3
Ты позвала меня на какой-то серьёзный разговор, выбрав наш любимый парк местом встречи. Это сильно заинтересовало, потому что раньше мы не говорили о чём-то серьёзном. И в то же время это обеспокоило, ведь ты никогда не была такой, как сейчас.
Пока ты идёшь ко мне навстречу, я успеваю рассмотреть тебя с ног до головы. Такая красивая и такая озадаченная. Ты так напряжена, но даже это не мешает тебе выглядеть превосходно. Видимо, ты репетируешь разговор со мной, подбирая нужные слова, потому что твои губы слегка шевелятся.
Кто бы мог подумать, что когда-то я только наблюдал за тобой издалека. Сейчас же я имею возможность прикоснуться к тебе и подарить всё своё тепло. Наконец я стал для тебя защитой, которая никогда не оставит тебя.
Ты нервничаешь и постоянно покусываешь нижнюю губу, а я могу только догадываться, о чём пойдёт речь. Поначалу я даже не вслушиваюсь в слова, потому что взгляд остановился на твоих слегка пухлых губах, которые мигом заполнили все мысли. Чуть позже я взял себя в руки и внимательно слушал.
— Никита решил уехать по работе в другую страну, — произносишь ты, смотря мне в глаза.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Я уезжаю с ним.
Твой голос не дрогнул, а в глазах не было и тени печали. Это весьма странно и наталкивает на ужасные мысли, но я гоню их прочь. Не хочу верить в то, что это всё игра. Скажи, Вероника, скажи же, что ты пошутила.
— Надолго? — кое-как нахожу силы выдавить из себя это слово.
Где-то теплится огонёк надежды, что ты ответишь «нет». Но жизнь жестока, и она никогда не поворачивалась ко мне лицом.
— Навсегда. — Это слово прогремело в голове, как гром среди ясного дня.
Воздуха катастрофически стало не хватать, будто кто-то выбил его из лёгких.
— Мы можем звонить друг другу, писать... — я судорожно пытаюсь найти варианты сохранить наши отношения. — Куда вы уедете? Какой там часовой пояс?
— Нет, Женя, - более настойчиво произносишь, чтобы заткнуть меня. — Поигрались и хватит.
— Поигрались? — повторяю я, не веря своим ушам.
— А ты что... - ты наконец осознаёшь всю серьёзность моих чувств, но уже поздно. — Ты рассчитывал на что-то большее?
Я молчу. Стою, слушаю твои извинения и молчу. Внутри всё не просто рухнуло или разрушилось, оно было растоптано самым жестоким способом, какой я только знаю.
Ты правда не думала, что я питаю к тебе настолько сильные чувства. Ты была уверена, что я всё понимаю правильно, и теперь жалеешь, что не обговорила это заранее. Ты искренне извиняешься, но теперь мне ничего не поможет.
Более я не чувствовал ничего, кроме безумной любви к тебе, моя Вероника, и такой же безумной боли.
— Извини, я не хотела ранить тебя. Я думала, что ты всё понимаешь...
— Любовь зла, не так ли? — повторяю я твою фразу и медленно бреду по мощённой камнем дороге, не оглядываясь назад.