Лафейсон

  Больше их детей Локи ненавидел самих советников Одина. Эти бородатые индюки ему разве что в кошмарах не снились. Но уж точно изредка являлись тем, кого они осудили на пожизненное заключение или на смертную казнь. С некоторыми такими Локи разговаривал, пока сидел в темнице. Неплохие парни были, однако. Хотя дольше недели в камерах они не задерживались. И магу приходилось искать новых собеседников. Но сейчас ему и советникам приходилось работать заодно. Такая весомая проблема требовала быстрого принятия решений.

— Вздор! — воскликнул один из мужчин. — Отдать этой твари такое могущественное оружие? Мы с горем пополам вернули его из Мидгарда, а теперь ты предлагаешь вот так просто взять и отдать его?! Да ты такой же проходимец, как и он! А кто знает, может, вы с ним заодно! А я ведь говорил, всем вам говорил, что всю эту семейку пора вздёрнуть на виселице!

Его кое-как успокоили и усадили обратно на стул. Локи же с каменным лицом выслушал всю эту тираду, а после спокойно заговорил:

— Он может подчинять себе разум моей дочери. Неизвестно как. Я до сих пор не могу понять, как ему удалось поставить на Клэр метку. Это требует контакта, прикосновения. Если только, естественно, он не смог полностью завладеть Клэри. Но суть в том, что это всё может пойти куда дальше. Предводитель душой вселится в тело моей дочери. А поверьте мне на слово, её колдовство может оказаться в разы мощнее магии скипетра.

— Ты хочешь сказать, что он будет отдавать ей приказы, а Клэр будет их беспрекословно выполнять? — спросила сидящая рядом Фригга.

Локи молча кивнул.

— Более того, — продолжил он. — Предводитель не только будет командовать ей, он будет ею. И тогда Асгард превратится в руины. А Читаури будут мстить не только нам. Всем Девяти Мирам.

— И что же ты предлагаешь? — спросил Один, хмуро глядя на Локи исподлобья.

— Можно попробовать провести обряд очищения, — предложил один из советников, перебив мага.

— Она на половину смертная. Клэр может этого не пережить, — ответил Лафейсон.

— Тогда может от Клэр нам избавиться вовсе? — не унимался буйный мужчина. — С тех пор, как она появилась здесь, я спать спокойно не могу! Это ведь она источник всех наших бед! Лучше бы ты, Всеотец, дал ей покончить с собой! К чёрту эту силу, которой она обладает! Много таких встречали, одна другой лучше. Чем же твоя Клэр выделяется?

Последний вопрос был задан только Локи. Тот сжал кулаки под столом, но не смотря на бушующую злобу, спокойно ответил:

— Тем, что за неё я порву любую глотку собственными руками. И ты, Вёст, не будешь исключением.

— Это угроза?!

— Считай, что это так.

Вёст встал со стула, упираясь руками в стол. Локи сделал то же самое.

Драки было не избежать. Лафейсон уже перебирал в голове все проклятия, которые только знал. А те, что не знал, начал придумывать прямо сейчас. Судя по внешнему виду мужчины, мысли Вёста мало отличались от мыслей Локи.

Обоих усадила Фригга. Взгляд её был грустен и полный боли. Она переживала не только за Клэр, но и за Локи с Эдрианом. У женщины было много мыслей, но она боялась рассказать о них. Потому что королеве не принято находиться на собрании мужчин. Впрочем, разрешение на то, чтобы прийти сюда, она ни у кого и не спрашивала. Фригга просто знала, что обязана тут быть.

— Хотите драться — деритесь. Только подальше отсюда. — Мрачно сказал Всеотец. — Мы сейчас говорим о совершенно другом. И да, Локи, если ты не хочешь трагичной судьбы для своей семьи, для ВСЕЙ твоей семьи, то лучше успокойся.

Поймав на себе несколько удивлённых взглядов, маг всё же расслабился и попытался забыть об идиоте Вёсте. Его мысли вновь вернулись к Клэр и её мучителю. А Один тем временем вновь заговорил:

— Избавиться от детей мы не можем. Если Предводитель смог подчинить себе сознание Клэр, то если она умрёт, он вселится в Эдриана. И если Локи не сможет защититься, то под угрозой находится и он. Читаури хитры и изворотливы. И жертвами часто выбирают сильных магов, которые, к сожалению, атакуют куда больше, чем защищаются. Очистить Клэр мы не можем. Как бы мне не хотелось этого говорить, но Локи прав. Она этого просто не переживёт. Отдать скипетр? Нет, на такое я пойти никогда не смогу. Бездействовать? Ещё хуже.

— Что же нам тогда делать? — спросил мужчина, имя которого Локи когда-то прежде знал, но забыл.

— Избавиться от Предводителя, — сказал Один. — Раз и навсегда.

***

— Слушай, не хочешь жрать — я сожру.

— А ну поставь живо! Это для Клэр!

Аппетита нет вообще. В горло даже вода не лезет, не то что пища. Юнас раздобыл для меня кусочек баранины с каким-то непонятным соусом. Выглядит вкусно, но меня тошнит от одного только запаха. Есть я точно не буду.

После нашего полуночного разговора я с постели больше не вставала. У меня такое ощущение, что я заболеваю и у меня поднимается температура. Но Эдриан с помощью какого-то заклинания определил, что я в полном порядке. Хотя всё куда хуже, чем он утверждает.

Мне просто плохо. Чувствую себя разбитой.

— Всё в порядке, Юнас. Пусть он ест. Я не буду.

— Ну, на нет и суда нет!

Выхватив у мальчика тарелку, сводный брат начинает жадно поглощать мясо. Как будто он не ел целый год. Хотя, я много раз видела его за завтраком. Там картины и похуже были.

— Сейчас бы винца... — мечтательно протянул Эдриан, слопав всю еду, а затем хитро посмотрел на Юнаса.

— Ага! Сейчас!

Ну хоть кто-то в этой комнате сыт и доволен.

— Тебе очень плохо? — вдруг спрашивает Юнас.

— Нет. Просто тошнит немного.

— А... Подожди! Я сейчас!

Он куда-то убегает. А я перевожу взгляд на Эдриана, который сидит на моей кровати, забравшись с ногами.

— А кто твоя мама?

Я сама удивляюсь заданному вопросу. Просто мне очень уж интересно, кто же эта женщина.

— Кармен Сарахи. — Отвечает парень непринуждённо и просто. — Она в театре играет. Считает себя великой актрисой! Но эмоции она отыгрывает конечно классно. Но ещё лучше умеет закатывать скандалы. Вечером в пятницу, под бутылку вина. О том, какой я раздолбай, какой у меня идиот-отец и какая же тяжёлая ноша легла на её хрупкие ангельские плечи. Я её не люблю. Вообще. Она относится ко мне не как мать, а как какая-то дальняя родственница, с которой я виделся в первый и в последний раз тогда, когда меня из роддома выносили. Мой настоящий родитель — Локи. Он, конечно, хоть и сидел в тюрьме, но мы с ним мысленно общались. Он рассказал мне о том, какой он непростой и какой я необычный. Я и колдовать с его помощью научился.

— А мама не знала о том, кто он?

— Нет. Да и чёрт бы с ней. Не знает и пусть дальше не знает.

— Ты так говоришь о ней, будто она вообще с тобой не общается. И, хочешь сказать, её не волнует то, что тебя так долго нет?

— Она думает, что я живу у друга. Ей же лучше, никто под ногами не путается и не мешает репетировать её божественные сцены для театра.

— Кошмар.

— Кошмар, Клэр, это жить у моего друга. А то, что ты называешь кошмаром, на самом деле называется жизнью. Я бы сдал экзамены, да и уехал бы... подальше от матери. Вообще куда угодно, хоть в Ётунхейм. К деду.

Он смеётся.

— А ты свою родную даже не знаешь?

Я отрицательно качаю головой.

— На самом деле... Не знаю, нужно ли тебе говорить, но... После того, как Локи ушёл, я как будто провалилась в сон. Прошла секунда, но мне показалось, что целый час. Я, похоже, мысленно говорила с моей мамой. С настоящей мамой. Она сказала, что во мне произошло совмещение двух сил. Локи и ещё какая-то.

— Так почему же ты молчала?! — орёт он. — Мать твою, так это же всё объясняет! Клэри, вот... Дура! По-другому не сказать!

Он не даёт мне даже слова вставить, просто вскакивает с кровати.

— Я же говорил, что это смешание сил! Что колдовство не может вот так просто взять и стать разрушительным! Ох... Так, без паники! У меня, кажется, есть идея...