Лафейсон

В нос ударяет холодный воздух, пахнущий металлом. Я открываю глаза и вижу свой самый худший кошмар — астероид, парящий посреди космоса. Господи, прошу, только не снова! Как же мне это надоело... Каждый раз вспоминать о том, что у меня есть клеймо — знак боли и показатель того, что меня видят насквозь, читают как открытую книгу, меня используют.

— Скипетр! — его голос звучным эхом отражается от голых камней и булыжников. — Принеси мне этот скипетр!

Я не знаю, что ответить. Страх сильнее моего сознания, он будто поглощает разум, оставляя вместо него пустой вакуум, который не способен соображать.

— Твоя задача — принести мне скипетр! — Он обходит меня со спины, тыча в лицо своим толстым уродливым пальцем. — Если ты не сделаешь этого, то будут страдать они!

Я вижу за его спиной бледные призраки. В них я узнаю отца, Эдриана, даже Юнаса. И на моих глазах наворачиваются слёзы. Слёзы горя и отчаяния. Такие гадкие и такие ненавистные.

Если я не найду этот чёртов скипетр, то он заставит страдать всех тех, ко мне дороги. Даже того, с кем я не связана по крови.

— Ты не сделаешь этого! — ору я. — Ты не посмеешь!

Мой голос отражается эхом в пустом пространстве. Я кричу так громко, как только могу. Я пытаюсь переорать этот кошмар. Пытаюсь заглушить его своим криком. Прошу, пусть это закончится!

Но сквозь громкий крик я слышу слово:

— Скипетр!

***

— Клэр!

Я открываю глаза и только после этого чувствую ноющую боль в левой руке. Татуировка словно пытается прожечь руку насквозь. Но ещё есть боль как будто бы от удара.

Я понимаю, что лежу на полу. Что, с кровати упала?

— Клэр! — повторяет Локи. — Смотри на меня!

Я перевожу взгляд на него и понимаю, что он испуган не меньше меня.

— Мы с Эдрианом почувствовали, что тебя нет. Что ты как будто исчезла. Ты что-то пыталась сказать во сне.

В голове каша. Я с трудом осознаю происходящее. От боли в руке и прошедшего сна мне становится плохо и страшно. Такое гадкое и мерзкое ощущение. Ненавижу. Но мне приходилось его испытывать и раннее — это результат ночных «приключений».

— Она точно понимает, что происходит? — слышу голос Эдриана, который отдаётся в ушах невыносимо громко. — Она как будто помирает.

— Так, а ну уйди, — голос Локи сильно громкий. От этого мне ещё хуже.

Я чувствую, что он поднимает меня на руки, что-то шепчет на ухо. Я даже не могу разобрать его слов. Кошмар...

***

Когда я прихожу в себя, то вижу парящие надо мной красные нити, сплетающиеся в человеческую фигуру. Я лежу не на полу, а на чём-то твёрдом. Под головой что-то вроде подушки, только куда жёстче.

— ... Это знак посылает импульсы во всё тело, — доносится голос откуда-то справа. — И мы не можем её убрать. Здесь нужно какое-то сильно контрзаклятие против тёмных сил.

— Я сам выведу знак. Спасибо, — это уже Локи.

Кто-то складывает мне на голову мокрую тряпку. Становится куда лучше из-за приятной прохлады в голове. Ко мне постепенно приходит осознание того, что сейчас происходит. Ещё один сон с Повелителем Читаури. На этот раз последствия куда хуже, нежели просто чёрная отметина на руке. И, кажется, отец теперь всё знает.

— А что это за хрень вообще? — тихо спрашивает Эдриан.

— Гарнило душ, — отвечает Локи. — И вообще, тебе здесь делать нечего. Иди спать.

— Но...

— Живо!

Что-то недовольно пробурчав, Эдриан встаёт и уходит. Я слышу лишь его отдаляющиеся шаги, которые становятся всё тише и тише, пока совсем не исчезают.

Я поворачиваю голову в лево и вижу смотрящего на меня в упор отца. Он сидит сгорбившись на стуле. На него не похоже. Он постоянно держит спину прямо, словно аристократ (пф-ф, Клэр, он принц!). Но взгляд его то ли злобный, то ли сожалеющий. Не могу понять.

— У меня всего два вопроса, — строго произносит он. — Первый: откуда у тебя эта чёртова татуировка?!

Он срывается. Но как бы не было мне плохо и страшно, я всё равно рассказываю:

— Всё началось спустя пару дней, как я прибыла в Асгард. Мне приснился сон, где Предводитель Читаури требовал вернуть ему его скипетр. Ещё и это оставил, — я перевожу взгляд на свою левую руку. — Потом он ещё несколько раз приходил во сне, угрожал. А в последний раз сказал, что если я не достану ему скипетр, то он убьёт всех, кто мне дороги. Ты понимаешь, да?

Локи кивает.

— Я боялась тебе рассказать. Мне было страшно... Да и магия стала выходить из-под контроля...

Наступает неловкая пауза. Отец сверлит меня глазами, будто пытаясь разглядеть всё, что только возможно. Он Бог. Для него смертные — это открытая книга. Читай не хочу.

— А второй вопрос?

— Второй вопрос снимается.

Отец встаёт и уходит куда-то вглубь чертога. Я слышу звук касающегося друг друга стекла, тихое звяканье и шорох.

— А как ты узнала о том, что это Предводитель Читаури? — вдруг спрашивает он. — Тебе кто-то подсказал?

— Нет, — машинально выпаливаю я.

Не хочу, чтобы у Юнаса были проблемы. Всё-таки, думаю, один вряд ли бы захотел, чтоб на его Книгу пялились все, кому заблагорассудится. Юнас — хороший малый. И я не желаю, чтобы его наказали.

— Любой другой отец наказал бы своего ребёнка за ложь. Любой другой. Но не я, — мне кажется, что он усмехается. — Выдал себя твой дружок. А всё потому, что не ключи нужно у стражи воровать, а учится защищать своё подсознание. Чего и ты, кстати, не умеешь, и Эдриан тоже.

— Юнаса накажут?

— Нет. Об его проступках никто не узнает. Но он уже получил своё. В обмен на моё молчание он теперь делает для меня некоторые вещи... Эм... Которые я сделать уже не смогу, к сожалению. Комплекция уже не та, — тихая усмешка.

— Только не говори, что ты его шантажировал, — хриплым голосом говорю я.

— Ну хорошо. Раз уж ты просишь — говорить не буду.

Вот же! ..

— Выпей, — он подсовывает мне небольшой кубок, в котором плещется тёмно-оранжевая жидкость.

Я приподнимаюсь на локтях, беру у него бокал и резко выпиваю содержимое. Хорошо, что я не стала пить по глоточку. Жидкость уж очень кислая. Да ещё и какая-то горькая. Как испорченный лимон.

Я даже не спрашиваю, что это и для чего это нужно. Мне уже всё равно. Сейчас я хочу спать. Хочу, но не могу. Боюсь. Боюсь того, что опять этот монстр заявится ко мне во сне и будет пугать меня смертью дорогих мне людей. Сколько сейчас времени? Может быть, уже все давно встали?

— Даже не думай, — одёргивает меня отец. — Ты ляжешь и уснёшь.

— Не могу. Страшно.

— Не бойся. Если правильно поставить защиту, то тебя никто не тронет. Хотел доверить это дело Эдриану, но он бестолочь редкостный. Придётся самому.

Тяжело выдохнув, он добавляет:

— За что же мне всё это? Дети лезут, куда их не просят, Один грозится повесить, Тор, как последний эгоист, сбежал в Мидгард к своей смертной! Правильно, Локи, делай всё сам..._____________________________

А дни летят, как шлюхи с небоскрёба... И через несколько дней опять эта каторга... Не выражайся, тварь...