Глава 215
Глава 215
Новость о том, что Цзо *Ланчжун(*чиновник) был повышен до должности префекта Хэчэна, распространилась как снежный ком.
Некоторые люди подвергали это сомнению, некоторые презирали, некоторые ожидали этого, а некоторые искренне восхищались.
В первый день после вступления в должность Цзо Шаоцин не спешил заниматься официальными делами. Вместо этого он сначала познакомился с чиновниками и клерками в префектурном ямэне. Вечером Хэ Минь предложил поприветствовать префекта. Никто не отказался, и весь ямэн отправился в большой ресторан в Хэчэне.
В тот день Цзян Хэнчжоу уже начал подсчитывать финансы особняка Линь. Пока он не повел людей вынести все ценности из особняка Линь, он не знал, что недооценил жадность Линь Чжихао.
Он не был мертвым книжным червем, не замечающим того, что происходит снаружи. Его учитель, мастер Инь, с детства прививал ему не только различные знания, но и способы ведения чиновничьего дела.
Хорошо известно, что у чиновников на Юге много денег, но то, сколько у них денег, невозможно узнать из уст в уста.
Получив приглашение Цзо Шаоцина, Цзян Хэнчжоу, не раздумывая, отправился на встречу.
Однако, когда он снова увидел чиновников Хэчэна, он не мог не вспомнить о золотых и серебряных сокровищах во дворе и задался вопросом, сколько денег эти люди выманили у народа.
При мысли об этом его лицо немного напряглось, и он потерял аппетит, глядя на стол, полный вкусной еды.
Цзян Хэнчжоу имеет отличную репутацию и все считают его молодым талантом, поэтому он также является объектом лести со стороны чиновников в Хэчэне.
Он заставил себя улыбаться и принимал тост за тостом. Краем глаза он наблюдал, как Цзо Шаоцина осаждали одна за другой волны чиновников и клерков.
Его ослепительная улыбка была подобна солнечному свету в снежный зимний день: она была такой яркой, что невозможно было открыть глаза.
Главный герой сегодняшнего дня, Цзо Шаоцин, никогда не переставал улыбаться. В своем возрасте он стал префектом города, но было очень мало людей, которые по-настоящему его уважали.
Большой проблемой было то, как привлечь на свою сторону и запугать этих старых чиновников.
Он держал в одной руке бокал, а в другой — кувшин с вином и ходил от стола к столу, сопоставляя лицо каждого с именем, которое он помнил, и запоминая в уме выражение лица и глаза каждого.
Среди этих людей некоторые действительно могут быть использованы им, некоторых он должен использовать посредством принуждения или побуждения, а некоторые не могут быть использованы им и от них следует держаться подальше.
Его поза не была ни слишком близкой, ни слишком отстраненной, а его поза не была ни высокой, ни низкой, а лишь достаточной для того, чтобы люди могли видеть его, но не прикасаться к нему.
Это затруднило для многих должностных лиц, которые хотели проверить его, попытку его вычислить.
Когда Лу Чжэн пришёл, Цзо Шаоцин был уже наполовину пьян, его щёки пылали, глаза были полны лёгкого опьянения, и он невинно улыбнулся, когда посмотрел на него, из-за чего Лу Чжэн не смог отвести взгляд ни на мгновение.
Он подошел к нему, обнял его за плечи на глазах у всех и грустно спросил: «Почему ты так много выпил?» Цзо Шаоцин хорошо переносил алкоголь.
Тот факт, что они напоили его наполовину, свидетельствовал о том, что он выпил много. Он не хотел, чтобы другие видели Цзо Шаоцина в таком состоянии.
«Неплохо... Как думаешь, я выгляжу пьяным?» Цзо Шаоцин с улыбкой протянул ему бокал с вином и подтолкнул его к главному столу.
«Ну же, господин Лу наконец-то пришел, все должны относиться к нему хорошо».
Лу Чжэн беспомощно взглянул на него. Увидев, как он озорно моргает, он понял, что у него еще остались остатки здравого смысла. По крайней мере, он знал, как найти себе щит.
Все беспокоились, что правитель Лу рассердится. В конце концов, ни один мужчина не мог терпеть, когда его жена появлялась на публике.
Хотя госпожа Цзо была особенной, господин Лу определенно не одобрил бы, что жена герцога Чжэньго, да еще и тусуется с кучей взрослых мужчин, верно?
Лу Чжэн толкнул Цзо Шаоцина на свое место. Зная, что он уже однажды произносил тост за него, он взглянул на него, поднял бокал и сказал: «Шаоцин молод, я надеюсь, вы будете хорошо заботиться о нем в будущем!»
Эта короткая фраза заставила всех понять место Цзо Шаоцина в сердце правителя Лу. Все с любопытством смотрели на Цзо Шаоцина и втайне жаловались: «Какими способностями обладает этот господин, чтобы заставить достойного герцога Чжэньго преклониться перед ним и завоевать для него сердца людей?»
Все быстро пришли в себя и подняли бокалы в ответ: «Нет, нет, нет... Лорд Цзо — человек выдающегося таланта, и именно он должен заботиться о нас... Лорд Цзо — редкий талант, и у него многообещающее будущее. Мы, подчиненные, очень им восхищаемся...»
Цзо Шаоцин слушал похвалы, которые были более преувеличенными и восторженными, чем прежде, и усмехнулся в своем сердце.
Если бы у него не было поддержки Лу Чжэна, с его квалификацией, никто здесь, вероятно, не был бы к нему добр.
Власть — это действительно хорошая вещь. Только те, кто занимает высокое положение, имеют право ставить свои собственные идеи и мнения выше чужих.
Так называемая щедрость и доброта — это всего лишь благотворительность победителя побежденному.
Точно так же, когда он станет в определенной степени могущественным, кого будет волновать, будет ли его отношение близким или отчужденным, стар он или молод?
Цзо Шаоцин сидел, подперев голову одной рукой, и спокойно смотрел на Лу Чжэна.
Время от времени он принимал бокал вина, когда другие поднимали за него тост, но лишь немногие чиновники осмеливались подойти к нему и приблизиться. Мало того, он даже заговорил гораздо тише.
«Когда пришел господин Лу, он разрушил атмосферу, которую я с таким трудом создавал». Цзо Шаоцин намеренно вздохнул и посмотрел на него со слабой улыбкой.
Лу Чжэн взял для него кусок мяса и бесстрастно сказал: «Слишком много выпил? Сначала съешь что-нибудь».
Эти двое бесстыдно демонстрировали свою интимную близость, из-за чего все взрослые мужчины чувствовали себя неловко.
Все они опустили головы, чтобы поесть. После того, как они втолкнули в свои желудки, уже наполненные вином, еще одну миску еды, их животы раздулись.
Чиновники, которые первоначально окружали Цзян Хэнчжоу, также вернулись на свои места. Его место было расположено ниже Лян Ци.
Поднимая глаза, он видел красивое лицо Лу Чжэна и его нежные и любящие глаза каждый раз, когда он опускал голову, чтобы посмотреть на Цзо Шаоцина.
Каждый раз, когда Цзян Хэнчжоу видел это, он находил это невероятным. Было действительно трудно отвести взгляд, когда человек, который обычно был холодным и бесчувственным, внезапно показал свою мягкую сторону.
Они набивали рты едой, не чувствуя никакого вкуса, пока пир не закончился. Цзян Хэнчжоу ушел первым, заявив, что ему нужно вернуться и разобраться с бухгалтерскими книгами.
Цзо Шаоцин оглядел свое одинокое окружение и многозначительно взглянул на Лу Чжэна.
После того, как Лу Чжэн помог ему сесть в карету, Цзо Шаоцин набросился на него и подробно рассказал о разделении полномочий и кадровой ситуации в правительственном учреждении префектуры Хэчэн.
Как только он открыл рот, дверца кареты распахнулась, и вошел пьяный мужчина. Он лег на толстую подушку и сладко застонал.
Лу Чжэн оттолкнул его, нахмурился и спросил: «Что ты здесь делаешь?»
Лян Ци повернулся и поклонился ему с игривой улыбкой: «Я пьян и боюсь упасть с лошади и умереть, поэтому хочу поехать обратно в карете. Вы двое не будете такими скупыми, правда?»
«Да, я привык быть скупым. Разве министр Лян этого не знает?» Цзо Шаоцин лениво лежал.
Атмосфера единения с Лу Чжэном внезапно была разрушена. Можно себе представить, что он чувствовал.
Лян Ци закрыл глаза и пробормотал: «Ты можешь делать все, что хочешь. Я притворюсь, что ничего не вижу и не слышу. Просто притворись, что меня не существует».
Лицо Цзо Шаоцина покраснело, и ему захотелось столкнуть мужчину с повозки.
Лян Ци, казалось, смог разгадать его мысли и преподал ему урок со всей серьезностью: «Мастер Цзо, я был вашим учителем всего несколько дней. Как говорится, учитель — это отец на всю жизнь. Не сжигайте мосты, перейдя их!»
«Как я смею? Я даже не такой высокий по званию, как министр Лян. Как я смею оскорблять своего начальника?»
В этот момент Цзо Шаоцин внезапно перестал улыбаться и серьезно спросил: «Ты действительно не хочешь претендовать на положение *Шаншу(министр)?» Лян Ци выпрямился, открыл глаза и посмотрел на него ясным взглядом: «Ты уже ушел из Министерства строительства, почему ты все еще думаешь об этом?»
Цзо Шаоцин скривил губы: «Разве это не для твоего же блага?»
«Ха-ха...» Лян Ци подошел и сильно похлопал Цзо Шаоцина по плечу. Лу Чжэн бросил на него предостерегающий взгляд и сказал с улыбкой: «Боюсь, я не смогу ничего добиться в своей жизни. Хотя положение министра и влиятельно, жизнь определенно не так уж беззаботна».
Цзо Шаоцин однажды услышал эту причину. Он не мог сказать, хорошо это или плохо, но пока Лян Ци был согласен, он действительно ничего не мог сказать.
«Вы действительно готовы всю оставшуюся жизнь быть подавленным Кэ Чэном? С ним не так легко разговаривать, как с министром Ли».
«Это проблема...» Лян Ци коснулся подбородка и задумался на некоторое время, затем моргнул, глядя на Лу Чжэна: «Интересно, есть ли у лорда Лу хороший кандидат?»
Цзо Шаоцин повернул голову и с любопытством посмотрел на Лу Чжэна: «Кажется, мастер Лу посадил в суд много людей!»
Хотя его глаза были полны любопытства, в его словах не было удивления. Герцог Чжэньго не мог обладать такой огромной властью без некоторой поддержки при дворе.
«Не беспокойтесь об этом. Просто подождите и посмотрите на результат». Лу Чжэн прижал голову Цзо Шаоцина к себе и позволил ему опереться на ноги.
«От тебя пахнет алкоголем. Поспи немного. Я разбужу тебя, когда мы приедем».
Лян Ци закричал: «Двое мужчин так нежны, что аж глаза режет!»
Лу Чжэн покосился на него, вытянул руку и взмахнул ею, с силой столкнув шумного человека с повозки. Он холодно приказал: «Сун Ханьлинь, следи за ним, не дай ему снова сесть!»
Вскоре снаружи кареты послышался злорадный голос Сун Ханьлиня: «Да, я подчиняюсь твоему приказу! Хе-хе...»