2
ЯН ЧАНМИ
Прибыли мы в лагерь все замученные и уставшие после долгой тряски по разбитым дорогам города. Безумно сильно хотелось принять быстрый душ, но для начала им пользуются те, кто был непосредственно на передовой, и к тому времени, когда подойдёт моя очередь, вода будет уже холодной.
В лагере нас встречали немногочисленные бойцы, которые остались здесь для поддержания связи, чтобы давать нам наводки на пункты дислокации террористов и боевиков.
Они помогли донести раненых, которых снова уже в спокойной обстановке осмотрят.
На самом деле день сегодня не такой уж и плохой. Мы потеряли не так много личного состава, когда, например, в прошлом месяце потеряли почти 75% сильных солдат.
— Выделите и подготовьте ещё одну отдельную комнату для раненного. Он не из нашего отряда. — отдал приказ Чан подбежавшему солдату.
— Так, капитан, нет больше свободных комнат. — растерянно пробормотал солдат, переводя взгляд с меня на Чана. — Только вот у капитана Ян одно место свободно. — кивнул он в мою сторону, заставляя меня зашипеть.
Я угрожающе топнула ногой и скорчила страшную мину, от чего солдат тяжело сглотнул и сделал шаг назад на всякий случай.
Чан скрыл смешок кашлем, зная меня как свои пять пальцев. На самом деле у меня всего один друг, и это он. Многие наши сослуживцы неоднократно пытались нас свести, аргументируя это тем, что мы всегда и везде вместе и понимаем друг друга с полуслова. Но мы и правда только друзья. Я никогда не искала отношений и не ищу сейчас. Мне страшно, что произойдёт то, что произошло с моими родителями. Что мой муж и ребёнок в какой-то день узнают о гибели матери, а уходить из армии я не собиралась, ведь это дело всей моей жизни.
— Значит, подготовьте комнату капитана Ян Чанми для временного пребывания там солдата. — Чан обернулся ко мне и одним лишь взглядом приказал не спорить и помалкивать. Да, какими бы друзьями мы ни были, он всё равно остаётся командиром.
— Есть, капитан. — быстро проговорил солдат и убежал, видимо, готовить мою комнату.
— Чанми, ты же понимаешь, что это вынужденная мера. — устало сказал Чан, оборачиваясь ко мне. — Потерпи немного. Я бы подселил его к себе, но со мной и так живут ещё трое, как и с капитаном Кимом.
— Да ладно. — махнула я рукой. — Ничего страшного, переживу как-нибудь. Но с тебя желание. — хитро прищурилась я.
— Вот же лисья морда. — вздохнул он. — А я всё думал, в какого Чонин такой жук. Ладно, говори своё желание.
— Могу я принять душ у тебя? Тёплая вода ведь ещё есть?
— Конечно, только иди быстрее, пока кто-нибудь из бойцов не занял его. — легко согласился он, я знала, что он не будет спорить и не откажет.
— Спасибо. — быстро бросила я и побежала в его комнату.
Чаще всего мы жили в полевых условиях, но в этот раз нам повезло, и нам выделили какой-то старый комплекс, который уже давно не используется государством Чили.
И, как это обычно бывает, командирскому штабу давали что-то лучшее. Вот нашему Чану и выделили отдельную комнату со своим душем и отдельным бойлером. Но он составил график, и этим душем и горячей водой пользуются почти все по очереди, а не только он.
Забежав по пути в свою комнату, где уже вовсю готовили спальное место для солдата Ли, забрала все нужные вещи для принятия душа и направилась к Чану, проверив и предупредив остальных бойцов, чтобы не входили.
Быстро приняв душ, чтобы оставить горячей воды и остальным солдатам, я переоделась в обычные камуфляжные штаны на резинке и застиранную майку цвета хаки.
Идя в свою комнату, я кивала и желала доброй ночи всем встречавшимся мне на пути бойцам. Каждый из них был слишком вымотан и уставшим. Попадались и те, кому удалось на минутку поймать связь, и они воспользовались этим, чтобы связаться с роднёй, семьёй, жёнами и детьми.
Никогда не понимала тех, кто отправлялся в горячие точки, имея за спиной семью, а тем более детей. Они ведь могут погибнуть, и их дети переживут то, что когда-то с Чонином пережили и мы. Поэтому я пообещала себе никогда не влюбляться и не отдавать свою душу на растерзание чувствам, считая, что в дальнейшем все они принесут лишь боль. Какими бы яркими и красочными они ни были, когда-нибудь они всё равно превратятся в мрачное, серое и склизкое месиво боли и страдания. А мне это было ни к чему.
Рассуждая об этом, я наконец дошла до своей двери и со вздохом облегчения распахнула её, ступая внутрь, мечтая только о том, чтобы поскорее упасть на тонкий матрас со скрипучими пружинами и зарыться лицом в продавленную подушку.
Но моим планам не суждено было сбыться, по крайней мере так скоро, как мне бы того хотелось. Потому что мои глаза неожиданно наткнулись на оголённого мужчину, который был в одних лишь боксерах и лежавший на кровати, что соседствовала с моей.
Его левое бедро было перебинтовано кипельно-белым бинтом, на котором проступало небольшое пятно алой крови.
Я вскрикнула от неожиданности и тут же закрыла рот рукой, надеясь, что не разбудила раненного солдата.
Я сразу его узнала, стоило мне взглянуть на его закрытые глаза с длинными чёрными ресницами и слегка приоткрытые губы. Это тот самый солдат, которого я дотащила до полевого лагеря и которого негде было поселить. Солдат Ли.
Скорее всего, с него сняли форму, чтобы застирать, а во что одеть не нашли, поэтому оставили так.
Могли бы хотя накрыть человека одеялом, ироды!
Но вместо них это сделала я. На цыпочках подошла к мужчине, всё ещё боясь нарушить его и так беспокойный сон, и накрыла сверху тонким, но всё же одеялом. По ночам, несмотря на жаркие дни, здесь бывает достаточно холодно. Поэтому иногда я укрывалась сразу двумя одеялами, но сегодня готова пожертвовать одно из них этому солдату.
— Фея... Тоже мне. — усмехнулась я, вспоминая первые слова парня, когда нашла его. — Да из меня такая же фея, как из тебя Гитлер. — шёпотом причитала я, отворачиваясь и залезая в свою постель.
— Фея... — надрывно раздалось позади, заставляя моё тело замереть.
Я медленно обернулась, но мужчина всё также крепко спал. Возможно, ему что-то приснилось. Возможно, ему приснилась я.
Не давая этим мыслям проникнуть в мою голову, я подумала о том, что так часто случается. Он ведь почти попрощался с жизнью, а потом его спасли. Такие люди часто видят во снах свою возможную кончину или того, кто их вырвал из лап старой карги с косой на плече. Ничего особенного.
Погасив свет, я наконец-таки улеглась в свою постель, почти с головой укутываясь в одеяло, но оставляя небольшую щель для дыхания... И для подглядывания за солдатом. А что? Вдруг он решит кони свои тут отбросить. Я должна быть начеку.
Так я и лежала час, два, три...
Под одеялом и смотрела на периодически дёргающегося парня. И как тут уснёшь?
— Фея, ты здесь?