autumn. part 2.
Нигель и Саки в целом были агрессивно настроены к другим или же не воспринимали окружающих всерьёз. Разумеется, на протяжении всего школьного времени у них присутствовали разные приятели. Тем не менее так совпадало, что, несмотря на иные коммуникации со стороны остальных, парни всё равно оказывались вдвоём. Ровно как, невзирая на значительное количество знакомых, долговязый и низкорослый не вступали в какие-то большие компании. Пару раз имелся опыт взаимодействия с неким третьим человеком в их кругу. Эта особа могла навязаться, а случалось, они сами порой кого-то с собой звали. Как-никак, вкус дуэта у мальчиков оставался постоянно. Да в придачу личности, присоединяющиеся к ним, ловили впечатление вроде "да, с ними прикольно, однако у них своя атмосфера".
В течении периода средней школы эти двое не обладали понятием ценности. То есть часы, прожитые вместе, они осязали словно вещь должную, банальную. Следовательно, глубину "дружбы" или чего-то схожего не ощущали. Без сомнения, в беде один другого не оставлял, первый второго тоже, более менее спокойно принимали расхождения во мнениях, даже если спорили, жестоко шутить в адрес друг друга не позволяли, только, вероятно, слегла обидно. В общем, элементы адекватности в данном общении присутствовали, но темноволосый и белокурый никогда не вдавались в подробности почему так происходит. Прочих-то приятели беззаботно были способны опорочить грязными фразами, вдобавок, коли потребуется - отпинать.
Не сказать, мол, они являлись прямо-таки беспощадными, обыкновенно в определённой мере поганцами, которым лишь бы любого оскорбить, посмеяться над кем-либо, наверняка таким образом продемонстрировать авторитет, возвысится за счёт бесхарактерных подростков. Наружу часто вываливалась скорее какая-то их обида. Никто не осведомлён на что или на кого. Все мы знаем: в каждом дому по кому. Возможно, дома над ребятами глумятся родители. Во всяком случае, указанная теория не оправдывала хулиганское поведение. В некоторой мере в их повадках играл роль возраст. Когда тебе одиннадцать, более того, тринадцать, ты считаешь себя уже достаточно взрослым. Думаешь, мол, всё прекрасно понимаешь. Хотя в действительности ранее сказанное неправда. Просто так кажется. На деле во многом не осведомлён, плюсом не осознаёшь всё до конца. В этом нет ничего плохого, не стоит отрицать сей факт. Проживай подростковое бытие как подросток, не торопись. Вот носатый с белобрысым полагали, что представление буйства заодно силы - круто. Глупые дети, не правда ли?
Спустя срок их гадским приколам, заодно своего рода издевательствам настал конец. Помалу в голове двух друзей начали крутиться шестерёнки, пришло постижение, словно вышеуказанные действия неадекватны. Товарищи заметно остались грубыми, вместе с тем не настолько тупыми, чтобы лезть ко всем без причины. Одно дело: совершил некий выродок неведомую подлость в их сторону - получил по заслугам, прочие: бесцельно унизили.
Всё вышесказанное ведёт конкретную цепочку не только этапов их продвижения в социуме. Наряду с этим и личный прогресс в дружеских взаимоотношениях. Неспешно два приятеля стали беречь то, чем владеют, переживая контакт с соратниками, в придачу смотря на них со стороны. Конкретнее: черноволосый и блондин постигли значимость общей взаимосвязи, вдогонку отчасти разобрались в своих эмоциях. Раньше, в трудных обстоятельствах парни обговаривали проблемы личного характера, при том слишком углубляться во внутренний мир взаимно не позволяли. Они знали: истинный приятель не осудит, вопреки стеснялись дать слабину друг перед другом. Между тем слабиной чувства не назовёшь, ведь их выражение - это нормально. Благо, в последние годы к вышеперечисленному ребята начали относиться проще.
- Блять, та що з тобой? - он подскочил на порог, вглядываясь, вдобавок шатая за плечи товарища. Саки раздольно распахнутым взглядом взирал на друга, не выговаривая ни единой реплики. Слова гремели в черепе, застревали в горле, кажется, вплоть до тошноты. Явилась тяга немедленно спрятаться. Невыносимо терпеть такой хаос в рассудке. Нигель отводит одноклассника в комнату, затем бежит за водой.
Смятение проявляется в чрезмерно стучащимся сердце белокурого. Вопросы ползают, кишат по мозгам, точь-в-точь жуки: "Що могло произойти? Почему он нiчого не каже мне? Якого хрена у него в голове?". Стремясь разложить текущие вопросы по полкам в воображении, он наливает прохладную воду, мигом ступая к носатому. Заходя внутрь комнаты, блондин лицезрит темноволосого в состоянии сна. Обессиленно выдохнув, белобрысый садится за компьютерный стол владельца жилья, не догоняя, куда себя деть.
Погодя часа полтора долговязый медлительно открывает глаза. Произошедшее прежде показалось ему сном, между тем он повернул голову в сторону рабочего стола, обнаруживая низкорослого.
- Нигель? - вполголоса, но обескураженно черноволосый зовёт приятеля, догадываясь, что всё-таки приключившиеся ранее - не сон. На почве осмысления тревога с превосходящим масштабом охватывает тело, при том мурашками разбегаются по коже.
- О, прокинувся наконец, - Блондин подбегает к кровати друга, присаживаясь рядом, волнительно взирая на него. Думы перемешиваются, а фразы будто стучат по зубам, тянут язык, плюсом вырываются изо рта:
- Блять, Саки, що з тобою случилось? Чому ти сьогодні не прийшов смотреть квартиру? Мы ж домовлялися. Останнім часом ты ведёшь себя дуже странно. Я не хотів тебе донимать лишними вопросами, хотя мабуть треба было. Скажи, ти щось вживаєш? Тобі хтось угрожает? Ти только скажи.
Как в тумане, темноволосый старается вникнуть в каждое слово товарища, хотя громкость в придачу скорость его говора не разрешали сосредоточиться. Становится как-то холодно. Носатый приподнемается на локтях, а позже вовсе садится на кровать в позу креветки. Черепушка падает на колени, ладони обнимают икры. Дополнением малая попытка собраться на диалог отдаётся сиплым голосом:
- Прости, Нигель. У меня есть проблема, о которой я тебе не говорил.
- Да, я вже помітив, що у тебе проблемы. А докладніше рассказать мені не хочеш? - Белобрысый внимательно рассматривает одноклассника, пытаясь поймать глазами его взор. Однако последний точно боится зрительного контакта. Чего же он скрывает?
- Бля, понимаешь, - словно выдавливая из себя речи, Саки прилагает усилия, чтобы дать пояснение своему поведению, тем не менее пока не выходило. Вслед за долгой паузой между вышесказанным, он всё-таки берёт себя в руки:
- В общем, не пойми меня неправильно. Честно, я че-то жёстко боюсь переезжать. Я боюсь, что что-либо пойдёт не так. Мне тяжело уезжать из этого места. Не говорю, что хочу тут остаться, но мне в связи с переездом придётся пережить нелёгкий период. Я пойму, если ты после услышанного не захочешь со мной никуда ехать, зачем тебе ебаться с моими проблемами. Ещё кошмары эти ебаные. Я часто нахожусь в напряжении, даже спать нормально не могу, я пиздец устал. Ты наоборот рад, что съезжаешь, че тебе смотреть на мою недовольную рожу.
Низкорослый пребывал в знатном замешательстве. Неужто это всё, что хотел донести его друг? Неужели долговязый реально предполагал, что вслед за указанным белокурый не захочет строить с ним планы в дальнейшем, поверх не поймёт его?
- Саки, только честно, ты зовсім кретин?
Черноволосый, наконец, поднимает свой взор, сталкиваясь взглядом с Нигелем, вдогонку недоумевая к чему именно сей вопрос. В связи с тем, мол, он не в силах нормально переносить смену обстановки? Или, может, блондин спросил подобное, потому как совершенно не уловил озвученную проблему.
- Почему ты раніше не сказав мені? Ало, чел, мы зібралися жить разом. Мы кореша і твої проблемы мені теж усрались. Мені не похуй на тебе, - Лицо низкорослого ярко сверкало волнением, тревогой, осознанием, как он сильно беспокоится за товарища. Он не осведомлён каким образом правильно выразить свой душевный порыв. Вопреки этому у него получилось показать его так, как умеет.
- И твої кошмари ці, недосипання. Я ж знаєш... Ну, взагалі, мене це теж волнует.
Возможно, кто-то иной пожелал бы принять альтернативную поддержку, исключительно в большей мере глубокую, поверх успокаивающую. Впрочем, темноволосому хватало взглянуть на реакцию белобрысого, вдобавок, заострить внимание на таких словах. Ему было важно, дабы приятель его просто понял, дополнением услышал. Больше ни грамма не потребовалось.
- Прости, чувак. Ну что не рассказал тебе раньше. - Саки замялся, вдогонку в какой-то степени почувствовал вину за собственные соображения. А ведь объективно, с чего бы возникнуть мыслям об обесценивании, отвержении его трудностей Нигелем. Такого фактически никогда не происходило. Неужто долговязый игнорировал крайне существенный в товариществе факт: на самом деле одноклассник беспокоится за него всегда.
- Добре вже, но налякав мене до усрачки. Разберемся мы з твоїми проблемами, не ссы. Та й на хату сьогоднішню похуй, сходим в другой раз. Пообіцяй, що будеш чаще говорить про свої тривоги. А то я надумав собі всякого вже. - Белокурый вздохнул, невыразительно улыбаясь приятелю, плюсом подсаживаясь ближе, хлопая ему по плечу.
- Обещаю.
Впоследствии нескольких недель блондин сумел вздохнуть смиренно. Для себя он подметил, что всё же стоит почаще интересоваться положением черноволосого. К тому же, Нигель сам пояснил носатому буквально две минуты назад: трудности товарища его тоже касаются.
Саки также испытал, как груз с сильным напряжением постепенно сползал с плеч, раз уж в конечном итоге он смог поделиться с Нигелем личными переживаниями. Речи белобрысого ещё будут вспоминаться долговязому, так как подобное парни не часто друг другу заявляют.