𝐄𝐥 𝐆𝐀𝐓𝐎 & 𝐏𝐑𝐈𝐍𝐂𝐄

• ✙ •

Эту сладкую слабость омеги Крис давно уже увидел. Соблазн воспользоваться ею был так велик, что альфа был согласен стать мерзавцем. Пусть так. Даже лучше, если так. Ведь по большому счёту, Крис в своих истинных желаниях противоречит сам себе. Теперь он домогается омегу враждебного клана, прекрасно осознавая, что это дорога в никуда.

— Отпусти меня, мразь! — Феликс собрал всю свою волю в кулак и плюнул альфе в лицо.

Он сейчас предпочел бы подраться с Крисом, нежели дать ему понять, что его тело уже реагирует на альфу. Омега отбивался с трудом и неохотой. Основная борьба шла у Феликса с самим собой. Внутри. Где отчаянно сражались разум и чувства. Крис даже утираться не стал. Альфа принялся целовать Феликса, пытаясь поймать его губы. Омега брыкался и уворачивался.

— Пусти меня, — выдыхал Феликс. — Не трогай...

Ему безумно хотелось расслабиться. Ответить на поцелуй и выключить мозг. Заткнуть вопящий голос в голове. Разбить отчаянно мигающий сигнал: Опасность! Стоп! Дороги нет!

Крис прихватил омегу посильнее. Одной рукой под ягодицы, другой за волосы сзади. Сдавил и обездвижил. Запрокинул Феликсу голову и заставил целоваться, не отворачиваясь. Феликс задыхался. Крис не давал ему свободы, воздуха, выбора. Впивался в губы и отравлял дыханием. Это запрещенные приемы. Так делать нельзя. Попробовав сладости этого огня, влюбленный омега растает как льдинка, убежит ручейком, сольется с речкой, чтобы затем устремиться к огромному бушующему морю. Крис потерял голову в этом принудительном поцелуе. Он так сильно желал взять, что не заметил, как начал отдаваться сам. Он понес Феликса к постели. Они оба уже изнывали. Это всё длится столько времени. Рано или поздно они всё равно придут к одному. Феликс не успел очухаться. Крис бросил его на кровать и начал сдирать с него одежду. Ткань трещала по швам. Альфа разорвал на омеге шорты, а футболку задрал почти к шее.

— Не трогай меня, — всхлипывал Феликс. Он извивался, лежа на спине, раскинув ноги, выгибая спину. — Не так... не там...

Крис устроился между ног Феликса, не давая ему сводить их вместе. Трогал и гладил омегу в самых чувствительных местах. Напряженный, влажный от смазки член и пульсирующую дырочку. Альфа нисколько не удивился, когда, погрузив внутрь два пальца, обнаружил, что Феликс мокрый и горячий внутри. Уже полностью готовый. Этот омега – горячая штучка. Дикий. Сладкий. Трахать его будет просто восхитительно. Всего от пары резких толчков пальцами Феликс задрожал и притих, кусая губы. У него внизу всё так хлюпало, что это выдавало его с головой. Ему было дико неудобно. За свои желания. За свое тело. За то, что он так бесстыдно хочет человека, который с ним настолько груб. Который фактически принуждает его. Этот внутренний конфликт был очевиден. Буквально написан у омеги на лице. Крису ничего не стоило облегчить Феликсу задачу. Конфликт исчерпан, когда у тебя нет выбора. Альфа наклонился к омеге, поцеловал его в шею и слегка прикусил артерию.

— Не нужно стыдиться, — прошептал Крис, трахая омегу, глубоко засовывая пальцы внутрь. Расширяя и раздвигая упругие стеночки. — Ты ни в чем не виноват. Это я похотливая скотина. Хочу выебать тебя как суку. А ты просто не можешь мне отказать. Ты ведь слабый мальчик. Милый, хороший омежка. А я мразь. Вини меня. Феликс застонал в голос. Крис трахал его уже тремя пальцами, вгоняя глубоко и резко. Ничего омега не хотел сейчас, кроме того, чтобы альфа уже заменил пальцы на член и перестал его мучить. Крис прав. Что Феликс может сделать? Ничего. Только послушно раздвинуть ноги и дать себе вставить.

— Нет, — шептал Феликс в сладкой истоме, пока Крис входил в него глубоко, до самого конца. Заполняя собой и полностью подчиняя омегу. — Нет, нет, нет, — Феликс всхлипывал, стонал и в конце концов перешел на крик. Когда альфа стал трахать его размашисто и жестко. Так хорошо. Так сильно. Буквально до потери рассудка. Феликс плавился от наслаждения и абсолютно не испытывал вины. Он тут совершенно ни при чем. Крис освободил его. От стыда. От смущения и от страха.

• ✙ •

Спустя неделю Сынмин, промучившись в неведении, без всяких известий от своего омеги, приехал в дом Хвана-старшего и застал Чонина в саду срезающим розы с кустов.

— Родители уехали. Не думаю, что тебе можно быть здесь со мной один на один, — Чонин выглядел грустным. Сердце альфы невольно сжималось. Ким поморщился.
— Твой отец слова поперек не скажет, — Сынмин вздохнул и присел на скамейку рядом. — Я весь извелся. После той ночи до меня дошли слухи, что вы оба были в больнице.

Чонин кивнул.

— Хёнджину было плохо. Я был с ним. — Ты в курсе, что там конкретно произошло? — Сынмин сверлил омегу взглядом.

Черные лисьи глаза омеги видели альфу насквозь. Чонин поднялся и, оставив на газоне корзину с розами, приблизился к скамейке.

— Знаешь что-то чего не знаю я? Рассказывай. — холодно сказал как отрезал омега. Ким ухмыльнулся.
— Какой ты прыткий, малыш, — Сынмин похлопал себя по коленке. — Иди сюда. Будь паинькой. Я расскажу тебе всё, что знаю.

Чонин закатил глаза. Ким его постоянно обставляет. Пора уже смириться и перестать быть с ним таким холодным. Омега умом всё понимал. Но сердце загнанно металось. Может Хёнджин прав. Надо просто поддаться. Чонин скользнул в объятия альфы легко и непринужденно. Сел на колени Кима и обвил его шею руками. Альфа сразу же притянул омегу поближе. Сжал. Погладил спину. Вдохнул его запах.

— Ты пахнешь травой, — улыбнулся Сынмин. — Розы ведь твои любимые цветы?

Чонин кивнул.

— Да, — омега прикрыл глаза, ощущая, как мурашки бегут у него по рукам. — Белые.

Сынмин расплылся в блаженной улыбке.

— Это определенно твой цветок, малыш. Чистый и царственный.

Он коснулся щеки омеги и повернул к себе его красивое лицо. Чонин смотрел из-под полуопущенных век. Горячо и томно. Таких взглядов от этого омеги с ледяным сердцем получить было почти невозможно. А Сынмин этого добился. Чонин смотрел на альфу так, словно хотел его сожрать. Ким однозначно понял этот посыл и не стал противиться. Ничего он не хотел так сильно, как быть любимым этим странным омегой. Таким прекрасным и далеким, словно звезды. Холодные. Безмолвные. Но всегда сияющие в ночи.

Альфа и омега целовались в глубине сада, скрытые от чужих глаз стеной пышных розовых кустов. Чонин, не стесняясь, льнул и выпрашивал ласки. Он сел на альфу сверху, оседлав его колени, и прижимался всем телом. Гибкий и страстный, он сводил Кима с ума.

— Ты меня поражаешь, — шептал Сынмин, пока омега жарко вылизывал шею альфы. — У тебя разгон от нуля до сотни мгновенный. Как с тобой справиться?
— Никак, — выдохнул Чонин. — Я сам собой не управляю. Я не знаю, что со мной.
— Ничего, малыш, — Сынмин погладил омегу по волосам. Он чувствовал, как Чонин прижимается своим напряженным членом к его животу.
— Я что-нибудь придумаю.

Если бы можно было оставаться в этом весеннем саду вечно, альфа, не раздумывая ни секунды, так бы и поступил. Бросил всё и навеки пропал бы со своим омегой в густом зеленом лабиринте, цветущем и благоухающем.

• ✙ •

— Хёнджин? — Чонин пришел к омеге в спальню поздним вечером.

Прошел к постели. Поставил на тумбу огромный свежий букет в хрустальной вазе. Хёнджин, улыбаясь, сидел на кровати и хитро щурил глаза.

— Ты видел нас? — догадался Чонин. Хёнджин радостно закивал.
— О да, я даже наблюдал за вами с балкона.

Чонин смутился и опустил глаза. Ему было откровенно неудобно предаваться ласкам с альфой, в то время как его брат страдает, будучи разлучен со своей любовью. Впрочем, Чонин пришел не просто так. Сынмин с перерывами на жаркие поцелуи, рассказал омеге о похищении Феликса. И о том, что это, скорее всего, дело рук Криса. Омега сложил дважды два и теперь раздумывал, как начать разговор с Хёнджином.

— В этом доме у стен есть уши, детка, — Чонин сел на постель к брату. — Нам надо пошептаться. Я кое-что узнал от Кима. И думаю, что знаю теперь больше, чем положено.

Хёнджин мгновенно побледнел и схватил Чонина за руку.

— Ты прав, — прошипел омега, наклоняясь к уху Чонина. — За нами наблюдают. Наши телефоны на прослушке. Разговаривать опасно. Если я дорог тебе, и ты любишь меня. Молчи. Помнишь, что я сказал тебе там, в больнице?

Чонин кивнул. Он был умен и хитер. Он уже понял, что Хёнджин неспроста так спокоен и тверд. Сжег письма и даже не рыдает. Он следует плану. А значит, прямо сейчас идёт партия, ставка в которой – жизнь.

— Когда придет время? — улыбнулся Чонин.
— Да. Ты всё узнаешь. — Хёнджин притянул к себе брата и обнял омегу за шею. — Цветы прекрасны. — Задумчиво произнёс он спустя какое-то время. — Так чудесно пахнут.
— Я срезал их для тебя. Чтобы порадовать. Отвлечь. — Чонин уткнулся носом в плечо омеги.

Они сидели вдвоём в тишине. Без слов понимая друг друга.

• ✙ •

В полумраке холла Крис наткнулся на Чанбина. Он выловил босса сразу, как тот вошел в пентхаус.

— Крис! — Чанбин схватил альфу за локоть и сдавил так сильно, что тот поморщился.

Взгляды альф встретились. Они смотрели друг на друга, стоя в полутьме. Чанбин не выдержал. Последние несколько дней Крис, как штык, каждый вечер заявлялся в пентхаус и не вылезал из спальни Феликса до самого утра. После ухода альфы омега спал почти до вечера, затраханный и уставший. Приходил в себя самое раннее после обеда и сразу запирался в ванной. Чанбин его практически не видел. Не мог поговорить с ним. Феликс плохо ел и не желал контактировать.

— Что? — Крис отбросил руку Чанбина.
— Ты что делаешь? — альфа преграждал Крису дорогу и смотрел волком. — Какого дьявола, Крис? Я не пойму. Тебе больше некого трахать?
— Это не твое дело, — скривился Крис и попытался пройти.

Чанбин с силой толкнул босса в плечо. Прижал к стене и вновь взглянул ему в глаза. Крис даже опешил. Никогда за всё время их знакомства, дружбы и совместной работы Чанбин не позволял себе подобного. Между альфами не было ни одного конфликта, несмотря на их сильные характеры.

— Что с тобой? — Чанбин смягчил голос. Но его хватка была железной. — Зачем ты так? Ты не его альфа. Тебе через месяц его возвращать. Он перестал разговаривать и есть. Если это такая месть, то это подло. И грязно. Ты не должен...
— Чанбин, — холодно ответил Крис. — Ты ведь спрашивал меня тогда. Ты помнишь? О жалости.

Чанбин замер. Он спрашивал. Он помнил. Но не мог поверить. Крис всегда казался ему добрым. Жестким, но справедливым. Разговоры об играх в грязную велись ими обоими непринужденно и легко. Однако Крис никогда раньше не обижал омег. Это было ему противно и абсолютно не нужно. Любой, кого альфа хотел, так или иначе соглашался быть с ним. Всегда есть деньги, уговоры, ухаживания. Секс, в конце концов. Некоторые омеги просто любят хороший трах. Не обязательно заставлять того, кто хочет любви и верит в романтические сопли.

— Тебе не жаль его? — ухмыльнулся Чанбин. — Хорошо, Крис. Но пожалей хотя бы себя.

Альфа пихнул босса плечом и вышел из пентхауса, громко хлопнув дверью. До утра тут нет смысла находиться. Крис всё равно не уйдёт. Так и будет торчать тут, как привязанный. Чанбин знал своего босса и друга. Крис ни с одним омегой не был таким. Одержимым. Зависимым. Словно не собой. А кем-то другим.

• ✙ •

Феликс испытывал двоякое чувство. Ночью ему было безумно хорошо. Крис не был слишком груб и не причинял омеге боли. Феликс очень быстро разогнался в сексе. Ему сорвало резьбу с первого раза. Его влюбленность в Криса, подкрепленная их слиянием как альфы и омеги, мгновенно переросла от теплого пламени свечи до лесного пожара, сжирающего всё на своем пути, охватывающего всё новые и новые территории до тех пор, пока не спалит всё.

А днём он просыпался один на разодранных за ночь простынях, и похмелье от проведенной в диком угаре ночи было для омеги ужасным. Феликс всё отлично понимал. То, что Крис просто пользуется им. Зная и видя, что омега отказать не может ни морально, ни физически. Альфа делал, что хотел и получал свое сполна. При свете дня Феликсу хотелось плакать от того, как сильны его глупые, никому не нужные чувства. В которых он утопал полностью. Его утлую лодочку безжалостно носили волны. Игрались с нею, то грозя разбить о скалы, то качая, будто колыбель, то кидая из стороны в сторону, так, что омега не мог понять, где верх, где низ. Земля и небо менялись для него местами.

Его тело ныло. Все мышцы болели, растянутые и скрученные. Крис был горячий. Жадный. Сильный. Феликс сходил с ума. Всё время просил без остановки. Вошел во вкус и был готов стонать под альфой или скакать на его члене сутки напролет. После первого раза Феликс думал, что Крис не придет больше. Они трахались до кровавых мальчиков в глазах, и омега даже не помнил, как отрубился. Однако на следующий день, ближе к ночи, альфа заявился снова и начал раздеваться, едва войдя в комнату. Феликс и хотел бы сбежать, да не мог. И некуда было. Крис шептал ему в страстной горячке, что если омега будет бегать от него или сопротивляться, то альфе ничего не стоит сломать двери, поймать омегу, и они всё равно окажутся в постели.

Феликс сопротивляться уже и не думал. В этой битве полов его слабое тело было полностью подчинено и завербовано врагом. Стоило Крису коснуться омеги, поцеловать его, погладить, лизнуть в ушко, и Феликс тёк, как сучка. Раздвигал ноги и скулил. Крис – его тип. Во всём. Внешне. Внутренне. Целиком и полностью. Если бы альфа любил его, Феликс был бы самым счастливым омегой на свете. Однако одно было Феликсу совершенно ясно. О любви тут никакой речи не шло. Омега отдал свое сердце и тело тому, кого любил. Именно так, как он мечтал всегда. Только вместо полного и абсолютного счастья Феликс ощущал лишь пустоту и желание умереть. Оказалось, что для того, чтобы замкнуть цепь, нужен заряд ещё и на другом конце. Крис был ненасытен. Облизывал омегу с головы до ног. Вытрахивал из него душу. Но о том, чтобы альфа открыл Феликсу свое сердце, можно было даже не мечтать.

— Ты что-нибудь ел сегодня? — Крис целовал плечи Феликса. Гладил обнаженного омегу по спине, ощущая, как тот дрожит от нетерпения.

Феликс лежал на животе, обнимая подушку. Крис только пришел. Разделся и нырнул в теплую кровать к омеге. После разговора с Чанбином Крису было тошно на душе. Чанбин видел его насквозь. В отличие от Феликса, Чанбин знал своего босса. Слишком хорошо.

— Ел, — солгал Феликс.

Ему не хотелось есть. Не хотелось жить. Хотелось лишь обнимать ногами своего альфу. Впускать его в себя и сжиматься.

— Зачем ты врешь? — Крис облизывал и сладко целовал заднюю часть шеи и кожу за ушком. Феликс поёжился от щекотки и улыбнулся.
— Я не хочу есть, — ответил он. — Поем, когда захочу. Какая тебе разница?
— Я обещал Минхо вернуть тебя, — усмехнулся альфа. — Целым и невредимым.
— Поздно, Крис, — повёл плечами Феликс. — Я цел, но не невредим.

Крис замер. Вздохнул тяжело и шумно. Феликс невольно напрягся. Альфа прижался к спине омеги. Уперся лбом между лопатками и произнёс:

— Ты будешь есть, если я покормлю тебя?

Феликс боялся пошевелиться. С Крисом что-то произошло? Все дни до этого он не особо разговаривал с омегой. Сразу раздвигал ему ноги. Не мог терпеть. А сегодня задает вопросы. И тяжело вздыхает. Феликс не хотел об этом думать. Он теперь избегал лишних мыслей. Каждый раз начиная всё обдумывать, Феликс впадал в истерику и рыдал в ванной. Первые пару дней омега не выходил оттуда по несколько часов.

— Хорошо. Хочешь, чтоб я ел? Я буду есть. — Феликс уткнулся в подушку, надеясь, что Крис прекратит разговоры и уже вставит ему побыстрее.

— Отлично! — Крис резко встал с постели. Легко поднял омегу на руки и прижал к своему обнаженному телу.
— Тогда идём на кухню. Феликс уцепился за альфу руками и ногами. Хлопал глазами в недоумении.
— Зачем? Куда? Но Крис омегу уже не слушал. Он нёс его из комнаты, открывая двери ногой.

Феликс в пентхаусе видел только коридор, по которому его сюда тащили и спальню со смежной ванной комнатой. Омега не думал, что место, в котором его держат, такое огромное. Тут было два яруса. Несколько комнат. Зал с гостиной. Омега крутил головой, рассматривая жилище Криса. Теперь Феликс осознал, что это не какой-то рандомный перевалочный пункт. Этот пентхаус совершенно точно принадлежит альфе.

— Ты здесь живешь? Это твоя холостяцкая нора? — тихо спросил омега, пока Крис нёс его мимо кабинета.
— Я здесь не живу. Работаю иногда, когда нужно оставаться в городе. Или когда не могу поехать в особняк. — Крис прижимал Феликса к себе. Руки альфы то и дело трогали тело омеги. Крис хотел его касаться. Постоянно. Неосознанно.
— Минхо узнает, что я здесь, — равнодушно вздохнул Феликс и положил голову альфе на плечо.
— Тебя не сложно вычислить. Ты же приходишь каждый день. Мой брат выследит тебя. И убьет.
— Надеешься напугать меня? — усмехнулся альфа. — Хитрый мальчик. Я не отстану от тебя. Не жди.

Феликс уткнулся альфе в шею, пряча улыбку. Крис его неправильно понял. Омега вовсе не это имел в виду.

В кухне Крис усадил омегу на высокий барный стул и принёс ему небольшой плед. Закутал, как котенка и велел сидеть смирно. Феликсу было всё равно. Он теперь готов был сидеть, стоять и даже висеть вверх тормашками по приказу. Ему всё едино. Омега уперся локтями в стол и смотрел, как Крис, абсолютно голый, шарится по кухне в поисках еды. Включает мягкий приглушённый свет возле плиты, открывает холодильник, достаёт продукты, а затем хлопает дверцами шкафов в поисках посуды.

— Ты умеешь готовить? — лениво спросил омега.
— А ты нет? — Крис поставил вок на плиту и включил газ.
— Нет, — пожал плечами Феликс. — Отец запрещал мне возиться на кухне. Не хотел, чтобы я обжегся или порезался.
— Так ты не режься и не жгись. Осторожнее надо быть. Хотя кому я это говорю. — Крис усмехнулся. — Ты же ножи из рук не выпускаешь. Этому тебя однозначно твой папаша научил. Не боялся, небось, что его омежка порежется.
— Отец любит холодное оружие, — Феликс вздохнул. — Я тоже.
— Ты омега, Феликс. — Крис ловко резал мясо и кидал ломтики в шипящее масло. — На кой черт старик научил тебя резать людей? Драться с альфами? Для чего? Лучше бы научил тебя готовить своему мужу еду.
— Я омега клана Ли, — Феликс зевнул и положил голову на сложенные перед собой руки. — В моем доме будет прислуга. Она и приготовит все, что нужно.
— Тебя не переспоришь, — покачал головой Крис.
— Непонятно другое, — Феликс сощурил глаза и внимательно смотрел на альфу. — Для чего вообще тебе спорить со мной? Зачем кормить меня? Я даже не понимаю, зачем ты меня трахаешь. Каждый день. Твой отец не интересуется, где ты теперь спишь постоянно? Крис дернул плечами. Его движения стали резкими. Мышцы напряглись. Феликс разглядывал спину альфы. Его широкие плечи и жилы на шее. Крис нервничал. Это было заметно.
— Мой отец не спрашивает меня о моих личных делах. Я альфа клана. Это, по сути, мой клан в будущем. Нет смысла спрашивать меня о подобных вещах. Я делаю, что хочу. Я могу здесь находиться круглые сутки. И никто ничего мне не скажет. Ты вот днём отдыхаешь и высыпаешься. А будешь много пиздеть, я найду тебе дело поприятнее. Вообще перестану уходить. Посмотрим, что ты тогда запоешь.

Крис нервно стучал ножом по разделочной доске. Феликс кусал губы. Надо бы прыгнуть альфе на спину, отобрать у него нож и вонзить ему в шею. Потом отец и Хан, как сын мэра, отмажут омегу. Крис его похитил и изнасиловал. Помутнение рассудка, все дела. Феликс жег взглядом спину альфы. Крис медленно повернул голову и бросил взгляд на Феликса из-за плеча. Альфа словно прочел его мысли. Омега и альфа смотрели друг на друга, и между ними всё было предельно ясно. Феликс вздохнул и уткнулся лицом в свои руки. У него свело живот от голода, а мясо так аппетитно шкварчало на сковороде. Думать об убийстве на голодный желудок омеге было лень. Он подумает об этом в другой раз.
— Хочешь, я сварю тебе какао? — спросил Крис. — Или, может, чаю сделать?
— Какао, — буркнул Феликс, не поднимая головы.

• ✙ •

Прошло две недели с той ночи, когда забрали Феликса. Ли Джи Вон ждал возвращения сына младшего и как мог, старался поддержать сына старшего. Минхо вел себя странно. Отцу казалось, сын чего-то ждёт. Боится сделать лишнее движение и тихо сидит в особняке, изредка выезжая в город по делам. Крис звонил Минхо дважды. Говорил, что с Феликсом всё в порядке и при соблюдении договоренностей омега вернётся в конце апреля домой. Минхо разговаривал с альфой предельно осторожно. Он отлично понимал, что Крису ничего не стоит изменить свое решение в одну секунду. Крис хитрый и внимательный. Если альфа заподозрит что-либо, он всегда сможет нанести удар в самый последний момент.

Расслабляться было рано. Минхо терпел и как мог держал себя в руках. Лишь одно грело сердце альфы. Клятва. Нерушимое обещание, которое они с Хёнджином дали друг другу при свидетельстве отца Мина. И которое Минхо теперь не нарушит до конца своих дней. Он не лгал, когда сказал омеге, что верен как пёс. Это было правдой. Даром и проклятием. Ибо, прикипев к одному, Минхо уже не мог изменить объект своей привязанности.

       Вдали от своего омеги, даже связанный с ним навечно, Минхо страдал и проводил бессонные ночи, перечитывая старые письма, в которых Хёнджин изливал свои чувства, и каждая строчка там была уже выучена альфой наизусть. Их план, предложенный Мином, был прост в теории, но так безумно сложен в исполнении. Делать вид, что ты отказался от своей любви, только звучит легко. Выполнить это человеку влюбленному крайне сложно. Минхо было трудно дышать. Он физически ощущал давление, скованность в груди. Не мог расправить плечи. Не мог расслабиться. Когда Хёнджин был с ним рядом, альфа ощущал неимоверную легкость. Казалось, что если он посильнее оттолкнется от земли, то попросту взлетит. Будучи разделенным со своим омегой, Минхо не чувствовал ничего, кроме боли и скованности. Душа, запертая в клетке тела, рвалась на волю, желая улететь. К тому, кого искренне любит.

— Чанбин с Крисом трутся в центре. Все две недели. Что у них там? Ты в курсе, сколько у Криса квартир и где он обычно бывает? — Джисон упал в кресло и вытянул ноги.

Альфа приехал после обеда в особняк Ли и сидел в гостиной вместе с Минхо.

— У него пентхаус в Каннам. Вроде даже не один. А что? — Минхо сидел на диване напротив и хмурился. Хан следит за Чанбином. Однако это становится опасным. Их могут заметить, и это выйдет им боком.
— Да подозрительно как-то. — Хан пожал плечами. — Может, он держит Феликса там?
— Ага, и сидит с ним за компанию? — усмехнулся Минхо. — Или они вдвоём с Чанбином, меняясь, по очереди, развлекают его? Скорее Феликс где-то у черта на рогах. В месте, о котором нам неизвестно. А тут они болтаются, рассчитывая на то, что мы клюнем и придем по их душу. Если мы нарушим договор, всему конец. Нет. Я думаю, всё просто. Крис смотрит, слушает и наблюдает. Он уже доказал, что знает и видит больше, чем показывает. Мы все под колпаком. Думаю, пора перестать палить Чанбина и дождаться возвращения Феликса. А после ты будешь оберегать своего омегу как зеницу ока. Ты меня понял, Джисон? — глаза альфы сверкнули.
— Вы сразу же поженитесь, и ты заберешь его к себе.

Хан удивленно поднял брови. С чего вдруг Минхо желает так форсировать события? Странно.

— Ты говоришь так, будто собрался покинуть меня, — усмехнулся Джисон. — Или всех нас.

Альфы смотрели друг на друга, и молчаливое понимание между ними было весьма очевидным. Хан знал. Минхо знал, что Хан знает. Слова не нужны, когда вы близки по-настоящему.

• ✙ •

— Сынмин уговаривает меня на ночное свидание. Как думаешь, мне стоит с ним поехать?— Чонин неожиданно задал вопрос, который волновал его уже несколько дней.

Хёнджин поднял глаза и удивленно взглянул на брата. Омеги закончили занимать верховой ездой и выходили из конюшни вместе. Спустя две недели после известных событий жизнь в особняке Хван постепенно входила в привычное русло. Хёнджин стал наконец нормально есть и вернулся к повседневным делам и развлечениям. Он, как и раньше, никого не принимал. Однако выглядел уже намного лучше. Омега поправился. У него налились щёчки, и руки уже не были так сильно увиты выступающими венами. Родные с удовлетворением замечали перемены к лучшему и были этому весьма рады. Никто, кроме Чонина, не знал, что Хёнджину теперь было очень трудно спать одному. Омега всё это время поздно вечером приходил в спальню брата и ложился с краешку. Обнимал Хёнджина, помогая ему забыться неглубоким тревожным сном. Хёнджин чего-то ждал и проводил все свои дни, как робот. Мало на что реагируя. Стараясь лишь выполнять необходимое для видимости. Чонин знал брата как свои пять пальцев и отлично понимал, что это значит.

— А ты хочешь? — улыбнулся Хёнджин.

Чонин закатил глаза.

— Не хотел бы вообще не спрашивал.

Хёнджин рассмеялся.

— Ого. Может, ты расскажешь в подробностях, чего ты хочешь конкретно? Чтобы он отвез тебя в свое логово разврата? Или чтобы вы вместе проехались по всем злачным местам сеульского дна? Ты вообще как считаешь, Ким любит пожестче? Или он позволит тебе быть сверху?

Чонин толкнул брата в плечо.

— Ты стал развратником, малыш. Минхо плохо на тебя повлиял.

Омеги замерли. Чонин впервые за все последние дни произнёс имя альфы. Они не говорили о нём. Чонин вдруг испугался, что это заденет Хёнджина. Или омега вдруг расплачется. Но Хёнджин лишь вздохнул, и его зеленые глаза подернулись влажной дымкой слез.

— Я ужасно скучаю, Чонин. Если бы ты только знал...

Чонин обнял брата за талию и притянул к себе. Они медленно пошли к дому, болтая и смеясь. Апрель в этом году был теплым и дождливым. Сад вокруг особняка пышно расцветал. Природа буйствовала в своем великолепии. Омеги шли, теряясь среди зелени и ароматных розовых бутонов.

• ✙ •

В воскресенье утром Феликс проснулся от того, что ему было ужасно жарко. Предыдущая ночь мало чем отличалась от прочих. Крис не отлипал от омеги и, казалось, хотел зализать его до смерти. Феликс не был против. Даже наоборот. Склонность Криса к мокрым ласкам сводила омегу с ума. Феликс уже привык к этим бешеным качелям в своем сердце. От щенячьего восторга в постели с альфой до опустошения и депрессии днём в одиночестве.

Просыпаться не хотелось. Однако в это воскресенье всё было иначе. Феликс проснулся мокрый как мышь. Словно на него ведро воды вылили. Он задыхался и никак не мог понять почему. Ответ нашелся быстро. Крис спокойно спал рядом, прижимая Феликса к своему горячему телу. Альфа, словно большая живая печка, согревал омегу и до кучи укутал его в одеяло. Феликс, как живая шаурма, закрученный в несколько слоев, лежал, придавленный Крисом к постели.

Омега начал тихо выползать из своего импровизированного кокона, стараясь не разбудить альфу. Ему это успешно удалось. Феликс выкрутился и откатился на краешек постели. Прохладный воздух касался влажной кожи. Омега лежал, наслаждаясь тем, что наконец-то понемногу остывает. Он не знал, какого черта Крис развалился тут и не уходит. Но ему надо было сходить в душ и привести себя в порядок. Омега ужасно вспотел и хотел нырнуть в воду с головой. Феликс сполз с постели и на цыпочках убежал в ванную. Едва лишь он прикрыл за собой дверь, как Крис резко открыл глаза.

В ванной Феликс остановился у зеркала. Омега оглядел себя. На мгновение ему показалось, что тот человек в зазеркалье – не он сам, а кто-то другой. Красивый и грустный омега с огромными синими глазами и светлыми волосами до плеч. Лицо Феликса всегда было смешливым. А сейчас он похудел, и его щеки ввалились. Губы опухли, а глаза стали ещё больше, чем обычно. Он выглядел красивой, но хрупкой фарфоровой куклой. Изломанный и неживой. Всего за пару недель агрессивный, хамоватый парень, которому Чанбин пенял за излишнюю непосредственность, исчез. Остался сладкий печальный малыш. Его шея и грудь были сплошь покрыты засосами. Кое-где были даже следы от зубов. Но Феликс не помнил, чтобы Крис кусал его. Он вообще не ощущал боли в процессе секса с альфой. Его тело стало чувствительным и дарило омеге пронзительные ощущения. Он буквально улетал. Забывал обо всём, позволяя Крису делать с собой все, что тот хотел.

Феликс тряхнул волосами и пошел в душевую. Чем больше думаешь, тем хуже. Голова омеги горела, а сердце разрывалось. Он встал под прохладные струи воды, которую включил сразу же, и поднял лицо. Прикрыл глаза. Вода омывала его тело и уносила с собой все мысли. Феликс хотел бы забыться в этой влажной прохладе. И не помнить ничего.

Долго в одиночестве он не простоял. Крис пришел за ним следом. Альфа встал почти сразу, как омега ускользнул из спальни. Он думал, идти за Феликсом или оставить омегу в покое. Но долго так не смог. Его ноги сами несли альфу вслед за омегой. Крис уже очень плохо контролировал себя. Он залип на Феликсе так сильно, что перестал отдавать себе отчет в своих поступках. Сейчас он должен был следить за братом. За Минхо. За Ханом. Но Крису стало внезапно на всё на свете наплевать. Его мир постепенно замыкался на омеге, которым он пользовался и которого принуждал. Но, к несчастью, забыл, что если ты заглядываешь в бездну, то она точно так же заглядывает в тебя. И этого стоит остерегаться. Любовь – диффузия. Взаимное проникновение. Смешение и слияние. Альфа сливался с омегой без оглядки. Не задумываясь о том, что отрывать его от себя он будет с мясом. Если вообще сможет это сделать.

— Почему ты не ушел? У тебя сегодня нет дел? — Феликс стоял лицом к стене, не оборачиваясь. Крис гладил его по спине, очерчивая узор татуировки. Они стояли под душем вместе.

— Я хочу провести весь день с тобой. Но если тебе противно видеть меня при свете дня, то я сейчас же уйду, — ответил Крис.

Альфа прижимался к спине омеги, обнимал и прикасался. Феликс млел в его руках.

— Ммм... А чем мы будем заниматься? Хочешь драть меня и днём тоже? — Феликс усмехнулся.

— Приготовим еды, посмотрим в гостиной фильмы. Поиграем, — пожал плечами Крис.
— Поиграем? Ну, окей. Ты волк, а я кто? Красная Шапочка? — Феликс рассмеялся. Крис покачал головой.
— Я имел в виду шахматы или нарды. Может, ты любишь настолки?
— Я даже не знаю, что это, — фыркнул омега.
— Зато в красную шапочку переодеться ты всегда готов, я прав? — Крис куснул омегу за ухо, пуская стаю мурашек по спине Феликса.
— Не смей меня винить в этом. — Феликс откинулся на грудь альфы и повернул к нему свое лицо. — Ты меня испортил и развратил. Я знаю, что вы, альфы, говорите меж собою про нас...

Омега отвел взгляд и замолчал.

— Что мы говорим? Просвети меня. А то я дожил до стольких лет и не знаю. — Крис поцеловал Феликса в висок.
— Что растрахать любого омегу можно. Потом он сам на член бросается, не оторвешь. Хотя сперва может плакать и отказываться. Я сейчас ощущаю то же самое. Я сперва не мог. А сейчас постоянно хочу. У меня всё внутри горит. Так сильно я хочу тебя.

Феликс говорил, и его голубые глаза горели. Крис тонул в них безвозвратно. Он поступил ужасно с этим омегой, который был влюблен в него чистой любовью. А теперь говорит такое. Крис нагнул омегу и надавил ему на поясницу, заставляя выгнуть спину. Феликс подался вперед и, чтобы не упасть, уперся руками в стену. Альфа гладил его тело влажными руками. Касался везде. Трогал между ног, заставляя Феликса дрожать.

— Тебе хорошо со мной? — тихо спросил Крис, разводя омеге ноги и оглаживая влажными пальцами горячую дырочку, уже влажную от смазки.
— Да, — не раздумывая, выдохнул Феликс. Он двигал бедрами навстречу и пытался насаживаться на пальцы.
— Мне тоже, тигренок, — Крис взял омегу за бедра и прижался к нему пахом. — Я даже не думал, что это будешь ты, малыш. Мне никогда ни с кем не было так хорошо.

Феликс понял слова альфы. Они молнией сверкнули в его мозгу. Он распахнул глаза, замерев от осознания. Но Крис не дал ему обдумать свои слова. Впитать их и осмыслить. Он резко вошел на всю длину, ощущая, как омега сжимается и весь трясется. Не давая Феликсу привыкнуть, альфа стал толкаться внутрь глубоко и сильно. Разгоняясь и не жалея мальчика, насаживал его до упора, чтобы потом почти вынуть и начать все сначала. Феликс перестал соображать. Он только стонал и пытался удержаться, цепляясь за стену и стоя на мокром каменном полу.