Глава 15
– Кенсу, – Мин выдыхает шумно, поднимаясь на ноги. Ну, конечно, кто бы еще это мог быть. – Ты классом ошибся. Проваливай отсюда.
Все ученики в кабинете притихли, зато вот те, кто в коридоре был, вмиг к окошкам припали. И не только они.
– Как некультурно с твоей стороны, выгонять кого-то. Ты же теперь в пай-мальчики вроде заделался. Посмотри на себя, таким спокойным стал. Вот что влюбленность с людьми делает, – До пожимает плечами, нагло посмеиваясь. Его дружки тут же смех подхватывают. – Так и на кого же пал твой выбор? Кто эта несчастная? Или... ой, прости. Несчастный. Ты же у нас по мальчикам, пришибленный.
– Эй, эй, эй, – в класс Хосока и Джексона залетает их одноклассник. – Там До Кенсу со своими парнями в соседнем классе!
Чон и Ван, переглянувшись, тут же подскакивают со своих стульев и, протискиваясь сквозь толпу в коридоре, пробираются в класс друга.
Палиться вот прям так не хочется, но постепенно "разговор", если это можно так назвать, идет совсем не в то русло.
– Может, хватит? – Тэ обращается к обоим, но внутренне больше боится за своего парня, естественно. Вот именно поэтому он не хотел афишировать их отношения. Уже сейчас это провоцирует недалеких, таких как гребанный До Кенсу. Да, младшего никто не слушает, но, к счастью, в дверях появляются Хосок и Джексон. Тэхен как никогда рад их видеть.
Юна даже слегка потряхивает от злости, и чтоб сдержать себя приходится сильно сжать кулаки. Ему плевать, если такие слова будут говорить про него. Он всегда и везде за себя постоит, а вот за Тэхена страшно... Может, стоит научить парня драться? Рядом внезапно оказываются Джексон и Хосок, и Мин сразу облегченно выдыхает. Одному против этой троицы трудно. Уже проверено. А вот с друзьями – легко.
– О, а вот и верная свита. Слушай, Мин, так может это кто-то из твоих дружков, а? А что? Удобно, всегда вместе же, – Кенсу снова смеется.
– Да прекратите же! – вскрикивает Тэ, вскакивая с места, но, к сожалению, его голос мало что решает сейчас.
– Пасть завали, – Юнги выходит вперед, останавливаясь в шаге от своего врага. – Ты поосторожнее со словами, До. А то я ведь и твой зад испробовать могу.
По классу сразу прокатывается волна удивленных возгласов.
– Пидор, – До довольно резко выкидывает вперед кулак, заряжая Мину под дых. Уже секунду спустя на эту троицу с кулаками набрасываются Джексон и Хосок. Юн присоединяется к ним пару мгновений спустя. И эти шестеро такой замес устраивают, что даже не разберешь, кому от кого и куда прилетело.
Кажется, Юнги пару раз прикладывается головой о стоящие неподалеку парты, когда его швыряют в их сторону. Больно, но парень старается сразу же подняться на ноги и наброситься снова на ближайшего к нему. Хосок и Джексон попеременно выручают друг друга, тоже получая тумаки. А еще Юнги видит мелькающего рядом Тэхена. И по спине в эти моменты проходится холодок. Потому что... ну куда он, блять, полез?!
Тэхена тоже затапливает злость. Он старается оттащить Юнги, бьет До по голове кулаком со всей силы, ведь просто не может стоять в стороне, когда его парня бьют. Хватит уже. В прошлый раз стоял, смотрел и из-за страха ничего не делал, хотя и помогал потом. Но изнутри все равно глодало чувство, что ничем не помог, когда это действительно было нужно. Чувство собственной никчемности и бесполезности. А сейчас у него есть возможность и Ким старается помочь как умеет. Конечно, ему тоже немного прилетает по ноге и по плечу, но это такая мелочь.
Он пытается и остальных разнять, кидается сверху на кого-то из компании Кенсу, который забивал Хосока и сжимает его шею так, чтобы тот ослабел и не мог ничего сделать. Нужно было дать Хосоку время прийти в себя.
Разнимает всех учитель своим резким появлением.
– Вы что тут устроили??? – возмущенно кричит мистер Чо и ударяет стопкой журналов по краю стола. Звук выходит устрашающим, похожим чуть ли не на взрыв. Все тут же отстраняются друг от друга.
– До Кенсу, что ты забыл в этом классе со своей компанией?! Живо к директору! – злость учителя переходит все границы. Они же своей дракой едва класс не разнесли.
– Чон, Ван! Вас тут тоже быть не должно. Сейчас же следом за До и его шайкой! – и, наконец, взгляд останавливается на Тэхене и Юнги.
– За мной, оба, – взгляд учителя останавливается на Киме, и Тэхен чувствует в нем разочарование, затапливающее с головой.
– Вставай, Юнги... – тихо шепчет парень. – Обопрись на меня.
У Мина голова кружится, а тело спазмами боли простреливает. На попытки Тэхена помочь ему встать парень лишь рыкает недовольно, отстраняя одноклассника от себя.
– Жду вас там же, у директора, – и мужчина уходит, а Тэ старается осторожно вывести Юнги из кабинета.
– Прекрати, я сам дойду, – придерживая бок, Мин выходит из класса.
Конечно, обидно, что парень даже не позволяет помочь, но идет младший все равно рядом, медленно, относится с пониманием, будучи свидетелем того, как досталось Юну. Можно сказать, что Тэ своими ударами по Кенсу вернул тому должок. За Мина.
Они проходят немного, прежде чем, заметив, что они в коридоре одни, Юн останавливается и поворачивается к Тэхену.
– Ты совсем спятил? Куда ты полез? – хулиган дышит тяжело, потому что делать вдохи очень сложно. – Ты же, блять, драться не умеешь. Совсем ебнулся? На кой черт?!
– А я должен был смотреть, как тебя бьют? В очередной раз? – Тэхен тоже несколько злится, шипя. Да, как бы он ни хотел скрывать их отношения, он не может просто так смотреть на насилие. Тем более, когда теперь они не просто одноклассники. Его сожрет чувство вины с потрохами.
– Да, ты должен был стоять и смотреть! Блять, Тэхен, ты хоть понимаешь, как я за тебя испугался? Ты же, нахуй, тонкий, как стекло. Тебя стукни – и ты рассыпешься к чертям!
– Не рассыпался, как видишь, – раздувает ноздри от негодования младший. – Не ори на меня. Ты этим уже не поможешь. Я полез по собственной воле, этого не исправить.
Мин на секунду прислоняется плечом к стене, прикрывая глаза. Кажется, его слегка мутит. Мальчишка порывается снова помочь, но понимает, что Юна только сильнее спровоцирует, однако далеко не отходит. Простояв так с пару секунд, старший собирает в кулак все свои силы и снова идет в сторону кабинета директора.
– Не делай так больше. Плевать, сколько человек меня бить будет. Не смей лезть.
Тэхен решает промолчать, потому что обещать ничего не собирается. Еще чего, мать вашу. Он фыркает и чуть быстрее идет вперед, хотя потом все же снова останавливается, потому что замечает, что Юнги совсем плохо. Подходит еще чуть ближе, чувствуя нарастающее волнение за парня.
Заходя в кабинет директора, Юнги сразу морщит нос от того, как громко тот орет. Голова раскалывается от этого лишь сильнее. А вот Тэ впервые у директора по причине драки, в которой, по факту, участвовал сам.
– И ты здесь? – директор злой, аж покраснел как помидор от того, как кричал ранее. – Ким Тэхен? А ты что здесь делаешь?
– Я тоже дрался, – он выпрямляется. Страшно не хотелось портить свою репутацию, но уже поздно. Хотя Тэ и не сказать, что жалеет.
– Ты? – хлопает глазами мужчина в удивлении, а один из шайки Кенсу потирает шею. Это как раз его парнишка пытался придушить..
– Останься здесь, поговорим с тобой позже, – растерянно хмыкает директор на Тэхена, снова переводя злобный взгляд на Кенсу и Юнги.
Тэ чуть отходит в сторону, но тянет Юна за рукав, чтобы тот сел на стул. Мин же не поддается, выдергивает свою руку, вставая рядом с друзьями.
– Кто из вас начал драку и по какой причине? Почему ты, До Кенсу, со своими друзьями был в чужом классе? И вы двое – тоже? – взгляд директора падает на Хосока и Джексона.
На вопросы, естественно, никто не отвечает, все дружно решили сыграть в молчанку.
– Языки проглотили?!– директор со злости даже замахивается на ближе всего стоящего к нему парня, но руку в итоге опускает на собственную шею сзади, охая и ахая. Явно сдерживается, потому что ударить кого-нибудь очень хочется. – Вы меня в могилу сведете. Ну сколько можно буянить? Мало того, что сами бардак устраиваете, еще и других втягиваете, – директор Ву махнул рукой в сторону Тэхена.
– Он не дрался, а старался разнять, – выдавливает из себя Юнги. Взгляды всех присутствующих сразу же устремляются на него. – Вы хоть сами можете представить, чтоб этот дохляк кулаками махал? Он по глупости своей нас разнять пытался.
Пока Юнги говорит, Кенсу бросает прищуренный, подозрительный взгляд сперва на него самого, а потом и на Тэхена. Едкая, гадкая ухмылка сразу же проступает на лице. Так, так... А вот это уже интересно.
Тэ молчал, пока отчитывали остальных. Стоял и смотрел на всех, нервно кусая губы. Он был готов признать еще раз, что вообще-то тоже дрался. А чем Тэхен хуже, собственно? Но Юнги внезапно стал его выгораживать. Младший хлопает глазами, понимая, что значили эти слова, сказанные будто с пренебрежением. Он попытался его защитить, наврать, только зачем?
– Вы все, – Ву обводит рукой шестерых драчунов, – отстранены от учебы на две недели. Ты и ты, – мужчина поочередно указывает пальцем на Кенсу и Юнги, – еще раз окажетесь в моем кабинете из-за драки, и это будет ваш последний день в школе. Все, с меня хватит! Я итак из-за вас седею раньше времени!
Тэхен от такого вердикта весь напрягся. Хотелось заорать, что здесь вообще не Юн виноват, что это все гребанный До Кенсу, будь он проклят трижды. Но приходится смолчать.
– Учитель Чо, выведи их из моего кабинета, – махнув рукой на Кенсу, Чонина, Минсока, Хосока и Джексона мужчина садится на край своего стола, причитая и держась за сердце. – Идите в медпункт, пусть вас осмотрят, потом идите в свои классы, собирайте портфели и уходите домой. И чтоб не смели появляться в школе. А вы... С вами я еще поговорю, – директор пристально смотрит на Юна и Тэ.
Хо и Джекс, удивленные тем, что Юнги и Тэхена оставляют в кабинете, переглянулись меж собой. Правда вот времени что-то сказать или сделать им не дали, выпроводив из кабинета.
– Теперь вы двое, – Ву поднимает усталый взгляд, когда в кабинете кроме них не остается никого. Юнги от этого даже слегка напрягается, поджимая челюсти. И почему оставили в кабинете только их? Вздохнув, директор переводит крайне разочарованный взгляд на Тэ. – Ким Тэхен, я не ожидал от тебя такого. Ладно он, – мужчина чуть приподнимает руку, указывая на Юнги, – но ты. Ты ведь приличный парень. Я так надеялся, что ты поможешь мне хоть что-то с ним сделать. Мы ведь были так искренни, когда просили тебя помочь этому сорванцу измениться, надеялись, что ты сможешь на него повлиять. И ведь он даже начал становиться лучше! Мы уже обрадовались было, что ты с нашей просьбой справился, и этот сорванец больше не будет нам жизнь портить. Но что я вижу в итоге? Вместо того, чтоб перевоспитывать Юнги, ты сам становишься таким, как он.
Чем дальше говорил Ву, тем сильнее Тэхену хотелось сказать: "Заткнитесь, замолчите!". Потому что все уже давно не так, Юнги – не его крест, не его подопечный. Он – парень Тэхена. Правда, что-то подсказывает, что с этого момента все полетит к чертям и их отношения тоже, особенно учитывая, насколько говоряще смотрит на него Юн после таких откровений.
По мере того, как директор говорил, сердце Юнги то сжималось, то падало куда-то в живот, а в конце, кажется, и вовсе перестало биться. Мин словно в замедленной съемке переводит взгляд на Тэхена. Так получается... все их чувства были ложью? Игрой, которую затеял Ким по просьбе учителей с одной лишь целью: превратить Юнги из хулигана в правильного ученика? Тело неконтролируемо дрожать начинает. Так получается... что это было зря? Все, что сделал Юнги в последнее время... Ссора с матерью, переезд к Хосоку, подработка...
– Вы оба тоже ступайте в медпункт. Мин Юнги, ты также отстранен от учебы на две недели. Что же касается тебя, Ким Тэхен, я буду снисходителен, так как это твой первый инцидент. К тому же, судя по словам Мина, ты лишь старался их разнять. Поэтому тебе в качестве наказания я назначаю отработку. После уроков зайдешь в учительскую и там тебе все скажут. А теперь идите, – мужчина поднимается и идет к своему креслу.
Мин словно на автопилоте выходит из кабинета, придерживая себя за бок. Поверить во все, что он услышал, невозможно.
– Я тоже дрался! – Тэхен кричит в отчаянии. – Я ударил по голове До Кенсу, я ударил его за дело! Не нужно меня выделять, отстраните меня тоже! – в сердцах произнес мальчишка, но директор его уже не слушал.
– Я все сказал. Прекрати, Тэхен.
Ким выходит из кабинета, догоняя Юнги. Тот взбешен, это по ауре даже чувствуется, выражается в каждом дерганом движении.
– Юнги, пожалуйста, не уходи, – он касается плеча Мина.
От чужих прикосновений тело словно током простреливает.
– Руки от меня убери! – Юн отмахивается, скидывая руку в плеча.
– Давай поговорим! Это все неправда... вернее, правда, но лишь наполовину. Я не хотел говорить тебе об этом, потому что знал, что ты не поймешь...
Мин останавливается и поворачивается к нему корпусом. Кажется или нет, но в уголках глаз Юна словно капельки влаги застыли.
– Это расплата за то, что издевался над тобой, да? Решил таким образом отомстить? Что ж, поздравляю, ты молодец. Вышло на "ура".
Развернувшись, Юнги чуть ускоряет шаг, направляясь в медпункт. С Тэхеном ему разговаривать больше не о чем.
– Юнги, нет! Все не так! – из последних сил пытается уговорить старшего Ким, но тщетно. Тот ускоряет шаг и уже заходит в медпункт. У мальчишки же в груди дыра зияет. Как знал, что ничем хорошим эта чертова договоренность с учителями не закончится. И какого черта директор выложил все при Юне? Младший едва не расплакался, но все же кое-как подавил в себе истинные эмоции. Он разрывался внутри, не понимая, что же делать дальше.
В кабинете медсестры Юнги застает Минсока и двух своих друзей. Видимо, раны Кенсу и Чонина уже обработали и те ушли. Да и с Минсоком, к слову, уже заканчивали. Женщина хлопотала над парнем, приклеивая последний пластырь.
Младший зашел в медпункт следом, хоть и непонятно зачем, у него не было ран и гематом ощутимых, в отличие от остальных. Ким с ненавистью проходит взглядом по выходящему Минсоку и понимает, что удушил бы его еще раз. Сегодня в нем говорит агрессия, злость на то, что если бы не эти ублюдки, то лишнее не вышло бы наружу.
Как только Минсок выходит за дверь, его место занимает Джексон. А Хосок сразу же подходит к Юну.
– Эй, почему вас оставили? Он что-то еще тебе сказал? Еще наказание навесил?
Мин переводит многозначительный взгляд на Тэхена, поджимая губы, но на вопрос друга так и не отвечает.
– Тэхен? – Чон переводит взгляд на Тэ. – Что случилось? Мы волновались. Расскажите нам.
Тэ тоже не торопится отвечать. Как он должен сказать, что, по сути, ему сказали изменить характер Мин Юнги?
– Ничего не произошло, – все же отвечает Ким, а у самого глаза на мокром месте, и губа нижняя трясется. – Просто Юнги все неправильно понял.
Юн усмехается, услышав эти слова, а в следующую секунду разражается смехом. До ужаса фальшивым и пропитанным болью. Правда длится это не больше десяти секунд. Все удивленно таращатся на него, даже медсестра замирает.
От этого жуткого смеха создается впечатление, что руку запустили сквозь грудную клетку, разломали ее и сердце сжали в кулак. Тэ понимает, что Мин его слушать не будет. Он настроен только на агрессию, да и сейчас сам мальчишка чувствует сплошную злость и боль.
– Ну надо же. Так это, в итоге, не ты врун, а просто я все неправильно понял? Что же ты стесняешься, Тэ? Давай, расскажи нам всем, как было на самом деле? Или хочешь, чтоб я рассказал? Так я могу.
Мин от злости челюсти поджимает. Его все еще слегка штормит, поэтому когда Хосок придерживает его, он лишь опирается на друга чуть сильнее.
– Опять вы отношения в моем кабинете выясняете? – недовольно хмурится медсестра. – Учтите, если опять начнете целоваться, я вас отсюда выгоню.
– О, не переживайте, – хрипит Мин, – мы не будем больше целоваться. Никогда.
В эту секунду у Тэхена крышу сносит от обиды.
– Да, ты можешь все что угодно рассказать, поэтому вперед, рассказывай, тем более скрывать тут не от кого! Все и всё знают. Зачем меня слушать, и правда? – Кима несколько потряхивает, и он сжимает руку в кулак.
А Хосок и Джексон в конкретном таком ахуе с того, что сказала медсестра и реагируют они запоздало.
– То есть вы тут уже...? – присвистывает Джексон.
– Офигеть, – вторит Чон. – Так, я не пойму, что у вас произошло?
– Меня просили присматривать за Юном, – не выдерживая, срывается младший. – Учителя сказали, что я должен на него влиять.
– Присматривать? Влиять? – усмехается Мин. – Нет-нет, зачем же искажать слова директора? Ведь он четко дал понять, что ты должен был перевоспитать меня. Хулигана, бездаря. Превратить в обычного школьника, изменить. И ты молодец, правда. Ты почти справился. Если бы не вся эта ситуация, тебя ждал бы успех! – у Юнги из глаза скатывается одна единственная слезинка. – Мне вот только интересно... Если бы не все это, когда бы ты бросил меня? Сразу после окончания школы, да? Когда просьба учителей о перевоспитании хулигана уже была бы не актуальна?
– Да ты шутишь? Я бы не бросил тебя! – слишком резко кричит Тэ, тут же потирая ладонью лоб. Он пытается не нервничать, потому что истерика едва не подавляет здравый смысл. – Скажи, зачем я полез разнимать вас всех? Потому что мне все равно? Потому что мне приказали тебя переделывать? И почему же тогда мной недовольны сейчас? Хоть об этом подумай, – поджимает губы, жмуря глаза и отворачивается. Он не хочет, чтобы видели его слезы. Ком в горле встает, объясняться становится все труднее.
– Воу-воу, парни, успокойтесь! – Хосок поддерживает Юна, усаживая его на кушетку, потому что чувствует, что тому становится трудно стоять.
– Вот поэтому вы двое и не должны были что-то начинать. Вы же совершенно разные, – цокает языком женщина, заканчивая с Джексоном и подзывая Хосока.
Тэхену больно от слов, которые говорит эта женщина. Сейчас она, можно сказать, забивала еще один гвоздь в крышку гроба, в котором находились их отношения.
– Разные или нет – какая разница теперь? – Юн говорит внезапно тихо, опускает голову, смотря на собственные руки. – Я надеялся, что меня впервые в жизни кто-то полюбил. И что самое странное, я полюбил в ответ. Кто же знал, что со мной просто играли?
– Не думаю, что он играл, – Джексон подходит к Тэхену, опуская руку ему на плечо. – Иначе вряд ли бы он сейчас плакал.
Стекающие по щекам Кима слезы Ван видит отчетливо.
– Не может человек, ничего не испытывающий к другому, так плакать из-за ссоры. Можно было бы назвать причиной страх, но... Юнги, Тэхен никогда тебя не боялся.
Мин смотрит в спину парня, словно желая просверлить взглядом.
Чем больше говорил Юнги, тем сильнее билось внутри сердце от боли, тем сильнее дрожали руки, тем сильнее глаза застилала пелена соленых слез. В какой-то момент Тэхен просто не выдержал и, понимая, что слишком сильно раскрылся – его будто открытую книгу прочли – выбежал из медпункта, направляясь по коридору обратно в класс.
Юн провожает убегающего Кима взглядом, опуская голову. Да уж... Хорош же конец у сказки, в которую они оба окунулись. Или в эту сказку все же окунулся только Юнги? А теперь вот его головой в дерьмо макнули. Неприятно.
– Друг, мне не кажется, что он все это время притворялся, – Хосок поднимается на ноги, как только медсестра с ним заканчивает. Женщина тем временем подходит к Юнги и охает, замечая несколько гематом на голове. – Вам бы поговорить...
– Не уверен, что хочу слушать его сейчас, – Мин морщит нос, когда медсестра прикасается к новым ранкам.
– У тебя, похоже, сотрясение. Тебе бы в больницу, – женщина качает головой, обрабатывая открытые раны.
– Поедешь? – Хо стоит рядом с другом и в ответ на свой вопрос получает отрицательный кивок. – Неразумно.
– Если поеду в больницу, им придется звонить матери, как опекуну. А я ее видеть не хочу, да и вряд ли она приедет. А еще мне вечером на подработку. Я все еще на испытательном сроке. Если не выйду, могут уволить. А где мне потом искать новую? Да еще и с такими хорошими условиями.
Чон лишь вздыхает.
– Я схожу до наших классов, соберу портфели. Встретимся у ворот. А ты, Хосок, попридержи Юна, чтоб он не бахнулся где-нибудь.
Махнув друзьям, Джексон выходит из медкабинета и быстрым шагом идет к классам.
Тэхен буквально на каком-то автоматическом режиме забегает в класс, игнорируя вопросы учителя и пересуды остальных. Он быстро собрал все свои вещи и вышел из кабинета, хотя вслед ему звучало: "Тебя не отстраняли от занятий!".
Ему было все равно. На воздух скорее. Ему нужно успокоиться. Сейчас он просто не в силах мыслить здраво или заниматься записью конспектов. Впервые Киму так откровенно насрать на учебу.
Выбегая на улицу, Тэхен слегка выдохнул. Парней ведь выгнали и запретили появляться в школе две недели. Значит, он подождет здесь, за воротами. Юнги должен появиться, а пока у Кима есть время немного собраться с мыслями, проплакаться и успокоиться, чтобы поговорить и объяснить все без всяких ограничений. Он садится на скамейку, то и дело зачесывая свои волосы назад пальцами, и старается унять учащенное сердцебиение. Успевает и прорыдаться – слезы засыхают на щеках, а он их трет нещадно. Жаль, конечно, что нет возможности сейчас умыться. Но ради этого обратно на территорию школы парень не пойдет. Тем более кажется, что так много времени прошло. Где же Юнги?
Медсестра довольно быстро заканчивает с обработкой ран и даже ставит поддерживающий укол Юну. А еще, провожая, настоятельно рекомендует поехать в больницу. Выходя из школы, Мин почти сразу натыкается взглядом на Тэхена.
Ким сразу встает со скамьи, сжимая лямку рюкзака до побеления костяшек. Он все еще не знает до конца, что сказать. Но одно знает точно – просто так уйти сейчас не может.
– Что ты тут делаешь? Тебя от уроков не отстраняли. Дуй в кабинет.
Ким кусает нижнюю губу.
– Я не пойду туда.
Юнги снова хмурится, смотря на своего(?) парня.
– Прогуливаешь уроки? Ай-ай. Вот оно – дурное влияние хулигана Мин Юнги. Сперва в драку ввязываешься, а теперь уроки прогуливаешь.
Тэхен только фыркает недовольно в ответ. Мин же вздыхает, делая шаг чуть вперед и останавливаясь в полуметре от Кима.
– Что тебе сказала медсестра? — переводит тему парень.
– А что она должна была мне сказать? Подлатала раны и сказала проваливать. Не переживай, я не ранимый. Ее слова мне по боку.
– Тэхена за вранье порицаешь, а сам чего же? – подошедший к ним Джексон поправляет лямки трех рюкзаков на плече.
– Она сказала, что, скорее всего, у него сотрясение и ему бы надо в больницу. Но наш отважный герой против этого, – пожимает плечами Хо, с потрохами сдавая друга.
Ким хмурится лишь сильнее, из-за чего слишком отчетливая морщина над переносицей образовывается.
– Какого черта? Ты должен провериться в больнице. Так нельзя, – и он тут же поворачивается к парням. – Я не врал, а просто не договаривал. Я прекрасно понимал, что в любом случае Юнги воспримет это в штыки, – он снова поворачивается на Мина, смотря в чужие глаза своими красноватыми, припухшими. – Ты даже не выслушал меня. Зачем мне было все рушить собственными руками? Я никогда не нанимался к кому-то в няньки. Мне лишь было интересно узнать, почему ты такой. Никто не заставлял меня с тобой целоваться и совершать всякие другие действия, – он опускает глаза, вспоминая о кое-чем интимном, что делал у себя дома.
Все трое слушают молча, а потом переглядываются. Тяжелый вздох слетает с губ Чона, когда он подходит ближе к другу и закидывает себе на плечо его руку.
– Мать ворчать будет, но тем не менее... Тебе надо отлежаться, раз уж ты, герой припизднутый, собрался вечером идти на подработку. А еще вам бы поговорить спокойно без свидетелей и посторонних ушей. Так что... Тэхен, просто прись за нами, – Хосок улыбается, глядя на Кима. А потом все же выдвигается в сторону дома.
Тэ лишь вздыхает и кивает согласно, идя за компанией. Пока старается не наседать после всего. До конца непонятно, захочет ли все-таки Юн с ним разговаривать. Помочь довести Мина даже не рискует, неясно ведь, как тот отреагирует на эту помощь.
До квартиры Хосока добираются они быстро. Едва переступив порог, все четверо сталкиваются с крайне удивленным выражением лица госпожи Чон.
Тэ, глядя на женщину в возрасте, удивительно напоминающую Хосока, делает вывод, что это точно его мама. Ну, сходство едва ли не сто процентов.
– Ма, я объясню. Дай только Юна уложить, окей?
Женщина хлопает глазами, отступая чуть в сторону, когда внезапно ее взгляд цепляется за новое лицо в компани сына.
– Здравствуй. Я тебя раньше не видела, – женщина тепло улыбается Тэхену. – Ты их новый друг?
– Здравствуйте. А... да, можно и так сказать, – неловко чешет затылок Ким и кланяется. Ну не скажет же он, что он – парень Юнги. Не хватало еще одну мать разочаровать, и чтоб еще и Хосок дома лишился. Тем более, сейчас уже не понятно, встречаются ли они... после всего случившегося. – Я Ким Тэхен.
Хосок заводит Юна в комнату, укладывая его на кровать, и почти сразу возвращается к матери.
– Тэ, он у меня в комнате. Иди туда.
Ким благодарно улыбается, кивает и сразу удаляется в комнату, прикрывая дверь.
– Хосок-и, – женщина смотрит довольно строго, на что парень просто берет ее за руку и уводит на кухню. Джексон идет следом за ними.
Чон действительно рассказывает матери о драке. О том, как Юну досталось. О том, что их троих отстранили от занятий на две недели.
– Я не понимаю, зачем вы опять в драку ввязались? Сынок, сколько можно? Да и Юнги... Зачем он так? Он же хороший парень.
– Понимаешь, ма... Все из-за того, что он влюбился, – осторожно добавляет Хо.
– Оу, правда? Так это же славно, – госпожа Чон едва ли не расцветает. – Если ему попадется хорошая девочка, то она...
– Парень, – перебивает ее Джексон, на что женщина резко смолкает и глаза выпучивает в удивлении. – Нашему другу нравится парень. Тот, что пришел с нами. Тэхен.
– Ма, только прошу, хоть ты не презирай его за это. Хватит уже и того, что родная мать от него отказалась только потому, что он не такой, как все другие, – Хосок берет женщину за руку и крепко ее сжимает. Та все еще ошарашенно смотрит на сидящих перед ней детей. Проходит не меньше пяти минут, прежде чем она все-таки крепко сжимает руку сына в ответ и ободряюще улыбается. У Хосока с Джексоном словно гора с плеч спадает в секунду.
– Ма, у тебя же образование медсестры, да? – в ответ кивок. – Школьная медсестра сказала, что у Юнги возможно сотрясение. Он вроде пару раз головой о парту приложился.
– О, боги... Ему срочно в больницу надо! – госпожа Чон даже на ноги поднимается, но оба парня тут же ее останавливают.
– Он не поедет. Мы уже предлагали. Ты сможешь как-то ему помочь?
Женщина прикусывает большой палец, быстро размышляя и прикидывая в голове, как поступить. Дав парням указание подготовить теплую воду, полотенце и мази из аптечки для обработки ссадин (и не только Юнги, но и их собственных), госпожа Чон быстро накидывает легкую куртку, берет кошелек и скрывается за дверями квартиры. Возвращается она уже спустя десять минут с большим пакетом из аптеки со всем, чем только можно. Веля мальчишкам ждать, женщина уходит к комнате сына.