часа мы все уселись за стол. Как я и думала, еда была заказной. Пообедав, я начала собираться домой — поспать перед ночной сменой, которую мне внезапно подкинула Кира. Но Оля меня остановила:
— Саша, посиди ещё с мальчишками!
— Оля, а дети чьи? Твои или Саши? Девочка домой хочет, — внезапно вмешалась Галина.
Я кивнула в знак благодарности, мысленно поцеловав бабушку за её золотые слова.
***
Через час я лежу дома, закрываю глаза и медленно проваливаюсь в сон.
— Что с мамой?! — кричит маленькая рыжеволосая девочка, слезы текут по её щекам. — Я умоляю, скажите, что с моей мамой! — её голос срывается на всхлипы, но она продолжает кричать, вцепившись в белый халат санитара.
За ней появляется мальчик, постарше. Он подходит и осторожно берет девочку на руки.
— Пойдем отсюда, — шепчет он, но девочка будто не слышит. Она отчаянно цепляется своими крошечными ручками за халат, её ногти впиваются в ткань.
— Не забирайте их у меня! НЕТ! — её крик пронзает воздух, сердце сжимается от боли. Она изворачивается, её растрепанные рыжие волосы падают на мокрое от слез лицо, а красные, воспаленные глаза словно умоляют всех вокруг.
— Скажите мне, что с моими родителями! СКАЖИТЕ! — хрипит она, её голос дрожит от страха и боли, таких сильных, что кажется, они выжигают её изнутри.
Она вырывается из объятий мальчика, цепляясь за свободу, будто от этого зависит её жизнь. Она подбегает к двум неподвижным телам, лежащим на носилках.
— Нет... — выдыхает она, падая на колени. Её пальцы судорожно хватаются за холодные руки матери и отца. Она трясёт их, словно надеясь, что это разбудит их, но в ответ — тишина.
— НЕТ!!! — девочка кричит так, что голос срывается, превращаясь в слабый хрип. Её маленькие плечи содрогаются, и она обхватывает их тела, прижимаясь к ним, будто пытается удержать хоть крупицу тепла, которой больше нет.
— Пожалуйста... пожалуйста, не оставляйте меня... — шепчет она сквозь рыдания, её лицо искажено болью, а глаза наполнены отчаянием.
Мальчик подходит к ней снова. Его губы сжаты, он сам едва сдерживает слезы. Он осторожно касается её плеча.
— Я тебя прошу, пойдём... не смотри на это... не надо, — тихо говорит он, но в его голосе слышна дрожь.
Девочка медленно поворачивает голову. Её взгляд встречается с моим, и я замираю. Это я... Это я в шесть лет.
Я резко открываю глаза, вспомнив всё заново, все те муки, с которых всё начиналось. Но меня выводит из мыслей рингтон телефона.
— Алло? — отвечаю я на звонок.
— Привет, Саша, ты не забыла, что сегодня идёшь в клуб? — спрашивает меня Кира.
— Ой, прости, совсем забыла. Я не в городе, — говорю я, решив подшутить над ней.
— Что?.. — слышу, как Кира чуть ли не плачет.
— Та шучу я! Кирочка, что ты такая доверчивая? Не понимаю! — смеюсь я.
— Теплова, я тебя убью! У меня чуть сердце не остановилось, — возмущается подруга.
— Ну что ж, поделать?
— Вот дурочка! Не собираюсь я на тот свет! Мне ещё тебя замуж выдать!
— Мдаа, наивная ты, Кира! Ты реально думаешь, что я когда-нибудь выйду замуж? Мне твоих рассказов о свиданиях за глаза хватает.
— Короче, жду тебя через три часа в клубе, — заявляет она и сбрасывает звонок.
Натянув спортивный костюм и закинув рюкзак за плечи, я выхожу из дома заранее. Метро — моя тихая гавань. Оно всегда успокаивает, будто убаюкивает своим мерным шумом и однообразием. Я любила ездить так — надев наушники, погружаясь в музыку, особенно в грустные треки. Осенью это было особенно атмосферно.
Когда я выхожу из метро, до встречи с Кирой остается еще час. Время есть, но до клуба нужно пройти приличный путь. Мне такое нравится. Это напоминает те моменты, когда я сбегала из дома, уйти куда угодно, лишь бы не возвращаться туда. Я обожаю наматывать круги по городу, теряться в его шуме, растворяться среди прохожих.
На пути я прохожу небольшой парк, где всегда много людей. Я бросаю взгляд на часы — время еще есть . Решаю сделать маленькую паузу и взять мороженое. Это вроде бы мелочь, но так приятно: наслаждаться вкусом и минутой покоя. Пройдя чуть дальше, нахожу киоск, покупаю мороженое и сажусь на скамейку, позволяя воспоминаниям затопить меня.
Я вспоминаю, как мы с Кирой и нашими родителями приезжали сюда. Мы тогда были совсем детьми и каждый раз шли к аттракционам. Помню, как в глазах Киры горел восторг, а я тащила маму за руку, умоляя: «Ну, пожалуйста, еще один раз!» Лицо отца в такие моменты всегда светилось улыбкой, а мама ворчала, но всё равно соглашалась. Эти моменты — самые светлые. Я улыбаюсь, ощущая тепло в груди, словно вернулась туда, в то время.
Но внезапно воспоминания принимают другой оттенок. Я вспоминаю женщину, которую однажды видела здесь. Я помню, как возвращалась из больницы, избитая и униженная, будто маленький котёнок, которого бросили на произвол судьбы. Всё тело болело, синяки горели, а в душе царила пустота. И вдруг я увидела её — женщину, так похожую на мою маму. Мгновение я просто смотрела, не веря своим глазам, а потом, не раздумывая, бросилась к ней. Я вцепилась в её пальто, как утопающий хватается за соломинку. От неё веяло теплом и чем-то родным, знакомым.
Но когда она обернулась, я застыла. Это была не моя мама. Хотя они были похоже особенно глазами. Но самое страшное — её голос. Он звучал почти так же, как тот, который пел мне колыбельные в далёком детстве.
— Зайка, кто ты? — её мягкий голос дрогнул, и в нём послышалась тревога. — Что с тобой случилось? Где твои родители?
Я открыла рот, но из горла вырвалось лишь одно слово:
— Мама...
Женщина тут же крепко обняла меня, и я почувствовала, как на глаза наворачиваются слёзы. Не знаю, отчего я разрыдалась — от горя или от облегчения.
— Господи... — прошептала она, и я поняла, что она меня жалеет. Как же я ненавидела это — жалость. Но в тот момент была готова принять всё, лишь бы она не переставала говорить.
Сзади раздались тяжёлые шаги. Я обернулась и увидела двух мужчин. Они были огромными, внушали страх, но в их глазах читалась тревога.
— Не бойся, милая, — тихо сказала женщина, заметив мой взгляд. — Они хорошие люди, не обидят тебя.
Она снова обняла меня, крепче, чем раньше.
— Милая, где твои родители?
Я опустила взгляд и прошептала то, что не могла произносить вслух все эти месяцы:
— Их больше нет...
Я увидела, как на её лице отразилась боль. Она закрыла глаза, и по щеке скатилась слеза.
— Прости, дорогая. А где ты живёшь? — осторожно спросила она, будто боялась ещё больше ранить меня.
Я пожала плечами, не зная, что ответить. Но тут... я замерла. Вдалеке стоял мужчина, чей образ преследовал меня во всех кошмарах. Его взгляд — жуткий, холодный — впился в меня. Это он. Мой личный демон. Моё сердце сжалось от ужаса.
— Нет... — прошептала я и, не помня себя, бросилась бежать.
Женщина кричала мне вслед, звала, просила остановиться. Но я не могла. Я бежала, спотыкаясь, чувствуя, как ноги подкашиваются от страха. Он был где-то рядом, я была уверена. Если он поймает меня...
Этот страх, жгучий и ледяной одновременно, поглотил меня целиком. Я встряхиваю головой, прогоняя мысли о нём, оставляя только тёплые образы о женщине. Доев мороженое, я направляюсь к клубу — идти осталось минут пятнадцать. Но, выходя из парка, я решаю прогуляться по тихим улочкам.
Вдруг, словно гром среди ясного неба, до меня доносится что-то похожее на выстрелы. Сердце взрывается паникой. Не раздумывая, я забегаю в ближайшую подворотню и прячусь за мусорными баками, прижимаясь к холодной стене, словно могу стать невидимой.
Дышу часто, будто это помогает стать тише. И тут я слышу звук тормозов — рядом останавливается машина. Сердце стучит в ушах так громко, что почти не слышу, как открывается дверь. Осторожно выглядываю из своего укрытия.
Чёрная дорогая машина, идеально вычищенная, словно с обложки. Из неё выходят двое мужчин. Выглядят слишком внушительно, чтобы быть случайными прохожими. Даже через одежду заметны их крепкие фигуры.
Я поспешно прячусь обратно, дыхание сбивается. Что это было? Почему они здесь? Кто они вообще?
Мужчины переговариваются, их голоса низкие, но я не могу разобрать слов. Звуки кажутся приглушёнными, как будто я попала в фильм без субтитров. Почему я всё ещё здесь? Нужно убегать. Но ноги будто приросли к земле.
Что-то происходит, что-то явно не то.
Первый парень опёрся головой о стену, крепко держась за плечо, второй громко матерился, прижимая телефон к уху. Взгляд цепляется за руку первого — из неё тонкой струйкой вытекает алая жидкость. Сердце ухнуло куда-то вниз. Осознание накатывает волной: в них стреляли.
Мужчина с телефоном резко кладёт трубку и помогает раненому сесть, прислонившись к стене. Видно, что он нервничает. Его взгляд мечется, и через секунду он уходит куда-то, бросив друга одного.
В голове шум, всё спорит внутри: «Не вмешивайся. Это не твоё дело. Но если оставить так...» Я вспоминаю, каково это — сидеть на земле, ждать, когда идёт кровь, а помощи всё нет. Это чувство свербит где-то под рёбрами, не даёт остаться в стороне.
Срываюсь с места, делаю пару шагов вперёд. Едва я двигаюсь, мужчина резко оборачивается ко мне, напряжённый, как натянутая струна. Взгляд его колючий, будто предупреждает: "Не подходи." Я останавливаюсь, сомнение разрывает изнутри: стоит ли?
— Ты кто? — строго спрашивает он.
Я медленно подхожу ближе, не отвечая на вопрос, глядя прямо ему в глаза.
— Я тебя спросил! — его голос становится громче, и он поднимает руку. Вижу, что в ней пистолет. — Если сейчас не ответишь, я выстрелю!
— Случайно тут оказалась, — спокойно отвечаю, чуть наклоняя голову набок. — А оружие, может, уберёшь? Джентльмены, знаешь ли, сначала представляются.
Его взгляд меняется, и через секунду он опускает пистолет.
Ранение серьёзное. Обычная вата тут не поможет. Подумав, решаю действовать.
— Дай посмотреть, — говорю, делая шаг ближе.
— Не подходи, — его голос звучит резко, но я замечаю, как он ослаб.
— Тебе повезло, — отвечаю уверенно и беру его за руку. — Если хочешь выжить, лучше не сопротивляйся.
Замечаю, что на нём кожаный ремень. В голову приходит идея. Я аккуратно тянусь к нему.
— Ты куда полезла?! — он пытается приподняться, его голос строгий, но уже дрожит.
— Успокойся, герой. Я просто спасаю тебе жизнь, — говорю я, расстёгивая ремень. — И, кстати, говори что-нибудь. Ты же не хочешь потерять сознание?
— Почему ты вообще в таком месте? — спрашивает он, пристально смотря на меня.
— Услышала выстрелы и спряталась, — отвечаю, затягивая жгут на его руке. — Но, как видишь, прятаться — не моё.
Быстро достаю из рюкзака ручку и пишу время на другой его руке.
— Как тебя зовут? — неожиданно спрашивает он.
— Имя называть не буду, — отвечаю, поправляя жгут.
— Почему?
— А ты бы назвал в такой ситуации? — бросаю ему вызов.
— Нет, — наконец отвечает он, и на его лице появляется слабая улыбка.
Вдруг в подворотню врывается другой мужчина, тот самый, который сидел с ним раньше. Его взгляд мрачный, он достаёт пистолет.
— Вы издеваетесь?! — раздражённо бросаю, глядя на новоприбывшего.
— Всё нормально, — раненый жестом останавливает его.
Мужчина медленно опускает оружие, но продолжает хмуриться.
Я встаю и вытираю руки о штаны.
— Ладно, миссия выполнена. Позвоните в скорую, промойте рану. И давайте без геройств, — бросаю, разворачиваясь.
Стараюсь уйти спокойно, но как только сворачиваю за угол, срываюсь в бег. Что-то подсказывает мне: запахло жареным, а я — не любитель приключений на свою пятую точку.
***
❗️Ребятки, жду всех вас в своëм тгк :
Ася Алексикова в описание профиля есть ссылка на канал 😉
(Там можно найти спойлеры к главам, а так же там будут выходить дополнительные главы)❗️
Спасибо за прочтение! Оставляйте комментарии и подписывайтесь💖(Если хотите, чтобы новые главы выходили как можно скорее, проявите активность, чтобы я знала, что вы ждёте )
Также подписывайтесь на мой ТикТок аккаунт про книги: asxalexikova💕