3
Любое событие имеет свой смысл.
По классу пошли смешки и довольные возгласы. Джи никогда не была скромняжкой и тихоней, а уступать школьникам она не хотела. Злой училкой ей вряд-ли получится стать, поэтому лучший способ наладить контакт с учениками — подружиться.
— Есть один. Сколько вам лет? — спрашивает Чейз, — потому что больше семнадцати вам не дать.
— Мне 22. Буду считать это комплиментом, спасибо! Надеюсь, вопросов про мой возраст больше не будет.
—Двадцать два ? Не так уж и много, однако. Возможно, стоит сказать судьбе спасибо, за такой подарочек?
— А вы замужем?
Ясно же, что нет. Но Хосслер был бы не Хосслером, если бы не спросил.
— Смотря с какой целью вы интересуетесь, мистер Хосслер. Замуж меня позвать хотите? Так, вроде, рано вам ещё.
— Мне девятнадцать.
— В таком случае, что вы забыли в выпускном классе?
— Оставляли меня на второй год.
— За плохую успеваемость?
— За секс в туалете.
Джина ничуть не удивилась его заявлению. Такие парни, как он, всегда делают то, что хотят. Девчонки на них толпами вешаются, а они с удовольствием этим пользуются.
Мисс Майклсон заметила, как при заявлении Джейдена одна белобрысая девушка залилась краской. Ясно. Год обещает быть очень весёлым...
— Очень жаль, мисс Майклсон, что вы не перешли к нам раньше. На вас смотреть гораздо приятнее, чем на мистера Пити.
— Мистер Хосслер, может вы прекратите свой монолог и дадите мне договорить? Имейте совесть, в конце концов.
— Накажите меня. — пожимая плечами произносит Джейден, не отрывая взгляда от голубых глаз Джи.
Поиграть решил мальчик? Ну-ну. Не на ту напал.
Перегибать Джи, конечно, не будет, но и осадить паренька нужно.
Чёрт, зачем ему девятнадцать? Лучше бы пятнадцать было. А лучше бы его вообще не было! Как секса у Джины.
— Обязательно. Как только придумаешь стоп-слово — приходи. Накажу. И закрой свой рот, пожалуйста, добровольно, иначе я достану кляп.
Джей сглотнул, не обращая внимания на смешки одноклассников. Всё, о чем он мог думать, это то, что его член, от одних её слов колом стоит. Она даже губы не облизывала! Просто говорила с ним! Да ни одна девчонка его так не возбуждала. Даже когда ему сосали прямо в туалете — он был возбужден меньше, чем сейчас. Слишком горячая штучка эта учительница. Слишком. Он не имеет права упустить такой лакомый кусочек. Тем более, разница в возрасте совершенно пустяковая. Да она сама ещё школьница, можно сказать! Нет, Хосслер определено её добьется.
— Расскажите мне, само понятие "математика", что для вас означает?
Хосслер отвечает, перебивая всех, игнорируя тянущие руки одноклассников и вообще посылая нахрен весь чёртов мир. Возможно, он делает так всегда.
— Математика — это чувство, возникающее между двумя людьми при первой встрече, как любовь в геометрической прогрессии.
Чёрт, кудрявый, убери эту нахальную улыбку, мисс Майклсон же тоже не железная. Парень чертовски красив и сексуален, поспорить бы мог только слепой. Хотя от него веет такой сумасшедшей сексуальной энергией, что можно даже не смотреть на него — просто почувствовать.
— Нет, мистер Хосслер, не знаю. Не было такого.
Она стойко принимает все его реплики, ни единого раза не отведя взгляд. И это даётся ей очень сложно. Запала на ученика в первые полчаса своего преподавания? Браво, Джи, это явно мировой рекорд. Ну, хоть где-то тебе везёт.
— Жалко. А у меня вот было. — он подмигивает ей. — А потом, знаете, идут всякие другие математические термины, после самой математики. Сила трения, например, очень хорошая штука.
— Сила трения, Мистер Хосслер— это физика. Вот спросите у Чарли, вашей одноклассницы, судя по журналу она единственная из вас знает физику.
— Да у нас вообще класс интересный, каждый хорош в своей стихии. Джул у нас по физкультуре лучшая, Чарли по физике, Дэйзи обожает черчение, Эддисон — социологию, Энтони—анатомию... А вот я, кажется, отныне хочу разбираться в математике...
***
Весь урок Хосслер закидывал новую учительницу дурацкими фразочками, то и дело срывая ее первый урок. Джи держалась стойко, изредка отвечая на едкие комментарии со стороны ученика, стараясь вообще поменьше смотреть в его сторону. Вообще законно, будучи школьником, быть таким сексуальным? Да он как будто бы сошёл с обложки журнала, честное слово. Джина очень давно не встречала настолько красивых парней. И чёрт, он её ученик. Красивый, сексуальный, притягивающий, манящий...у-че-ник, чтоб его. Весь остальной класс парней на его фоне просто серая масса. Он выделяется не только ярким бомбером и кудрявыми волосами, но и сумасшедшей харизмой. Настолько же сумасшедшей, как и сама Джинневра Ты запала на ученика? Докатилась, Майклсон
***
— А я бы ей засадил, она ну очень горячая. — говорит Чейз с набитым ртом.
Одноклассники поглощают обед в школьной столовой на большой перемене. Четверо друзей никак не могут перестать обсуждать новых учительниц.
—Чейз, закройся. Мозгов себе засади лучше.
— Хосслер, а ты чё такой злой? — смеётся Энтони, — Расстроился, что ни один твой подкат не сработал? Ну ёп твою, она училка, вроде это нормально.
— Нихера. Ей же не пятьдесят, правда? Хотя меня и в пятьдесят все хотят. Вот надо было ей такой охуенной в нашу школу прийти? А как ты подкатывал к Грегг?
—Ну, я не специально, она сама на меня смотрела, - сказал друг, —да и я запал на нее, - все засмеялись
Шум столовой немного приглушил стук тоненьких каблучков о кафель. В столовую вошли новые преподаватели математики и анатомии. Слишком, мать его, красивые учительницы...
Скажите пожалуйста, а это не опасно, что так часто член стоит, без разрядки? Не отсохнет? А то он Хосслеру и Ривзу ещё немножечко нужен. Самую малость. По самые гланды...стоп. Мысли, вернитесь на место. Место, место... Они подрываются со своего места и идут за столик, где сидят они.
— Можно?
— Кажется, вы уже сели, Хосслер и Ривз. Чего вам?
— Хотел узнать вас поближе. Поглубже.
Авани засмеялась, но тут начинает говорить с ней Энтони, и она немного чувствовала симпатию, я уже знала....
Когда Джи в последний раз краснела? Кажется, сейчас был её дебют. Обычно это она заставляет всех краснеть и смущаться, она же стойко принимает любые пошлые повороты судьбы. Очень обидно, что эта самая судьба сделала этого невыносимого красавчика школьником. Почему не физруком? Он был бы хорош в роли тренера. Но нет. Он чёртов ученик, сидящий перед ней с таким спокойствием во всех своих действиях, будто бы вот так подкатывать свои яйца к учителям это его ежедневные занятия.
— Оставьте свои подкаты для наивных и глупых школьниц, мистер Хосслер. И дайте нам спокойно пообедать.
А чем, Джи, ты сейчас отличаешься от тех самых наивных и глупых школьниц? Трусики то намокли уже, разве нет? Повелась на его серо-голубые глаза, мускулы и дурацкие фразочки, как и все остальные. Только не прыгнула с разбега ему на член, а сидишь с каменным лицом, всего-то.
— Приятного аппетита, мисс Майклсон. Обедаете сосисками? Длинные, но тонкие...такие вы любите? Или предпочитаете сардельки? Покороче, но потолще?
Он ждёт, что она вспыхнет, покажет своё истинное лицо, нагрубит ему или залепит пощечину. А она с таким же спокойным лицом произносит:
— Люблю подлиннее и потолще. Как колбаски для гриля, знаете?
— Какое совпадение, мисс...
— А ну брысь немедленно! — сдаётся Джи и смеётся глядя на этого засранца.
— Понял, ухожу.