ТВОЙ МИР | 18+

Парни и сами не заметили как Манэ стала неотъемлемой частью их жизни. Однажды, в ее руки попали копии романа, благодаря Мэттью Колгану, который знал, что друг, ничего предпринимать не собирается.

Рассказывая о возможностях, строя планы на дальнейшие проекты и желая заключить контракт Манэ светилась изнутри, но Том быстро ее разочаровал, сказав, что у него нет планов на дальнейшее развитие и все, что ему нужно это оставить в мире, что-то связанное с Сэмом.

Написав книгу, Том был уверен что жизнь изменится, что он сможет отпустить брата, но он имея на счету кругленькую сумму не смог даже съехать с обшарпанной, прокуренной квартиры, потому что в каждой детали жил Сэм.

Все вокруг твердили о безоблачном будущем, блестящей карьере писателя ожидая от Янга новых работ, но тоска снова одолевала его, а жизнь окончательно потеряла смысл.

10 ноября в день рождения братьев Янг, после оглушительной вечеринки, которую организовал издатель в одном из клубов Лондона, Томас не разделяя всеобщей радости напился так сильно, что не отличал реальность от воображения.

Закрывшись в кабинке мужского туалета, Томас начал ощущать дикую усталость от всего, что происходит в его жизни. Достав из внутреннего кармана складной ножечек Сэма, он полоснул им поперек запястья. Увидев собственную кровь в его голову вдруг пришла мысль, что она такая же как и в тот день — липкая и густая, она разливалась вокруг его тела, впитываясь в одежду.

С трудом открывая глаза из-за того, что ужасно хотелось пить, Том попытался что-то сказать. В ту же секунду перед ним появились Манэ, под глазами которой была растерта тушь и Мэтт, который спас ему жизнь во второй раз.

Он видел Сэма, там во сне. Брат сказал, что это последний шанс и больше ему так не повезет. Тогда, Том принял решение, прожить лучшую жизнь за них двоих.

***

Манэ никогда не мечтала о великом, не строила планов на будущее и даже представить не могла, что однажды она закциклится на одном человеке.

Было в нем, что-то чего она не видела в других мужчинах. Молчаливый, внимательный, с прекрасным потенциалом, он всегда много курил, что привлекало ее еще больше.

Манэ всегда знала, что у него миллион проблем, но Том никогда их не с кем не обсуждал. Впервые в жизни она встретила писателя, который не был заинтересован в продвижении собственной рукописи, а из собственных побуждений от издательств до агентов бегал человек, который даже не был его другом. Тогда, она не рассчитывала на многое, через ее руки ежемесячно проходили сотни «невероятных романов, которые еще не видел этот мир», но вот проблема они все были одинаковыми, затянутыми, с проблемами высосанными из пальца. Не было искры.

Когда, она впервые встретила Мэтта, штурмовавший ее телефон на протяжении недели, внутри не было странного чувства, которое обычно бывает, когда встречаешься лицом к лицу с судьбоностными событиями и людьми. Единственное, чего она хотела, чтобы странный тип от нее наконец-то отстал и она продолжила дальше выполнять свою работу.

Но какой удивительной была жизнь и события, что ее наполняли, спустя почти шесть лет странный писатель и его не менее странный друг, стали для Манэ самыми близкими друзьями.

Чтобы собраться с мыслями и наконец покончить со всеми недосказанностями, касающимися Манэ, Мэттью пришлось слишком долго готовиться. Всю ночь он писал текст своего признания, который всё ещё казался ему сырым и несовершенным. Так и не сомкнув глаз, он решил, что нужна подходящая обстановка, поэтому заказал шампанское и букет роз на вечер.

В какой-то момент ему пришла в голову идея приготовить ужин, чтобы создать уютную атмосферу. Однако, как показала практика, это была провальная идея. Пока он, нервничая, повторял на помятом листке своё признание для Манэ, рыба в духовке сгорела, наполняя кухню густым дымом. Мэттью, который с годами научился отлично готовить, оказался неспособен сосредоточиться на простых вещах из-за нахлынувших чувств. Эта женщина, с темно-карими глазами и яркой улыбкой, путала его мысли и сбивала с привычного ритма.

Мэтт благодарил судьбу за то, что его лучший друг не видит его таким, иначе насмешек и подколов ему бы не удалось избежать, благо рано утром Томас уехал в Лондон. В то время как Манэ, почти весь день просидела на улице в беседке читая книгу и совсем не обращала внимания на происходящее вокруг.

Мэтт накинул куртку, чувствуя, как с наступлением сумерек холод проникает под одежду. Воздух становился всё прохладнее, он ускорил шаг.

Серые облака медленно затягивали небо и первые звёзды робко мерцали сквозь пелену. Лёгкий ветер шуршал опавшими листьями, унося их вдаль и Мэтт ощущал, как от этого шороха пробегают мурашки по коже.

В беседке, укутанная в тёплый шарф, сидела Манэ, погружённая в свои мысли. Её силуэт выделялся на фоне тусклого света, струившегося из окна ближайшего дома.

- Манэ, ужин готов.

Манэ подняла голову и встретилась с ним взглядом. В её глазах промелькнуло тепло, но затем она покачала головой.

- Я ещё немного побуду здесь. - тихо сказала она, делая глоток из фляжки, которую Мэтт заметил только сейчас.

Парень вздохнул, но не стал настаивать. Вместо этого он сел рядом с ней на скамью, чувствуя, как холодок от древесины проникает через ткань брюк. Какое-то время они сидели молча, наслаждаясь тишиной и спокойствием вечера. Ветер усилился, пронося по саду аромат влажной земли и увядающих листьев.

Мэтт понимал, что ей нужно именно это — немного тишины, немного времени наедине с собой.

- Как день прошел? - поинтересовалась она.

- Я сжег рыбу. Поэтому пришлось заказать еду.

- Ты же отличный повар, как это произошло?

- Да, так... кое-что не давало покоя.

- Понимаю.

- Хочешь, я расскажу тебе о том, чего никто не знает? - улыбнулся Мэтт, глядя ей в глаза.

- И чего же я о тебе не знаю?

- В январе я улечу в Париж. На долго.

- Что?! Зачем?

- Буду писать новый роман. Конечно, иногда, я буду по вам с Томасом скучать, но не слишком сильно.

- Где ты будешь жить? И почему, роман нельзя писать в Лондоне?

- Потому что, моя мать выходит замуж за француза и как ее сын, я должен присутствовать на торжестве. Буду жить в ее загородном доме и отправлять тебе письма голубями. В Париже их полно.

- С тобой будет все в порядке?

- Иначе и быть не может, но ты всегда можешь присоединится ко мне.

- Париж, это заманчиво, но у меня работа.

- Карьеристка ты моя! - Мэтт при обнял ее за плечи, замечая еле заметную грусть. - Хочешь мне рассказать, о том, что тебя гложет целый день? Или книга настолько интересная, что ты всего-то восемнадцать страниц осилила.

- Я читала этот роман по меньшей мере раз десять. - Манэ глянула на потрепанные «Бумажные города».

Парень ничего не ответил, продолжая смотреть на нее. Он так редко бывает, на столько близко к ней, что каждый раз, когда выдается такая возможность, то старается запечатлеть каждую деталь ее лица. Крошечная родинка у глаза, четко очерченные губы, которые она всегда красила темно-розовой помадой, высокие скулы, а ее волосы всегда пахли духами, что однажды подарил Мэтт.

Манэ поджала нижнюю губу, наконец посмотрев на ожидающего парня.

- Если в один день, ты поймешь, что сильно влюблен в кого-то, сделай все возможное, чтобы она была с тобой. Не води девушек за нос и не играй чувствами, это сильно их ранит. А еще... даже не думай положить всю свою жизнь на карьеру, должно быть что-то важнее. Семья. - от выпитого Бурбона, женщина постепенно пьянела и ее взгляд становился пустым.

- Что ты! - вздохнул Мэтт, убирая руку. - У меня будет три дочери и один сын. Я сделаю все, чтобы у меня хоть раз в жизни была нормальная семья.

- Завидую, той кто тебя окрутит. А я решила больше не влюбляться. Никогда! Это приводит к самокопанию и разочарованию, как в себе так и в людях. Что нужно сделать, чтобы стать владельцем каменного сердца?

- Сердце из камня легко разбить, поэтому пусть оно остается мягким. Как по мне, мягкое сердце — самое сильное. Оно выдерживает любую боль и сохраняет в себе жизнь.

- Мэттью Колган, а ты крутой! - Манэ улыбнулась, легонько толкая его плечом.

- А то! Но Манэ... - Мэтт развернулся всем телом к женщине. И казалось был готов, сказать те слова, что так долго заучивал, но в тот момент они показались ему такими бессмысленными и неискренними. - Ты такая красивая сейчас, если бы ты видела себя моими глазами, то поняла о чем я. Ты нравишься, многим мужчинам, но совсем не замечаешь этого. Даже самая сильная любовь, проходит. Просто наступит момент и ты снова влюбишься, даже не вспоминая о Томасе Янге. - Мэтт осторожно завернул спадающую темную прядь за ухо.

Манэ улыбнулась, снова пряча то, что чувствовала на самом деле. Допив оставшийся алкоголь во фляжке, она заглушила последние чувства, которые могли выдать ее слабость.

- Ты же сильная Манэ, зачем тебе человек, который никак в тебе не заинтересован?

- Боже, нет! Только не это! - ее смех, граничащий со срывом отразился эхом в голове Мэттью.

- Манэ?! Тебе плохо? Я отведу тебя в спальню. - Мэтт поднялся с деревянной скамьи, когда женщина выставила ладонь вперед.

- Нет! Мэтт, больше всего в жизни я мечтаю, чтобы никто и никогда снова не называл меня «сильной». - еле заметная слеза упала на руку. - Я вымотана от постоянной необходимости быть «сильной». Я просто хочу поддержки. Хочу любви, понимания. А не чтобы, меня похлопали по спине за то, как я хорошо справилась с очередным ударом.

Колган почувствовал, как его кожу покрывают миллионы мурашек. Он был так долго влюблен в нее, но никогда не замечал ее настоящие чувства, никогда не видел этой стороны. Она всегда была в их с Томом жизнях, но были ли они в ее? Манэ никогда не просила помощи, со всеми передрягами всегда разбиралась сама и в самые сложные моменты у нее не было никого, кроме восхищенных зрителей.

Он коснулся ее плеча, другой рукой осторожно вытащил пустую флягу, отставляя ее на деревянный стол.

Женщина была пьяна и разбита окончательно. Приняв решение, что будет в первую очередь ее другом, который поддержит в любую минуту и позаботится о ней, Мэтт одним движением подхватил ее на руки.

Манэ не издала ни звука, лишь положила голову ему на грудь.

Только скрипучие половицы ступеней, выдавали шаги Мэтта державшего в руках пьяную женщину. Толкнув ногой чуть приоткрытые двери комнаты, он осторожно уложил ее на постель.

Мэтт влюбился в Манэ не за ее выдающиеся внешние данные или блестящий ум, даже ее чувство юмора было второстепенной причиной. Она была единственной, кто разглядела в нем талант. Благодаря ей, он был сейчас именно здесь.

В комнате царила приглушенная тишина, нарушаемая лишь мягким шелестом ночного ветра за окном. Лунный свет осторожно пробивался сквозь занавески, рисуя на полу узоры. Дыхание Манэ было неровным, а щеки пылали алым огнем.

Мэтт сидел на краю кровати, все еще надеясь признаться ей. Сняв очки он бросил их на прикованную тумбу.

- Знаешь... мне жаль. Я не знал, что ты чувствуешь. Если тебе будет, когда-нибудь больно, просто расскажи мне. А то, получается совсем несправедливо. Смеемся мы вместе, а страдаешь ты в одиночку.

Он так и не произнес свою речь о любви, что готовил весь день. Манэ, слегка приоткрыв глаза, схватилась за его черный свитер и не желая отпускать, притянула к себе. Она смотрела на него с такой глубиной и нежностью, что у него перехватило дыхание.

Их лица оказались запредельно близко, Мэтт чувствовал её тепло и запах.

Женщина медленно потянулась к нему, её рука легла на его щеку, легким касанием, будто она боялась, что это всего лишь сон. Мэтт закрыл глаза, ощущая её прикосновение, пока его сердце билось как сумасшедшее.

И вдруг, она подтянулась к нему и коснулась его губ своими. Поцелуй был сначала осторожным, почти невесомым, как шелест крыльев бабочки. Он почувствовал её дыхание, смешанное с ароматом алкоголя и мягкие губы, такие тёплые и желанные.

Мэтт ответил на поцелуй, его руки нежно обвили её лицо, пальцы запутались в волосах. Время словно остановилось. Каждый поцелуй становился глубже, каждый вздох — тяжелее. Он чувствовал, как её тело дрожит в его руках и это лишь подстегивало желание.

Мэттью, наконец-то вкусивший желаемое, полностью погрузился в этот вихрь эмоций. Их губы сливались, языки танцевали в чувственном танце, каждый поцелуй был наполнен долгими годами ожидания и скрытой страсти.

Манэ Эмерсон знала, ее самоуважение актуально до поцелуев в шею, она вздрогнула, ощущая, как горячее дыхание обжигает её кожу, и не смогла сдержать тихий стон, вырвавшийся из губ. Его поцелуи были нежными, но настойчивыми, плавно перетекающие от шеи к ушам.

Ее руки нашли его рубашку и она с нетерпением расстёгивала пуговицы, жадно касаясь его пресса и твердой груди.

Парень осторожно скользнул рукой под её тонкую кофту, чувствуя, как его пальцы касаются разгорячённой кожи. Каждый её вдох и выдох отзывались на его прикосновения, он чувствовал, как тело Манэ содрогается под его ласками. Медленно, чтобы не спугнуть атмосферу момента, он поднимал кофту всё выше, наслаждаясь каждым дюймом её обнажающейся кожи.

Когда кофточка была наконец снята, он нежно поцеловал её живот, его губы оставляли горячие следы на коже любимой женщины, пока ее дыхание, становилось прерывистым и глубоким.

Достигнув кружевного черного лифа, Мэтт на мгновение остановился, любуясь её красотой. Он подчёркивал изгибы её тела, придавая ей ещё более соблазнительный вид. Мэттью нежно касался края её белья, наслаждаясь ощущением нежного кружева под своими пальцами. Его дыхание становилось всё более учащённым, а каждое прикосновение отзывалось в теле Манэ волной сладостного трепета. В тот момент, когда Колган одним движением расстегнул застёжку на лифе, внизу раздался громкий хлопок входной двери.

- Манэ! - раздражительный голос Томаса прорезал тишину, словно удар грома. Женщина вздрогнула, её глаза широко распахнулись от неожиданности. Она мгновенно перевела взгляд с полуголого парня на приоткрытую дверь спальни.

Мэтт почувствовал, как тело Манэ напряглось, её руки, только что крепко обнимавшие его, теперь дрожали. В её глазах читалась смесь паники и вины, которые он пожелал бы, никогда не видеть.

Тишина, наполнившая комнату после окрика Томаса, казалась невыносимой. Они оба знали, что случившееся в эту ночь изменит всё. Мэттью медленно отпустил её, стараясь не делать резких движений, чтобы не усугубить её состояние.

- Манэ. - тихо прошептал он, его голос был полон сожаления и тревоги. Она смотрела на него, пытаясь собрать мысли, её сердце всё ещё бешено колотилось от недавней страсти и внезапного страха.

- Уходи. Немедленно. - накинув на себя кофту, Манэ указала на дверь.

Томас, всё ещё не получив ответа, начал подниматься по лестнице, его шаги звучали всё ближе и ближе. Мэттью мысленно посылая друга ко всем чертям и осознавая, что важный момент был безвозвратно утерян, быстро начал одеваться.

- Я скажу ему, что тебе нездоровится. - произнес Колган на выходе из спальни.

В коридоре он увидел Томаса, явно недовольного поездкой в «BeLikeFrancis». В руках у него были какие-то бумажки, его галстук был наполовину развязан, а рукава рубашки закатаны до локтей.

- Зачем так орать!? - подойдя ближе к другу, он закинул руку ему на плечо. - Лучше бы ты застрял в пробках на выезде из города или редактор, случайно закрыл бы в кладовой, а еще лучше инопланетяне телепортировали тебя на марс. МММ? Как тебе?

- Что ты несешь? Опять пьяный?

- Если только от любви, которая прямо сейчас сорвалась с заветного крючка. - съязвил Мэтт. - Что там у тебя?

- Манэ, расписала новый план работы, а мне не показала! Что за лекции, которые я должен вести по пятницам со следующего месяца в Брайтоне? Встреча с молодыми писателями в начале ноября!? Приглашение на интервью! Запись подкаста! Что это? Почему меня ставят перед фактом?

- И это все? - поправляя очки, Мэтт еще раз взглянул на расписание не веря своим ушам. - Придурок! Я думал, что-то серьезное. - от негодования парень прошелся по коридору, надеясь на успокоение. - Уффф. Она говорила о плане работ вчера утром и если бы ты ее слушал, а не переписывался со своей замужней девушкой, то не испортил бы лучшую ночь в моей жизни. Не забывай, гонорар Манэ зависит от нашей с тобой активности. Поэтому хватит отсиживаться в своем Истборнском замке и окучивать принцессу архива, время браться за работу.

- Я не...

- Не оправдывайся. - похлопав Томаса по плечу. - Манэ приболела, прямо перед твоим приходом. Не беспокой ее. - после сказанного Мэтт, скрылся в своей комнате, делая вид что еще десять минут назад ничего не произошло.

Девушки редко ему отказывали, но если такое происходило он напоминал себе, что если нас не выбирают, это вовсе не значит, что мы недостаточно хороши.

И наша ценность никак не связана с возрастом, работой, внешностью или способностью быть в отношениях.

Быть одному — это не плохо. Наоборот, одиночество дает нам возможность прийти к откровению с самими собой. Для кого-то это может быть тяжелым бременем, но это путь к пониманию того, что любовь, которую вы найдете внутри себя, навсегда останется вашей.

Напоминание о том, что наше личное счастье, никогда не зависело от других людей.

Хоть он ей и не сказал, что любит, а Манэ не ответила ему отказом, каждый из них понял, что произошло и чем это должно закончится.

Мэтт знал, что у них ничего не получится, но ему так нравилось ее любить.