-2-
────────── • ✤ • ────────• ✤ • ────────• ✤ • ────────• ✤ • ──────────
— Ба, я дома! — Гермиона бросила сумку возле стены, стягивая сразу же обувь с ног. Она по привычке потянула носки, стоило танцевальным пальцам освободиться. Будто любая обувь была оковами. А затем прошла вглубь дома.
В доме было тихо, но Гермиона видела свет, что сочился из гостиной. Бабушка опять читала в полумраке, добивая свое слабое зрение, или, ещё хуже, вязала. Она постоянно делала это чуть ли не в темноте! Неугомонная женщина.
— Привет, дорогая, — отозвалась женщина, поднимая на внучку глаза, оставляя очки висеть на носу. Да, она вязала, — твои новые гетры уже почти готовы!
Гермиона подошла к выключателю и включила весь свет в гостиной, сводя брови на переносице и недовольно глядя на бабушку.
— Ты скоро ослепнешь! — проворчала Гермиона, стягивая свитер через голову, оставаясь все ещё в тонком тренировочном платье и колготках.
— А ты скоро свалишься с ног! — женщина отложила свое вязание, отвлекаясь полностью на внучку, — Эмма скучает по тебе. Она видит тебя только на занятиях в классе.
Гермиона подошла к креслу, где сидела бабушка, а затем села на пол рядом с ней, укладывая голову ей на колени.
— Я знаю, — Гермиона почувствовала прикосновение любимых рук к своим кудрям, что стали прочесывать их, отделяя прядки, — но я не могу по-другому. Кстати, — Гермиона подняла голову и посмотрела на бабушку, — я сдала часть зала в аренду. Только...
Гермиона замялась, тут же вспоминая двоих парней. Блондин ей абсолютно не нравился. Ситуация с его другом (или кто он там?) была получше. Она вручила ему запасные ключи от зала для того, что бы к завтрашнему открытию новое оборудование уже было в свободном классе. Теперь там будет... ринг? Боксерская груша? Боже, какой кошмар...
— Только что, девочка моя? — бабушка обратила на себя внимание задумавшийся Гермионы, и девушка тряхнула головой, возвращаясь на землю.
— Только мне очень не нравится парень, который будет его арендовать... — Гермиона вдруг стала активно жестикулировать и кривить нос, — он боксер, и будто... я чувствую, что пожалею.
Пожилая женщина смотрела на внучку, на то, сколько эмоций вызвал у неё тот самый парень, который ей (по её словам) не понравился, и ехидно ухмыльнулась.
— Как, говоришь, его зовут? — спросила женщина, когда девушка положила голову обратно к ней на колени.
— Драко Малфой, — без запинки ответила девушка, не сводя глаз со своих пальцев. Они были куда увлекательнее, чем бабушка, которая уже сложила в своей голове дважды два.
Дакота Грейс Грейнджер не понаслышке знала, что имя того, кто тебе не нравится, вряд ли осталось бы в памяти. Но об этом она поговорит со своей внучкой потом.
— Эмма спит? — спросила Гермиона, уже зная ответ на вопрос.
— Да, не дождалась тебя, очень расстроилась, — бабушка прикрыла глаза, поднимая губы, — иди и ты отдыхай, я тоже скоро пойду. Довяжу только.
Гермиона поднялась, но наклонилась, чтобы поцеловать бабушку в щеку.
— Доброй ночи, ба, — Гермиона подняла с дивана свитер и стала уходить по направлению к своей комнате, — и не вздумай выключить свет.
Гермиона улыбнулась, видя, как хихикнула бабушка и прикрыла рот. Она обязательно его выключит. Несносная девчонка.
Девушка зашла в свою спальню, не включая свет. Знала, что Эмма спит здесь. Всегда, когда Гермиона задерживалась, малышка засыпала в кровати сестры, зная, что утром они проснутся рядом.
Раньше она всегда по утрам бежала к родителям, а теперь — старается удержать Гермиону в постели подольше, как проснется.
— Тогда утром они тоже проснулись со мной, и больше их нет, — сказала малышка однажды утром, впервые оказавшись возле постели сестры с заплаканными глазами.
Гермиона знала, что не заменит ей маму с папой, но изо дня в день старалась делать для неё все, что было в её силах. Поэтому и задерживалась. Поэтому и позволяла малышке засыпать в одиночество, отчего у самой рвалось сердце.