12
— Эдгар —
Я толком ничего не помню. Мне было настолько плохо, что меня больше не касался весь этот мир.
Со мной никогда не случалось такого. Я никогда не думал, что дойду до передоза.
Я никогда не думал, что мне придется сказать номер Колетт врачу, потому что родной отец вне сети.
— Кем она вам приходится?
Я еле как выдавил из себя, потому что голова все еще кружилась, что доводило меня до тошноты:
— Близкой подругой.
Врач звонит ей и говорит о том, что я чуть не откинулся от наркоты. И в скором времени Колетт уже сидит рядом со мной и то ли плачет, то ли ругается на меня.
— Мне придется вызвать полицию, чтобы сообщить об этом инциденте. Вы все-таки несовершеннолетний, полиция должна выяснить, откуда у вас наркотические вещества.
Я понимал, чем мне это грозит. И понимал, чем бы это грозило моему отцу (ему — тюрьма, мне — детский дом или колония), поэтому я решил очень смело: попросил Колетт достать бумажник из моих джинс, которые лежали рядом на кушетке с остальными моими вещами (я был в больничной сорочке)
Такое чувство, что все наши с Колетт ссоры из-за моей ошибки просто испарились. Сейчас она смотрела на меня с сожалением и так, что в ее глазах я отчетливо мог прочесть: «это моя вина, что ты ступил на эту дорожку»
Но нет, Колетт. Она не твоя.
Врач спокойно и с интересом наблюдал за моими действиями после того, как девушка дала мне то, что я попросил. Я вытащил оттуда банкноту в 100 долларов и протянул врачу со словами:
— Этого достаточно для того, чтобы никто не узнал об этом инциденте?
Но врач лишь усмехнулся. И это как раз-таки то, чего я боялся в данный момент.
— Я конечно понимаю, что ты ещё ребёнок, но такие вещи скрыть очень сложно. Впрочем, 1000 долларов — и мы сможем договориться, — заулыбался тот, покидая палату.
Черт. Так много... Если я потрачу так много, то у меня не останется достаточно средств на проживание, потому что я вполне нормально трачу деньги. Еще и занятия с Фэнгом...
Колетт смотрела на меня сочувствующе:
— Он вообще ахуел...
Я грустно рассмеялся:
— Ты права. Можешь съездить ко мне домой за деньгами?
— Ты чо, серьезно? Эдгар! На что ты жить-то будешь?
Я не знаю. Но главное, чтобы это не ушло дальше больницы.
— Колетт, прошу тебя. Все будет нормально.
Она колебалась, согласиться или нет. Где-то минуту она взглядом умоляла меня не делать этого, но я все равно упрямился. Я уверен в своих действиях.
Все же мой напор оказалось трудно выстоять, поэтому девушка вздохнула, поднимаясь с постели:
— Ладно... Где ключи?
— В джинсах. Деньги лежат у меня в комнате под тумбочкой, там можно отодвинуть доску ламината, будет отверстие в полу.
— Охринеть.
Колетт покинула меня, и я остался осмысливать то, что натворил вчера. Я не знаю, сколько сейчас времени, не знаю, долго ли был в отключке. Я не знаю, как меня откачивали. Я просто помню, что после звонка меня начало трясти еще сильнее, что я упал с кровати. Еще я помню, что меня положили на каталку и стали очень быстро и не очень аккуратно спускать со второго этажа. Еще перед глазами остался яркий слепящий свет фонарика, которым мне светили в глаза, пока везли на каталке по коридору почти пустой больницы. Такое чувство, будто я мог в любой момент откинуться, может именно поэтому они так суетились?
Я ясно для себя понял, что больше не поступлю так. Я больше вообще не буду принимать наркотики — это был пик, который ясно дал мне понять, что все вышло из-под контроля, и что если я продолжу, то это будет повторяться и повторяться, и на все эти разы у меня не будет столько денег. У меня вряд ли даже на второй раз деньги будут, однако я уверен, что второго раза не будет.
Я не пойму, разве врач имеет право завышать цену НАСТОЛЬКО? Он наоборот должен был мне ее занизить, так как я ребенок. Взрослым повышают, так как им светит решетка, но я же... это несправедливо.
Да и вообще то, что он согласился на взятку, да еще и с несовершеннолетним — полный пиздец для него.
Я вспомнил о Фэнге. О том, как он в первый день подвез меня и перед прощанием попросил завязать с наркотиками, а я в ответ вспылил. Я вспомнил о том, как он заботливо в пятницу напоил меня кофе с булочкой. Я помню, как он переживал тогда за меня. И я не понимаю, почему у меня в груди начинает пылать очень странное чувство, когда я вспоминаю об этом всем. Когда я вспоминаю просто о Фэнге и его душевной и искренней доброте.
Возможно... Я начинаю что-то чувствовать к нему? Дружба ли это? Или... Да ну, бред какой-то, ну а может все же...
Мысли путались. Я никак не мог разобраться со своими чувствами и понять, что же это за тепло внутри. Может быть, это тепло появилось из-за его заботы обо мне, которую раньше проявляла только Колетт. Ведь я принципиально ни с кем не знакомился, общался только с ней, привык только к ней. А тут... я стал много времени проводить с другим человеком, соответственно просто незнакомыми людьми остаться невозможно.
Да, скорее всего я просто начинаю испытывать к Фэнгу дружеское влечение, не более. Наверное...
Колетт приехала спустя полчаса, как позвонила мне и сказала, что пришла ко мне в дом. Я попросил ее найти того врача, и вскоре она зашла в палату вместе с ним.
Врач удивленно скривил одну бровь, когда я уверенно уселся на кровати и протянул ему 10 купюр в 100 долларов. Колетт стояла рядом и гневно наблюдала за тем, как этот жалкий мужчина в белом халате пересчитывает 10 банкнот и кладет к себе в карман.
— Отлично, тогда давайте проверим, можно ли вас выписывать.
Врач стал проводить осмотр. Он взял меня под локоть и заставил встать, при этом я удивлен, что у меня это хорошо получилось. Колетт нужно было куда-то отойти, да и врач хотел попросить ее об этом, поэтому девушка вышла и оставила меня наедине с этим лживым врачом.
В итоге он проверил мне слух, зрение и все остальное, что только можно быстро проверить.
— Судороги больше не наблюдаются. Мышление, слух, зрение, вкус и осязание пришли в норму. Обоняние... не до конца. Координация не нарушена... — диктовал он, когда в палату вскоре зашел еще один врач, которого я никогда не видел. Он сказал:
— Выпишешь?
— Да.
Я вздохнул с облегчением. Я и вправду чувствовал себя нормально, единственное, что меня тревожило — сильная головная боль вместе с резью в животе. Про голову не знаю, может, ударился ею когда с кровати вчера упал, а живот понятен — я не ел очень долгое время.
В итоге врач прописал мне капли, чтобы моя слизистая пришла в норму от химического ожога и запах вернулся окончательно.
Мы с Колетт вышли с больницы. Я вдохнул полную грудь воздуха и хотел было сказать спасибо Колетт, однако она заткнула меня лишь своим взглядом.
Злится. Или нет? Я не понимаю.
— Во-первых, я хочу убить тебя за то, что ты натворил с собой, дебил блять.
Хах. Ну да, она очень милая сейчас, однако у меня уже нет той реакции, что была раньше при виде ее такой. Я уже... влюбляюсь в другого человека.
НЕТ. СТОП. Я напридумывал это. Это не так...
— Во-вторых, я не простила тебя. И не прощу. То, что было сейчас — помощь в трудной ситуации, потому что у тебя никого нет.
Колетт следила взглядом за проезжающей мимо машиной. Мне стало некомфортно без ее взгляда на мне. Я знаю, что она не простит меня, однако... она прощается?
— Прости, Эдгар, но ты мудак, еблан и все остальное. Ты эгоист. Я не смогу...
— Колетт! Прости меня, прошу.. — я схватил ее за руку, чтобы удержать, когда она уже стала отдаляться от меня. Или мне показалось, что она стала отдаляться.
— Эдгар, пошел ты. Давно хотела сказать тебе эти слова.
И она ушла. Развернулась и оставила меня одного на пороге больницы. Как обычно она любит делать, однако сейчас она, кажется, ушла от меня навсегда.
Я поплелся по дороге в противоположную сторону от нее. Я не особо помню, как идти отсюда до дома, но я постараюсь сделать это, как раз прогуляюсь и проветрюсь. Моего телефона не оказалось в моей одежде, и я очень надеюсь, что врачи просто не взяли его (а зачем брать-то, лол), и он так и остался лежать у меня в комнате на кровати. По дороге я купил себе бутерброд и воду на последние деньги, что лежали у меня в бумажнике. В моем тайнике еще были, но не особо так много. Надеюсь, что я справлюсь и смогу выжить, однако я понимаю, что теперь тренировки придется либо прекратить, либо сократить...
Тогда я перестану видеться с Фэнгом. А я так не хочу, чтобы это случилось. Меня очень сильно тянет к нему, он очень приятный человек, с ним рядом... мне хорошо. Даже когда у меня ныло тело от нагрузок и я хотел поскорее съебаться оттуда, я все равно понимал, что мне лучше здесь, чем в одиночестве дома или в школе.
Ладно. Я справлюсь и что-нибудь придумаю.
_______________________
по вопросам (или просто пообщаться) пишите в тг: @aluyy_see
не бойтесь, я добри