Глава 19.
КАЛЛИСТА
Невозможность ситуации только отпугивала. Моё сердце было разбито и уничтожено безжалостным рывком человека, которого я давным-давно считала родным. Я доверилась. Я была любима, казалось. И прямо сейчас я сижу в ванной комнате, задыхаясь от мрака воспоминаний. Я тону в своей боли, когда моё сердце разрывается от разочарования. Оно билось ровно до того момента, как я осознала.
Воспоминания – это осколки. Когда твоё сердце разбивается вдребезги, от него остаются кусочки. Они будут всегда напоминать о себе, вдавливаясь в мягкую и нежную плоть твоего сердца. А потом они решат утонуть в твоей крови, пока ты безмолвно кричишь, и никто тебя не слышит. Сердце покроется тонкой корочкой, которая, кажется, защищает от всего. Но когда ты открываешь себя человеку, маленькая искра доброты расцветает в глубине твоей души, сияя. Она растапливает эту кору и медленно просачивается наружу, убивая мрак. Тебе кажется, что всё налаживается. И в один момент, когда ты полностью вдыхаешь, в твоё сердце вонзают новый нож, ранив – даже, быть может, убив, уничтожив навсегда – душу этой единственной искры любви.
И после этого осколки вонзаются каждый день. Они никогда не уйдут. Никогда не оставят.
Никогда не помогут.
Чем больше ты будешь брыкаться, пытаясь вытащить их, тем глубже они будут расти. Их уродливые острые руки будут тянуться к твоему сердцу, всё больше погружая его во мрак.
Они будут душить его.
Вместе с ним и тебя.
Дверь тихо открывается и заходит Алессио, нахмурившись, наблюдая за мной. Он смотрит на меня сверху вниз как великолепная статуя. Потом опускается на колени.
Да, на колени.
И берёт указательным и большим пальцем мой подбородок, слегка приподнимая.
–Я рядом, Каллиста. Чёрт, я даже не знаю до сих пор, из-за чего у тебя панические атаки.
Когда долгое время молчу, а слёзы текут, пытаясь задушить меня, он – если это вообще возможно – хмурится ещё сильнее, изучая моё лицо. Мне не нравится то, что он заглядывает в мою душу.
Я боюсь, что он разочаруется во мне, если увидит, что скрывает моя уродливая душа.
Его внимательные глаза изучают каждую часть моего лица, будто выискивая признак раны или что-то в этом роде. Они смягчаются, когда парень ласково гладит мою щеку большим пальцем.
–Тебе больно?
Я не ответить, и вместо ответа шепчу:
–Я люблю тебя, Алессио.
Я жду, очень долго что чего угодно, с надеждой застыв на своём месте. Казалось, секунды превратились в года.
Алессио смотрит на меня всё так же, без изменений в лице. Единственное: он застыл. Он не моргает и не пытается сделать любое движение, будто пытаясь напугать меня.
–Любишь...меня? – его хриплый голос режет воздух. Я киваю, когда слёзы разочарования текут по моим щекам. Неужели...он не любит меня? Глупая и наивная Каллиста. На что я надеялась?
–Я не знаю, я не знаю, что мне делать. Ты не любишь меня, хорошо. Но...– мои слова обрываются, когда его губы впиваются в мои, и он прикусывает мою нижнюю губу, а потом отстраняется и слизывает слезу, текущую по моему лицу.
–Это моё. – он целует мой нос. – Ты моя. И никто, блядь, не увидит твоих слёз кроме меня. Мне ненавистна мысль о том, что тебе больно. – он поднимает меня на руки.
Алессио такой сильный, красивый и ласковый...
Я кладу голову на его грудь, когда он несёт меня бог весть куда в свадебном стиле. Я вдыхаю его знакомый аромат, впечатляя в памяти. Я чувствую, что моя спина соприкасается с мягким матрасом кровати.
О, так я лежу на спине? Вау.
А надо мной нависает мужчина, в которого я по уши влюблена. А он так и не ответил на мой безмолвный крик души в виде признания. Чем больше я думаю об этом, тем сильнее моё сердце разрывается.
Живи моментом, Каллиста.
Алессио осыпает моё тело мягкими поцелуями, держа моё запястье там, где чувствуется пульс. Он целует мой лоб.
–Такая красивая. – мой нос. – Такая милая. – краешек моих губ. – Такая, блядь, совершенная. – моё горло, а потом и грудь.
Я наполняю лёгкие воздухом, когда он аккуратно раздевает меня, взволнованно наблюдая за мной.
Его глаза кричат «Ты уверена?»
–Я не достоин такой, как ты. – бормочет он, отстраняясь, но я резко хватаю его за запястье и останавливаю.
–П-пожалуйста. – мой голос дрожит, и я ненавижу это.
Но что я могу сделать рядом с сокрушающей любовью? Ничего.
Некоторое время парень молчит, но потом сжимает губы, пробубнив под нос «К черту всё», и вновь целует мои губы.
Жёстко, страстно и без капли нежности.
Мы остаёмся совершенно голые, и этот факт убивает меня. Я никогда...не была голой перед кем-то.
Но то, как Алессио смотрит на моё тело? Восхищение, благоговение, грань одержимости.
–Ты чертовски красива, Каллиста.
Моё имя с его уст звучит так приятно, и дрожь накапливается внизу моего живота, желая большего.
Ожидая большего.
О, мой бог.
Его тело совершенно. Он восхитителен, как греческий бог. Кубики пресса тверды, как камень, а поза настолько уверенная, что это просто чудо.
–Ты можешь остановить это сейчас, или я не сдержусь, cherie. (Пер. возлюбленная, любимая).
Мм, его французский настолько великолепен, что мои уши готовы вечно слушать его голос.
–Сделай это, Алессио. – шепчу я. – Возьми уже то, что принадлежит только тебе.
И я имею в виду все, что говор. Моё тело и душа с самого начала принадлежали ему.
Он рычит, кладёт мои ноги себе на плечи и устраивается между моих ног.
–Скажи, если тебе будет больно.
И одним плавным движением он входит в меня, заставляя мои глаза закатиться, а рот открыться в беззвучном крике. Чёрт.
Это...действительно больно.
Моё сердце бьётся так быстро от боли, что я удивлена, как оно ещё осталось на месте. Я сжимаю нижнюю губу между зубами, пока не чувствую привкус крови и не слышу собственный стон мучения.
Алессио замирает внутри меня, берёт мою руку и трогает моё запястье. Он целует мою руку и просит моего разрешения на продолжение.
Я еле киваю.
Он медленно выходит из меня и вновь входит, наклонившись вперёд. Со временем боль уменьшается, и на её место приходит что-то более интересное.
Более новое и невероятное.
Удовольствие сжимает мой живот, когда парень плавно ускоряет свои движения, заставляя меня видеть звёзды от этого ощущения.
Мои стоны больше не болезненные. Они звучат как у самой развратной девушки на свете.
Я пожалею об этом. Однозначно. Но я не хочу сейчас думать об этом, когда я своими руками отдаю своё сердце окончательно человеку, который прямо сейчас изо всех сил старается не причинить мне боли и останавливается каждый раз, когда видит дискомфорт на моём лице.
–Скажи, кто я для тебя, Алессио. – я не знаю, как я умудряюсь звучать, когда моя голова кружится от новых ощущений.
Парень рычит, покачивая бёдрами вперед.
–Ты, Каллиста, знаешь. – он погружается глубже, как никогда раньше, и я вскрикиваю, когда моё освобождение пронзает меня. Мои глаза закатываются к затылку, ногти впиваются в сильную спину парня, а рот открывается в крике наслаждения и удовольствия. Он делает несколько рывков вперёд, и кончает сразу после меня, дрожа надо мной от силы оргазма.
–Чёрт..– шепчу я, пытаясь отдышаться. Алессио аккуратно выходит из меня, и я шиплю от небольшого, но резкого дискомфорта. Я закрываю глаза, позволяя мыслям запутаться в голове.
Я даже не слышу, когда Алессио уходит, а потом опять возвращается. Мне приходится открыть глаза только тогда, когда я чувствую на своей киске нежное прикосновение. Мои глаза расширяются, когда я обнаруживаю там его, мягко вымывающего меня.
–Ты устала, вероятно. Я позабочусь об этом, не переживай. – говорит он спокойным голосом, который успокаивает так же, как и звучит.
Тот факт, что я сама попросила его об этом, бросив свою гордость под ноги, заставляет меня задуматься над тем, не было ли это ошибкой. Но когда я смотрю на парня, который аккуратно, пытаясь не причинить мне боль, поглаживает мою боляющую плоть, я понимаю, что это не так.
Прежде чем закончить своё дело, он оставляет там короткий поцелуй, который вызывает у меня лёгкую улыбку. Я слишком устала, чтобы обдумать произошедшее, но я держусь из последних сил, чтобы не заснуть. Мне интересно, куда денется Алессио.
Он, кажется, принимает душ. Через полчаса возвращается и ложится в кровать, рядом со мной, не забыв, прежде всего, накрыть меня одеялом, а потом и самому спрятать себя под ним. Я осторожно кладу голову на его грудь.
У меня такое ощущение, что если я сделаю одно неверное движение – он уйдёт, как призрак, растворившийся в тумане.
Он гладит меня по волосам, поцеловав в макушку.
–Я был слишком груб, да? – безнадежность в его голосе пугает меня. Я отрицательно качаю головой.
–Нет, всё в порядке. Ты..не был груб, правда. Спасибо тебе за это.
–Если я причинил тебе боль, то я самый, блядь, худший моральный урод на свете. Я заслуживаю за это смерть.
–Нет, Алессио. Мне было приятно. Очень. – я улыбаюсь, когда чувствую его усмешку и понимаю, что мне удалось растопить лед, возникший из ниоткуда.
Наступает уютное молчание, которое прерываю я:
-Что будет дальше, Алессио?
Парень тяжело вздыхает.
-Мы либо умрем от рук моего отца или твоих братьев, либо...- он замолкает, крепче сжимает мою руку и продолжает после глубокого вздоха.- либо придется закончить.
–Нет...А как же это?
–Что «это»?
–Любовь. Наша любовь, Алессио.
–Ради тебя и твоей любви я готов умереть, не волнуйся.
Его слова раскрывают искру в моём сердце. Но он до сих пор не сказал мне что-то о взаимности или что-то в этом роде. «Твоей любви». Не нашей.
Кого я обманываю? Меня никто не способен полюбить.
–Знаешь, Каллиста. Я думаю, что ни одну женщину в своей жизни я не любил так, как люблю тебя. Любить для Капо – слабость, грех. Но мне всё равно, пока я вижу тебя рядом с собой. Мне плевать, пока я могу целовать тебя, владеть тобой. Мне всё равно, пока я вижу твою улыбку.
Слёзы собираются в моих веках, когда я поднимаю голову, чтобы в полумраке разглядеть его глаза.
–Я люблю тебя, Каллиста. Больше, чем Ромео любил Джульетту. Ты свела меня с ума. И я готов ради тебя на всё.