Глава 10
Дженни
– Пей! Пей! Пей! Пей!
Я вовремя отскочила в сторону, увернувшись от пролетевшей над головой пивной воронки, но не успела отклониться от стекающих с нее капель. Пиво брызнуло на волосы и плечи, а Чонгук, увидев ужас на моем лице, рассмеялся, обхватив рукой за плечи, и отвел в сторонку.
Змеиная яма, как назвал это место Чонгук, оказалась огромным домом в поразительно приличном районе, и сейчас здесь было темно, шумно и многолюдно из-за хлынувших сюда студентов. В гостиной диджей крутил популярные треки, а старые диваны с порванными подушками были сдвинуты в сторону, чтобы освободить пространство для огромного танцпола. Свет вспыхивал и переливался всеми цветами радуги, девушки танцевали, а парни пытались к ним пристроиться.
– Мне нравится ее наряд! – прокричала я Чонгуку и показала на девушку посреди танцпола. Она была одета в белый топик с перекрестом на груди, который подчеркивал ее подтянутый животик, и шорты, которые выставляли длинные ноги в выгодном свете. Волосы у нее были длинными и кудрявыми, а макияж делал похожей на кинозвезду.
– Это Оливия Брэдфорд! – заорал в ответ Клэй.
– Брэдфорд? – вытаращила я глаза. – С фамилией как у президента универа?
– Это его дочь.
Я снова окинула барышню оценивающим взглядом и восхитилась еще сильнее, узнав, что у нее очень строгий отец, который заправлял одним из лучших университетов в Новой Англии.
Я снова принялась осматриваться по сторонам, увидев разные вариации бирпонга – игры в переворачивание стаканчиков. Заметила компанию студентов, которые пили, смеялись, целовались и, к моему удивлению, даже принимали наркотики. Однако в этой специфической тусовке не было футболистов. В противном случае они потеряли бы стипендию и место в команде.
– Это немного ошарашивает, – призналась я, чувствуя, как внутри что-то екает, но не от тревоги. Это напоминало... предвкушение.
Я была на вечеринке футбольной команды.
Что-то наподобие могло произойти с героиней одного из моих любимых романов, и я поняла, как мне не терпится угодить в беду, попробовать что-нибудь новенькое, потанцевать, поиграть в бирпонг или...
Все мысли вылетели из головы, когда в поле зрения появился Чон Хосок, пробирающийся сквозь толпу со спокойной уверенной улыбкой. И через каждые несколько шагов его хватала за руку или ремень какая-нибудь девчонка. Я не умела читать по губам, но прекрасно знала, что они говорили ему, как сильно любят его музыку, любят его. Все это читалось невооруженным глазом по его притворному смущенному румянцу или по тому, как он снова и снова их благодарил.
Хосок не скромняга. Это было бы ни к чему, учитывая, каким исключительно бархатистым был у него голос. Словно Калеб Фоллоуилл из Kings of Leon обзавелся ребенком с Адель, и они вложили весь талант в своего рослого малыша.
Чонгук многозначительно прочистил горло возле моего уха, и я прикусила губу, чувствуя, как щеки заливает румянец, а когда повернулась к нему, то увидела, что он наблюдает за тем, как я наблюдаю за Хосоком.
– Готова к игре? – с улыбкой спросил Чонгук.
И в точности как футболист, натягивающий шлем перед тем, как выйти на поле, я, посерьезнев, кивнула.
– Готова.
Чонгук притянул меня к себе, и я почувствовала, как он прижимается ко мне всем телом.
– Я буду тебя игнорировать, – сказал он низким голосом мне на ухо. – Потусуюсь с друзьями, может, пофлиртую с парой девчонок. Воспользуйся этим. Наговори ему немного гадостей обо мне.
Я нахмурилась.
– Что? Хосок?
Клэй кивнул.
– Намекни, что ты несчастна и привыкла, когда тебя игнорируют на подобных сборищах.
– Но это выставит тебя в ужасном свете.
Чонгук пожал плечами.
– И что? В том и смысл. Это заинтересует Хосока и вызовет у него пламенное желание спасти тебя и показать, чего ты достойна.
– Какое избитое мнение, – фыркнув, сказала я. – И нелепое.
– Разве я еще не доказал тебе, что знаю свое дело? – Чонгук немного отодвинулся и скептически выгнул бровь. – Просто доверься. О, и пригласи его поболтать в менее шумном месте. Скажи, что тебе нужно подышать свежим воздухом. А потом поспрашивай его о музыке, потешь его самолюбие.
– Как-то чересчур ты в этом хорош, – покачала я головой.
Чонгук в ответ только улыбнулся, глянул в сторону Шона и принял более суровый вид. Было дико непривычно видеть, как его лицо становится бесстрастным и даже почти сердитым, когда он поднес красный стаканчик к губам. Отпив пиво и смотря куда угодно, только не на меня, он пожелал мне удачи и испарился в толпе.
Я смотрела ему вслед, видя, как он дал пять парочке попавшихся по пути игроков, а потом ушел на кухню к Пак Чимину. И как раз вовремя, потому что Чимин расставлял в ряд шоты и налил еще один Чонгуку, когда тот подошел.
Вот только они не стали пить из стаканчиков.
Вместо этого Чимин одним движением руки смахнул все с кухонной стойки, рассыпав в раковину и на пол стаканчики, дольки лайма и бог знает что еще. Он повернулся к стоящей рядом девушке – Оливии с танцпола, – обхватил ее под бедра и усадил на стойку. Хихикая и вспыхнув, девушка легла на нее, а Чимин высыпал ей на живот соль и налил в ложбинку между пупком и прессом текилу.
Я смотрела, как он выпил шот с ее тела, пока она извивалась под ним, а когда Оливия спрыгнула со стойки, ее место тут же заняла другая девушка.
И Чонгук не мешкал ни секунды.
Лео точно так же подготовил стопку, и Чонгук прикусил нижнюю губу, томно посмотрев на пышный бюст девушки, когда прохладная жидкость вылилась ей на кожу. Он опустился к ней, упираясь о стойку мускулистыми руками, и с коварной улыбкой положил в рот наивно смотрящей на него девушке дольку лайма.
Я не отрываясь смотрела, как он проводит кончиком языка по соленой дорожке на ее животе, как впивается пальцами в ее тело, посасывая и слизывая текилу. А потом навис над ее лицом и медленно и соблазнительно наклонился, чтобы откусить дольку лайма в ее рту.
Доля секунды – лайма как не бывало, а Чонгук опустился губами на ее рот.
От боли стало трудно дышать, в грудь будто вонзили нож для колки льда, а когда девушка запустила покрытые красным лаком ногти в волосы Чонгука, стало еще больнее. Она открыла рот, и, хотя Чонгук соприкоснулся с ней языком всего на долю секунды, у меня в затылке стало печь, внутри все скрутило, и я...
А что я?
Я стояла и смотрела на них, пытаясь понять, что чувствую, но не успела разрешить эту загадку, как возле моего уха раздался хриплый шепот:
– Она тебе и в подметки не годится.
Я вздрогнула, от этого хриплого голоса по спине побежали мурашки. Я наклонила голову и увидела Хосока, который смотрел на меня, озорно улыбаясь.
Я засмеялась.
– Да, – сказала и невольно, даже не притворяясь... снова перевела взгляд на Чонгука. – Конечно.
Он помог девушке спрыгнуть со стойки, не убирая рук с ее талии, когда она опустилась. Я знала, что пялюсь слишком долго, потому что, взглянув на Шона, увидела, как он с жалостью и какой-то тоской смотрит на меня, нахмурив брови. Он наклонился и прошептал мне на ухо:
– Не хочешь подышать свежим воздухом?
* * *
Если передний двор Змеиной ямы кишел студентами, то задний дворик представлял собой безмятежный сад, тайный оазис, до которого, кажется, никому не было дела, поскольку здесь слишком тихо для вечеринки. Мы с Хосоком прошли мимо небольшой компании, передающей по кругу косячок, и нашли на каменной дорожке скамейку, булькающую поилку и кормушку, а еще розарий, который наверняка высадила ландшафтная фирма.
Ни разу не видела университетского футболиста с тягой к садоводству.
Хосок жестом пригласил меня сесть на скамейку первой и тут же присоединился, коснувшись бедром моей ноги. От этого контакта я вспыхнула, а вот он выглядел невозмутимым – просто прислонился к спинке, закинув на нее руку, и широко расставил ноги.
– Впечатляет, – задумчиво сказал он, обводя сад взглядом.
Я хихикнула.
– Да, но это не совсем то, что я рассчитывала увидеть. Думала, тут просто клочок земли, заваленный мусором.
– Ты здесь впервые?
Я засунула руки под бедра.
– Да. Хотя за то время, что провела в раздевалке, привыкла к такому шуму. И к запаху.
– В раздевалке? – непонимающе переспросил Хосок.
– Я – помощник координатора по связям с общественностью.
Хосок сел чуть прямее.
– Без шуток? – Он покачал головой. – А ты с каждым разом удивляешь все сильнее. Извини, но я... не могу представить тебя в такой роли.
– Отчасти потому мой выбор и пал на эту специальность, – улыбаясь, ответила я. – Разве при взгляде на меня подумаешь, что я настолько уверенная в себе особа и смогу командовать здоровенными футболистами?
– Думаю, что с тобой, Дженни, нужно быть готовым к неожиданностям.
Хосок беззастенчиво улыбнулся, и я прикусила губу, чувствуя, как быстро забилось в груди сердце. Я так привыкла пялиться на него, пока он выступал на сцене, что теперь нервничала, когда Хосок сидел так близко и тоже на меня смотрел.
«Поспрашивай его о музыке».
Вспомнив напутствие Чонгука, я спустилась с небес на землю.
– Удивлена, что ты сегодня не выступаешь, – заметила я.
Хосок откинулся на спинку скамейки.
– Люблю иногда брать выходной по субботам. Хочешь верь, хочешь нет, но я заядлый футбольный фанат. Ни одной игры не пропускаю.
– Как-то с трудом верится, – призналась я. – Разве такой творческий человек может быть любителем футбола?
– А что, я не могу петь песни Джона Мейера, разрисовывать себе грудь цветами команды и кричать с трибун как банши?
Я засмеялась.
– Разрисовываешь себе тело? Хотела бы я на это посмотреть.
Я произнесла это в шутку, легко и непринужденно, но тут же похолодела, когда Хосок, услышав намек, что я хочу увидеть его тело, приподнял бровь.
– Эм, я, конечно же, имела в виду командный дух. Не разрисовывание тела. Или тело. Дело не в том, что я хочу увидеть твое тело. То есть я бы не...
Хосок лишь улыбнулся, не мешая мне молоть вздор и не выказывая намерений помешать мне смутиться еще сильнее. Поэтому я захлопнула рот и закрыла лицо руками.
– Извини, – буркнула я сквозь них. – Вечер был тяжелым.
Выглянув из-за ладошек, я увидела, что Хосок перестал улыбаться и на его лице отразилось беспокойство.
– Хочешь об этом поговорить?
Я нахмурилась, не понимая, на что он намекает, и уже хотела сказать ему, что просто немного устала, поскольку вчера вечером гуляла допоздна, а потом осознала, что он имеет в виду Чонгука.
«Наговори ему немного гадостей обо мне».
Я скрестила на груди руки и откинулась на спинку скамейки.
– Не очень.
Я прикинулась грустной, бедной, обделенной вниманием девушкой, устремив взгляд на туфли на низкой шпильке и не делясь подробностями.
– Он всегда такой?
Вопрос прозвучал тихо и робко, словно Шон сомневался, можно ли об этом спрашивать.
Я пожала плечами.
– Чонгук – футболист. Это ерунда. Он просто вжился в роль.
Я поразилась тому, с какой легкостью стала выгораживать Чонгука, и удивилась еще сильнее, когда Хосок подсел ближе и осторожно опустил руку мне на колено. Он подождал, когда я взгляну на него, а мне стало интересно, слышит ли он, как гулко забилось мое сердце от его прикосновения.
– Не ерунда, если тебе от этого плохо.
Я разомлела от его слов, от искренности в его глазах. Это была точная цитата из романа, снова убедившая меня в том, что Чон Хосок – живое воплощение книжного героя. Я приоткрыла рот, чтобы ответить, но он перевел взгляд на мои губы, и я потеряла дар речи.
Хосок все смотрел и смотрел, а я сидела, затаив дыхание. Хосок заглянул мне в глаза, крепче сжав рукой колено, совсем чуть-чуть, и наклонился всего на сантиметр, приблизившись губами к моим...
– Вот ты где, Котенок.
Шон отпрянул, резко убрав руку с моего колена, и отсел на метр, когда из-за угла вышел Чонгук. Он грозно осклабился Хосоку, а потом улыбнулся мне, уже чуть нежнее.
– Чонгук, – искренне удивившись, выдохнула я и вскочила на ноги. Надобности в том не было, но я всегда равно разгладила юбку рукой. Видимо, это стало моей любимой нервной привычкой. – А мы с Хосоком вышли подышать свежим воздухом.
– Я заметил, – бросил он холодным тоном и снова грозно глянул на музыканта. Я завороженно смотрела, как Чонгук сжал челюсти, окинув Хосока оценивающим взглядом.
Вы гляньте только, какой ревнивый у меня парень.
– Пойдем, – сказал Чонгук и, взяв меня за руку, потянул к дому. Моя ладошка утонула в его пятерне. – Джису и Намджун хотят сыграть в бирпонг.
Я нахмурилась.
– Но Намджун не пьет.
Чонгук посмотрел на меня.
– выпьет за них двоих. – Он едва удостоил Хосока взглядом, бросив напоследок: – Увидимся, Стив.
– Хосок, – поправил тот с таким же суровым видом, насупившись.
Чонгук даже не стал ему отвечать, просто закинул руку мне на плечи и, наклонившись, прошептал:
– Когда будем уходить, оглянись на него.
Я сглотнула ком в горле и сделала, как он сказал. Когда встретилась с Хосоком взглядом, он посмотрел на меня с душераздирающей мукой в глазах и дикой ревностью. Потом открыл было рот, но я отвернулась и пошла за Чонгуком по каменной дорожке к дому.
– Зачем ты пришел за мной? – взглянув на него, спросила я. – Все же шло гладко.
– Я не мог надолго оставить тебя в компании другого парня, не вызвав подозрений, – тут же ответил Чонгук.
Я покачала головой.
– Он выглядел так, будто хотел тебя прибить.
– Значит, план работает.
Я засмеялась, но резко осеклась, когда мы вошли в шумный дом и тут же буквально врезались в Лису.
– Ой! – От удивления она отпрыгнула, и Чонгук, не раздумывая, резко поднял руку, помогая ей устоять. Я поняла это, потому что в следующее мгновение они встретились взглядом и оба судорожно сглотнули.
Рядом с ними казалось, будто находишься в компании кинозвезд. Лиса и Чонгук были высокими, слишком красивыми и оба источали такие флюиды, что все в помещении словно крутилось вокруг них. Я посмотрела на нее, а потом на него, снова и снова переводила взгляд и опять усомнилась, как, черт возьми, девушке вроде меня заставить эту красотку ревновать?
Чонгук, часто дыша, обвил ее рукой, а потом наконец отпустил и снова ухватился за меня.
– Гук, – произнесла она, а потом перевела выразительный взгляд на меня.
Я улыбнулась, думая, что она представится, однако Лиса окинула меня взором и вздернула брови, обозрев мой наряд.
– Лис, пойдем потанцуем, – подала голос стоящая за ней девушка, которую я сперва не заметила. У нее были длинные черные волосы, а левая рука, за которую зазноба Чонгука и схватилась, была покрыта татуировками.
Она позволила девушке увести себя и, не оглядываясь, взмахнула волосами, а когда вышла на танцпол, сразу же нашла Чонгука взглядом.
Какого хрена?
Лиса точно знала, что Чонгук был не в себе от внезапной встречи с ней, и вместо того, чтобы поговорить с ним, нарочно танцевала, не сводя с него взгляда. Она не стала бы этого делать, если бы ее не волновало, что мы вместе, если бы не хотела Чона, как раньше.
Но если хочет его, почему бы просто не вернуться к нему? Лиса могла бы это сделать здесь и сейчас.
Я стиснула зубы.
– А она во что играет? – спросила, посмотрев на Чонгука.
Почти позеленев, он выглядел как побитый щенок, тоже глядя ей вслед.
– Хотел бы я знать.
Я прищурилась, а потом расправила плечи и схватила Чонгука за руку.
– Пойдем.
Не знаю, на что рассчитывала, протащив его через толпу, но продефилировала прямо перед танцполом, а потом втиснулась на один из стоящих у стены диванов. Я заставила Чонгука сесть рядом, но места было так мало, что я оказалась зажатой между ним и подлокотником. Когда высвободилась из тисков, то почти сидела на коленях у Чонгука, зажатая его подмышкой и почти закрытая его телом.
– Посмотри на меня, – приказала я.
Чонгук оторвал взгляд от танцующей Лисы, и я обхватила его лицо ладонями.
– Если не играешь, проиграешь, помнишь? – Я поджала губы и проглотила подступивший к горлу ком. – Так давай сыграем.
Чонгук нахмурился и наклонил голову.
– Воспользуйся мной, – пояснила я. – Пусть она вспомнит, что между вами было. Покажи ей, от чего она отказалась.
Чонгук изогнул бровь, огляделся по сторонам и снова посмотрел мне в глаза.
– Но она не единственная, кто будет смотреть.
– Я тебе доверяю, – прошептала я, запустила пальцы ему в волосы и притянула к себе.
Я должна бы уже привыкнуть к этому.
Должна была смириться с тем, что все это понарошку и сплошное притворство, когда его губы коснулись моих, но испытала то же потрясение. Когда Чонгук меня поцеловал, дыхание перехватило, а сердце будто сорвалось с самого высокого трамплина и нырнуло в омут раскаленного добела пламени.
Чонгук втянул воздух через нос, одной рукой обнял меня за талию, а другой обхватил за затылок и прижал к себе. Он прильнул ко мне грудью, а потом кончиком носа приподнял мой подбородок, настойчиво добираясь до шеи.
Я томно прикрыла глаза, чувствуя, как под тонкой блузкой напрягаются соски, когда его большие теплые губы стали ласкать мою шею. С каждым разом Чонгук касался меня губами все напористее, а когда прикусил за ключицу, я зашипела и запустила руки ему под футболку.
Необязательно было открывать глаза – я и так знала, что на нас смотрят.
Не только Лиса, но и каждый на этой вечеринке, оказавшийся в непосредственной близости, прожигал мне кожу взглядом так же рьяно, как поцелуи Чонгука, который снова прильнул к моим губам. Следующим поцелуем он требовательно и жестко поставил на мне клеймо и впервые попытался раздвинуть мои губы языком, прося разрешение.
И я разрешила.
Приоткрыла рот, наши языки соприкоснулись, и меня как будто ударило током. Казалось, что Чонгук ласкает меня языком между ног, и я сжала бедра, чувствуя незнакомые ощущения и желая большего, а потом прильнула к нему.
Чонгук простонал, прижав еще сильнее к себе, а другой рукой провел по лицу, шее и по округлостям моей тяжело вздымающейся груди.
От этого легкого прикосновения у меня ненароком вырвался гортанный стон, да такой страстный, что я резко распахнула глаза. Но Чонгук с жаром целовал меня, скользнув рукой вниз, и уверенно положил на внутреннюю поверхность бедра теплую ладонь.
Он властно держал меня в объятиях и крепко прижимал к себе, целовал все требовательнее, а рукой медленно пробирался под подол юбки.
Я охнула и запрокинула голову назад, а Чонгук снова переместился с моих губ на шею.
И я снова... вошла во вкус.
За этот порыв отвечал не мозг, а желание настолько сильное, что его невозможно было побороть. Я раздвинула коленки, чтобы Чонгук еще дальше просунул руку под мою юбку.
Я снова задыхалась, и Чонгук запечатлел под моим ухом поцелуй, легкий как перышко.
– Ты не против? – просто и тихо спросил он. От одной этой фразы пришлось вернуться с небес на землю, в эту комнату, в реальность, к нему.
По-моему, я кивнула. По-моему, даже прошептала какое-то заверение. В следующее мгновение Чон провел языком по моему подбородку и снова вернулся к губам.
Он прижался своим лбом к моему, а когда я открыла глаза, то увидела, как он смотрит на меня изумрудными глазами.
Время будто остановилось, шум вечеринки стих. Внезапно я остро осознала, что Чонгук дышит мне в рот, что его грудь вздымается и опускается в одном ритме с моей, что его рука мучительно медленно ползет вверх.
Мозолистые подушечки его пальцев нежно скользнули по моему бедру, кожа на котором была такой чувствительной, что я не выдержала и, задрожав, ухватилась за Чонгук. До этого участка моего тела никто еще не дотрагивался, кроме меня.
Чонгук прикусил свою нижнюю губу, припухшую от безудержных поцелуев со мной, и осмелился запустить руку глубже, не отрывая от меня взгляда.
Я раздвинула ноги шире, впуская его.
Пока он не провел указательным пальцем прямо по моим намокшим хлопковым стрингам.
Я заскулила и громко простонала от этого прикосновения уверенной ладони к самой чувствительной и закрытой части тела. Почувствовав мое желание, Чонгук тоже издал стон, захватил мой рот в поцелуе, убрал палец и снова провел по тому же пылающему местечку, но уже сильнее.
Звезды.
Нет, не звезды, а черная дыра, удушливая и смертельная, засосала меня, когда Чонгук прикоснулся там. Я охнула, резко открыв глаза, и сердце панически сжалось в груди.
– Мяу.
Невольно сорвавшееся с губ слово прозвучало хриплой мольбой, и Чонгук замер. Когда я прижала руку к его груди и попыталась немного оттолкнуть, его сердце колотилось так же сильно.
– Мяу, – громче и увереннее повторила я.
На его лице отразилось понимание, и Чонгук побледнел, оторвавшись от меня с беспокойством во взгляде.
– Дженни... – попытался он, но я больше ни секунды не могла на него смотреть.
Не могла даже находиться с ним рядом, не могла сдержать бушующее во мне пламя.
Я наигранно улыбнулась, поцеловала его в щеку, словно все было хорошо, на тот случай, если за нами наблюдала Лиса или еще кто-нибудь. Встала медленно и невозмутимо, насколько могла, привела волосы в порядок, поправила юбку и пошла в ванную.
Но только скрывшись из виду, резко повернула налево.
И побежала.