Дыхание Луны

Дом погружен в полумрак. По крыше звонко стучит дождь. Огонь в очаге погас.

Юдзуки чувствовала тоску, словно муж забрал с собой всю радость. Вчера их оба не было дома, а сегодня только он ушёл на задание, оставляя её дожидаться в пустом поместье.

Она лениво скользнула взглядом по темной комнате, задерживаясь на букете пионов. Нежные пестрые лепестки немного согревают сердце, навевая теплые воспоминания о недавнем посещении фестиваля.

Несколько дней назад пара ходила в город на праздник. С фестиваля они ушли с огромным букетом и бутылкой сливового вина.

И сейчас Юдзуки рассеянно смотрит на яркие тюльпаны: белые, желтые, оранжевые, розовые и красные. Само олицетворение весны. Сейчас бы разжечь огонь и наблюдать за языками пламени, нежась в сильных и ласковых объятиях мужа, вместе кутаясь в мягкий плед и наслаждаясь то самое вино.

Слабая улыбка расплывается на губах, но тут же исчезает. Все мечты сейчас неосуществимы. Сложно, когда у вас одна работа на двоих и приходиться постоянно  переживать  друг за друга. Гёмей вернётся не раньше, чем через завтра вечером.

Юдзуки печально вздохнула. Проходят минуты, а может, и часы–сон не идёт. Выйдя на энгаву, ощутив пьянящий запах петрикора, и вслушиваясь в барабанный марш дождя, Юдзуки удивлённо вздрогнула, когда увидела в воротах силуэт мужа. Оружие тяжело и стремительно упало на землю. Хашира запахнула халат и побежала к нему, заключив в объятия и утыкаясь носом в широкую мужскую грудь.

– Гёмей...

Химедзима неловко наклонился, сжимая жену в ответ, на глаза навернулись слезы.

– Да, хорошо вернуться домой, к тебе. – Гёмей нежно коснулся  губами её макушки.

Юдзуки льнет к нему, как котёнок. Одежда столпа мокрая, где-то даже осталась кровь демона, пропитав и белый халат Юдзуки. Запах нечисти тоже чувствовался, но она сама хашира, им такое в привычку.

– Осторожнее, луна моя. Я не хочу, чтобы ты замерзла.

– Я так соскучилась! – восклицает она, обвивая руками его шею и притягивая Гёмея к себе. Покрывая поцелуями его лицо пробуя на вкус соленые капли слез и дождя. Наконец Юдзуки добираешься до его губ, нежно очерчиваешь языком. Сильный грохот грома отвлекает их.

– Ты прав, пойдём в дом, переоденешься, согреешься, похвастаешься, как всё прошло. – хихикнула она, под ручку и с улыбкой провожая его в дом.

Химедзима разжёг в комнате железную, дровяную печь. Хоть и весна, но всё же холодно.

Юдзуки помогает ему снять хаори, и верхнюю часть униформы. Расстёгивая пуговицы, руки её скользнули под одежду, ощупывая выдающийся пресс мужа. Гёмей улыбнулся, вздёрнув бровь.

– Я сперва планировал помыться.

– Как пожелаешь, – она отдала мужу полотенце, собрала грязную одежду, включая и свой халат и отнесла в другой конец дома, положив в корзину. Утром служанка придёт и постирает. Поспешив на кухню, Юдзуки приготовила ужин на скорую руку, достаточно лёгкий, но сытный. Под ногами начали крутиться Наму и Нами, прося вкусненького. Хашира дала обжорам кусочки мяса и те мурлыкая и чавкая одновременно, поглощали лакомство. Девушка поставила раскладной столик и принесла ужин. Гёмей пришёл через пару минут, одетый только в шёлковый халат. От его кожи ещё исходили клубы пары. – Сильно проголодался?

– Не сказать, что битва меня сильно утомила, но есть очень хочется.

– Итатакимас, любимый, – улыбаясь, Юдзуки сложила ладони вместе желая мужу приятного аппетита и получила такой же ответ от мужа. Гёмею она приготовила собу и рис со сладким картофелем, а себе заварила чай. Проголодавшийся мужчина быстро орудовал палочками с аппетитом поглощая ужин. Девушка рассмеялась. – Не торопись, демоны не отберут.

Прожевав рис Химедзима аккуратно положил на стол пустую тарелку и тоже рассмеялся.

– А кто их там знает. Не могу ничего поделать, очень вкусно.

– Правда?

– Готов поклясться всем чем скажет моя госпожа. – Гёмей был готов второй раз лишиться зрения, но никак не врать Юдзуки, ему досталась замечательная жена. Дома–любящая, нежная женщина, а за его пределами–охотница на демонов под покровом ночи. Мужчина никогда не забудет их первое знакомство и разговор у реки, помнит, как она рассказывала ему про своего первого мужа. Гёмей сделает всё, чтобы сделать счастливой свою луну.

– Всё хорошо, я тебе верю, только не подавись. – хихикнула девушка, Наму и Нами крутились вокруг неё, терлись лобиками и мурлыкали, а Юдзуки и рада их потискать, чай подождёт, а вот эти лапочки–нет.

Закончив трапезу и поблагодарив жену, мужчина сам убрал после себя и посуду, и столик. Вернувшись Химедзима подкинул дров, устроившись рядом с Юдзуки. Дождь всё ещё барабанил по крыше. Жирный Наму лёг спиной к печи и заснул, а маленькая, активная Нами заскучала и не придумала ничего лучше, чем кошмарить слепого хозяина. Чёрная бестия с разбегу накинулась на него, вцепившись когтями в халат.

– Какой страшный демон, никак из Двенадцати Лун! – супруги расселись, Гёмей отцепил малышку, положив на пол, поглаживая котёнка кончиками пальцев. Но чёрная истеричка с большими, как вишня зрачками и виляющим, как у собаки хвостом нашла кончик пояса хозяина, схватила в зубы и побежала из комнаты через небольшую щель, потом ещё и куда-то врезалась судя по шуму из коридора. Гёмей едва опомнился, а Наму даже проснулся. – А из кошек делают демонов, не знаешь? – с иронией спросил Химедзима придерживая одной рукой халат.

– Хм, хороший вопрос. – Юдзуки пожала плечами, засмотревшись на мускулы под разрезом халата. И тут она вспомнила, что под ним у него сейчас нет абсолютно ничего. От него исходил приятный запах персикового мыла. На лице столпа заиграла поистине хитрая, дьявольская улыбка. Приложив ладонь к груди мужа, она мягко опустила к его прессу, а затем к руке, что держала халат. Юдзуки забралась к мужу на колени, и оседлала его бёдра, положив ладонь Гёмея на талию, тем самым максимально расправив его халат. Муж поддался вперёд, припав губами к её губам.

Охотница гладила его пропаренную, нежную, отдающую персиком кожу и таяла от поцелуя, а сильные объятия вызывали полыхающее внизу живота томление. Юдзуки нравилось быть миниатюрной куколкой рядом с ним, малышка, которая макушкой ему едва до груди достаёт.

Девушка развязала свой пояс, при этом завязав им свои глаза.

– Что ты делаешь? – могучая рука проскользнула под шёлковую ткань, поглаживая спину вверх-вниз вдоль позвоночника.

– Хочу увидеть тебя так же, как ты видишь меня.

Столп камня снова целует жену сжимая руками её ягодицы. Юдзуки стонет мужу в рот, сжимая плечи Гёмея и отчаянно потираясь промежностью о его уже возбужденный орган. Охваченный страстью его хватка становится крепче, однако, это только больше заводит девушку.

Запустив руки мужу в волосы и отстраняя его от себя. Гёмей непонимающе хмурит брови, и прежде, чем он успевает задать вопрос, жена касается его шее, нежно целуя. Химедзима запрокидывает голову и хрипло стонет. Пользуясь пальцами, как глазами, Юдзуки одними кончиками, едва касаясь ощупала его тело: шею, плечи, торс. Этот эксперимент словно вызвал в ней новые чувства, как будто ловя в Гёмее некую загадку от того что она не видит, но чувствует его. Юдзуки улыбнулась от осознания этого, что её тело для него, тоже в своем роде, приятная загадка.

Девушка чувствует его касания на своей груди, как нежно он ласкает чувствительные соски, перекатывая их пальцами и поглаживая круговыми движениями самую верхушку, заставляя жену приятно вдыхать. В их случае любовь и в правду слепа, но это ещё больше будоражит воображение.

Однако её изучения не закончились, вернувшись к груди, Юдзуки стала очерчивать пальчиками контур, дразняще задевая соски, и улыбаясь ощущая мурашки на коже мужчины. Затем охотница перешла на кубики, а дальше до низа живота и заканчивая свой путь возбуждённым членом, вздувшие венки которого словно дорожки вели её.

Не в силах ждать, Гёмей входит одним рывком. От остроты ощущений, от того, как растягиваются внутренние мышцы, Юдзуки громко ахает, вцепившись ногтями в мускулистые плечи.

Наму проснулся от испуга и убежал из спальни.

На какое-то время Юдзуки замирает, заново привыкая к потрясающему чувству наполненности.

"– Каждый раз как в первый... Аааах! Да!" – подумала хаширо луны.

Гёмей резко меняет их двоих местами. Теперь ему хочется водить. Его толчки глубокие, но мучительно медленные. Все нервные окончания накаляются до предела. Это просто невыносимо. Юдзуки приподнимает бедра, и обвив ногами талию мужчины, насаживается на член, отчаянно желая погасить пылающий внутри пожар. Но стоны от пронизывающего с головы до ног удовольствия–дают понять как стремительно можно сойти с ума.

Гёмей поднял её руки за голову и сковал в "замочек", чтобы даже не пыталась до себя дотронуться. Гигант приглушённо стонал на ухо, опаляя кожу , поддавая жару, как дров в печь.

– Терпение, любовь моя, позволь мне как можно дольше ублажить свою прекрасную госпожу.

– Я не могу ... – всхлипывает хашира.

– Можешь, луна моя, можешь. – Гёмей переключается на грудь, облизывая сосок и затем легонько зажимая его губами. Девушка выгибается навстречу, сдаваясь во власть мужа. Еще никогда он не оставлял её неудовлетворенной, и этот раз, не станет исключением. Гёмей другой рукой берёт её за поясницу и поднимает повыше. Новый угол проникновения заставляет охотницу взвыть. Гёмей начинает двигаться чуть резче, но все так же плавно.

От переизбытка чувств из глаз потекли слезы. Хашира луны напрягается всем телом, даже не осознавая, как шепчешь свои мольбы. Главное, что их слышит Гёмей. Пара быстрых мощных движений, и он изливается внутрь. Чувствуя, как теплое семя наполняет внутренности, как Гёмей ласкает все уязвимые места, приходит желанная разрядка, ощущение будто теряешь сознание и так же стремительно приходишь в себя.

Нежно-розовые ленты стали поглощать небо. Стоило бы дров подкинуть, а то в комнате стало прохладнее. В чувства привели мягкие поцелуи мужа в ложбинку, шею и щёку. Гёмей аккуратно поднимая Юдзуки, укладывая на футон и встает, чтобы подкинуть дров. Скользнув к ней под одеяло, хашира обнимает свою охотницу за талию и переворачивается так, чтобы Юдзуки лежала на его груди. Мужчина развязал пояс на глазах и усмехнулся.

– Ну как?

– Так ощущения даже острее. Когда не можешь видеть, начинаешь обращать внимание на другие чувства. – Юдзуки чмокает мужчину в нос, удобно устраиваясь на его груди.

– Тебе нужно поспать, ты слишком вымоталась. – говорит Химедзима едва сдерживая улыбку.

– Ещё хватает сил и наглости издеваться! – наигранно разозлилась жена слабенько ударив его кулаком.

– Сил у меня всегда хоть отбавляй.

– Скажи это ещё раз! Ведь совы на улице не знают, что ты самый сильный столп. Я тебя порчу, Гёмей Химедзима, ты стал слишком самоуверенным и весёлым. Куда делся скромный и плачущий хашира камня?

– А откуда я знаю? Ты его куда-то прогнала, не хочешь признаться?

Юдзуки рассмеялась, а помолчав, услышала стук его сердца. Любимый мужчина дома, в безопасности, вместе с ней.

Под тихий стук дождя, легкое потрескивание горящих дров и мерное биение сердца под щекой, можно было бы спокойно заснуть, но супругов словно посетила одна и та же мысль.

– Опять грустишь? – шёпотом спросил Гёмей, гладя любимую по спине.

– Мне интересно, мы о том же с той задумались?

– О чём?

– О том, что счастье не бесконечно. Я про то... что нашему поколению пророчили, что именно мы избавим мир от демонов.

– Тогда мы думаем об одном и том же. – Химедзима прикрыл глаза, печально пролив несколько крупных слёз.

– Я не готова снова терять кого-то. – Юдзуки взяла мужа за руку. – Скажи, ты представлял когда-нибудь свою жизнь, после моей смерти?

Гёмей нахмурился, а тон приобрёл раздражительные нотки

– Ты слишком далеко заходишь с этими вопросами, Юдзуки.

– Ответь мне, пожалуйста, Гёмей! Это очень важно. – умоляла охотница крепче сжав его руку.

Мужчины глубоко вздохнул и шумно выдохнул. Он задумывался об этом ещё до их свадьбы. Но раз судьба свела их, как двух истребителей, то почему любящие друг друга люди должны себя мучить и томительно ожидать наступления смерти, а про себя подумать:"А ведь я изначально знал, что так произойдёт, что ничего не выйдет у нас, что у наших отношений один конец. И даже хорошо что мы их не начали".

Вот только страх никуда не уходит. И отстранённость, и смерть любимого всегда выжигает изнутри. Смерть–часть жизни, избегать её невозможно, вот и пытать они с Юдзуки друг друга не стали. Влюбились, сошлись, поженились.

Вот только приближается кровавое цунами, после которого останутся в живых лишь единицы.

– Да, я думал об этом, но это будет сложно назвать жизнью.

– Давай пообщаемся кое-что друг другу?

– Всё что угодно, госпожа моя.

– Мы либо живём вместе, либо умираем вместе, при любом раскладе. – при любом раскладе–это значило лишь то, что в случае смерти одного из них, другой–совершит сэппуку.

– Обещаю. – без раздумий выдал свой ответ Гёмей. Жизни без своей луны, и не жизнь вовсе, а унылое призрачное существование. Легче нож в животе, чем такое горе.

– Обещаю, – сказала ему жена. – Мы вечно будем вместе.