Глава 15
До нашей встречи остался день. Или, если точнее, 29 часов.
Я почти перестала есть — от постоянного волнения кусок не лез в горло, я ничего не понимала на лекциях — просто машинально водила ручкой по тетради, я не могла нормально спать — мне уже приснилось на тему моей встречи с Элом столько кошмаров, сколько я за всю жизнь, наверное, не видела.
В одном сне он был без ноги, в другом — с огромным шрамом на все лицо, а в третьем сне я вообще приходила к свежей могиле с его именем, и мне сообщали, что похороны были вчера, а я не успела. Я тогда проснулась с таким криком, что даже родителей разбудила.
Интересно, я выдержу эти двадцать восемь часов или поеду кукушечкой? Может, попить каких-то успокоительных?
В общем, неудивительно, что когда я выходила из универа, последнее, о чем я в данный момент думала — это Олег. Я вообще забыла о том, что он что-то там себе придумал про нас. А вот он, оказывается, не забыл.
— Привет, детка!
Он ждал меня на крыльце — красивый, как с обложки. Модно поставленная темная челка, брутальная небритость, белая рубашка под кожаной курткой и рваные джинсы. Бэд бой — мечта влажных снов любой девчонки нашего факультета.
Любой. Кроме меня.
Потому что, как оказалось, единственное умение, которым Олег может похвастаться в постели — это то, что он не храпит. И это не так уж мало, кстати! Кому-то и этого не дано.
— Привет, — вежливо поздоровалась я и попыталась пройти мимо. Но у Олега были другие планы.
— Неделя прошла, малыш, я еле дождался, — он схватил меня за руку.
— И?.. — я попыталась освободиться, но Олег только сильнее стиснул пальцы, и я ойкнула от боли. Это было уже не смешно.
— Ты обещала, что через неделю мы с тобой…
— Я ничего тебе не обещала. Отпусти меня, пожалуйста. Я тороплюсь.
— Мы вообще-то встречаемся, Юля, — Его голос потерял обаятельную мягкость и сексуальную хрипотцу, стал злым и жестким. — Ты моя девушка. Забыла?
— Да не встречаемся мы, с ума сошел что ли, — шипела я, оглядываясь по сторонам. Еще не хватало тут скандал устроить. Но народ спешил кто на лекцию, кто домой, и никто на нас не обращал особого внимания.
— Так, детка, — Олег резко дернул меня к себе, одной рукой легко скрутив мои запястья за спиной, а другой удерживая меня за подбородок. — Хватит. Заебала мне мозги трахать. Я тебе не мальчик-первокурсник, со мной в динамо играть не надо. Как по ресторанам ходить и в дорогой тачке ездить — так ты согласна, тебе все нравится, а как до дела доходит — так сливаешься? Не пойдет. Пока мне не надоест, будешь со мной. Ты мне еще отсос с прошлого раза задолжала.
— Я тебя бросила, мудак!
— Меня не бросают, — зло хмыкнул он, и впервые черты его лица показались мне отвратительными. — Поехали.
— Никуда я с тобой не поеду, отпусти!
Вот теперь я на самом деле испугалась: глаза Олега горели таким мрачным решительным огнем, что меня заколотило от ужаса. Но вместо ярости на меня вдруг напало какое-то оцепенение и жуткое ощущение беспомощности. Как тогда, на дискотеке, когда старшеклассник затащил меня в темный угол. Тело словно закаменело, а из горла вырывалось что-то среднее между хрипом и кашлем.
Олег, подталкивая меня, словно куклу, заставил спуститься по ступенькам и потащил к своей машине.
— Эй, Олег, че тут у вас?
Я знала этого парня, видела его пару раз с Олегом. Одногруппник, наверное.
— Да моя обиделась на меня, — Олег засиял обаятельной улыбкой хорошего мальчика. — Сам знаешь, как это бывает. Вот везу извиняться. Ресторан, цветы — все дела.
— Он врет! — выкрикнула я внезапно прорезавшимся голосом.
Но похоже, мне никто не поверил.
— Удачи, Милохин, бабы они такие, придется постараться теперь, — понимающе кивнул парень и пошел дальше.
И вот тут я начала вырываться. Молча, злобно, царапаясь, как кошка. Если эта сука и засунет меня в машину, то только с располосованной в кровь рожей. Никак иначе. И пусть только попробует запихнуть свой хер мне в рот — откушу под корень.
— Юля? Юля! Блядь, что тут происходит!
У меня, наверное, начались галлюцинации. Потому что я услышала голос Эла. Это точно был он!
Я завертела головой, ничего не понимая. Где он? Он тут?
— Ты охуел? Руки от нее убрал, скотина, я тебе их сейчас оторву нахуй.
— Да это моя девушка, Данюх, ты че…
Он не успел договорить. К нам подбежал какой-то смутно знакомый парень, почему-то в темных очках, оторвал меня от Олега и со всего размаха врезал тому в челюсть. Так сильно, что мудака отбросило на машину.
— Ты ебанулся? — прорычал он, хватаясь за щеку, поднялся и сгреб за грудки этого парня. — Да я тебе…
«Это же младший брат Милохина», — наконец сообразила я, вспомнив, где его видела. — «Очень неожиданно, что он за меня вступился. А с виду таким лохом казался».
— Хочешь, чтобы я с твоим отцом поговорил? Да не вопрос, — с ледяной яростью проговорил Милохин-младший. — Он тебе поток бабла перекроет моментально, сам знаешь.
Это голос Эла! У него голос Эла! А значит… Господи, нет, нет. Такого просто не может быть.
У меня, наверное, едет крыша.
Я заторможенно наблюдала, как грязно матерящийся Олег вдруг заткнулся, отпустил своего брата и попытался улыбнуться. Вышло жалко и мерзко. Брат ему начал что-то быстро и яростно говорить, но я уже не слушала. Подняла с земли сумку, которую уронила, пока меня тащили к машине, и застыла, тупо глядя на царапину на лаковой коже.
— Юля, ты в порядке? — этот парень (у меня язык не поворачивался назвать его Элом) подбежал ко мне. Схватил меня за плечи, стал ощупывать руки, вглядываться в лицо, а я даже сопротивляться не могла. Просто стояла и рассматривала его.
Вот это Эл.
Не урод. Но и красивым тоже не назовешь. Обычный, совершенно обычный. Худой, высокий, в какой-то дурацкой яркой куртке, без шапки, солнечные очки уже куда-то делись (зачем он носит их зимой?), а вот обычных очков нет. А ведь раньше вроде были. Может, в линзах?
— Ты в порядке? Не молчи! Что он успел сделать?
— Это ты, да? — медленно проговорила я, пристально глядя ему в глаза. Очень светлые, туманно-серые, как осеннее пасмурное небо.
— Это я.
— Как тебя зовут? Ну по-настоящему. Я не помню.
— Даниил. Даниил Милохин.
И тут меня сорвало.
— Ты все заранее знал, да? И про то, что я учусь здесь. И про то, что я с братом твоим спала! Тебе это было по приколу, да? Вы вместе с ним это придумали?!
— С ума сошла, Юля? — вдруг тихо и как-то растерянно проговорил он. — Я только сейчас понял, что твой парень — это мой брат. Иначе сразу бы сказал, что с ним лучше не связываться.
Черт. Ну да, он, наверное, прав. Но я все равно не могла до конца осознать происходящее, это был будто дурной сон.
— Блин, это ты… Ты! — я неверяще покачала головой.
И тут вдруг его взволнованное, почти нежное лицо исказилось от болезненной усмешки.
— Не тот, кого бы ты ожидала увидеть, правда?
О, этот резкий отрывистый голос я знала. Именно таким тоном Эл просил меня не лезть в его жизнь, просил не переходить черту, которую мы все же перешли. И я сама сейчас не понимала, стоило ли это было делать.
— Ты уже придумала себе красивую историю про меня, правда? — он отпустил меня с таким видом, как будто ему было неприятно меня касаться. — Дай угадаю! Изуродованный солдат? Жертва страшной катастрофы? Или что там было у тебя в голове? А все гораздо скучнее, просто некрасивый брат твоего бывшего парня. Как вы там с девочками говорите — «на двоечку»? Или все же «на троечку» потяну, а?
Я молчала. Было почему-то стыдно.
— Ну может и лучше, что так, — пробормотал себе под нос Эл… Даня. — Сразу. И никаких иллюзий.
Он вытащил из кармана телефон, что-то там потыкал, а потом, не глядя на меня, сказал:
— Серая Мазда, приедет через десять минут. Деньги с моей карты спишут. Не надо тебе сейчас на метро ехать, а я без машины. А если Олег будет возникать, напиши мне. Я разберусь. Но я думаю, что не должен, он довольно труслив на самом деле.
— Эл…
— Не бойся, я никому не расскажу о том, что у нас было. Фотки удалю.
— Эл!
Он подошел к тому месту, где стояла машина Олега, нашел на земле упавшие солнечные очки, вытер рукавом, надел и потом только обернулся ко мне. За темными линзами не было видно глаз, и лицо казалось непроницаемым.
— Пока.
Он отвернулся и зашагал в сторону парка. Высокий, тонкий, в нелепо яркой куртке и с взъерошенными светлыми волосами.
Я стояла и смотрела на то, как от меня уходит Эл.
Парень, о котором я мечтала. Так мечтала, что ни спать, ни есть не могла.
Парень, которого я хотела — хотела так сильно, что возбуждалась от одного только его голоса.
Парень, который меня только что фактически спас — как минимум, от унижения, а возможно и от насилия.
Парень, которого я, кажется, очень сильно разочаровала.
Но что я могла поделать?! Я сейчас была как пыльным мешком из-за угла стукнутая. У меня никак не складывался в голове мой Эл — уверенный, сильный, до дрожи сексуальный — и Данил Милохин — тихий, незаметный, скромный… Никакой. Это не мог быть он!
И тем не менее это был он.
Яркая куртка мелькнула и скрылась за углом, а меня вдруг с ног до головы окатило диким ужасом. Что если Эл сейчас уйдет и я его больше не увижу? Никогда?
Я думала ровно секунду. А потом, увязая каблуками в грязном рыхлом снегу, побежала за ним. Когда я наконец увидела его спину, он был уже около подземного перехода. Черт, если он зайдет туда — это будет конец. Я его там моментально потеряю.
— Эл! — крикнула я, но получилось слишком тихо и неуверенно. Он меня не услышал и начал спускаться по лестнице.
— Даня! — на этот раз мой голос звонко прокатился по всей улице, спина в яркой куртке дернулась и замерла, а светловолосая встрепанная голова повернулась в мою сторону. Чувствуя себя идиоткой, я нелепо замахала руками, привлекая его внимание.
Эл…Илья (надо уже привыкать называть его так) развернулся и пошел ко мне. И чем ближе он подходил, тем страшнее мне становилось. Блин, а что я ему скажу?! Я ведь даже не очень понимаю, зачем вообще за ним побежала.
— Дин, что-то случилось? — голос у Ильи был прохладный, очень вежливый и совершенно чужой. Как будто он не со мной говорил, а с какой-то незнакомой девушкой, которая спросила у него дорогу.
Я почувствовала себя так, как будто у меня что-то отняли. И это было очень обидно.
— Ты обещал мне, что никуда не пропадешь! — заявила я громко и уперла руки в бока, пытаясь скрыть свою растерянность. — А сам только что ушел! Взял и бросил меня! Тебе не стыдно?
Похоже, я смогла его удивить. От неожиданности Илья замолчал, а потом нервно взъерошил свои и без того растрепанные волосы, стянул очки и уставился на меня. А я на него.
Мы стояли как два дурака, молчали и смотрели друг на друга.
Лицо, конечно, у него самое обычное, и уши немного оттопыренные. А вот глаза красивые. Светло-серые, почти прозрачные — как вода в озере. И ресницы такие длинные, золотятся на кончиках. Кожа светлая, на носу еле заметные веснушки, а губы…
Я сглотнула внезапно пересохшим горлом. Господи, а как я эти губы-то умудрилась проглядеть? Красиво очерченная верхняя, с глубокой впадинкой над ней, и нижняя — полная и чувственная. Ого себе. Это ж чистый секс.
— Дин, что происходит? — негромко спросил Илья, и у меня сжалось в груди от того, каким знакомым и родным был этот голос. С той самой хрипотцой, которая появлялась у него каждый раз, когда он был возбужден или взволнован.
— А что происходит? — непослушными губами едва выговорила я.
— Ты меня очень упорно рассматриваешь.
— Ты меня тоже.
— Со мной все понятно. Я любуюсь! — упрямо возразил Илья, нахмурившись. Между бровями у него моментально появилась забавная вертикальная морщинка, которую мне захотелось разгладить пальцами.
— Мной?
— Нет, блин, пейзажем! Тобой, конечно! Ты все еще самая красивая девушка, которую я знаю. А на меня тебе зачем смотреть? Думаешь, я от этого превращусь в мужчину твоей мечты?
Несмотря на сарказм в голосе и раздраженно искривленные губы, глаза у него были нежно-тоскливые. И у меня вдруг заныло сердце.
— Я смотрю, потому что хочу увидеть тебя, — тихо сказала я. — Понимаешь…ну…тебя! Это ведь ты, да?
— Это я, — так же тихо подтвердил Илья. — Но вряд ли я тот, кто тебе нужен, солнышко.
И тут я кончилась.
Ох блядь. Эл. Ну нельзя так! Это запрещенный прием!
Этим знакомым до сладко закушенных губ «солнышком» меня просто пробило навылет — больно, остро, сильно. В груди словно лопнул какой-то шар: сразу стало горячо, и слезы хлынули потоком, как будто где-то прорвало кран.
— Дин, ну чего ты? Динка…
Меня тут же с обеих сторон обхватили руки и прижали щекой к куртке, которая пахла им — тепло и знакомо. И от этого слезы полились еще сильнее.
Я ревела как маленькая. Нет, не плакала — потому что плачут красиво, гордо, с затуманенными глазами и трогательно подрагивающими губами, — а именно что ревела. Размазывая сопли и тушь по его куртке, некрасиво всхлипывая и подвывая.
— Тшшш, — его рука осторожно гладила меня по волосам. — Все хорошо, ты просто перенервничала. На тебя все сегодня навалилось. Этот гандон, который мой братец, а потом еще я…
— Ты х-хороший, — прорыдала я ему куда-то в грудь. Блин, а он ведь реально высокий. Даже несмотря на то что я на каблуках.
— Я хороший, — со вздохом согласился Илья. — А хули толку. Там такси приехало, кстати. Пойдем я тебя посажу в машину и ты домой поедешь.
— Не хочу д-домой!
— Тут останешься?
— Да!
— В сугробе?
— Да!
— Замерзнешь.
— Ну и пусть!
— Я расстроюсь, — серьезно предупредил меня Илья, и я подняла на него заплаканное лицо. Шмыгнула носом и попыталась улыбнуться.
— Ладно, тогда поеду домой.
— Вот и умница.
Он, приобняв меня за плечи, довел до такси, усадил в салон и уже даже попрощался, но я почему-то не смогла разжать руки. Так и сидела, вцепившись в его куртку.
— Дин, отпусти меня.
— Нет, — заупрямилась я и вдруг выпалила: — Поехали со мной!
— С ума сошла? Зачем?
— Поехали! Пожалуйста!
Он замотал головой.
— Илья…
Его имя так легко скользнуло на язык, оставляя после себя прохладное послевкусие. И я почти физически ощутила, как у него внутри что-то дрогнуло.
— Я об этом точно пожалею, — пробормотал он и сел ко мне на заднее сиденье.